Don't be dead

Смерть - Джон! - Шерлок бросился вперед. На него с совершенно спокойным лицом наехал какой-то велосипедист. Шерлок упал. В голове сильно гудело, рука заболела - он содрал кожу при падении на асфальт. Встал он только через несколько минут - в голове был сплошной туман, зрение расфокусировалось. Пошатываясь, он побежал за здание, к грузовику с мешками. Шерлок надеялся, что Джон жив. Надеялся, что все это было просто глупой шуткой. Он бы простил - он бы правда простил. Лишь бы только Джон был жив. Но, увидев на асфальте окровавленное, безжизненное тело, Шерлок понял, что все надежды были напрасны. Джон был мертв - и даже он, даже Шерлок не мог изменить этого. Он так любил чужие смерти - они возбуждали его, дарили спасение от скуки. И вот он поплатился за свой нездоровый интерес - его единственный друг, его Джон - умер, исчез. Ушел. Грудь сдавило. Шерлок обессиленно повалился на землю, хватая Джона за запястье, уже заранее зная, что пульса он не нащупает. Вокруг него уже стали собираться люди. Неясный гул их голосов звучал испуганно, сами они лезли вперед, отталкивая Шерлока от Джона. - Нет! - Шерлок прижался к мертвому телу. Никто. Никто не заставит его отойти. Труп был еще теплым. Шерлок Холмс перестал плакать в пятилетнем возрасте и с тех пор забыл, что значит - слезы. Он редко волновался, редко радовался - его сердце было подобно старинной лампе. В стеклянной коробке - маленький, но теплый огонек. Такая лампа не греет - только светит. Чтобы почувствовать тепло, надо разбить стекло. Но разбив стекло - потушишь огонь. От такой лампы нужен ключ - и этот ключ нашел Джон, постепенно проникая в душу Шерлока все глубже и глубже, пока сам не стал этой лампой. И теперь, когда Джон Ватсон бросился с крыши, когда лежал бездыханный, чуть ли не на руках умерший у лучшего друга, от души Шерлока только и осталось, что разбитый фонарь. И теперь это ее участь - мучительно умирать вслед за Джоном, молча корчась от боли. Жизнь - Шерлок, - Джону было весело. - Шерлок! Сам Холмс, мрачно оглядывая упавшую елку, только фыркнул. - Что? - с видом "ненавижу Рождество" Шерлок прошагал к дивану и с размаху плюхнулся на него, по обыкновению сложив руки на груди в молитвенном жесте. - Шерлок, помоги мне поднять, - засмеялся Джон и указал рукой на елку. - Шерлок! - смотря на недовольное лицо соседа, Джон рассмеялся еще громче. Шерлок не выдержал и тоже улыбнулся. - Хорошо, - он встал с дивана. Подняв елку и нарядив ее, они спустились вниз. Миссис Хадсон уже накрыла стол. В воздухе пахло корицей, печеными яблоками, пирогом, хвоей и духами миссис Хадсон. Вместе это приносило ощущение Рождества - настоящего Рождества. Такое было у Шерлока впервые. Легкая улыбка не сходила с его губ. - Счастливого Рождества, - сказал Джон. - Да, счастливого, - ответил Шерлок. Смерть Шерлок пришел домой весь в грязи и в крови. Глаза его были пустые, лицо - бледное. Он был похож на мертвеца. - Боже, Шерлок, что случилось? - спросила миссис Хадсон. - Что с тобой? Шерлок не ответил. Пройдя в свою комнату, он не плюхнулся на диван, как сделал бы в другой раз, а прошел за стол. Там он сел, бездумно уставившись на гладкую поверхность пола. Миссис Хадсон подняла брови от удивления. - А где Джон? - спросила она. Ноль внимания. Шерлок не хотел отвечать ей, да и не смог бы - силы кончились совсем. Язык заплетался. Хотелось лечь и умереть, не видеть больше этого проклятого мира, в котором не осталось больше смысла жить. - Так где Джон? - миссис Хадсон не отставала. - Он скоро вернется, - Шерлок не знал, зачем соврал. Не знал, зачем ему вообще что-то знать. Он не знал, нужно ли ему жить теперь.