You Are The Blood

Проснувшись следующим утром Луи, к своему удивлению обнаруживает, что у него нет похмелья, возможно потому, что весь алкоголь выветрился из его организма до того, как он пошел спать. Он смотрит вниз на разбросанные по его белой футболке темные кудри Гарри, пока тот мирно спит на его груди. Он запускает руку в его волосы и смотрит наверх, где расположен балдахин от кровати, чувствуя себя самым счастливым человеком на свете. Они еще не до конца оправились от событий, что случились с ними в декабре, но Луи чувствует, как где-то внутри него все еще теплится и разгорается все сильнее надежда. — Гарри, — шепчет Луи, так как желание сходить в ванную по своим нуждам перевесило нежелание будить Гарри. — Гарри, слезь с меня, мне надо отлить. — Мпффм, — гнусавит Гарри, поднимая свою голову. Он оставляет небольшое пятно от слюней на футболке Луи и его волосы в таком жутком беспорядке, но он выглядит восхитительно. — Ммм, доброе утро, любимый. Счастливого Рождества. — Да, да, через минуту, мне надо отлить, — говорит Луи, нежно проводя рукой по голове Гарри. Гарри издает звук, напоминающий мурлыканье и перекатывается на свободную часть кровати, утыкаясь лицом в подушку, после того, как Луи встает. После того, как Луи сходил в туалет, он так же чистит свои зубы. На обратном пути он замечает, что на улице уже ярко светит солнце, гораздо ярче, чем за последние пару недель. Он открывает занавески в своей комнате и видит, что идет снег. Луи чувствует, что хочет кушать, как ребенок в рождественское утро, которое — подождите. Верно. — Гарри, снег идет, — взволнованно шепчет он, не повышая голоса, стараясь не разбудить соседей по комнате. — Урааа, — говорит Гарри в подушку. — Это белоснежное рождество! — И оно все еще будет белоснежным через пару часов, малыш, — говорит Гарри, протягивая руку, как будто он пытается каким-то чудом затащить Луи обратно в постель. — С Рождеством, — радостно говорит Луи, возвращаясь в постель, обнимая Гарри со спины, словно он маленькая ложечка. Они снова засыпают, где-то на два часа, а когда они вновь просыпаются, Луи слышит как Стэн, Макс и Том ходят по комнате, обуваются и тому подобное, прежде чем отправиться вниз, чтобы проверить свои подарки. — Гарри, просыпайся, — говорит Луи, подталкивая Гарри коленом. — Все пошли вниз, чтобы открывать подарки! — Не могу дождаться, когда увижу очередную коробку квадратных песочных печений от моей бабули, — говорит Гарри, нехотя натягивая на себя кофту с длинным рукавом. — Я люблю ее печенье! — протестует Луи, надевая один из джемперов Гарри поверх футболки и пару тренировочных штанов. — Она всегда добавляет так много карамели. — Я просто добавлю это к списку причин, почему она предпочтет тебя в роли ее внука, нежели меня, — говорит Гарри. Луи хихикает и как только Гарри обувает тапочки, они сбегают вниз, переплетая пальцы, пока они идут вместе. Когда они оказываются в общей гостиной, то обнаруживают что многие из их одногруппников уже начали распаковывать свои подарки, некоторые как они еще толком не проснулись и ходят и спотыкаются обо все вокруг (в зависимости от того, сколько каждый из них выпил вчера, безусловно). — Привет, с Рождеством! — кричит знакомый голос и Луи оборачивается, чтобы увидеть как Стэн подходит к ним. Он обнимает его и улыбается. — Рад снова видеть твою улыбку, Лу, — говорит Стэн, после их недолгого молчания и гляделки друг другу в глаза. Затем он поворачивается к Гарри. — Слушай, Гарри, извини, что я был ослом прошлой ночью… — Нет, нет, я сам во всем виноват, я был полным придурком всю неделю, — говорит Гарри. — Но все, вроде, наладилось, так что можем обо все забыть, если хочешь. Стэн не против и обнимает Гарри. Луи напоминает себе о том, что нужно будет спросить, что же произошло прошлой ночью, но это подождет. Теперь его основное внимание уделено подаркам. Он и Гарри здороваются еще с Элеонор, Майклом и еще парой слизеринцев, когда они наконец-то приближаются к дереву в углу комнаты, когда раздается улюлюканье и свист. — Оууу, посмотрите, кого к нам занесло! — Неплохая ночка, не правда ли? Луи оборачивается назад, чтобы увидеть, как Джесси и Дэнни спускаются по ступенькам из женской спальни Слизерина; Джесси в свежей пижаме, но Дэнни все еще в своей вчерашней одежде. Луи улыбается. — Отвали, — бросает Джесси, но Луи может видеть, как она улыбается через комнату. Она провожает Дэнни к двери под свисты и крики слизеринцев, и Луи почему-то рад принять в этом шуме и гаме участие. После того, как Дэнни прощается, Джесси возвращается к гигантской елке и замечает Луи и Гарри. — Счастливого Рождества! — говорит она, а потом понимает, что они стоят рядом друг с другом и не плачут. — Оу, у вас все хорошо? Они оба счастливо кивают ей в ответ, и она обнимает их, смеясь, когда сталкивается с ними лбами. — Спасибо, черт возьми, — говорит Джесси, когда они отходят друг от друга. — Я переживала неделю или две, Боже. А сейчас, я надеюсь открыть свои подарки. Луи вторит ее настроению, и они все трое опускаются на колени перед елкой, разбирая подарки. Луи и Гарри проводят остаток утра, открывая подарки, забрасывая друг друга оберточной бумагой и слушая история со вчера, о том, как их товарищи слизеринцы оживили Рождественский Бал.

***

После приятного и питательного обеда из домашних печений Гарри и нескольких пачек чипсов, Гарри и Луи лежат на одном из диванов в общей гостиной с полными животами, пока остальные ученики отдыхают вокруг них. Луи не уверен, если ли на других факультетах совместные тихие часы, он это определенно одна из самых любимых вещей на Слизерине. Это даже не эксклюзив на Рождество — в любой день после окончания занятий и до начала обеда, можно найти десять или даже более учеников, которые лежат на кушетках, креслах и на полу. Луи часто шутит на этот счет про Зейна, что он тогда точно должен был быть распределен в Слизерин. — Ты устал? — спрашивает Гарри, в конце концов, немного удивляя Луи, так как тот думал, что Гарри спит, как и все остальные. — Не совсем, — отвечает Луи. Он немного думает, а затем спрашивает. Хочешь пойти на улицу и построить снеговика? — Да, — решительно отвечает Гарри. — Так-так, я погляжу, кто-то взволнован. — С тех пор, как мне исполнилось одиннадцать, я не лепил снеговиков, — говорит Гарри. — Когда Джемма возвращалась из Шармбатона, а это было зимой, она постоянно разрушала мои снеговики, сколько раз я бы их не строил. И в конце концов, я просто сдался. — Джемма! — кричит Луи на всю комнату. — Тссс, я пытаюсь заснуть тут, между прочим, — раздается голос Стэна откуда-то слева. — Прости, Стэн, — прошептал Луи в ответ. — Давай Хазза, пойдем одеваться. После того, как он и Гарри надели ботинки, толстые брюки и еще несколько слоев одежды, они выходят на улицу, покидая слизеринскую гостиную (после маневрирования еще между спящими людьми), подземелья и наконец, сам замок. На улице по-прежнему идет снег, мелкие белые хлопья опускаются вокруг них, а весь пейзаж вокруг Хогвартса кипельно-белый, даже Запретный лес выглядит более жизнерадостным. — Вот тут отличное место, — говорит Гарри, опустившись на колени и принявшись собирать снег. Он почти, что маниакален в том, как быстро он это делает, словно в детстве он испытал истинное разочарование, а сейчас он хочет восполнить все, что упустил. Луи хотел бы, чтобы сейчас у него с собой была камера, дабы запечатлеть маниакальный блеск в глазах Гарри. Как только Луи начинает помогать ему, снеговик получается гораздо быстрее; да он немного неровный и может быть отчасти деформированный, но тут нет никого, чтобы увидеть их творение кроме них самих. Когда они закончили, Луи портит его тем, что приделывает к нему огромный снежный пенис, который на мгновение бросает вызов гравитации, прежде чем оторваться от туловища и рухнуть на землю, заставляя обоих сочувственно вздрогнуть. — Посмотри, что ты наделал, — негодующе говорит Гарри, указывая на грустный снежный обрубок, где когда-то поднимался великолепный снежный пенис. — У него было замечательных пару секунд, — возражает Луи, а затем ему в голову приходит замечательная идея. — Хочешь полетать? — Я что? Прежде чем Гарри сможет что-то сказать, Луи достает свою палочку и выкрикивает Акцио Драгонфлэйм! Это немного менее грандиозно, чем он ожидал, учитывая, что его метла будет лететь до них достаточно долго, так как ей надо преодолеть расстояние из раздевалок на квиддичном поле, пролететь над замком и потом в поле, где они и построили свой шедевр, но в конце концом она прилетает. — Мы будет летать, — сообщает Луи. — А она выдержит нас обоих? — нахмурившись, спрашивает Гарри. — Конечно, это же волшебная метла, — издевается Луи. — Я знаю, что тебе не нравится летать, но просто держись за меня, ладно? Я обещаю, нам будет весело. Гарри улыбается ему, пока снежинки падают на его кудри. — Звучит неплохо. Луи улыбается и взбирается на метлу, убедившись, что позади него осталось достаточно место для Гарри. Он чувствует, как Гарри осторожно взбирается, а затем теплые руки обнимают его за талию и…и.это абсурд, но Луи чувствует у себя в животе бабочек. — Готов? — спрашивает он. Вместо ответа Гарри опускает его подбородок на плечо к Луи, так что Луи воспринимает это как да и отталкивается ногами от земли, а Драгонфлейм взлетает медленнее, чем обычно, из-за повышенной нагрузки. Луи чувствует, как снежинки оседают на ресницах, когда метла поднимается выше и выше и холодный ветер бьет его по лицу. Но Луи едва ли чувствует все это, так как сейчас он безмерно счастлив. — Боже мой, посмотри на замок, — восклицает Гарри из-за спины. Луи разворачивает метлу, чтобы они могли смотреть на замок прямо, а не выворачивая свои шеи. Это, конечно, то еще зрелище; все самые высокие башни покрыты легким слоем снега, таким тонким, словно сахарная пудра. Ветер все дует и снегом покрываются нижние ярусы замка. Большой Зал покрыт толстым слоем снега, который выглядит как обледенение. Вид прекрасен. Луи начинает летать вокруг Большого Зала на метле, медленно, чтобы не напугать Гарри, но они только сделали полкруга, когда Луи почувствовал холодные губы Гарри на своей шее. Тот дрожал, но не от холода. — Ничего страшного? — Гарри бормочет ему на ухо. — Ничего, — Луи выдыхает, полностью отдаваясь губам Гарри на его коже, теплому телу позади него и прекрасному пейзажу. И Гарри его и только его. Он поворачивает голову и прежде чем он может остановить себя, его губы встречают Гарри. Руки Гарри дергаются на талии у Луи, словно они хотят начать двигаться по всему его телу, но он ничего не делает; Гарри все еще держится, когда их губы скользят вместе, затаив дыхание и о Боже, но Луи так скучал по этому… После нескольких минут поцелуя, внезапно поднимается сильный ветер и Гарри прерывает их поцелуй с удивлением и криком. — Луи, осторожней! Разум Луи возвращается к нему и он понимает, что сильный ветер, который он чувствовал на его лице был обусловлен не тем, что ветер стал сильнее, а тем что они сами двигались быстрее; Луи не мог быть настолько многозадачным, как он думал, потому что теперь они летели прямиком к заснеженным верхушкам деревьев, а земля проносилась у них под ногами. — Черт! — он старается направить метлу так, чтобы избежать столкновения с деревьями, но уже слишком поздно, слишком много веса и все что он может сделать, это замедлить ее, когда они врезаются в верхушки деревьев. Руки Гарри покидают его талию, практически сразу и Луи хочет протянуть руку Гарри, но он также пытается одновременно схватить метлу и защитить глаза от ударов веток. После нескольких неудобных секунд падения через ветви, которые ранят его лицо и руки, Луи пролетает еще десять футов и падает на землю. Его посадка смягчается парой сантиметров снега, которому удалось пробраться через плотный навес сверху. Его метла падает прямиком рядом с ним, по-видимому, неповрежденная и после того, как Луи через пару минут приходит в себя, после того, как ветер знатно его потрепал, он понимает чего не хватает… — Гарри? — Я тут, наверху, Лу, — говорит Гарри. Луи смотрит вверх и…и не может удержаться от смеха. Гарри свисает, зацепившись воротником за одну из нижних веток, словно маленький котенок, которого несет мама кошка. — Не смейся надо мной, — говорит ему Гарри, однако он сам тоже смеется. — Помоги мне и сними меня отсюда. Луи чувствует в своем кармане палочку, которая к счастью все еще там и направляет ее на Гарри, бормоча: —  Вингардиум Левиоса. Гарри все еще крутится вокруг него, но теперь он больше не на дереве; вместо этого он находится в воздухе, примерно в шести футах от земли. — Луи, — Гарри пытается звучать сурово, но терпит неудачу. Луи улыбается ему и смеется, безмолвно заканчивая заклинание. И когда Гарри падает, то падает практически на Луи, сбивая их обоих на землю. Луи переворачивает их так, что теперь он лежит сверху Гарри и проводит большим пальцем по его щеке. — Упс, — говорит Луи, все еще хихикая, абсолютно не раскаиваясь в содеянном. — Привет, — отвечает Гарри, его глаза светятся, когда она убирает прядь волос с лица Луи. У Луи нет выбора, кроме того, как наклониться вниз и поцеловать его. Вскоре руки Гарри начинают поглаживать его плечи вверх и вниз, пока они безумно целуют друг друга, их языки, в конце концов, встречаются и двигаются в унисон, так словно они изучают рты друг друга.