***
«Слизерин!» Слышен приглушенный вздох толпы, который быстро сменяется приглушенным шепотом и все стараются сделать вид, что они не пялятся. Луи чувствует жар по всему телу, который резко сменяется холодом из-за шока. Он ошеломлен происходящим. Луи чувствует, как с его головы снимают Распределяющую шляпу и затем профессор Уизли похлопывает его по плечу, когда он поднимается со стула. Он исключил дом Слизерин из факультетов, куда он мог бы попасть, потому что его родители не были волшебниками. Насколько он знает, в Слизерине никогда не было ни одного магглорожденного. Парень волочится к столу Слизерина, в то время как называют имя следующего студента. «Лиам Пейн!» Луи садится за длинный стол, принимая рукопожатия с разных сторон, которые не выглядят искренними. И как они могут быть искренними, если все слизеринцы думают, что он загрязняет их факультет? Они странно молчат и выглядят мрачными, в отличие от Гриффиндора, куда распределили Лиама Пейна. Луи видит, как они обнимают его, дружественно похлопывая по спине, и он чувствует себя разбитым. Он думал… он представлял себе, что его примут также, как и Лиама, когда его распределили в Слизерин, представлял, как факультет обрадуется тому, что он попал к ним и люди будут рады поболтать с ним. Нелепо, вот как он себя чувствовал. Луи чувствует, как его нижняя губа начинает дрожать, и он задумывается, что он сделал не так. Что все это какая-то большая шутка, которую решили сыграть с ним и он вовсе не волшебник. Он уже скучает по своей маме и сестрам, и хотя он сидит за большим столом в большом зале, полном счастливых, болтающих между собой студентов, Луи еще никогда не чувствовал себя таким одиноким. Следующий студент, которого распределили в Слизерин, был Том. И он был встречен бурными аплодисментами и криками приветствия. Парень уже познакомился со множеством ребят за столом и одарил Луи холодным усмехающимся взглядом, прежде чем повернуться к остальным, сидящим за столом. Луи поспешно вытер глаза, не желая, чтобы его сокурсники видели, как он плачет и думали, что он жалкий. Парень задумался, как он собирается подружиться со всеми, если его собственный факультет не хочет общаться с ним, а остальные факультеты не любили Слизерин вовсе. «Слизерин!» Луи поднимает взгляд и видит, как мальчик с глупой улыбкой и копной вьющихся волос соскальзывает со стула и направляется в сторону слизеринского стола. — Это сын Энн Кокс, — говорит один из старшекурсников. — Мой отец говорит, что она чистокровная и, по всей видимости, вся ее семья расстроилась, когда Энн вышла замуж за магла. — Но у него, тем не менее, все еще хорошая кровь, — говорит еще один парень. — Что не могу сказать про его отца, но все Коксы были студентами Слизерина в течение сотен лет. Все за столом начинают обсуждать это, и Луи пытается вжаться в свое место, словно пытаясь стать еще более незаметным. Мальчик подходит все ближе и, ох, он собирается сесть на стороне, где сидит Луи. — Гарри, приятно познакомиться с тобой, — говорит парень, что сидит рядом с Луи, протягивая руку над головой Томлинсона, словно его не существовало. — Эмерсон Флинт. Я буду одним из ваших старост. — Мне тоже приятно познакомиться, — вторит ему Гарри, а затем плюхается рядом с Луи. Его волшебная палочка выпадает из его кармана и укатывается под стол. — Упс, — говорит Гарри, и Луи собирается поднять ее, чтобы хоть как-то расположить к себе кого-нибудь в этом чертовом факультете, но затем Гарри опускается вниз под стол и сам поднимает ее, сильно ударяясь головой о край стола, когда он поднимался. Гарри выпрямляется и выглядит несколько изумленным, затем ловит на себе взгляд Луи и начинает смеяться. Луи невольно хихикает; кажется, Гарри не так уж и плох. — Привет, — говорит Луи застенчиво. — Привет, — говорит Гарри. — Я Гарри, как твое имя? — Луи. Он не называет свою фамилию, зная, что она ничего не значит ни для кого за этим столом; и Луи надеется, что Гарри не спросит его об этом. — Луи, — повторяет Гарри его имя. — Хорошее имя. Хочешь Берти Боттс? Моя мама прислала мне огромную упаковку, и я просто не в состоянии съесть ее один. — Конечно, — медленно говорит Луи. Он не уверен, что знает, что это за Берти Боттс, но не хочет показаться грубым. Гарри достает пластиковый пакет из одного из своих карманов. Сначала Луи не может сказать, что внутри, но потом, оу, да это же драже. Хотя здесь больше цветов, чем бывает в обычных. — Есть ли те, которых мне следует избегать? — он спрашивает Гарри. — Со вкусом ушной серы, — незамедлительно говорит Гарри. — А также со вкусом рвоты и печени. Я думаю, моя кошка съела все со вкусом печени, так что их можно не опасаться. — Оу, у тебя есть кошка? — спрашивает Луи, роясь в пакете с конфетами и останавливаясь на красной, которая кажется ему наиболее безопасной. — Да, она пока еще котенок, — говорит Гарри, беря одну из драже и убирая пакет обратно в карман. Он достает из другого кармана крошечный, пушистый белый комочек, который счастливо мяукает, привлекая внимание. — Оу, она очаровательна! — чуть ли не пищит Луи, жуя конфету, которая на вкус как острый перец, но он собирается вытерпеть этот вкус. — У нее есть имя? — Я купил ее только вчера, — говорит Гарри. — Но я подумываю назвать ее Дасти. Потому что она белая справа, и постоянно собирает пыль на свою шерстку. Луи думает, что это глупое имя. Он смотрит на котенка, который, по всей видимости, тоже считает это имя глупым. — Ты должен назвать ее так, как хочешь, — наконец говорит он, улыбаясь Гарри, который смотрит на него в ответ. — Тогда я назову ее Дасти! — радостно объявляет Гарри, зарываясь носом в ее шерстку. — Ты не возражаешь… если я подержу ее? — неуверенно спрашивает Луи. — Она выглядит такой мягкой. — Ты можешь попробовать, — говорит Гарри. — Она поцарапала мою сестру вчера, так что будь осторожен. Луи держит его ладони раскрытыми и Гарри осторожно помещает в них котенка, ожидая увидеть недовольство Дасти. Но вместо этого она облизывает своим шершавым языком пальцы Луи, и кажется, что ей вполне комфортно; она немного извивается в его руках, и Луи притягивает ее к себе и прижимает груди, что заставляет ее счастливо мурчать. — Оууу, ты ей нравишься, — воркует Гарри. — Это хорошо, потому что мы будет проводить много времени вместе. — Правда? — рассеяно спрашивает Луи, по-прежнему сосредоточившись на маленьком мурлыкающим котенке в его руках. — Ну да, — говорит Гарри, словно это было очевидно. — Мы будем лучшими друзьями. При этом Луи смотрит на Гарри, который все еще улыбается как дурак, и Луи чувствует, как на его лице тоже появляется улыбка. Может быть, все будет не так уж и плохо в Хогвартсе. Луи просыпается от того, что Гарри во сне ударил его коленом. Гарри развалился звездочкой на небольшой кровати, занимая практически все свободное место, тем самым подталкивая Луи к краю кровати. Раньше им было очень комфортно лежать на кровати, еще тогда, когда они просто проводили время вместе и болтали часами, но теперь им приходится тесно лежать рядом, чтобы помещаться на кровати. Но это не такая уж и большая жертва. Луи нечасто снятся сны о том дне, когда он впервые познакомился с Гарри, но когда это происходит, то Луи всегда просыпался с чувством, словно его сердце стало слишком большим, чтобы продолжать находиться в груди. Он не знает, где бы он был, если бы Гарри не определили в Слизерин; он вероятнее всего попросил директора Макгонагалл отпустить его домой, а затем стал бы посещать самую обычную школу для нормальных детей маглов и по сей день. Но каким-то чудесным образом судьба определила Гарри в Слизерин, и именно в тот день Луи понял, что нашел лучшего друга. Солнце еще не встало, так что не было никаких причин, почему Луи не должен был поспать еще несколько часов. Он располагается вокруг неуклюжих конечностей Гарри и прижимается к нему, касаясь его теплой кожи. Луи проваливается в сон с улыбкой на лице.***
Октябрь пролетел для Луи быстро, он чувствует, что ему не хватает часов, чтобы его команда по квиддичу была готова для матча Слизерин-Гриффиндор, что пройдет в конце этого месяца на выходных. Гарри продолжает говорить, что Луи зря так переживает, но Луи капитан этой чертовой команды и это будет плохо отражаться на нем, если они проиграют, особенно после того, как выиграли Кубок в прошлом году. Слизерин возлагал на него большие надежды, назначая капитаном команды в прошлом году, и Луи вернул должное в десятикратном размере. Но он должен убедиться, что они будут на высоте в этом году или все будут недовольны магглорожденным капитаном команды и начнут снова возникать. Луи не хочет давать повода своему факультету сомневаться в нем. В довершение всего, Зейн ходил вокруг и выглядел таким счастливым и веселым все это время, что Луи хотелось ударить его прямо по его тупому лицу. Видимо, он и Лиам поцеловались в ту ночь на вечеринке, но согласились проводить вместе больше времени, чтобы узнать друг друга получше, прежде чем снова делать это или двигаться дальше. Это означает, что Зейн постоянно находится в состоянии сексуального возбуждения, которое он вымещает на Гарри и Луи, но Зейн также испытывал необычайное воодушевление от того, насколько Лиам удивительный. Луи с самого начала знал, что это был просто секс, но это кажется немного грубым со стороны Зейна заворожено смотреть на другого парня. — Лиам знает, что ты спишь с нами? — спрашивает его Луи. — Ага, он думает что это, вроде как, увлекательно или что-то подобное, — счастливо говорит Зейн. — Что? — Я говорил тебе, что у него не было никакого опыта с парнями, он думает, что… он думает что мы что-то вроде сексуальных крестоносцев, — объясняет Зейн, а затем мечтательно вздыхает и закрывает глаза. Зейн любил странности. Луи решил оставить все как есть. Дело в том, что Луи переживал из-за многих вещей и последнее, что Зейн мог сделать, так это переживать вместе с ним. Он такой дерьмовый друг. Гарри был святым; он делал Луи массаж практически каждую ночь, и количество времени, что они проводили в обнимку, резко возрастало. Луи знает, что Гарри просто пытается сделать его счастливым, не позволяя ему на кого-то накинуться, но он принимал массаж и объятия несмотря ни на что. Луи откровенно считал, что внимательность Гарри приносила команде пользу; были такие случаи, когда Луи был несобранным на тренировке, если не просыпался утром в уютных объятиях Гарри, целующего его в шею. Как бы то ни было, он проводит тяжелую тренировку и вынужден признать, что команда вполне неплохая. Стэн и Джесси, которые были Загонщиками еще с пятого курса, стали еще лучше с тех пор. Стэн всегда отлично целится, так что Луи мог рассчитывать на него — этот парень всегда собьет игрока другой команды бладжером, а Джеси бьет так сильно, что однажды она сломала метлу игрока из Хаффлпаффа. Они хорошо работают в паре, и Луи не беспокоится за них в предстоящей игре. Джей был Ловцом в слизеринской команде еще с четвертого курса, так что Луи может не беспокоиться о нем. Только вратарь и нападающие нуждались в тренировке, если честно. Майкл, их новый вратарь, был лучшим из всех, кто пришел на отборочные. Но он сильно нервничает из-за предстоящего матча, что может помешать им выиграть. Луи знает, что кричать на него из-за того, как важна эта игра, не имеет смысла. Этим он только усугубит положение, но Луи не знает, как сделать это по-другому. Он хочет попытаться воссоздать атмосферу напряженности на поле для квиддича, чтобы Майкл мог привыкнуть к нему, но для этого потребуется значительное количество бросков квоффла, и, чтобы выполнить задуманное, Луи нужно привести нападающих в хорошую форму. Марджери была в команде с прошлого года; девушка была достаточно хороша, чтобы сохранить свое место на отборочных в этом году, но она не любит пасовать, что делает ее излюбленной мишенью для Загонщиков другой команды. Между непрерывной тренировкой и обучением их нового нападающего Ричарда, который отрабатывал броски квоффлом, чтобы улучшить траекторию, руки Луи были готовы отвалиться от усталости. — Я попросил Майкла остаться после тренировки, чтобы поднатаскать его и поделиться опытом, — говорит Луи. Он и профессор Малфой были заняты приготовлением Сыворотки Правды для Министерства Магии. — Но я чувствую себя ужасно, прося его об этом каждый раз. — Делай то, что считаешь нужным, — говорит профессор Малфой. — Неважно насколько ты и Хамблет хороши, если у нас не будет хорошего вратаря. Никто не будет уважать нас как команду, даже если мы выиграем. — Вы играли в квиддич, когда учились здесь? — спрашивает Луи. Малфой вздрагивает. — Давай не будем говорить об этом сейчас. — Вы действительно играли в квиддич! — восторженно кричит Луи. — Почему я никогда не видел вашего имени на трофеях? — Слизерин не выиграл ни одного кубка, пока я был в команде, — говорит Малфой, отрезая немного кожи Бумсланга более агрессивно, чем это было необходимо. Луи моргает. — Ох, — он делает паузу, не уверенный стоил ли продолжать и затем решает, что стоит. — В какой позиции вы играли? — Ловец, — говорит Малфой. — Оу, — говорит Луи с пониманием. — Ну, это не ваша вина, профессор, я имею в виду, вы играли против Гарри Поттера, не так ли? Малфой яростно фыркает, и Луи быстро пытается вспомнить какое-либо исцеляющее заклинание. Его профессор удивляет его, когда говорит: — Поттер не виноват, что я был отстойным игроком. Луи ничего не говорит и продолжает послушно измельчать лунный камень. — Мой отец купил мне место в команде, — наконец, говорит Малфой. — Он купил кучу метел Нимбус 2001. Луи фыркает. — Они же древние, профессор! Малфой ухмыляется. — В то время они были самыми быстрыми метлами, которые можно было купить за деньги. И мой отец купил их для всей команды. Я был только на втором курсе, и, будь уверен, я летал на метле и раньше, но даже понятия не имел, зачем мне все это. Я просто хотел иметь такую же популярность, как и Поттер. — Я думаю, Лиам говорил мне, что это были лучшие годы Гриффиндора в Квиддиче, — говорит Луи. — Так и было, — говорит Малфой. — Сущий кошмар, если честно. Они просто продолжали выигрывать, и всякий раз, когда они проигрывали, это было только потому, что случалось что-то нелепо ужасное с Поттером во время игры. Один раз он буквально врезался в дементора и упал с метлы на землю с высоты нескольких тысяч метров. — Там были дементоры, парящие на высоте вокруг поля? Это происходило часто? Потому что я никогда… — Времена были другими, — говорит Малфой. — Мы все были другими. В то время я думал, что это чертовски смешно. — Как грубо, — говорит Луи, продолжая молоть лунный камень. — Я был тем еще засранцем, — соглашается Малфой. — Я имею в виду, что был воспитан верить и думать определенным образом, но я перешел грань, потому что завидовал всему тому вниманию, что получал Поттер. — Но сейчас с вами все в порядке, — Луи утешает его. — Я имею в виду, вы сказали Тому и остальным отвалить еще в первый год моего обучения, потому что они обзывали меня магглорожденным. — Они напомнили мне меня, — объясняет Малфой. — Я был даже еще хуже, чем они, так что у меня просто не было выбора, я должен был им это сказать. — Профессор Уизли сделала то же самое ранее в тот день, — вспоминает Луи. — Да, она сказала мне об этом за ланчем в тот день, — говорит Малфой. — Я высматривал их, еще до того, как они пришли на мой урок. Луи краснеет. Он чувствует себя жалким от того, что его учителя должны говорить о нем и обсуждать прекращение издевательств над ним. — Вы заставляете меня чувствовать себя каким-то благотворительным проектом. — Ну, я отвратительно вел себя с профессором Уизли в школьные годы, если ты можешь поверить в это, — признается Малфой. — Не может быть! — Луи задыхается от удивления. — Вы двое так близки! — Сейчас да, но ты даже представить себе не можешь, что мне пришлось сделать, чтобы загладить свою вину за все мои унижения над ней, — говорит Малфой. — Я посылал ей множество редких книг из библиотеки моей семьи, и кажется, ее муж начал ревновать профессора ко мне. Луи смеется. — Я имею в виду, до тех пор, пока ваша жена вас не ревнует, я бы сказал, что это хорошо. Малфой смеется и кивает головой. — Да, но к тому времени я понял, что в дополнении к тому, что она была магглорожденной, она была гениальной, изумительной женщиной, но она уже ненавидела меня до мозга костей. Так что, когда я узнал, что мы будем работать вместе, я знал, что должен загладить свою вину. — Вау, — говорит Луи. Он чувствует, что должен поддержать разговор, хоть как-нибудь. — Какая воодушевляющая история. — Заткнись и давай добавляй этот чертов лунный камень, — огрызается Малфой, опрыскивая кожу Бумсланга. — Ты отвлекаешь нас от поставленной задачи. — Я думал, у нас был этот момент, профессор, — невинно говорит Луи, добавляя две щепотки порошка в кипящее зелье в котле. Малфой вздрагивает. — Если мы собираемся откровенничать, пожалуйста, зови меня Драко. Профессор звучит немного жутковато. — Ясное дело, профессор, — смеется Луи. Малфой бьет его по голове свернутым пергаментом. — Ты худший ученик, которого я только мог взять. Мы должны дать зелью настояться во время лунного цикла, так что это все на сегодня. Луи собирает сумку и раскатывает рукава своей рубашки, которые он закатал во время варки зелья из-за жары, что исходила от котла. — Хорошо поболтали, — говорит он, ухмыляясь Малфою, и тот закатывает глаза. Уже на пути к выходу, Малфой говорит: — О, да, Луи. Не беспокойся о матче на этих выходных. Вы одержите победу, я обещаю. Луи хотел ответить что-то язвительное насчет невыполненных обещаний, но это не так часто случалось, чтобы Малфой открыто разговаривал с ним. — Спасибо, Драко, — говорит он. Имя звучит немного непривычно из его уст, потому что он никогда не называл его так, но это заставляет чувствовать себя так, словно он разговаривает с новым другом первый раз. Это заставляет его улыбаться по пути к своей комнате.***
Настал день большого матча, и Луи вот-вот готов был взорваться от стресса и гнева с минуту после пробуждения. Накануне вечером Луи тренировался с Майклом, и все проходило не так уж и гладко. Он вернулся в спальню, ожидая, что сможет высказаться Гарри по этому поводу. К сожалению, было настолько поздно, что Гарри уже уснул. Он надеялся на секс с ним, потому что он всегда был сверху в ночь перед матчем по квиддичу (боль в заднице и метла не очень хорошо сочетаются вместе). Так что Луи пошел спать возбужденным и находясь в стрессовом состоянии. Он был слишком уставшим, чтобы даже подрочить себе, а это означало, что во время матча ему будет тяжело сдерживаться, чтобы никого не ударить. Все стало только хуже, когда Зейн проболтался, что сделал зелено-алый шарф, так как у него были противоречивые чувства. И не то чтобы Луи не нравилось то, что Зейн болеет за Лиама, но эта игра была чертовски важна для Луи и это уязвляло его, зная, что Зейн не будет возражать, если Гриффиндор выиграет. Он был очень сдержан в разговоре с Зейном и даже не притронулся к своему завтраку. Оттолкнул Гарри, когда тот попытался обнять его и практически выбежал из Большого Зала на полчаса раньше того, как они должны были собраться в раздевалке. Гарри следует за ним, словно тень, и Луи уже собрался накричать на него, чтобы тот ушел, как они сталкиваются с профессором Малфоем или Драко — по всей видимости, теперь Луи будет называть его так. Шатен пытается называть его по имени чаще, чтобы привыкнуть к этому; это очень лестно знать, что профессор уважает его достаточно, чтобы позволить называть себя по имени. — Уже идешь на поле? — спрашивает Малфой. — Да, я не был голоден, — бормочет Луи, глядя в землю. — Эй, — говорит Малфой, щелкая пальцами, чтобы привлечь внимание Луи. — Я говорил тебе, что ты размажешь их. Ваша команда тренировалась очень усердно. — Я знаю, — ворчит Луи. — Они, вероятно, ненавидят меня за это. — Они любят тебя, и ты знаешь это, — говорит Малфой. — Майкл вчера рассказывал всем пятикурсникам о том, сколько времени ты проводишь с каждым игроком по отдельности, чтобы убедиться в том, что они в хорошей форме. — Ебаный Майкл, — говорит Луи. Он не был в настроении для того чтобы слушать о том, как вся команда считает его хорошим человеком. Важно то, что они хорошо играют и не проиграют Гриффиндору на поле. — Эй, полегче. Помнишь, как ты нервничал перед своим первым матчем? — Я играю лучше, когда нервничаю, — говорит Луи. Томлинсон сейчас был труден на подъем, потому что он сейчас был в дерьмовом настроении и хотел надрать задницу любому, кто заговорит с ним. — Но не все. Просто подумай об этом, — Малфой реагирует спокойно. Он уже собрался уходить, как развернулся к нему. — И ради всего святого, прекрати волноваться. Я видел, как тренируются гриффиндорцы, и их новый нападающий ужасен. Луи улыбается от его слов. — Спасибо, Драко! Он и Гарри начинают подходить все ближе к полю для квиддича. Ребята не разговаривали, пока шли по траве, которая хрустела под их ногами. Еле уловимое, мимолетное хорошее настроение Луи снова ухудшается, когда Гарри молча продолжает идти рядом с ним, словно Луи должен ему что-то или… что-то. Кажется, что Гарри тоже в плохом настроении, учитывая его походку. Боже, как же он раздражает. К черту все. Когда они, наконец, заходят в раздевалку, она оказывается абсолютно пустой, что не удивительно. После того, как парни заходят, Гарри, наконец, начинает говорить, и это самое худшее, что он мог сделать. — И как давно ты называешь его Драко? Луи теряет терпение. У него всегда был взрывной характер, даже когда он был очень юн, но чтобы он чувствовал злость, кипящую внутри, это бывает редко. — Ты серьезно? Ты… ты, блять, издеваешься надо мной, Гарри? Я… черт, эта игра очень многое значит для меня, ты понимаешь это? Нет, конечно, ты ничего не понимаешь. Тебе никто никогда не говорит, как неблагородны твои родители всякий раз, когда ты ошибаешься. Никто не станет унижать тебя за то, что ты делаешь, Гарри, и знаешь что? Просто иди нахер. Ты только что разрушил единственный хороший момент, который был у меня за весь день, потому что мы не выиграем этот матч, и все будут ненавидеть меня еще больше, нежели сейчас. Они смотрят друг на друга. Луи кипит от ярости, а Гарри сердито взирает на него своими зелеными глазами. Наконец Гарри говорит: — Единственный хороший момент за сегодня, говоришь? Луи хочет ударить его сейчас. — Да, потому что Майкл хреново защищает ворота, и еще этот Зейн, и то, что он болеет за Гриффиндор, а ты ведешь себя, словно угрюмая пизда. Гарри подходит к нему ближе, и Луи чувствует, как по телу проходит волна мурашек. — Единственный хороший момент сегодня? — Даже не думай об этом Гарри, — огрызается Луи. — Команда вот-вот придет сюда, в течение десяти минут. — Я постараюсь сделать все как можно быстрее, — Гарри усмехается и опускается на колени перед Луи. Если бы Луи не был так зол сейчас, он, вероятно, мог это предвидеть, но… — Эм, — заикается Луи, когда Гарри сжимает его член через ткань брюк, и ох, он тут же становится таким твердым в его руках. — Эм. Гарри, мы… — Тсс, — говорит Гарри, проводя губами по выпуклости в штанах Луи. Он толкает Луи назад, пока тот не упирается в стену. — Тебе нужно расслабиться, ты весь напряжен. — Я не… команда… — задыхается Луи. Его член становится еще тверже, и он чувствует, как кровь покидает мозг, и шатен не может даже думать… — Будем надеяться, что никто из них не придет раньше, — шепчет Гарри. Его губы расплываются в дьявольской улыбке, когда он начинает расстегивать брюки Луи. Луи тихо стонет, его бедра невольно подаются вперед, зная, что Гарри, скорее всего именно на это и надеется. Он любит, когда кто-то смотрит. Гарри высвобождает член Луи из его брюк, и Томлинсон издает низкий стон, когда оба посмотрели на поднимающийся член Луи в руках Гарри. Гарри даже еще ничего не сделал. Просто Луи… он был на пределе последние несколько дней, и когда он зарывается рукой в волосы Гарри и тянет за них, то не уверен, хочет ли дернуть Гарри вверх и ударить его или потянуть вперед и насадить на свой член. К счастью, Гарри принимает решение за него. Он поджимает губы и обхватывает ими головку члена Луи, окутывая его теплом и водя кончиком влажного языка по его верхушке, пока Луи скулит и дергает бедрами, проталкивая член дюйм за дюймом в рот Гарри. Луи стонет и смотрит, как Гарри впускает его все глубже и глубже, затем отстраняется назад, чтобы облизать свои губы, а затем снова впускает его в свой рот, и на этот раз Луи может почувствовать, как он упирается в стенку горла Гарри и практически кончает от этого. Гарри стонет, когда Луи тянет его за волосы. И колени Луи практически подгибаются, он мог даже упасть на пол, когда увидел, как Гарри опускает одну руку вниз и гладит себя через ткань брюк. Он знает, что Гарри любит сосать член, черт, но видеть то, насколько твердым стал его член сейчас, что Гарри вынужден коснуться себя через одежду, чтобы почувствовать облегчение просто от того, что член Луи упирается ему в горло это совершенно другая история. Гарри полностью заглатывает его и это все, чего он хотел когда-либо. Словно он счастлив только тогда, когда его рот заполнен, и он настолько красив. Его губы вокруг члена Луи обрели непристойный оттенок красного, а его щеки втягиваются всякий раз, когда он поднимается вверх. Его глаза закрыты в блаженстве, его ресницы словно пушистые пятна на молочной коже. — Гарри, эм, эм, — заикается Луи, пытаясь контролировать темп, зарывшись пальцами в волосы Гарри, но потерпев неудачу в этом. — Команда, эм… Гарри отстраняется от него с пошлым причмокивающим звуком. — Ты скоро кончишь, — шепчет он. Его горячее дыхание касается головки члена Луи, и блять, его голос такой хриплый, что даже большой глоток воды не поможет ему. Луи кладет свой большой палец в рот Гарри, наблюдая, как тот закрывает глаза и начинает его сосать. И… и, вау, эти дни без секса действительно негативно сказались на нем, потому что он уже готов был кончить. — Хазза, — тихо стонет Луи, вытаскивая свой палец изо рта Гарри и вновь заменяя его своим членом. Одна из рук Гарри поднимается вверх и начинает играть с шариками Луи, все еще находящихся в его штанах, сжимая и перебирая их сквозь мягкую ткань; его вторая рука все также находится на своей промежности, и он проводит по ней, постанывая с членом Луи во рту, а затем начинает усерднее двигать рукой по своему нехилому стояку. Луи понимает, что заставит его кончить, он знает, что сделает после этого, поэтому толкает голову Гарри вниз, проникая еще глубже, тем самым быстрее приближая себя к разрядке. Гарри давится им, и Луи может почувствовать, как мышцы в горле Гарри тесно обхватывают его головку члена — прямо там, где он наиболее чувствителен. И он может почувствовать, как Гарри пытается стонать вокруг него, но получается только вибрация вокруг кожи Луи. — Хазза, ох… Господи, блять, я кончаю, — выдыхает Луи, зарываясь пальцами в волосах Гарри, заставляя его проглотить его сперму, кончая ему в горло. Он, как правило, смутился бы того, как быстро кончил, но у него появилась безумная идея, пока Гарри делал ему минет, и это было так горячо, что это он закатил глаза, и почувствовал, как Гарри сглатывает. Гарри продолжает облизывать его член, пока Луи не отталкивает его. Он немного неохотно выпустил обмякший член Луи. Гарри поцеловал его головку, отстраняясь назад и опускаясь на корточки. Он облизывает свои губы и отчаянно пытается оттянуть ткань на брюках. Луи быстро прячет свой член обратно и опускается вниз, наклоняется вперед и целует Гарри, ощущая свой собственный вкус в уголках рта Гарри, когда провел по ним языком. Луи прерывает поцелуй, Гарри смотрит на него стеклянными глазами, и да, может, Гарри и руководит процессом, пока у него во рту находится член Луи, но Томлинсон знает, как заставить кудрявого оцепенеть при помощи элементарных прикосновений. — Я сожалею о том, что был полным козлом, — невинно говорит Луи, положив руку поверх руки Гарри. — Ты был измотан, — говорит Гарри, словно не слушая его, пока тот пытался справиться со своей молнией.- Я сделал то, что должен был, — в спешке говорит он, хихикая. — Я был, — соглашается Луи. — Ты сделал. Затем он набрасывается на Гарри, опрокидывая того на спину, прижимая его руки к бокам. Луи надеется, что пол в раздевалке вымыли на прошлой неделе. — Ты хочешь сделать для меня что-то еще, малыш? — Я хочу снять напряжение, — скулит Гарри, пытаясь скинуть Луи с себя, но все дополнительные тренировки Луи дали свои плоды. Луи стал сильнее. Луи прижимает его руки сильнее, и Гарри прекращает бороться и смотрит на него широко раскрытыми глазами. — Мы выиграем, — говорит ему Луи, словно это секрет. Это удивительно, но, действительно, один оргазм может так сильно повысить уверенность. — Слизерин, черт его возьми, выиграет, Стайлс, и я думаю, что заслужил небольшую награду за мои героические усилия. — Кро… кроме славы и похвалы? — шутит Гарри, толкаясь бедрами в Луи. Шатен прижимается своими бедрами к промежности Гарри, недостаточно, чтобы причинить ему боль, но достаточно, чтобы Гарри задержал дыхание и прекратил двигаться. — Ты знаешь, как я люблю, когда ты в отчаянии, — прошептал Луи у самого уха Гарри. Он пытался говорить полными предложениями, чтобы казаться более авторитетным, но Луи был так взволнован, что заметил, что запинается на некоторых словах. — Я бы хотел, чтобы ты… блять, чтобы ты не кончал сейчас, я хочу, чтобы ты оставался возбужденным, пока не закончится матч. Это было бы идеально. Ты был бы, словно мой военный трофей, да? — Лу, — стонет Гарри, затем скулит, когда рука Луи накрывает его руку, что лежит на его члене, поверх штанов. — Лу, мне надо… — Позволь мне перефразировать, — радостно говорит Луи, испытывая головокружение, слыша шаги, что приближаются к раздевалке. — Кто-то идет, у тебя нет выбора. Он вскакивает с Гарри, который пытается встать на ноги, шатаясь из стороны в сторону, пряча при этом свой твердый член как раз вовремя. В этот момент Стэн заходит в раздевалку, уже одетый в форму для Квиддича. — Доброе утро, парни, — бодро говорит он, подходя к своему шкафчику и беря метлу. — Готов надрать Гриффиндору задницы? — спрашивает Луи и чувствует в себе мощный заряд сил, словно ничто не может остановить его от того, что он хочет. — Я был рожден для этого, — злобно соглашается Стэн, оборачиваясь с его Dragonflame 2500 в руке. Он смотрит на Гарри: румянец на щеках, помятая одежда, засосы, опухшие губы. — Ох, черт, я помешал? — Нет! — практически пищит Гарри. Его голос звучит на октаву выше, чем обычно. — Почему ты спрашиваешь? — Оу, просто…. эм… — Стен неловко хмурится. — Просто у тебя сперма на щеке. Гарри краснеет еще сильнее, хотя больше уже некуда, по мнению Луи, и это почти что непристойно, то, как быстро меняется положение вещей. Буквально пять минут назад Гарри ухмылялся и держал его шары в своей руке. Гарри притворяется возмущенным и оскорбленным, но Луи знает — унижение заставляет его возбудиться еще сильнее. Боже, у Луи в голове столько мыслей. Сегодняшний секс после победы в матче будет самым лучшим сексом в его жизни. Все, что он должен сделать сейчас, так это выиграть.***
Победить. Легче сказать, чем сделать. Профессор Малфой был прав, говоря, что новые загонщики Гриффиндора не очень хороши. Ли-Энн, которая была единственным старым загонщиком, была заметно недовольна ими на протяжении всего матча, а новички продолжали принимать животами бладжеры, не особо горя желанием передавать пасы. — Ради всего святого, не будь такой легкой мишенью для них! — кричит на них Ли. — Джордж, прекрати плакать. Прекрати реветь, мы посреди чертовой игры! Луи видит, как Джесси посылает в нее бладжер, заставляя ту отклониться от курса к воротам Слизерина. Ли держит квоффл в стальной хватке. — Стэн! — кричит Луи, пытаясь лететь рядом с Ли, и привлекает внимание Стэна. — Помнишь, что мы отрабатывали? — Ты хочешь, чтобы я сделал это? — кричит в ответ Стэн. Другой бладжер заставляет Ли уйти вниз, и Луи следует за ней, летя в паре метров от нее. — Да, только будь осторожен или вся школа возненавидит тебя! — кричит Луи. Он смотрит через плечо в предвкушении, когда Стэн замахивается битой, тщательно прицеливаясь, и посылает бладжер в спину Ли. Толпа вздыхает, но потом начинает либо освистывать, либо кричать в поддержку, когда бладжер пролетает мимо Ли и выбивает квоффл прямо из ее руки. Луи ждет момента, чтобы поймать его, и парень ускоряется с ним. — Превосходно, приятель! — Луи кричит Стену, летя на максимальной скорости к Лиаму, который находится у ворот. Он видит, как Лиам собирается с силами, пытаясь выжать из себя все, что только может, когда Луи пасует, и Луи собирается забить гол, ведь это то, ради чего он тренировался все эти месяцы… — Берегись! — кричит Ричард слева от него, и Луи даже не думает, просто рефлекторно пасует квоффл его товарищу по команде, буквально за секунду до того, как бладжер врезается в его живот. Боль разливается по его животу, изо рта вырывается рваное дыхание и он подается вперед, пытаясь удержаться обеими руками за метлу и остановить себя от падения перед всей школой. — Ты в порядке? — кричит Ричард… или может быть Марджери, их голоса всегда звучали похоже. Но он не может даже поднять голову сейчас. — Вперед! — хочет закричать Луи. — Забей этот чертов гол, пока все отвлечены! К сожалению, он до сих пор не может вздохнуть, так что начинает махать руками, надеясь, что Ричард поймет, что он хотел сказать. Томлинсон только начал отходить от прошлого удара, как чувствует, точнее видит, как другой бладжер врезается в его бок. Луи соскальзывает с метлы с криком боли и едва успевает схватиться одной рукой за рукоять метлы, тем самым спасая себя от падения на землю. — Еще один удар бладжера пришелся по Луи Томлинсону, — разносится голос Джейми Хенсли по всему полю, когда толпа взволнованно вздыхает. — Кажется, Сэмюель настроен сегодня против капитана Слизеринской команды. Вы уверены, что это не тянет на пенальти? Приглушенный шепот доносится из микрофона. Луи истерично смеется, решая, что он сейчас взберется на метлу, найдет Стэна и заберет у него его биту, чтобы отправить Энди прямиком в больничное крыло. Затем голос Джейми звучит вновь: — По всей видимости, никакого пенальти не существует в Квиддиче. Дамы и господа, простите за путаницу. Оу, и гол забивает Ричард Гриффин! Слизерин зарабатывает десять очков! Толпа слизеринцев взрывает бурными овациями, и осознание того, что Ричарду действительно удалось заработать очки, способствует тому, что Луи поднимает вверх вторую руку и хватается за метлу, удерживаясь двумя руками за рукоятку. Парень чувствует себя довольно хорошо, он может сделать много подтягиваний на перекладине, но подтянуться на чем-то, что постоянно движется, когда он пытается подняться вверх, оказывается очень трудным делом. В конце концов, он перекидывает ногу через метлу и это заметно упрощает дело. Когда Луи садится на метлу, то проводит рукой по лицу, вытирая холодный пот, который выступил на его коже, когда он думал, что упадет, и пытается игнорировать головную боль. Он смотрит на все происходящее, видит Ли, летящую к Майклу, и она намерена забить гол. Луи весь съеживается, надеясь, что она не станет сильно атаковать его, ведь он новенький. Но когда она пасует, Луи ожидает увидеть блеск в ее глазах или что-то в этом роде, потому что Майкл не летит влево, туда, куда она сделала фальшивый пас, а вместо этого летит к центральному кольцу и блокирует ее бросок. Толпа на трибуне Слизерин ликует и Луи радостно вскидывает кулаки вверх, чувствуя, что все тяжелые тренировки допоздна окупились. Остальная часть игры проходила в том же духе: Майкл пропустил пару голов, Лиам блокировал большую часть всех пасов Луи, но, как ни странно, позволяя другим нападающим забивать больше голов (Луи подумал, что это из-за того, что они уже играют на протяжении трех лет, и Лиам знает все его маневры). Джей и Найл находились неподалеку от своих команд, ища глазами снитч; при счете 110-100 Гриффиндор-Слизерин, два Ловца повернули их головы в одну сторону и резко полетели в ту сторону. — Похоже, что оба Ловца заметили снитч! — голос Джейми перекликается с возбужденным ропотом толпы. А потом Луи тоже его увидел; крылатый мячик завис очень близко к левому уху Энди Сэмюеля, и тот, кажется, не замечал его. В другой раз Луи непременно бы сказал ему об этом при других обстоятельствах, например, когда Энди не собирался сбивать его с метлы двумя бладжерами, но все было так, как было сейчас. Поэтому Луи просто сидел, сложа руки, и наслаждался зрелищем. Найл и Джей летят на огромной скорости к Энди, но он развернут к ним спиной, и поэтому не видит их. Энди оборачивается только тогда, когда они всего лишь в нескольких метрах от него, и Найл отчаянно кричит ему: — Энди, с дороги! Но уже слишком поздно. Двое ловцов сталкиваются с Энди, отчаянно хватаясь за воздух вокруг его головы, когда их метлы сталкиваются вместе, и они втроем мчатся по инерции в сторону земли. Луи и остальная часть стадиона смотрит, затаив дыхание, на то, как они падают на землю на большой скорости. Они спутываются в кучу и нелепо размахивают конечностями. Это было бы смешно в любое другое время, но не сейчас, когда снитч находится где-то посреди всей этой кучи парней и судьба игры зависит от того, кто держит его в руках. Они, наконец, прекращают двигаться, и между ними завязывается небольшая борьба, когда они пытаются расцепиться. В этот момент Джей поднимается, держа руку высоко над головой и крепко сжимая в ней золотой снитч. — Джей Хамблетт поймал снитч! Сто пятьдесят очков в пользу Слизерина и матч завершается! Слизерин побеждает! Луи облегченно выдыхает на метле, когда стадион взрывается овациями, а гриффиндорцы освистывают их. Он смеется, улыбка появляется на его лице и она настолько широкая, что ему почти больно. Луи летит вниз по направлению к ловцу, окруженному остальной частью команды. Найл и Энди кричат друг на друга, бросаясь обвинениями, пока Слизерин празднует свою победу всего в паре метров от них. — Вы все были великолепны, — кричит Луи, обнимая всех. — Я думаю, следует помнить, — говорит Стэн, его лицо зажато между рук, — Что ты сделал нас теми, кто мы есть сегодня, Капитан, и без твоего наставничества и руководства… — О мой Бог, заткнись, — стонет Луи, совершенно не в состоянии удержать улыбку.***
После того, как команда приняла душ и переоделась, они покинули раздевалку, присоединяясь к небольшой толпе их сокурсников. Зейн ждал его, и Луи мог только предположить, что Гарри уже на пути к нему. Зейн крепко обнимает его. — Я так рад за тебя, — говорит он, прерывая объятья и Луи задумывается, возможно ли так, что улыбка навсегда останется на его лице после сегодняшнего дня. Луи рассказывает ему о том, как они развлеклись с Гарри и предлагает ему присоединиться к ним ночью. В первый раз за год Зейн виновато качает своей головой. — Лиам попросил меня стать его парнем сегодня. Луи задыхается. — Зейн Малик решил остепениться! Луи делает паузу, обдумывая что-то, и затем говорит: — Это значит, что ты больше не будешь развлекаться с нами? Зейн кивает. — Мы идем на свидание к Мадам Паддифут сегодня, — информирует он Луи, который борется со рвотным рефлексом. — Вы можете пойти с нами, если хотите. Луи хмуро смотрит на него. — Что-то вроде… двойного свидания? — Да, почему бы и нет? — спрашивает Зейн. — Зейн, мы уже проходили это, — говорит Луи, словно разговаривает сейчас с маленьким ребенком. — Гарри и я не можем встречаться. — Твои рассуждения самые тупые, что я когда-либо слышал… — Мы оба были первыми друг у друга! А все знают, что первые отношения всегда обречены на провал, кто-то обязательно облажается… — Мои мама и папа были друг у друга первыми… — Забудь, — Луи перебивает его снова. — Слишком много кто расстается. И мне нравится Гарри слишком сильно, чтобы рисковать тем, что сейчас есть между нами. — А как же я? — спрашивает Гарри, подходя и обнимая Луи. — Привет, Хазза, — говорит Луи, зарываясь носом в его шею. Гарри отклоняется назад и Луи продолжает. — Мы только что говорили о том, что ты и я не можем встречаться. — Оу, — говорит Гарри, почесывая его шею. — Да, потому что кто-то из нас по-любому облажается или что-то в этом духе. — Вот именно! — восклицает Луи, словно говоря Зейну: Я же говорил тебе. Гарри не выглядит счастливым; Луи спросит его об этом позже. Может, это из-за того, что произошло на матче? Луи не любит, когда Гарри несчастлив. Зейн качает головой и открывает свой рот, собираясь что-то сказать, но закрывает его вновь. Наконец, он говорит: — Что ж, я пойду готовиться. Отличная игра, Луи. — Спасибо, Зи, — Луи светится от счастья и снова обнимает его. Когда Зейн уходит, остаются только Луи и Гарри; Луи смотрит на своего друга и видит, что Гарри витает где-то в облаках. — Земля вызывает Гарри, — говорит Луи, щелкая пальцами перед лицом Гарри. Гарри вздрагивает, затем смотрит на Луи и улыбается. — Ты хочешь прогуляться? — спрашивает он, кладя руку на плечо Луи. Луи кивает и обхватывает Гарри за талию, и они вместе идут обратно в замок. Все время Луи счастливо болтал об игре.***
— Только ты и я, малыш, — шепчет Луи Гарри в ухо. Они оба лежат на кровати Гарри полностью обнаженные. Занавески задернуты и Луи шепчет Заглушающее заклятье, чтобы никто не мог их услышать. — Только мы вдвоем, — тихо отвечает Гарри. Его руки привязаны к изголовью кровати, и он весь покраснел до низа живота, его член напряженно изгибается вверх, упираясь в живот. Он встал практически без каких-либо усилий. Весь день парень проходил возбужденным до предела. Луи сидит на его бедрах, склонившись над ним, и его горячее дыхание опаляет его ухо. Луи выпрямляется и любуется видом Гарри, стонущего и тянущего толстые шелковые галстуки, которые связывают его руки. Он встречается взглядом с Гарри и почти удивляется тому, что он видит в них. Взгляд Гарри полон отчаяния и в тоже время полон энергией. — Я чувствую себя так, словно у меня был стояк целый день, — шепчет Гарри, словно это секрет, предназначенный только для Луи. Луи ухмыляется. — Разве ты не рад, что мы выиграли? Я, возможно, не позволил бы тебе кончить вообще, если бы мы проиграли. Гарри стонет и закрывает глаза. У Луи возникает идея, и он поспешно тянется за волшебной палочкой. Обскуро! Гарри начинает задыхаться и, хотя Луи не видит никаких внешних изменений, он знает, что зрение Гарри пропало. Он смотрит невидящим взглядом и отчаянно вращает глазами в разные стороны. — Лу, Лу… я… — Все в порядке? — мягко спрашивает Луи. Он молится, что все хорошо, потому что, блядь, видеть Гарри таким беспомощным чертовски горячо. — Я могу вернуть его, любимый. — Нет, нет… это… эм, все в порядке, — выдыхает Гарри. Его глаза по-прежнему вращаются в разные стороны, когда на его головке появляется капля смазки и затем падает на его живот. — Оу, тебе нравится это, не так ли, — бормочет Луи, и Гарри кивает, краснея. Луи тянется вниз рукой и накрывает головку члена Гарри указательным пальцем, размазывая выступившую смазку, и Гарри начинает дрожать, стонет и неистово тянет свои путы. Он не… черт, он не в состоянии предвидеть все, что Луи собирается делать, и Томлинсон чувствует головокружение от того, что обладает властью над ним. — Я добавлю это к списку, — низко говорит Луи. — К… какому списку? — спрашивает Гарри, пытаясь толкаться бедрами в руку Луи. — Список вещей, что заводят тебя, — говорит Луи, ухмыляясь. — Быть связанным, лишенным возможности что-либо видеть, так, что я смогу делать с тобой, что угодно. Гарри стонет снова, и Луи скользит руками вверх, слегка щипая его за соски. Не будучи в состоянии предвидеть прикосновения Луи, Гарри вздрагивает и издает сдавленный стон, когда пальцы Луи прикасаются к нему. Смазка выступает на его члене еще сильнее, образуя небольшую лужицу на его животе. Луи чертовски любит это. Одна из его самых любимых вещей в мире — это заставлять Гарри распадаться на куски под его губами и пальцами, и Луи любит слушать его стоны. — Хочу…- Гарри задыхается, затем стонет, когда пальцы Луи опускаются ниже по его телу. — Ммм? — спрашивает Луи. Полностью игнорируя член Гарри, он продолжает движение пальцами вниз по его ногам, слегка нажимая и растирая кожу. — Хочу кончить, — стонет Гарри. Его глаза озираются вокруг, словно он пытается найти Луи. — Пожалуйста. Я ждал весь день, Лу… — Ты можешь подождать еще немного, — говорит Луи, а Гарри зажмуривается и издает звук, похожий на рыдание, когда Луи начинает играть с его шарами, мягко перекатывая их в руках. — Ты ведь можешь, дорогой? Я думаю, я заслужил это, не правда ли? — Хм, — выдыхает Гарри. Его член так сильно дергается, что Луи может видеть его вздрагивания. — Эм, да, да, я могу подождать, блять… Луи перемещается вниз и слизывает смазку с живота Гарри. Его язык прикасается к головке члена Гарри, но не делает никаких движений. Глаза Гарри снова открываются и брови сдвигаются вместе, когда он отчаянно тянет шелковые галстуки, привязывающие его к кровати. Луи смеется, и его смех вибрациями проносится по чувствительной головке члена Гарри, и Луи полностью погружает его в свой рот. Член Гарри огромный и теплый под его языком, и Луи не может сдерживаться и стонет, когда пропускает его так глубоко, что чуть не давится им. — О, Боже, — стонет Гарри. — О, мой Бог! Продолжай делать это, блять, я уже близок. И Луи, конечно же, прекращает делать что-либо, слышит разочарованный всхлип, который издает Гарри и смотрит, как тот толкается своими бедрами вверх, слепо ища то, что поможет ему кончить. Луи продолжает мучить и дразнить его таким образом более пятнадцати минут. Он может быть очень терпеливым, если захочет. И Луи позволяет себе это сейчас в качестве награды за выполненную работу и празднование собственной победы. Гарри выглядит таким красивым, когда после первых семи минут полностью теряет свою способность говорить. И все, что он способен произнести — это невнятное бормотание. Капельки пота скатываются с его волос на грудь, и когда Луи прекращает уделять внимание его соскам, чтобы наклониться вперед и слизать пот с ключиц Гарри, параллельно играя с головкой члена Гарри, просто держа его большим и указательным пальцами, иногда слегка сжимая ее. Через пятнадцать минут Гарри полностью замолкает, не издавая больше не звука. Он просто смотрит невидящим взглядом вперед, его рот открыт, словно нервы замкнулись, и он был не в состоянии делать что-либо, кроме как принять происходящее. Луи усмехается и скользит вверх своим телом, широко расставляя ноги вокруг шеи Гарри, держа свой твердый член напротив губ Гарри. Гарри стонет, затем тихо вздыхает от удовольствия и его глаза закрываются, в то время как его рот полностью открыт. — Хочешь отсосать мне, малыш? — спрашивает Луи, покачивая бедрами немного вперед. Гарри стонет и быстро кивает, вытягивая шею, чтобы пропустить член Луи внутрь своего рта. Гарри так чертовски нетерпелив, что Луи практически кончает в этот момент. Он должен сосредоточиться и постараться сдерживать себя, когда пухлые губы Гарри оборачиваются вокруг его члена, и тот начинает сосать. Луи собирался быть сверху сегодня, но он вдруг загорелся желанием оседлать Гарри и не дать ему кончить до того момента, пока Луи не позволит ему. Поэтому он тянется за волшебной палочкой и шепчет заклинание, что призывает баночку со смазкой. Невербальные заклинания не всегда срабатывали у него, а особенно сейчас, когда его мозг был затуманен из-за того, что его член был во рту у Гарри. Но на этот раз ему повезло, и баночка со смазкой вылетает из ящика тумбочки, врезаясь в его лицо. Но это небольшая цена за то, чтобы не дать Гарри знать, что он задумал. Очень, очень тихо, Луи открывает бутылку со смазкой, неуверенно окунает пальцы в нее, пока губы Гарри плотно сжимаются вокруг него и движутся вниз по всей длине его члена. Он подносит свои смазанные пальцы к своей дырочке и проникает в нее одним пальцем, прикусывая губу, чтобы избежать стона. — Так хорошо, дорогой, — хвалит он Гарри, надеясь, что его голос не сильно дрожит. Гарри стонет и усиливает напор. Луи тихонько постанывает и добавляет еще один палец, пытаясь не задевать свою простату, чтобы не кончить в рот Гарри. Он сосредотачивается только на растягивании себя, готовя себя для члена Гарри. Когда шатен чувствует себя комфортно с тремя пальцами внутри, он начинает раскачивать бедрами, трахая рот Гарри. Он знает, что пришло время впустить в себя член Гарри — до того, как он кончит. Он покидает рот Гарри и скользит вниз, заставляя Гарри отрывисто стонать. Луи добавляет больше смазки, размазывая ее вокруг своей дырочки, чтобы компенсировать тот факт, что он не собирается наносить ее на член Гарри, потому что он хочет, чтобы это стало сюрпризом для него. Затем он широко разводит ноги в стороны и вытирает пальцы о грудь Гарри. Гарри хмурится в замешательстве, но прежде чем он успевает подумать, Луи опускается на его чувствительный член, постанывая, когда внутренние мышцы плотным кольцом обхватывают член Гарри. — Ох, ох, о мой Бог, — задыхается Гарри. Он выгибается на кровати, настолько, насколько ему позволяют путы. — Блять, Луи, блять… — Шшш, — успокаивает его Луи, хотя и не может сдержать стон наслаждения, срывающийся с его губ, когда он опускается на член Гарри. — Просто позволь мне оседлать тебя, да, и ты не кончишь, пока не кончу я, хорошо? — Я, эм… Лу… — бессвязно бормочет Гарри. Его глаза рефлекторно смотрят в то место, где их тела соединяются, а затем туда, где расположено лицо Луи, хотя он ничего не видит. Луи начинает двигаться, счастливо вздыхая, когда член Гарри задевает его простату каждый раз, когда он опускается вниз. Он всегда быстро кончает, когда задает угол проникновения; когда Гарри вжимает его в матрац, то не сильно заморачивается этим делом, предпочитая найти угол и не менять его до тех пор, пока они не становятся потными и насытившимися, но когда Луи бывает сверху, то становится нетерпеливо быстрым и каждый раз ищет этот идеальный угол. Сказать, что он был эгоистом — да, возможно именно таким он и был, но член Гарри внутри него… Это было нечто удивительное. — Так хорошо, Хаз, да, твой член совершенен, — Луи задыхается, и Гарри издает стон наслаждения, пытаясь двигать бедрами и трахать Луи еще сильнее. Луи не планировал это, так что он кладет руки на бедра Гарри и прижимает их к кровати. — Прекрати двигаться, Гарри, это… блять… сейчас я главный, помнишь? — Прости, — Гарри задыхается, пытаясь лежать неподвижно. Боже, он так хорош для Луи, всегда пытается делать то, что говорит ему Луи. И Луи стонет и скачет на нем сильнее, чувствуя себя все ближе и ближе к кульминации. Гарри снова кусает свои губы, впиваясь в них зубами, заставляя Луи двигать все быстрее и быстрее. Это зрелище настолько эротичное, что Луи не может устоять и кладет руку на свой член, используя выступившую смазку, чтобы плавно скользить вверх и вниз. Луи теряет способность говорить предложениями или просто словами. — Черт, малыш, я сейчас… ах, я сейчас кончу, блять, о мой бог, твой член… заставляет меня… кончать… И он кончает прямо на живот Гарри. Луи выгибает спину, все его мышцы напряжены, а затем он сразу же расслабляется. Гарри чуть ли не плачет, когда Луи сжимается вокруг него, и он выглядит так, словно вот-вот разрыдается. — Луи, Лу, пожалуйста, могу ли я… я не думаю, что могу… остановись, пожалуйста позволь… позволь мне… пожалуйста… — Да, — стонет Луи, опускаясь вниз, и начинает двигать бедрами в том же устойчивом темпе, борясь с последствиями. — Да, черт, Хазза, давай же… Как только эти слова слетают с губ Луи, Гарри запрокидывает голову назад и кончает с благодарным криком, его бедра дергаются вверх и он закатывает глаза, когда изливается в Луи. И это так горячо, то, что Луи может чувствовать тепло распространяющееся вверх по его телу, так горячо, что его собственный член слабо подергивается и еще одна небольшая капля спермы появляется на его кончике. Он смотрит вниз на Гарри, который выглядит таким расслабленным и блаженным, и похлопывает его по плечу за хорошо проделанную работу. Луи аккуратно слезает с него. Нижняя губа Гарри начинает дрожать и на его глазах наворачиваются слезы. — Луи, ты не мог… эм… пожалуйста, я хочу увидеть тебя, Лу… — Да, да, конечно, — говорит Луи, быстро хватая палочку и бормоча Фините Инкантатум. Глаза Гарри моментально смотрят в его, и Луи понимает, что его зрение восстанавливается и путы, что связывали руки Гарри, тоже исчезают. Он приближается к Луи, все еще всхлипывая, и Луи прижимается к нему, целуя его влажные щеки и поглаживая его мокрые от пота волосы. — Спасибо, — шумно выдыхает Луи в его губы. — Огромное спасибо, черт, это было прекрасно. — Правда? — спрашивает Гарри. — Абсолютно, — говорит Луи. — Это того стоило? Ждать того момента, когда ты сможешь наконец кончить? — О боже, да, — сразу же говорит Гарри. — Я думал, что умру пару раз, но когда я, наконец… боже, это было великолепно. — Я рад, — говорит Луи, целуя его вновь. — Я рад, что ты выиграл, — говорит ему Гарри, когда они прерывают поцелуй, чтобы глотнуть немного воздуха. — Я тоже, любимый, — хихикает Луи. — И не только потому, что я мог вести себя с тобой так. — Это был своего рода бонус, — соглашается Гарри. Луи смеется. — Не хочешь принять душ перед сном? — Нет, — говорит Гарри. — Прости, я знаю, что я грязный и всякое прочее, но я так чертовски измотан после этого. — Все нормально, — говорит Луи. Он прижимается к потному телу Гарри, абсолютно довольный всем. — Мы можем лечь спать и так. Они тянут одеяло на себя и засыпаются в объятиях друг друга, а последней мыслью Луи перед сном была надежда на то, что все останется так же просто и совершенно, как и сейчас.