You Are The Blood

В субботу, после того, как Луи узнает новости о своем отце, Зейн просыпается и обнаруживает, что весь замок и лес рядом с ним покрыты чистейшим белым снегом. Снег не прекращается и в понедельник, а так же и во вторник, и его на его ресницы падают крупные хлопья снега, каждый раз, когда он шел до теплиц, где проходили уроки по Гербологии. В отличие от Лиама и Найла, которые любили проводить время на улице, играя в снежки и делая снежных ангелов, Зейн не проводил времени снаружи больше, чем это от него требовалось. Он предпочитал свернуться калачиком у камина в общей гостиной, с хорошей книгой в руках. А иногда, Перри или Лиам составляли ему компанию, наблюдая, как снаружи падает снег. В среду снег прекратился, но на смену ему пришел жуткий холод, и вскоре снег стал настолько хрустящим от мороза, что даже Найл и Лиам не выходили на улицу без сильной на то необходимости. В замке было очень холодно, особенно в подземельях, что даже заклинание согревания профессора Малфоя не спасало от холода, просачивающегося сквозь одежду Зейна. К счастью на уроках Зельеварения у него был его парень, что согревал его (а так же пламя, исходящее из-под котла, но Лиам был гораздо приятнее и теплее). В ту ночь, Зейн и Лиам сидели в общей гостиной, подготавливаясь к грядущим экзаменам с Перри, Джейд, Ли Энн и Джесси. Они проделали огромный объем работы, учитывая что обычно, они все легко отвлекались на пустую болтовню. Но через пару часов они осилили весь нужный им материал, и их внимание потихоньку стало переходить на бутылку Огневиски, что принесла Джесси. Лиам хмурится. — Я не хочу, чтобы у меня было похмелье на тесте. — Мы не собираемся напиваться, придержи коней, — говорит Джесси, закатывая глаза. — Я просто хочу один или два бокала, если это поможет мне вновь почувствовать мои пальцы. После того, как они выпили по одному бокалу, они все заметно расслабились. Зейн прижимается к Лиаму и Джейд спрашивает: — Вы придете на вечеринку в субботу? — В гостиной Рейвенкло, верно? — спрашивает Ли Энн. Зейн и Джейд кивают. — Я заинтересован в том, чтобы узнать так ли хорош Ник в роли диджея, как он говорит, — говорит Перри, укрываясь одеялом и сворачиваясь калачиком на диване. — Я все еще дуюсь по этому поводу, — бормочет Зейн. Обычно только он был ди-джеем на вечеринках Рейвенкло, но Ник Гримшоу пленил всех своими рассказами о том, как он встречался с различными ди-джеями с лондонского радио (это радио, как и для магглов, так и для магов) и они научили его паре фишек. И Денни, предатель, предложил Нику быть их приглашенным ди-джеем, как дань уважения к его славе в этих стенах. Или что-то в этом духе. — Я имею в виду, что это будет нечто новое и другое, — говорит Лиам, сжимая плечо Зейна. — Плюс, ты будешь полностью мой на этой вечеринке, не так ли? Зейн краснеет и Джесси издает смешок. — Боже, Зейн, я, должно быть, пропустила то время, когда ты стал игнорировать нас каждый день и просто поднимался наверх, чтобы потрахаться с Гарри и Луи. — Я тоже по ним скучаю, — говорит Ли Энн, вытягивая руки у себя над головой. — Я не знаю, может ты, не настолько хорош или если ты зажимаешься с ним или что, Ли, но Зейн не такой уж и громкий, каким он должен быть. Лиам прячет его лицо, утыкаясь им в плечо Зейна, пока девушки о чем-то шепчутся и хихикают. — Перри, контролируй своих подруг! Они еще хуже, чем стая бешеных Пикси, — говорит Зейн с негодованием в голосе. — Прости, прости, — смеясь, говорит Перри, полностью разрушая всю искренность момента. Зейн хочет рассказать им, что причина, почему он ведет себя тихо, так это потому что в этот раз, гораздо больше поцелуев, чем было с Гарри и Луи, но он чувствует, что это вызовет еще больше шума со стороны Перри и ее подруг. Он решает оставить эту информацию при себе, но улыбка появляется на его лице, несмотря на то, что девочки продолжают смеяться.

***

На следующий день на уроке Зельеварения, профессор Малфой объявляет, что они будут варить зелье Широкий Глаз. — Оно так же называется Пробуждающим зельем. Я выбрал его в преддверии ваших экзаменов, которые определенно испортят весь ваш график сна. Если сварить его правильно, я разрешу вам уйти обратно в ваши гостиные, просто потому что я вот такой вот замечательный. Вдруг все разом мчатся к шкафу с ингредиентами, в надежде выхватить самые лучшие и быть одними из первых, для того, чтобы сварить это зелье правильно, в надежде вернуться в свои гостиные, а это особенно после изнурительного утра. У них был экзамен по Маггловедению и не все с ним хорошо справились. Лиам и Зейн разработали систему, ну это на самом деле не система, а так, соглашение скажем так. Оно заключалось в том, что Лиам хватает нужные ингредиенты на более высоких полках, а Зейн собирает все необходимое на нижних. Сегодня Зейн достает клыки Бумслангов и две веточки аконита и возвращается назад к их столу, оставляя Лиама доставать высушенные жала вертихвосток с самой верхней полки. Зейн заинтригован потому, что он никогда не работали с жалами вертихвосток до этого момента. Но Луи имел с ними дело, на дополнительных уроках с профессором Малфоем и Луи говорил ему, что иногда он колол себя их жалом, потому что они вызывают приятное головокружение. Звучит словно какой-то наркотический препарат, но он подумывает, чтобы случайно уколоть себя, чтобы увидеть, что произойдет. После того, как все рассаживаются на свои места и начинают разводить огонь под котлами, профессор Малфой говорит: — Теперь, для большинства из вас, это, вероятно, первый раз, когда вы будете работать с жалами вертихвостками. Их укусы имеет наркотическое действие, из-за чего их и отнесли в Министерстве к классу… Зейн открывает пузырек с жалами вертихвосток и достает одно, не обращая внимание на неодобрительный взгляд, которым одаривает его парень, сидящий рядом с ним. Он на самом деле ничего не собирается делать, он просто хочет посмотреть. Его взгляд концентрируется на точке блестящего бирюзового цвета, и он аккуратно проводит пальцем по всей длине жала. Он чувствует тепло, покалывание на кончиках его пальцев, которое начинает быстро распространяться по ладоням, а затем и по рукам. — …а также, из-за редкой, но очень мощной аллергической реакции, которую испытывают некоторые, при контакте с жалами, что требует немедленного… — Помогите, — громко говорит Зейн. Покалывание распространяется по всему его телу, и хотя это и очень приятное ощущение, но он начинает парить в нескольких дюймах от пола и его задница теряет контакт с его стулом. — …медицинского вмешательства. В данном случае, мистер Малик любезно демонстрирует нам этот пример. Пейн, сделай мне одолжение, отведи его в больничное крыло и советую присматривать за ним, когда вы будете идти по коридорам, иначе мы можем его больше не увидеть. — Конечно, профессор, — заикаясь, говорит Лиам, вставая из-за стола и поднимая Зейна вместе с ним. Сейчас Зейн находится в непосредственной опасности от удара головой об люстру, которая свисает с каменного потолка в подземелье. — Зейн, скажи мадам Помфри, что у вас аллергия на укус вертихвостки, она знает что делать, — говорит Малфой и Лиам направляется вместе с Зейном к двери. — Ох, и никогда не ешь Взлетный Щербет. Ты, наверное, взлетишь в небо, как фейерверк. — Спасибо профессор, — еле произносит Зейн. Лиам придерживает его, чтобы Зейн не ударился головой и дверной косяк, когда они выходили из класса. — Если у кого-нибудь еще есть аллергия на укусы вертихвосток, дайте мне знать об этом сейчас, — говорит Малфой, когда Лиам выходит в коридор. — Тогда, открывайте ваши книги на странице триста девяносто четыре и… — Итак, ты можешь летать или же только парить? — спрашивает Лиам, пока они шли по коридору. Зейн кружится вокруг него. Он не встречает никакого сопротивления в воздухе. — Я думаю, что могу просто парить. Как если бы ты отпустил меня сейчас, я бы был беспомощным и не мог управлять полетом. Другая рука Лиама поднимается вверх, чтобы ухватиться за него, крепко сжимаясь вокруг его тела. Зейн улыбается. Когда они добираются до больничного крыла, мадам Помфри хватается за сердце, только взглянув на них. — Святой Годрик, Зейн, что с тобой случилось? — Я…эм…видимо у меня аллергия на укус вертихвостки, — говорит ей Зейн. — Я так и думала, — отвечает мадам Помфри. — Лиам, помоги мне, положи его на кровать. Твои руки должно быть сильно устали. Лиам тащит Зейна к кровати и вместе с мадам Помфри, они с трудом укладывают его на одну из больничных коек. — Держи его так, если можешь, — говорит мадам Помфри, и затем она развязывает толстые мягкие ремни, что были по краям кровати. Взмахом волшебной палочки ремни привязывают руки и ноги Зейна к кровати, не давая ему больше взлететь. Ему, по прежнему неудобно, хотя бы потому, что Зейн может ощущать, как его тело, так и стремится взлететь наверх. И хотя, ремни и удерживают его, но от старается от них освободиться. — Я пойду быстро приготовлю противоядие, — говорит им мадам Помфри. — Ты можешь идти Лиам, если хочешь. — Ничего если я останусь? — спрашивает Лиам. Мадам Помфри улыбается им обоим. — Конечно, ты можешь, милый. В то время как она готовит противоядие, Лиам убирает волосы Зейна с его лица. — Как ты себя чувствуешь, любимый? — Я в порядке, — отвечает ему Зейн. Он хочет прикоснуться к руке Лиама, но не может из-за удерживающих его ремней. Ему трудно дышать, потому, как один из ремней был на его груди. Он делает глубокий вдох, стараясь подавить чувство дискомфорта, вызванное тем, что он не может двигаться. — Это хорошо, — говорит Лиам. — Думаю, мы скоро сможем уйти отсюда. Он кладет свою вторую руку на бедро Зейна, от чего тот сглатывает, из-за ощущения того, насколько близко рука Лиама к его промежности. — Малыш, эм…это не очень хорошая идея, особенно сейчас, — шепчет Зейн, надеясь, что Лиам его поймет. — Что не так? — спрашивает Лиам, продолжая поглаживать бедро Зейна, думая, что это успокаивает его. Зейн издает звук, похожий на стон и только тогда Лиам, кажется, понимает, что у Зейна встает. — Оу… — заикается Лиам, краснея и медленно убирая его руку. — Я не знал, что ты…ну эм… Мадам Помфри возвращается именно в этот момент с большой бутылкой ярко синего зелья и еще более мелких, прозрачных флаконов с пробками. У Зейна все еще немного стоит, а на его щеках горит легкий румянец; медсестра просто выгибает бровь, хотя она, скорее всего, все видела. — Итак, Зейн, — говорит она, пододвинув стул, чтобы сесть рядом с его кроватью. — Тебе надо пить эти лекарства каждые пять часов в следующие две недели. Это будет держать тебя на земле, в прямом смысле этого слова, так что очень важно не пропускать прием лекарства. Я знаю, что будет трудно просыпаться ночью в определенное время, чтобы принять его, так что можете попросить кого-то будить вас, — ее глаза в этот момент смотрят на Лиама, но затем она вновь обращается к Зейну. — Или просто поставьте будильник. Я знаю, что это немного неудобно, но это очень опасно, если ты пропустишь прием лекарства хоть раз. Ты можешь оказаться на потолке Большого Зала или еще хуже чего. Например, ты можешь оказаться свободно парящим над замком. Зейн сглатывает. — Я понял. Мадам Помфри приподнимает вверх пустые флаконы и говорит: — Ты можешь заполнить вот эти, чтобы носить лекарство всегда с собой, если ты не хочешь таскать с собой бутылку. Каждый из флаконов это одна доза лекарства. Она выливает синее зелье на большую ложку и подносит ее ко рту Зейна. — Однако, если вы предпочитаете носить с собой бутылку, каждая доза это три столовые ложки. Зейн открывает рот и выпивает зелье, отмечая, что на вкус оно не такое уже и ужасное. Оно очень терпкое, есть небольшой привкус лимона, но это гораздо лучше из всех тех лекарств, что он пил ранее. — Теперь, еще одна вещь. В то время, как вы принимаете зелье, некоторые другие продукты могут свести на нет действие противоядия, так что тебе следует воздержаться от употребление алкоголя и корицы, пока ты принимаешь лекарство. А особенно от коньяка с корицей, что кажется, так любят в Рейвенкло. Зейн издает стон, не сумев его удержать. Мало того что Ник займет его место на пульте диджея, он еще должен будет веселиться на трезвую голову. — Ох, тише, — ругается мадам Помфри, открыв бутылку. — Вы должны воздержаться от употребления алкоголя в течение недели, а если вы не сможете, у нас с вами состоится уже другой разговор. Зейн тихонько засмеялся. — Нет, все в порядке, простите. — Я уверен, что он просто расстроен, что не сможет есть корицу, — говорит Лиам, улыбаясь ему. — Он очень любит пирожные из ежевики, которые делают домашние эльфы на ужин. — О, я уверена, что это именно то, из-за чего он расстроен, — сухо отвечает мадам Помфри. — Как ты теперь себя чувствуешь, Зейн? Зейн был слегка отвлечен обдумыванием перспективы недели без алкоголя, но теперь когда он принял лекарство, он не чувствует, как ремни удерживают его. — Более или менее, — говорит Зейн. — Вот и отлично, — говорит мадам Помфри. Она сначала расстегивает ремни, что удерживают его ноги, и Зейн вздыхает с облегчением, потому что его ноги с комфортом лежат на кровати. — Отлично. Все готово. Есть вопросы до того, как вы уйдете? Зейн качает головой. Но Лиам спрашивает: — Как мы можем узнать, если ли в еде корица или нет? Это хороший вопрос. Зейн и не подумал об этом. — Я попрошу одного из школьных эльфов дать вам список продуктов, — говорит мадам Помфри. После того, как Зейн и Лиам покинули больничное крыло, они решают отправиться в комнату Зейна и оставить зелье там, прежде чем идти на обед. — Жаль, что мы так и не сделали зелье Пробуждения, — говорит Лиам, обнимая Зейна за плечо. — У меня, по всей видимости, на него будет аллергия, — проворчал Зейн. — Оу, ничего страшного, Всегда есть чай, — говорит Лиам, сжимая плечи Зейна, тем самым как бы подбадривая его. — Много, очень много чая. И небольшой учебный перерыв, ну ты знаешь, поможет сохранить наши разумы более чистыми. — Верно, — говорит Зейн, ухмыляясь. — Перерывы очень важны. Он кладет свою голову на плечо Лиама и ухмыляется, думая о многих отвлекающих вещах, которыми они могут заняться в свой перерыв, и практически все из них заканчивались оргазмами. Чтобы сохранить их разум чистым. Или что-то подобное.