You Are The Blood

На следующий день, после того, как закончились все уроки, Зейн направляется в кабинет Гермионы на их еженедельное занятие. Он должен не забыть спросить ее заклятие Тишины, чтобы иметь возможность использовать его в двух различных направлениях. Он забыл спросить ее об этом на прошлой неделе и чувствовал себя виноватым, когда увидел Стена с темными кругами под глазами за завтраком. Зейн всегда лично убеждался, что они используют заклятие Тишины, когда он еще развлекался с Гарри и Луи, и он уверен, что они по-прежнему используют его, но они иногда забывали о нем, и Зейн был обеспокоен самочувствием Стена. Когда Зейн пришел на занятие, Гермиона, как обычно, предложила ему чай. Зейн наливает немного сливок и насыпает две ложки сахара, и он уже собирается сделать глоток, как чувствует некий запах, исходящий от чая. — Постойте, здесь есть корица? — Да. Этот чай называется Пряная Корица. Я только что купила его, — говорит Гермиона, делая глоток из своей чашки. — К сожалению, я не могу пить это. — Почему не може…ох, точно, Драко говорил, что у тебя аллергия на жала вертихвосток, и ты, наверное, сейчас под антидотом, и тебе нельзя корицу. Как это было глупо с моей стороны. Прости, Зейн, — она берет его чашку и отодвигает в сторону, так же как и свою. — Ох, ничего страшного, Вы можете пить свой чай, — поспешно сказал Зейн. — Не переживайте за меня, я не очень то и сильно люблю корицу. Она немного осторожно смотрит на него и видит, что он говорит правду. — Хорошо, если ты так говоришь. Могу я предложить тебе что-нибудь еще? — Нет, спасибо, все нормально, — отвечает Зейн. — Хорошо, если что, дай мне знать, если тебе что-то понадобится, — говорит Гермиона, делая еще один глоток чая. — Есть какие-то пожелания по поводу сегодняшнего занятия или мне стоит предложить что-то? У меня есть некоторые документы, которые надо… — Вообще-то, — Зейн быстро ее прерывает, когда только услышал о бумажной работе, заставляя ее смеяться. — Я хотел узнать, могли бы мы попытаться создать заклинание, которое было бы неким подобием заклинанию Тишины? Скажем так, например, если бы я не хотел, эм… слышать то, что Вы бы говорили… — Зейн, я настолько тебе наскучила? — шутливо спрашивает Гермиона. — О, нет, нет, я говорю гипотетически. Это что-то вроде того, если бы я хотел заглушить….чьи-то разговоры, которые я бы не хотел слышать. — Хмм, — говорит Гермиона, постукивая пальцем по подбородку. — Это было бы и, правда, полезным. Нет, правда, особенно когда Гарри и Джинни приходят к нам на ужин и втроём начинают разговаривать о Квиддиче. Давай посмотрим, что мы сможем придумать. Они провели весь следующий час, пробуя различные вариации заклинания Тишины, в основном, тратя большую часть времени на разглядывание рисунка волокон древесины старого стола, пытаясь что-нибудь придумать. Наконец-то Зейн попробовал Сонус Арресто и в итоге, он не мог слышать того, что говорит Гермиона. — Я могла хорошо тебя слышать, — сказала Гермиона, после того, как он отменил заклинание. — И я могла слышать саму себя, а это значит, что ты не заглушил мой голос. Отличная работа. Зейн начинает показывать Гермионе точные движения палочкой, которые он делал, чтобы создать заклинание, когда он чувствует легкое покалывание в его пальцах рук и ног. — Ох, секунду. Подождите. Мне пора выпить антидот. Он достает из кармана один из маленьких флакончиков с зельем, но у него возникают проблемы с тем, чтобы открыть пробку, так как он чувствует, что начинает подниматься над стулом. — Вау, у тебя на самом деле аллергия, — говорит Гермиона, наблюдая за парящим Зейном с удивленной улыбкой на лице. — Профессор Малфой сказал мне никогда не есть Взлетный Щербет, — сообщил ей Зейн, когда он парил над ее столом. — О да, ничем хорошим это точно не закончится. Ведь они такие шипучие именно из-за порошка жал вертихвосток, — говорит ему Гермиона. Зейн наконец-то открывает флакон и выпивает его содержимое, причмокивая губами, а затем гравитация берет над ним верх, и он падает вниз, приземляясь на стол Гермионы. — Мне следовало бы подумать об этом раньше, — признается Зейн, в то время как Гермиона хохочет. Зейн как можно изящнее слезает со стола, скидывая пачку бумаг с него, задевая их своей задницей. Прекрасно. Он опускается на колени, чтобы собрать разбросанные по полу документы, и замечает выпуск с заголовком «ДВОЕ МАГГЛОВ БЫЛИ УБИТЫ СМЕРТЕЛЬНЫМ ПРОКЛЯТИЕМ» — Вы видели это? — спросил он Гермиону, показывая газету с заголовком, кладя ее поверх стопки документов, которые он собрал с пола — Оу, да, это ужасно. Арнольд и Фиби Реддлы, они были из Оттери Сент Кэтчпола, который находится рядом с местом, где живут родители Рона. Я думаю, мама Рона, скорее всего, знала их. — Зачем кому-то понадобилось убивать маглов? — спросил Зейн, размышляя вслух. — Подождите, фамилия Рэддл, не была ли она фамилией Сами-Знаете-Кого… — Я тоже сперва об этом подумала, — признается Гермиона. — Но я не думаю, что они были каким-либо образом связаны, а даже если и были, нет никакой кровной линии или что-то подобного. Я не думаю, что нео Пожиратели Смерти имели на них какие-то планы. Даже если и так, то им бы понадобились, эм, части тела для реинкарнационного заклинания. Тот, кто обнаружил их, подумал, будто они спят, настолько умиротворенными они выглядели. Зейн хмурится. — Это и, правда, ужасно. — Да, это так, — соглашается Гермиона. — Я надеюсь, что Рону поручат это дело. Он не чувствует…никакого вдохновения последнее время, ну ты знаешь, так что я надеюсь, что это приведет его в некое боевое расположение духа. Зейн кивает. — А теперь, как насчет того, чтобы попрактиковаться еще немного с этим заклинанием, а потом ты бы помог мне с бумагами, — говорит Гермиона. Зейн тихонько ворчит. Гермиона пожимает плечами. — Пару дней назад Рон спросил у меня, какой толк в том, что у меня есть ученик, а я все еще делаю всю работу сама. И действительно! Так что теперь все изменится. Можешь винить моего мужа.

***

Спустя час, Зейн идет обратно в общую гостиную старост. Его руки дрожат, от бесконечного перебора бумаг. Он немного обижен на Рона за его напоминание Гермионе, что у нее фактически есть раб в полном ее распоряжении. Больше, чем немного обижен. Когда он подошел к портрету, который вел в общую гостиную, то был приятно удивлен, увидев парящий прямо перед его лицом букет из калл. — От кого это? — спросил он портрет, обхватывая пальцами стебель букета и притягивая их ближе, чтобы насладиться ароматом, исходящим от букета. — Мне велено не раскрывать имя, но я думаю, что это тайна приятно вас удивит, — ответил ему мужчина с портрета, всплеснув руками. — Все это один сплошной заговор, — говорит Зейн. — Горный тролль. Портрет открыл проход, и Зейн вошел, не зная, что он там обнаружит. К его приятному удивлению, он обнаружил множество одиночных цветков и различные букеты, парящие на различной высоте по всей гостиной, словно это был какой-то цветочный сад. Все выглядело великолепно, а в центре всего этого стоял Лиам, держа в руках букет цветов. И несмотря на то, что они уже вроде как вместе и встречаются, Зейн все еще чувствует, как его сердце сжимается и трепещет, учащаясь в его грудной клетке. — Привет, — хрипло говорит Зейн, одурманенный запахом цветов. — Привет, — отвечает Лиам, улыбаясь. — Я, эм.я надеюсь, тебе нравятся лилии. Луи сказал мне, что это твои любимые цветы, и я действительно надеюсь, что он не обманул ме… — Ох, нет, он не шутил, я думаю, они…я думаю, что они прекрасны, — говорит ему Зейн. — По какому поводу? Я чувствую, словно ты хочешь сказать нечто плохое или что-то в этом роде. Лиам смеется. — Ничего подобного. Я хочу спросить тебя о чем-то особенном, — он делает паузу, подходит ближе к Зейну и сильнее сжимает букет, что находится теперь между ними. — Не хотел бы ты пойти со мной на бал? Бабочки опять начинают порхать в животе, в этот раз куда более сильнее, и почему они все еще там. Зейн всего лишь месяц встречается с Лиамом, Мерлин… — Лиам, — Зейн задыхается от волнения и восторга. — Тебе не нужно было… не нужно было спрашивать меня, конечно же я пойду с тобой. — Я хотел пригласить тебя, — бормочет Лиам, прижимаясь губами ко лбу Зейна. — Хотел, чтобы это было особенным для тебя, ну ты знаешь, с учетом того, что это твой первый бал и всякое такое. — И мой последний, — говорит Зейн. — Это правда, …эм, я… Лиам прерывает его, соединяя их губы вместе, и Зейн закрывает глаза и позволяет Лиаму владеть ситуацией. Он поднимает руки вверх и обхватывает ими лицо Лиама, тем самым углубляя поцелуй. На самом деле у Зейна сильные чувства по отношению к Лиаму, и прямо сейчас он полон противоречий, между наслаждением от вида парящих в воздухе цветов и тем, чтобы не наброситься на Лиама и не стащить его брюки с него, насаживаясь на его член. Для Зейна это было в новинку: дискутировать на такие темы с самим собой всякий раз, как Лиам делает что-то хорошее для него, а Лиам очень много сделал для него хорошего. Зейн сделал ему его первый минет на прошлой неделе, и его зачаровал вид Лиама, который закатил глаза, когда Зейн заставил его кончить. Рука Лиама, которая не держала букет лилий, опускается на спину Зейна, и Зейн тихонечко стонет, от ощущения того, насколько приятно чувствовать большую руку Лиама поверх его мантии, которая притягивает Зейна ближе. Зейн наклоняет голову в сторону и встает на носочки, меняя угол поцелуя, тем самым срывая с губ Лиама стон. Вдруг Зейн слышит тихий шум, рядом с лестницей Перри. Он открывает один глаз и, прищурившись, смотрит через плечо Лиама в сторону лестницы; яркая копна волос исчезает из его поля зрения, как только он смотрит в ту сторону. О боже, ради всего святого. Он прерывает поцелуй и чувствует, как краснеет, в то время как Лиам тянется к нему, все еще с закрытыми глазами. — Как ты смотришь на то, чтобы переместиться наверх, мм? — тихо говорит Зейн. — Ты не хочешь целоваться и обниматься в окружении парящих в воздухе лилий? Я думал, что это будет романтично, — говорит Лиам, надув губы. — Конечно, я хочу, — говорит Зейн и целует его в нос. — Просто я хотел бы уединиться…наверху. Проходит несколько секунд, прежде чем Лиам все понимает. — Ох, да. Ох. Они быстро поднимаются по лестнице, что ведет в спальню Зейна, держась за руки, при этом слыша смех Ли Энн за их спинами. Зейн моментально прижимает Лиама к двери, как только они оказываются в его комнате, с жадностью целуя его и оттягивая короткие волосы. Лиам протягивает руку, чтобы положить букет лилий на стол Зейна, а затем он целует его в ответ так же яростно и страстно, обхватывая руками задницу Зейна и сжимая ее, подразнивая его. Зейну чертовски нравится, как гораздо уверенней ведет себя Лиам. Еще один шаг вперед, и это значит, что он доверяет Зейну, и ему комфортно быть рядом с ним. Они так идеально подходят друг другу, и он чувствует себя просто замечательно, так естественно, что его голова кружится только от мысли об этом. — Ты такой…чертовски…милый, — выдыхает Зейн между поцелуями. Лиам отстраняется и хмурится. — Милый? Я не хочу быть милым. Красивым, или надежным, возможно… — И это всё тоже, — говорит ему Зейн, засасывая кожу на шее Лиама. Лиам делает попытку оттолкнуться от двери, чтобы прижать теперь к ней Зейна, и как бы Зейну не хотелось этого, у него уже были другие планы. — Нет, нет. Я хочу отсосать тебе. Лиам стонет и опирается спиной о дверь, в то время как Зейн опускается на колени, несмотря на мантию. Лиам не был одет в мантию, так что это было плюсом для Зейна, так как ему было гораздо проще расстегнуть все пуговицы на брюках Лиама, спустить их вниз, высвобождая наружу твердый член. — Черт, — беспомощно скулит Зейн, желая поскорее ощутить его вкус. Член Лиам такой теплый, он такой вкусный, и он твердеет еще сильнее от того, как Зейн водит языком по кругу, размазывая выступившую смазку. Зейн смотрит на Лиама из полуоткрытых век, так же как и Лиам смотрит на него сверху, зарываясь рукой ему в волосы, призывая его ускорится. Бывают такие дни, когда Зейну хочется, чтобы его рот хорошенько оттрахали, и сегодня именно один из таких дней. Он выпускает член Лиам изо рта с пошлым причмокиванием, радостно замечая, что Лиам уже полностью готов и сейчас Зейн уже рукой размазывает выступившую смазку по его члену. — Хочешь оттрахать мой рот, Ли? — мягко спрашивает Зейн, но слова звучат так грязно, от чего Лиам вздрагивает. — Нет, я…не хочу причинить тебе боль, — отвечает Лиам, его глаза закрыты в блаженстве, пока Зейн тугим кольцом обхватывает его и водит по всей длине. — Ты не сделаешь мне больно, — говорит ему Зейн. — Я знаю, что ты не сделаешь. И я, правда, Мерлин, я действительно хочу этого, малыш, прошу… Лиам прикрывает рукой глаза и стонет, потому что в этот момент, Зейн обхватил губами головку его члена. Зейн провел кончиком языка по расщелине, пока наконец-то руки Лиама не потянули его за волосы, подталкивая его вперед. — Ты должен будешь сказать мне, если я сделаю тебе больно, — говорит ему Лиам, стараясь звучать строго, но у него ничего не выходит. Зейн ухмыляется, радуясь победе, и кивает с членом Лиама во рту, заставляя Лиама выругаться и слегка качнуть бедрами. Зейн стоит на коленях неподвижно, насколько это возможно, и ждет, пока Лиам возьмет инициативу в свои руки. И он наконец-то делает это. Лиам нежно хватает его за волосы и начинает трахать его рот мягкими толчками вперед-назад. Его член такой большой, такой твердый сейчас, такой горячий и пульсирующий на языке Зейна, и Зейн больше всего на свете хочет начать двигать головой взад-вперед, пока член не упрется ему в горло, но он сдерживается, зная, что Лиам сойдет с ума от этого. В конце концов, Лиам понял, что Зейну и правда это нравится, и тогда он почувствовал себя более уверенно и начал двигаться сильнее. Зейн заметил, как рельефно выделяется его нижний пресс, что выглядывал из рубашки каждый раз, когда он делал двигал бедрами вперед. И черт, это было так горячо, что Зейн не мог не представлять себе, какого это трахнуть его по-настоящему. У Лиама очень крепкое и подтянутое тело, и это должно быть чертовски приятно, и его член такой большой и толстый, что Зейн знает, что он будет чувствовать его в течение нескольких дней. И не то чтобы он когда-то действительно этого хотел раньше, но сейчас он представляет, как сидит рядом с Лиамом на Зельях и все еще чувствует его член внутри него, и это чертовски заводит. Ему словно мало Лиама, словно ему нужно больше и больше, все, что только Лиам сможет ему дать, и это скорей всего эгоистично, но также и Зейн действительно хочет дать Лиаму все, что тот бы не попросил. Зейн смотрит вверх и понимает, что Лиам начал наблюдать за ним, смотрит, как его член то пропадает, то появляется между губами Зейна, и Зейн наклоняется немного вперед, что позволяет члену Лиама проникать еще глубже в горло. У Лиама срывается протяжный стон, и он сбивается с ритма, когда Зейн сильнее сжимает вокруг него губы плотным обручем. — Ох… о мой бог, ты… — Лиам заикается, пытаясь отодвинуться назад, но Зейн не позволяет ему это сделать, следуя за ним всем корпусом, пока Лиам не упирается в дверь. Зейн стонет вокруг члена Лиама, пытаясь подбодрить его, и Лиам проводит дрожащей рукой по его щеке, начиная трахать его рот снова. Зейн старается расслабить свое горло настолько сильно, насколько это возможно. И в момент, когда Лиам увеличивает ритм толчков, Зейн начинает пропускать его еще глубже, отчего на его глазах у него наворачиваются слезы, но он так счастлив, что он настолько заполнен, и он даже не удосуживается вытереть их рукой. Просто продолжает сильно держаться за бедра Лиама, крепко впиваясь в его кожу ногтями. Глаза Лиама вновь закрыты, зубами он отчаянно кусает свою нижнюю губу, чтобы сконцентрироваться, но каждый раз с его губ срывается тихий стон, который заставляет Зейна возбудиться еще сильнее, что он чувствует напряжение в его своих собственных штанах. Он опускает одну руку вниз, растягивая пуговицу на штанах, чтобы хоть как-то снизить давление. Когда Лиам смотрит вниз и видит, как Зейн трогает сам себя, он стонет. — О боже, о…ааа…я кончаю, Зейн. Зейн счастливо стонет, в то время как на кончике члена Лиама становится все больше смазки. Он соленая, и так отличается от его собственной, она настолько хороша на вкус, что он не может дождаться, когда Лиам кончит в его горло. Он заглатывает член Лиама еще больше настолько, насколько это вообще возможно, а затем Лиам громко стонет и сильно сжимает его волосы, продолжая уже не так сильно двигать бедрами, пока кончет. Зейн сглатывает абсолютно все, позволяя одной капле скатиться из уголка его рта, и он продолжает отсасывать Лиаму, пока его оргазм не утихает и Лиам не вынимает своей член изо рта Зейна. — Блять, — тихо шепчет Лиам, глядя ошеломленными глазами на Зейна, и это так чертовски возбуждает, слышать, как он матерится, его голос звучит так шаловливо. И черт, Зейн уже так близок к развязке, что он опускает свою вторую руку вниз, вытаскивая свой член из штанов на всю длину, и начинает двигать рукой так быстро, опуская свою голову на бедро Лиама. — Зейн, могу я… я хочу тоже сделать это тебе, — говорит Лиам. Зейн замирает, его член пульсирует в знак протеста. Зейн пытается понять, что он только что услышал. — Ох, Ли, ты не должен…тебе не обязательно… — говорит он с нотками небольшого разочарования в голосе. Лиам никогда никому не делал минет, и Зейн не хотел торопить его, даже сейчас. — Но я хочу, — настаивает Лиам. Зейн медленно кивает и встает, его колени дрожат, и его твердый член подпрыгивает. Они оба полностью быстро снимают свои брюки, затем Лиам страстно целует Зейна, пока они движутся в сторону кровати. Зейн падает на спину, он чувствует, как его колени упираются в кровать, и Лиам опускается сверху на него, все еще продолжая целовать его, располагая свои бедра между ног Зейна. Зейн делает это с удовольствием, чувствуя, что безумно быстро приближается оргазм. — Лиам, я…я правда скоро кончу, так что если ты… действительно хочешь… — Сейчас, сейчас, — говорит Лиам, смеясь, и Зейн хихикает тоже, полностью откидываясь на кровати и позволяя Лиаму разместиться между его бедрами. Черт, он представлял себе это с того момента, как только он увидел Лиама в сентябре, но это было намного лучше, чем он мог себе вообразить. Лиам берет его член и смотрит на него с любопытством, с широко распахнутыми глазами, так невинно, что Зейн вынужден откинуть голову назад и закрыть глаза, чтобы скрыть улыбку на своем лице. Его голова вернется обратно, когда он почувствует, как горячий язык Лиама начинает скользить по его вершине, слизывая его выступившую смазку. Звук, что срывается с губ Зейна, похож не то на всхлип, не то на стон, и Лиам улыбается и сжимает губы вокруг головки, начиная тщательно его облизывать. Когда Зейн стонет «о, да» и проводит в этот момент пальцами по своей щеки, Лиам берет его в себя на несколько сантиметров, затем выпускает его изо рта, облизывая губы и снова берет его в себя, втягивая каждый раз щеки. Это просто невероятно, черт! — Ли, о, да, да, я уже… прошу… Лиам издает некий звук, после чего опускается так низко, что Зейн чувствует как его головка упирается в стенку горла Лиама, что по идее должно заставить сработать его рвотный рефлекс, но этого не происходит. У Лиама нет рвотного рефлекса совсем, он просто продолжает опускаться на член Зейна, пока не впускает его на полную длину. Это так внезапно, и внутри его рта настолько тесно, что у Зейна нет никаких шансов, он просто громко и протяжно стонет, и надеется, что у Лиама все нормально со сглатыванием, потому что у него не было абсолютно времени, чтобы успеть предупредить его. Лиам счастливо стонет, продолжая сосать, глотая все, что Зейн даст ему, пока сам же Зейн отходит от только что нахлынувшей на него волны удовольствия. Когда Лиам, наконец-то выпускает его изо рта, Зейн чувствует, что из него словно выпили все соки, пока делали минет. — Лиам, твою мать… где ты научился этому? Я думал, что ты сказал, что никогда не делал этого раньше! И нет, Зейн не завидует, почти, ему просто любопытно. — Не делал чего? — спрашивает Лиам, наклоняя голову и облизывая губы в невинно соблазнительной манере. — Что, что, впустить меня так глубоко, конечно, — говорит Зейн, опуская руку на лоб. Он чувствовал себя полностью опустошенным. — Ох, эм… я не учился этому, правда, как я и говорил, я никогда не делал этого прежде, — отвечает ему Лиам. — Тогда у тебя должно быть… у тебя нет рвотного рефлекса, Ли, какого черта! — Просто мне было интересно, когда он появится, — задумчиво ответил Лиам. — Я думаю, мы можем как-нибудь повторить это, чтобы просто убедиться. — Определенно, — говорит Зейн, притягивая к себе Лиама и глубоко целуя его.