Глава 4
17 мая 2014 г. в 22:30
Ветер ворвался в комнату сквозь распахнутое настежь окно, ударяя в нос сильным запахом мокрой травы и озона. Белые занавески развевались при каждом порыве, словно привидения, столь отчётливо выделяясь на фоне почерневшего неба, что в тёмном помещении выглядело особенно жутко. Где-то вдалеке гремел гром, а ветер, становившийся всё сильнее, гнул к земле деревья, росшие на территории приюта, заставляя их шелестеть листьями и страшно скрипеть. Приближалась гроза.
В такую погоду все обитатели детского дома давно покинули улицу, попрятавшись по помещениям, дрожа от страха перед надвигающейся бурей, готовой вот-вот обрушить на грешную землю весь свой гнев. Что-то было страшное в предстоящем буйстве стихии, что-то, предвещающее грядущие перемены, заставляющее людей испокон веков, с начала времён, дрожать в диком, первобытном, необъяснимом страхе. Всех, но не его.
Сколько Руслан Титаев себя помнил, он никогда не боялся грозы. В то время, когда другие дети кричали и дрожали от ужаса, он испытывал самую настоящую радость, которой в его жизни было и так немного, и немалый прилив сил. Он не знал, как это объяснить, но гроза манила его и звала к себе. Звуки грома, неистовые вспышки молний, отражающиеся в серых, стального оттенка, глазах, бешеный ветер, треплющий угольно-чёрные волосы - всё это заставляло сердце биться чаще, даря душе небывалое чувство свободы. Казалось, ещё чуть-чуть, и тело полностью пропитается озоном, исказится, деформируется под яростную стихию, и парень взлетит в мятежные небеса, такие же, как его душа.
Он стоял в пустой комнате, напротив раскрытого настежь окна, вдыхая холодный воздух и чувствуя, как каждая клеточка его тела наполняется дивной энергией, проходя током по венам, что, казалось, ещё чуть-чуть, и можно будет увидеть электрические всполохи под бледной кожей, на фоне всеобщей темноты кажущейся совсем белой, резко контрастируя с чёрными волосами. И вот сейчас, впервые за пятнадцать лет жизни, он чувствовал, что бушующее и манящее небо совсем близко - стоит только протянуть руку, и он улетит подальше отсюда, слившись с лихим ветром. Подальше от этого ада, именуемого детским домом, в котором он вынужден находиться уже девять лет.
Молния ударила совсем рядом, невольно вызвав из памяти тот самый роковой день, навсегда изменивший жизнь парня.
Ему было всего шесть лет, когда его родители попали в крупную автокатастрофу. При столкновении нескольких машин погибло очень много людей, в том числе Аркадий и Галина Титаевы - родители Руслана, а также и их близкие друзья. Сам же мальчик чудом выжил. Однако, других родственников, кроме умерших родителей, у Руслана не было, и ребёнок в скором времени оказался в детском доме. Месте, практически полностью определившем его дальнейшую судьбу и характер.
С самого первого дня пребывания в детском доме Руслан понял, что здесь ему придётся бороться за существование и приложить все силы, чтобы отстаивать свою правоту и интересы. Жёсткие, даже жестокие порядки заставили и без того не слишком открытого людям мальчика сильно измениться. Мальчик замкнулся в себе ещё больше, стал угрюмым, недоверчивым, грубым и редко проявляющим чувства, но в то же время он никогда не боялся открыто заявить с непроницаемым лицом всё, что думает о человеке, и при необходимости как следует врезать.
Парень достаточно быстро усвоил, что в жизни надо уметь за себя постоять, ибо, если ты не будешь сильным, то одной смелости будет слишком мало для того, чтобы противостоять напору большинства. Особенно для такого как он, внешне холодного, но скрывающего внутри самую настоящую непокорную, мятежную душу. Как-то раз Руслану в драке сломали обе руки, и парень, чтобы защититься, не желая быть уязвимым, научился драться ногами. Удары были сильными и безжалостными, а в сочетании со стальным взглядом, готовым пронзить насквозь, это производило особо устрашающее впечатление. И через какое-то время парня стали побаиваться. Нет, драки по-прежнему были, и очень много, но безвольным мямлей или слабым ботаником его никто не считал. На фоне многих забитых и затюканных детей непокорный и сильный Титаев был достойным противником. А угрюмый взгляд серых глаз на непроницаемом белом лице только лишь увеличивал желание сломать Руслана, унизить и увидеть наконец-то, что же за буря скрывается за холодной сталью взгляда. Неистовая, мятежная буря, которая иногда появлялась в глазах, единственном, где можно было прочесть чувства Титаева, и которая после тринадцати лет стала лишь сильнее, уже не прячась так глубоко в душе, готовая вот-вот вырваться наружу.
Тринадцать лет. Тот самый роковой возраст, изменивший многое.
В тринадцать лет несколько недалёких ребят, желая нагадить так отличавшемуся от всех красивому и своевольному Руслану, столкнули его с лестницы. Тот при падении сильно ударился головой, после чего пролежал в больнице с сотрясением мозга. Он выжил, однако выяснилось, что удар не прошёл бесследно. И теперь парень, некогда бывший самым высоким среди сверстником, перестал расти. А был он ростом сто шестьдесят сантиметров. И к пятнадцати годам его рост нисколько не увеличился.
Ещё один вдох, и стальные глаза болезненно зажмурились при воспоминании о ещё одном событии в тот самый год.
Тогда Руслан впервые ощутил некое тёплое чувство, какое он не испытывал давно, с самого дня гибели родителей. Что-то странное в душе, большое, светлое и чистое, стало появляться, стоило ему лишь посмотреть на девочку по имени Люда - одну из немногих детей, способных и желающих с ним нормально общаться. Парень не понимал, что с ним происходит, но каждый раз при её появлении он ощущал, будто солнце появляется на небе и озаряет всё своим тёплым светом. Золотая - такой ему казалась Людмила. Как солнце. В ней всё было золотое - волосы, глаза, даже кожа казалась ему слегка золотистой. Живая, лучистая и тёплая - прямая противоположность ему, бледному, вечно холодному и со сталью во взоре. Когда она говорила с ним или просто находилась рядом, весь мрак серых, унылых дней, полных холода и боли, куда-то исчезал, на сердце становилось легче. Поразмыслив над всем этим, Руслан, к своему превеликому удивлению осознал, что любит эту солнечную девочку, что влюблён по-настоящему сильно - так, как может любить его душа, и, долгое время колеблясь, сопя и бледнея ещё больше обычного, с трудом выдавил из себя некое подобие признания, на что Люда лишь улыбнулась и сказала, что давно это чувствовала. После этого парень долгое время находился в странном, доселе неведомом ему приподнятом состоянии, на время став менее угрюмым и дико пугая других обитателей приюта своей невиданной ими ранее улыбкой. Он был счастлив, впервые за много времени, проведённого здесь, и даже небо над приютом, обычно почему-то серое, внезапно озарилось ярким солнечным светом, словно под стать душе Руслана.
Однако радость его была недолгой. Совсем скоро после этого девочку удочерила одна бездетная супружеская пара и забрала её из детдома, а вместе с ним и единственное, что приносило Титаеву радость. В тот же день в сердце Руслана что-то словно разорвалось, принося нестерпимую боль, а в глазах его впервые появилось настоящее отчаяние и безысходность.
И солнце погасло. Наступила тьма. Новая череда беспрестанной борьбы за жизнь. Только на этот раз Руслан был полностью во тьме, без света. Без солнца. Без любви. Лишь он один против всех, со своей неистовой мятежной душой, спрятанной под стальным панцирем. И с каждым днём прятать бушующие внутри чувства становилось всё тяжелей.
Удар молнии огласил всё небо и отразился в стальных глазах мятежным огнём. Зрачки резко сузились до размеров точки, взгляд наполнился решимостью. Грань нарушена, итог подведён. Больше его здесь ничего не держит.
"Это шанс сбежать из этого ада!" - вспыхнула пламенем мысль в голове парня. "Сейчас как раз гроза, ещё сильнее, чем обычно, все попрятались."
Одним движением он схватил заранее приготовленный рюкзак, ловко вскочил на подоконник и, осторожно высунувшись наружу, уцепился за трубу, столь удачно находившуюся рядом с окном, и полез вниз.
Ветер всё неиствовал, страшно завывая и забиваясь во все щели здания, загоняя его обитателей в тёплые уголки, и никто не мог видеть одиноко лезущего по трубе вдоль стены невысокого черноволосого подростка, чья мятежная душа больше не могла терпеть пребывания в этом месте и поддалась манящему зову грозы.
Осторожно спустившись на траву, Руслан прижался вплотную к стене приюта и принялся медленно двигаться вдоль здания, всё время осматриваясь по сторонам.
"Отлично, всё чисто! Никого!"
Опустившись на землю, он пополз по высокой траве, мимо грядок, клумб и бочек, продолжая оглядываться, боясь быть застуканным, и снова двигался, чувствуя, как что-то неумолимо зовёт его вперёд, призывая унестись и слиться со стихией.
Наконец, путь был пройден, и Руслан добрался до конечной цели. Поправив рюкзак, он, с детства привыкший к подобному, забрался на дерево, которое росло прямо у высокой каменной стены, отделяющей территорию детского дома от внешнего мира, словно тюрьма. Пристроившись поудобнее, Титаев огляделся и увидел довольно толстую и прочную ветвь, вылезавшую прямо наружу, с которой легко было спрыгнуть на мусорные баки, а потом бежать, куда глаза глядят. Довольно улыбнувшись, больше не имея необходимости скрывать эмоции, Руслан обернулся, кидая прощальный взгляд на приют, в котором он провёл девять лет жизни.
- Вот я и свободен, - облегчённо выдохнул Руслан, чувствуя, как напряжение, появляющееся в нём всегда во время грозы, нарастает и зовёт вперёд. - Больше я сюда никогда не вернусь! - решительно заявил он и отвернулся, мысленно сжигая мосты.
С этими словами подросток перелез через ограду, спрыгнув с ветви прямо на открытые мусорки, находящиеся прямо у стены по ту сторону приюта.
И он, совершенно не понимая, что делает, устремился вперёд, ведомый непонятными инстинктами, мятежный и свободный, навстречу бушующим небесам и новому миру.
В какой-то момент Руслан словно очнулся и осознал, что находится в совершенно незнакомом ему месте. Мрачная местность была ему неизвестна, серые дома возвышались над низким пареньком, словно великаны, в свете фонарей отбрасывая уродливые тени. Темнота, грязь, мусор и вонь мигом окружили парня, заставив сердце колотиться чаще. А почерневшее небо только усиливало чувство тревоги.
Незнакомый доселе страх переполнил его душу при виде такой зловещей картины, серые глаза в ужасе округлились.
"Где я?" - была первая мысль, возникшая в голове Титаева. "Что я натворил?!"
Осознание безумия своего поступка навалилось на подростка тяжёлым грузом, заставив в ужасе схватиться за голову.
"Что я теперь буду делать? Как жить?"
Сделав неосторожный шаг, Руслан вляпался кроссовком в грязь и тут же брезгливо скривился. Уж что-что, а грязь он никогда не любил, и старался почаще прибираться - очевидно, сказалось воспитание родителей.
"Неважно," - вздохнул он, небрежно махнув рукой, и устало прикрыл глаза.
Где-то чёрном ночном в небе послышались слабые отголоски уходящей грозы. Руслан невольно вздрогнул и раскрыл глаза. Во взгляде его больше не было страха, только холодная, непроницаемая сталь.
"Я что-нибудь придумаю," - сказал он сам себе. "А сейчас надо уйти подальше отсюда. Просто уйти..."
С такими мыслями парень поправил рюкзак и пошёл дальше, навстречу неизвестности новой жизни...