Жизнь как она есть

Леон - На имя Леонида Орлова. – Ненавижу это имя. Но официантка сразу расцвела, что-то защебетала, провожая к укромному столику за перегородкой, сама раскрыла меню. - Выбирайте, пожалуйста, я подойду через пару минут. Я тупо уставился на страницы, делая вид, что изучаю их, но не в состоянии прочитать ни строчки. Ненавижу эту сволочь! Я был совсем мелким, когда он ушёл от нас, но всё помню: мамины опухшие от слёз глаза, леденящее душу: «Леонид! Зайди ко мне!» - отец был поклонником патриархальных методов воспитания и розги готовил лично. И ведь совершенно без злости! Просто так было «положено». Если ребёнок порвал рубашку или не убрал игрушки, ему положено наказание. Если жена выбрала неподобающую одежду или допустила ошибку в сервировке стола к званому ужину, ей следует на это указать и потребовать исправить оплошность. Ну, и что, что при гостях, пусть поторопится переодеться, чтобы не заставлять их ждать. Мама до сих пор считает себя некрасивой и никудышной хозяйкой, даже замуж больше не вышла. И не потому, что до сих пор любит этого мудака, а просто считает, что не годится на роль жены. Если честно, я был счастлив, когда он ушёл. И этот звонок просто выбил меня из колеи. Когда папочка сухим тоном проинформировал меня, что, по мнению врачей, я останусь его единственным наследником, и он намерен лично заняться моей дальнейшей судьбой, меня настолько переклинило, что я даже не смог ничего сказать. Да он и не ждал моего ответа: решение уже принято, а что там я об этом думаю, никого не волнует. Именно поэтому я и взял с собой Ромку: побоялся, что не сдержусь. Уж Ромка сумеет меня привести в чувство, ему это не впервой. Мы же, страшно подумать, 11 лет вместе, ещё с детсада. У меня никого ближе нет, даже мама обо мне многого не знает, даже от Димы я мог что-то скрыть – мне ведь хотелось выглядеть перед ним лучше. От Ромки я не скрываю ничего, он и так знает меня как облупленного. Вот он сидит напротив и смотрит своими каре-зелёными глазищами, прямо в душу заглядывает. Не смотри, Ромка. Нет там ничего. Пусто. Только грязь и пепел. И гарью воняет. Зачем я тебе такой? Ты добрый, весёлый, красивый, только подмигни – и за тобой любая девчонка щенком побежит, да ещё и повизгивать на радостях будет. Не хочешь девчонку, так и парня найти тебе не проблема. Только меня не надо. Не будет тебе от меня ни радости, ни спокойствия, и так вон сколько тебе со мной нянчиться приходится: то из чужих постелей выдёргивать, то из-под холодного душа. Чёрт, и так нервы на взводе, а я ещё такими мыслями себя растравил, того и гляди разревусь, вот папочку шокирую: парням, вышедшим из дошкольного возраста плакать «не положено». Срочно надо закурить, иначе точно припозорюсь. Уф, кажется, отпустило. Тёплый дым нежно обволакивает лёгкие обманчивой лаской. Дима тоже любил его вдыхать, даже перед смертью попросил сигарету. Так и умер, пытаясь выкашлять кровь после первой же затяжки… - Леон, Леон, очнись, Леон – Рома нежно треплет меня по плечу, приводя в себя. Господи, как хорошо, что он есть на свете. - Извини, задумался, - я пытаюсь улыбнуться. Правда, подозреваю, что улыбка получилась глупая. Ромку такой не обманешь, он по-прежнему смотрит на меня озабоченно и с тревогой. А вот это уже совсем другой взгляд, его я отличу даже спиной – между лопатками наливается свинцовая тяжесть и хочется втянуть голову в плечи. Отец. И как будто не было этих лет, я снова сопливый дошколёнок, разбивший бокал из дорогого сервиза. Вот сейчас: «Леонид! Зайди…» - Леонид! Позаботься в следующий раз, посещая заведение подобного класса, выглядеть соответственно. Отец тяжело опустился на стул напротив. Холодный взгляд водянисто-голубых глаз вызывал желание вмазать как следует, и я осторожно перевёл дыхание, чтобы случайно не поддаться соблазну. - Зачем звал? – вопрос получился коротким до грубости, но такие мелочи, как чужое отношение к нему, отца никогда не трогали. - Насколько я помню, ты в этом году заканчиваешь школу. Будешь поступать на экономический факультет. Я уже переговорил в университете и оплатил первый курс. Выделю тебе один из своих ресторанов – начнёшь параллельно с обучением осваивать дело на практике. Жить переедешь ко мне: мать, судя по всему, с твоим воспитанием не справляется. А через пару лет женю тебя на одной очень перспективной девице: дочке моего старого партнёра по бизнесу. И тебе придётся сменить окружение. Надеюсь, твой приятель понимает, что с сегодняшнего дня твой статус резко повысился и его общество тебе не подходит? Чёрт, а ведь это же он о Ромке! И чуть ли не ему в глаза! Вот сволочь! Холодная ярость неожиданно прочистила мозги и смыла детские страхи. Ну, нет! Я уже не малолетка, чтобы бояться отцовского ремня. Я уже способен драться по его правилам. - Хорошо, папа. Только надо сразу присмотреть и хахаля для моей будущей жены и меня. Желательно спортивного и накачанного: я предпочитаю, чтобы меня трахали погрубее. – Надеюсь, мой взгляд достаточно чист и невинен? - Ч-что? Не понял? – Господи, спасибо тебе за это зрелище! Первый раз вижу отца таким растерянным. Да только ради этого стоило прийти сюда! - Да, и чтобы внешне хоть немного на меня походил, а то люди сразу поймут, что дети не мои. - Да что ты несёшь?! – Пальцы отца скребанули скатерть, сжимаясь в кулак, но тут же расправились: - Решил развлечься? Ну, ничего, я из тебя эту дурь живо вышибу. Ишь, чего придумал! И больше не смей мне врать! - Почему ты думаешь, что я вру? Я действительно предпочитаю трахаться с парнями. - Потому, что мой сын не может быть голубым! В нашем роду таких никогда не было! И закрыли эту тему! - Милый, он тебе не верит, - Рома вдруг ласково приобнял меня за талию и положил подбородок на плечо. – Хотите, докажу? – Он с игривой улыбкой медленно оттянул воротник моего свитера, обнажая плечо с алевшем на нём засосом. Нежно провёл по нему пальцами и, наклонившись, осторожно прикоснулся губами к покрасневшей коже. - Красиво, правда? Это от сегодняшней ночи… Отец тупо сидел с отвисшей челюстью, пялясь на моё плечо, потом вскочил, как-то нелепо, по-бабьи, взвизгнул и, неловко размахнувшись, ударил меня кулаком в зубы. Разбитая губа сразу закровила, но меня захлестнула волна яростного восторга. Есть! Я его сделал! Спасибо тебе, Ромка! Я медленно поднялся. Ноги почему-то дрожали, но это ерунда. Собрал побольше кровавой слюны и харкнул прямо в ненавистное лицо, с удовлетворением заметив, что красные потёки щедро украсили и дорогущий пиджак. Мелочь, а приятно. - Пойдём, Рома! Похоже, планы моего папочки в отношении меня несколько изменились. Так что мой статус остаётся прежним. Уходя, я даже ни разу не оглянулся: мне было неинтересно. Этого человека в моей жизни больше не существовало.