когда го(во)рят города

«Самба белого мотылька» - Мистер Блэк, бла-бла-бла! – Брезгливо морщась и возведя глаза к потолку, кривляешь девочку ты. - Ох уж эта заучка, Мерлин ее дери! И как Гарри с ней только дружит? Невыносима же! Везде сует свой любопытный маленький нос. Прямо, как Эванс. Небось, всю «скудную» библиотеку Блэков уже до дыр зачитала, скучно ей, понимаете ли, стало. Ведь схлопочет однажды! И поделом. - Да, поделом. – Киваешь ты в пустоту комнаты, выпуская в окно струйку дыма и щедро отхлебывая из бутылки, и «промакиваешь» влажные губы тыльной стороной ладони. - Водички она попить пришла! – Опять заходишься в бранной тираде в честь Гермионы Грейнджер (которая и знать-то не знает, что здесь в ее честь такие дифирамбы), присев на спинку кресла. - Да так и не попила. – Сочащимся ядом голосом шипишь ты, вновь выпуская колечки дыма. - И ведь даже врать толком не умеет. Ужас какой. Вот ты в ее годы… Впрочем, нет. Не то. Точно! Это же немыслимо – врать старшим! Возмутительно! Но так здорово. - Нет, Бродяга, нравоучитель из тебя никакой. - Рассчитывать, что ты, Сириус Блэк, мародер, Мерлиновы кальсоны, купишься на такой дешевый трюк – просто оскорбительно.- Теряешь сноровку! Стареешь, Блэк! – Оскорбительно и до приторного наивно. Жуть. Да ты всю жизнь был мастаком самой изощренной лжи…впрочем, не будем об этом. И как она только продержалась на этой войне целых семнадцать лет, ведь ни врать, ни подслушивать… да, тьфу! – Ты разочарованно машешь рукой, бросая сигару прямо на любимый маменькин персидский ковер, и, гневно сверкнув глазами, зло топчешь каблуком своего башмака тлеющий окурок. И, если бы кто спросил, а кто-то бы обязательно спросил, будь он хоть на толику таким же смелым как эта малолетняя зубрилка, но ты же Блэк, тебя все или боятся и обходят десятой дорогой, или не считают достойным (как, например, этот носатый…Нюниус) своего времени. И, Слава Богу! …Итак, если бы кто спросил, чем эта девчушка, в конце концов, тебе так насолила, ты бы не смог ответить. Вернее, нет. У тебя – красноречивого Бродяги, на все есть свой ответ. Но, было бы это правдой? Нет. Нет. Нет. Врать другим – в два счета. Врать себе – не выйдет. Раздражает и все тут. Не будем вдаваться в подробности. Стар ты уже, для подобных само копаний. К тому же знаешь, нет там никаких полезных ископаемых. Одна гниль и дерьмо. А она вечно лезет. Липнет, как пиявка. Нет, не в том смысле, конечно же. И все высасывает из тебя последние крупицы самообладания своими вопросами. Все носится со своей помощью. Гадость какая! Глупая девочка. Лепечет, что-то о том, что ты – звезда, а звезды дарят свет. И, как мотылек, летит ведь на этот свет. Но отчаянно отказывается понимать, что, если ты и свет, то только пламя. Ну и что за помощь, испепеляющему все в пух и прах, огню окажет какая-то там букашка? Чушь. Даже ведь не «поживится» толком. Ты же сожжешь ее, поопалишь крылышки, хоть и держишься изо всех сил. Пока. Но, насколько тебя еще хватит? Когда-нибудь удушишь ее собственными руками в темном коридоре. Честное слово, удушишь. Или хуже того – загрызешь! И что ты тогда скажешь крестнику? «Привет, Гарри, прости, я убил твою подружку, не сдержался». Чудно- чудно. А он, небось, скажет: «я очень рад, милый Сириус». А почему нет? У нас же утопия, верно, Гермиона? Человек? Нет, мисс Грейнджер, нет… Сириус Блэк, быть может, и подошел бы под Ваше описание человечности, но, увы, он умер еще там, во время битвы в Отделе Тайн. Остался только Бродяга. И Бродяге хочется есть. И ведь шляется по дому по ночам, как будто ищет приключений, право слово! Прямо-таки просится в руки.- При одной мысли об этом твои глаза гневно щурятся, резко вздымаются ноздри, руки начинают дрожать, а на шее вздуваются вены. Ты – в ярости. А вместе с ней накатывают и воспоминания о прошедшем дне. - Мистер Блэк! – Запыхавшись, бежит она вслед за тобой. - О боги! – Вздыхаешь ты, закатив глаза, но шаг не сбавляешь. Пускай побегает. Разомнет косточки. А то так и состарится в своей библиотеке. А ты – благородный, вот. - Мистер Блэк! – Нагло хватает она тебя за рукав, и ты брезгливо морщишься. - Ну чего тебе? – Мысленно считая барашков, дабы не убить ее, в который раз так нагло посягнувшую на твое личное пространство, спрашиваешь ты. - Вчера… - Раскрасневшаяся девочка с растрепавшимися волосами упирается ладошкой в коленку. -Это ж надо, а ведь не так уж долго бежала, всего-то два этажа, два коридора. Хиленькая совсем – в мыслях подытоживаешь ты, глядя на нее свысока. – Вчера? – Раздраженно напоминаешь ей, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. - Да. Вчера я забыла Вас поблагодарить. – Какая чушь, Мерлин, ну какая чушь! Стоило ли тревожить тебя по таким пустякам? Но нет, она – сама доброта и благородство. Поэтому ей жизненно необходимо сказать тебе свое «спасибо» за эту тряпку. - Что ж, мисс Грейнджер, спешу Вас обрадовать, никто от этого не умер. – А жаль. И уже собираешься уходить, стряхивая ее ладонь со своего, любимого, к слову, пиджака. Как вдруг: - Вот. – Протягивает она тебе «эту тряпку». Чистую, глаженную, накрахмаленную. И лишь на секунду твое лицо вытягивается в полном недоумении. Секунду. И ты надеешься, что она этого не заметила. Ну, пожалуйста? - Можешь оставить себе. – Брезгливо фыркаешь ты и спешно удаляешься. Была ли Гермиона Грейнджер мотыльком, летящим на свет? В какой-то степени, если дело касалось знаний. - Учение-свет! – Разъяренная девочка, стоя за спинами своих нерадивых друзей-балбесов, профессорским тоном пытается вдолбить в их пустые головы прописные истины, а у тех уже совсем поникли плечи… В какой-то степени, если дело касалось неприятностей. - Гарри, напомни мне, чтобы я в следующий раз сама тебя убила, меньше хлопот будет. – Шутя вздыхает она, ее щеки измазаны, и костяшки пальцев сбиты в кровь, она сидит, покрепче обняв колени, которые к слову, так же свезены. Странно, она и не заметила… Нет, конечно, девочка так не считает. И Мальчик-который-выжил криво усмехается, и заключает ее в своих объятьях, зная, что та лишь пытается его подбодрить. - Я дам знать, Гермиона. Я обязательно дам знать. – Он улыбается, когда ее рука легонько треплет его за волосы. - Смотри мне. Была ли Гермиона Грейнджер мотыльком, летящим на свет, в случае с Сириусом Блэком? Нет. Твердое нет. Скорее ветром, водой, льдом, да, чем угодно, только не наивной бабочкой. Да. Она была ветром, который будто бы крутит конфорку обычной магловской плиты, то позволяя огню жечь сильнее, то убавляя его пыл. Но ему ведь об это знать не обязательно? Пока нет. Впрочем, она сама этого еще не знает.