***
В этот день ТОР так и не смог поговорить с Ра Эль, хотя просидел в машине несколько часов кряду. Проблема оказалась в Чжи Ене, который с чего-то вдруг решил собрать всю компанию "нутангов" и как следует оторваться. Отказаться не получилось, и, вернув злющего, как черт, менеджера за руль, Сын Хен отправился в клуб в Каннам, куда уже завалился Чжи Ен. Ничего необычного в очередной сходке их компании не было: примерно раз в месяц Квон в принудительном порядке собирал всю братию, и они устраивали вечер «пьянства и разврата». Половина из тех, кто должен был быть во что бы то ни стало, отсутствовали – уж к счастью или к сожалению, как посмотреть. Но самые заядлые тусовщики, такие как Ли Су Хек, У Бин, Кен Иль, Сон Мин, бросивший ради этого своих ребят из Хай-Тек, и специально приглашенный гость вечера Чен Хен Сын, к приезду ТОРа уже были в сборе. Точнее, РАЗборе, алкогольном – пьяные вусмерть, орущие на весь верхний этаж частного клуба в пентхаусе высотки. - ОООО!!! СЫН ХЕН-ХЕН!! – завидев Чхве, заорал Хен Сын, тут же подрываясь обниматься. Но, не совладав с длинными ногами, запнулся о стол и чуть не поприветствовал головой колонну. – А это кто тут поставил? Я не разрешал её тут р… р… размещать, во! Уберите! - Прекращай гнать волну на архитектуру, – лениво усаживая бухого в задницу парня обратно, пробормотал Су Хек, протягивая тонкую длань Сын Хену для рукопожатия. – Как видишь, ТОР-хен, тусовка в самом разгаре. Давно приехал? - Только что, – отпихнув кого-то уже не соображающего в сторону, Чхве уселся на диван и налил себе виски. – А где Сын Хо и Чжи Ен? - Чжи Ен только что был тут, может, отошел куда, а Сын Хо не явился. У него вроде там какие-то проблемы, в последний раз, как я его видел, он рвал и метал. Понятия не имею, что случилось, но могу ставить на скорый взрыв, – Ли Су Хек иронично закурил, – а ты чего такой загруженный? Всем вроде как весело, а ты ни в одном глазу. Тоже с кем-то поругался? Чхве внимательно посмотрел на актера, который в этом месте и в это время явно чувствовал себя в своей тарелке. Су Хек всегда был таким. Тусовочный мальчик с интересной внешностью, без особых моральных принципов и не шибко обремененный совестью – таким, как он, быть кем-то, кроме звезд, запрещено законом. Уж слишком хорошо подобным людям быть в этой среде, он точно знает, чего хочет, и живет в свое удовольствие. Вот только Су Хеку он бы точно не доверил проблему Чжи Ена, Ли просто не поймет, зачем известному человеку путаться с серьезными отношениями или серьезными чувствами. - Нет, все в порядке. Просто устал, – коротко ответил ТОР, залпом выпивая свой виски. – Ну, так где этот под хвост ужаленный? - Понятия не имею, – пожал плечами парень, – может, на балкон вышел? Кажется, он планировал кому-то позвонить. Взяв сигарету из валяющейся на столе пачки, Сын Хен долил в свой бокал еще алкоголя и, прикурив, направился искать лидера Квона, который спьяну мог наворотить дел похлеще второй мировой.***
Девушка, ходящая по темной комнате кругами, обычно всегда радовалась, что бы ни произошло. Но сейчас её фигура, отражающая лунный свет и скромные отблески фонаря из окна, скорее напоминала силуэт разгневанной кумихо, которая вот-вот выпустит на волю девять хвостов и начнет буйствовать. Все дело было в телефоне, который она сжимала в пальцах, точнее, в том, что ей только что передали через него. Тот самый человек, которого она в силу обстоятельств не желала слышать теперь уже никогда. - Ра Эль, нам надо серьезно поговорить. - Ра Эль? Странно, оппа, ты практически никогда не зовешь меня по имени! – рассмеялась бабочка. Она была настолько рада слышать голос своего парня, которого не видела почти две недели, что даже не обратила внимания на его серьезный и довольно холодный тон. - Ра Эль, давай ты не будешь сейчас шутить. Я действительно не в том настроении, чтобы болтать с тобой о пустяках, – резко оборвавшийся смех Хан послужил каким-то сигналом. – Что ты делала с Чжи Еном в пять утра в машине? Бабочка поперхнулась. Она знала, что обвинить её в чем-то просто невозможно, все-таки все, что бы ни происходило с Квоном, она не ставила это в статус тайны от своего молодого человека, и до сегодняшнего момента он абсолютно нормально воспринимал все её рассказы, вот только… Эта сцена ревности была какой-то странной. Словно она, Ра Эль, переспала с Квоном чуть ли не на глазах у всего мира, и все равно имеет наглость водить своего парня за нос. Это было бы бредом, но ассоциации возникали только такие. - Ты головой нигде не ударялся? – мрачно спросила она, но в ответ услышала только гневное сопение. – Оппа, я тебя спрашиваю! С каких хренов ты мне сейчас предъявляешь такие претензии? Я тебе уже все рассказала, что этот человек мне как кость в горле! Но я не могу ему отказать, потому что он угрожает моим коллегам! Кем я тогда буду, если скажу ему катиться на все четыре, а? Аджосси придется закрыть бар, мои девочки станут безработными, а менеджер… - Да плевать мне и на аджосси, и на девочек твоих, и на менеджера со всем остальным персоналом! – рявкнул парень так громко, что бабочка бессознательно ойкнула. – Чжи Ен та еще заноза в заднице, но ты не обязана выполнять все его приказы! Ты в конце концов вполне самостоятельный человек, принимающий свои собственные решения по поводу своей жизни! Но все равно ведешься, стоит ему пальцем поманить! И не говори, что это не так – Хан Ра Эль, которая мне так нравится, не стала бы ночевать с каким-то козлом в одной машине! - Оппа, ты перегибаешь… - шмыгнула носом бабочка. Все слова, что он сейчас говорил, очень больно били по её чувствам: человека, который сейчас кричал на нее, она действительно любила. – Я не сделала ничего плохого, да и вообще, я не сделала НИЧЕГО, за что могла бы сейчас получать от тебя по мозгам. Ты ведь сам прекрасно знаешь, что я не буду позволять лишнего ни себе, ни кому бы то ни было, наши с тобой отношения всегда были и будут для меня приоритетными. И сейчас я искренне не понимаю, почему я должна все это выслушивать. Ты подозреваешь меня в измене? Меня?! Да мне в этой жизни вообще никто, кроме тебя, не нужен! Мы встречаемся с тобой год! Целый год! И за все это время я не дала тебе ни одного повода ревновать, ни одного повода подозревать меня в чем-то! Ты знаешь все, что со мной происходит, потому что уж от кого от кого, а от тебя мне действительно нечего скрывать! И что теперь?! Ты думаешь, я позволила бы человеку, который меня раздражает, как назойливый комар, посягнуть на наши с тобой чувства?! Хорошего же ты обо мне мнения, оппа, прям-таки верх доверия, я тебе скажу! - Ну вот не ври мне тут, что ни разу мне повода для ревности не давала… - пробурчал парень, уже потихоньку сдавая позиции. Видимо, яростное убеждение Хан подействовало, как надо. - И все-таки? – горячо воскликнула бабочка. – Как бы то ни было, ты все равно считаешь, что я где-то накосячила, ведь так? Не веришь мне, придумываешь нелепые обвинения, подозреваешь в чем-то? Больно, оппа… мне сейчас очень больно… Мы ведь всегда были предельно честны друг с другом, неужели… - Ра Эль, все, не надо. Не трави душу, я и так себя последней скотиной чувствую, – выдохнув, проговорили в телефон. Бабочка стукнула себя по груди, потому что в огромных глазюках начали наворачиваться слезы, – прости. Зря я на тебя накричал. И зря тебя в чем-то заподозрил, я же прекрасно знаю, что ты бы никогда не обманула моих ожиданий. - М-м-м-м… - согласно шмыгнула носом Хан. Парень продолжал. - Но… Все-таки давай как-нибудь замнем ситуацию с Квоном, ладно? Я уже устал думать о том, что этот человек еще может сделать в пику тебе. Да и за работу за свою ты переживаешь, как никто другой, шантажируя тебя увольнением, он… О! Точно! Увольнение! - Оппа… Ты что, накурился? Ты чего орешь? Я и так знаю, что он может всех уволить, битый час тебе это рассказываю, неужели только дошло? – девушка уселась на кровать и недоверчиво потрогала переносицу, которая уже начала краснеть. На её взгляд её оппа сейчас был явно под кайфом. - Да я не про то. Твой бар ведь далеко не единственное место, где ты можешь работать, правильно? Ну так увольняйся к чертям собачьим! Ай!!! – энергичный голос перекрыл оглушительный грохот. Кажется, на радостях оппа во что-то врезался. – Черт… Ладно, не суть. Если ты уволишься, Квон не сможет тебя шантажировать работой, так? Так. И, насколько мне известно, про штрафные санкции насчет твоего увольнения тоже ничего не говорилось, правильно? Правильно. Ра Эль довольно хмыкнула. Её оппа снова начал фонтанировать идеями безумного гения, в такие минуты собеседник ему требовался только эпизодически. Сам предложил – сам согласился, полное самообслуживание. Оставалось слушать и молчать. - Тогда бери документы в лапки, упархивай из этого бара, езжай к родителям, там устраивайся на работу, а Квон пусть курит бамбук! – подытожил парень, перестав чем-то греметь на заднем плане. – Как тебе такой вариант? - В принципе, нормально, – бабочка прикусила губу. – А… Как же я тогда буду с тобой видеться? - Не проблема. Месяцок перекантуйся у родственников, а потом я тебя заберу обратно. Ну и конечно каждые выходные я весь твой! – самодовольно хмыкнул молодой человек, Ра Эль серебристо рассмеялась и упала звездочкой на кровать. – Ты это… Не подумай там лишнего… Я просто не хочу, чтобы такая дрянь, как Чжи Ен, портила тебе жизнь. Думаю, все это будет лучшим способом отвязаться от него раз и навсегда. Согласна? - Согласна. Все, оппа, выключаюсь, а то Вей Вей сейчас меня убьет за такой длинный треп ночью. Целую! – улыбнулась девушка, кладя трубку. Повозившись и устроив из одеяла уютную норку, бабочка стала перелистывать триста раз зацелованные фотографии своей семьи и своего парня, чтобы побыстрее заснуть, но в самый замечательный момент провала в небытие ей снова обломали все планы. - Забери меня из клуба. Шевелись, у тебя десять минут. И если ты не придешь, можешь сразу прощаться со всеми своими коллегами, сейчас у меня нет настроения шутить, – заплетающимся языком проговорил Квон, стоило ей принять вызов, и, не дожидаясь ответа, отключился. - Ублюдок, – прошипела разом взорвавшаяся девушка, понимая, что даже если её оппа и не до конца прав, теперь уже у нее нет другого варианта. Своей наглостью, гордостью и эгоизмом Квон довел её до ручки. Решение об увольнении было принято и обжалованию не подлежит.