Любимая бабочка коллекционера

      После долгих поисков Чхве нашел Чжи Ена там, где и ожидалось - на крыше. Пентхаус, который занимал частный клуб, был огромным, но самым обалденным местом в нем все равно была покатая крыша, спускающаяся на здоровенный, в добрый десяток квадратных метров балкон. Там стояли несколько ротанговых шезлонгов, стеклянных столов и кресел, там же были выставлены несколько огромных кустарников и деревьев в гигантских кадках, и это место было лучшим для различных парочек, зажимающихся по углам. А так же для хорошо подвыпивших звезд, которые выходили туда на «проветриться».       - Чжи Ен-и? – Сын Хен с ухмылкой постучал по спине перевесившегося через перила лидера. – Ты че там высматриваешь? Кто-то свалился?       - Не-е-е-е-ет! – радостно проблеял Квон, отмахиваясь от здоровенной ладони Чхве. – Я Ра Эль жду!       - Она должна прийти? – сощурился ТОР, отпивая крепкий виски хрен знает скольких лет выдержки.       - Угу. Я сказал, что я в хламину, и чтобы она меня забрала, – на репера уставились два абсолютно счастливых, круглых и даже трезвых глаза. Продолжая висеть животом на перилах, Квон поднял башку в небо и улыбнулся. – Хен, она такая прикольная, когда злится… Наверное, я еще что-нибудь придумаю, чтобы её еще больше распалить. Вдруг что новенькое выдаст?       - Чжи Ен-а, послушай, – Сын Хен вытащил сигареты и внимательно посмотрел на лиду, который вел себя как ребенок пяти лет. Совершенно счастливый ребенок. – Заканчивай с этим. Отпусти девчонку. Ничего хорошего все равно не выйдет.       - Хен, ты че? – тут же посерьезнел Чжи Ен, соскакивая на пол и мгновенно трансформируясь во взрослого двадцатишестилетнего человека. – Ты че говоришь-то? Какой отпустить? Зачем?       - Чжи Ен, я понимаю, что девчонка тебе очень нравится, – Сын Хен стряхнул пепел на ветер, – но так не может продолжаться. Какой бы хорошей она ни была, с тобой она такой точно не будет. Пройдет месяц, ну два, ну три, ладно, и вы разбежитесь, так было всегда, и ты сам все это знаешь не хуже меня. Думаешь, она все бросит и прилетит к тебе только потому, что ты влюбленная в нее звезда? Нет. Ра Эль слишком умна для этого. И еще – мне не нравится, что твои эмоции переливаются через край. Посмотри на себя. Ты – айдол. Лидер одной из самых популярных групп, человек, на которого молится пол-планеты. И она… - Чхве скривился.       - Хен, заканчивать пора тебе, – холодным голосом парировал Чжи Ен, ТОР с интересом приподнял бровь. Такой Квон явно мог потягаться с самим Сын Хеном в словесных дебатах, – не стоит так говорить о Ра Эль, это во-первых, а во-вторых - тебя наши отношения ну вообще никак не касаются.       - Дракончик, не забывай, кто ты такой! – сверкнул глазами Чхве, подходя на шаг ближе к лидеру. – Ты, мать твою, звезда. Айдол. Певец. Вся твоя жизнь – это гастроли, альбомы, песни, танцы. Фанаты. Что ОНА будет делать в твоем мире? Я видел её жизнь – она счастлива на своем месте. В этом крохотулечном баре, в этих обычных отношениях. С людьми, которые тебя превозносят, благо, что она даже толком не знает, кто ты такой, иначе бы испарилась от тебя со скоростью звука. Ты считаешь, что с тобой она будет счастлива? А на чем базируется твоя уверенность-то? На том, что ни одна баба перед тобой устоять не может? Так все ваши отношения и начались с того, что она тебе сразу от ворот поворот дала. Не будет тебе с ней хорошо, Квон. Не будет. И, что важнее, ей с тобой уж тем более ничего не светит, ты её просто сожрешь и выплюнешь. И не отнекивайся, а то я не знаю, как ты обычно с девушками поступаешь.       По мере того, как монолог ТОРа заходил все дальше и дальше, Чжи Ен синел, зеленел, краснел, пока под конец не устаканился на благородной бледности.       - Хен, это перебор, – наконец выдохнул он, вытирая белое личико татуированной ладонью. Со стороны могло показаться, что несравненный Чжи Ен плачет, но нет, ничего подобного. Последний из Драконозавров всего лишь был в бешенстве, – слышишь, перебор!!! Кто ты мне такой, чтобы указывать, бросить мне Ра Эль или нет?! Да мы даже еще толком не встречаемся, чтобы я с ней мог закончить хоть какие-то отношения!! Я вообще сейчас жопу рву, как последний неудачник, только для того, чтобы построить эти, мать их, отношения!!! И что?! Ты мне сейчас говоришь, чтобы я расстался с Ра Эль?! Нет, хен, при всем моем уважении – нет, – Квон зло выдохнул через нос.       - Чжи Ен-а, послушай меня… - ТОР с недовольной гримасой потер глаза. Он знал, что уговорить лиду на подобный поступок ему будет очень трудно. Хотя Квон сам по себе трудный на принятие решений человек. Людей, аргументы которых он хотя бы выслушивал, можно было по пальцам пересчитать: мама, папа, Дами, она же единственная баба в мире, способная обломать этому дракону рога, Су Хек и Сын Хо. ТОР шел сразу за ними, остальной же мир никогда не был Чжи Ену важен настолько, чтобы смилостивиться и прислушаться к нему. – Чжи Ен-а, я же не только за Ра Эль волнуюсь, откровенно говоря, плевать мне на нее, ТЫ куда приоритетней! Вспомни Мидзухару! Вспомни тот ужас, который начался, когда вы стали встречаться!! А что было потом, когда расстались?! Чжи Ен, честное слово, я не думаю, что Ян снова влезет в подобное дерьмо, только чтобы тебя отмазать от СМИ. Решил свою карьеру на кон поставить?! Из-за какой-то барменши?!       - Да плевать мне на нее!! – рявкнул Квон, собираясь ответить Чхве длиннющей яростной тирадой. Вот только пощечина, прилетевшая откуда-то слева, нарушила все планы на его ораторский выпад. - …Ра Эль?       Сын Хен, округлив глаза, смотрел на бабочку, выскочившую как черт из табакерки, и никак не мог состыковать две вещи. Первая – то, как вообще она появилась на крыше так быстро и так незаметно, и вторая – промелькнувшее выражение глаз Чжи Ена, когда он осознал, что рядом с ним сейчас стоит Хан. Оно было настолько зашкаливающе мягким и нежным, что все слова, сказанные самим Сын Хеном минуту назад, мгновенно потеряли весь свой смысл.       - Плевать?! – с придыханием спросила девушка, игнорируя весь мир и всех людей, и смотря только на Квона. - Тебе на меня плевать, значит, да?! Так какого же хрена тогда ты, сволочь, мне столько времени мозги компостировал, а?!       Сын Хен вторично охренел. Насколько он знал, Ра Эль НИКОГДА не говорила с Квоном на панмале, но сейчас она употребляла не только неформальную речь, но и вполне себе человеческие ругательства. Чего раньше за ней не замечалось, опять же, никогда. Чжи Ен же вообще обратился в камень и только хлопал глазами, смотря, как вызверивается на него всегда покладистая бабочка.       - Ра Эль, я…       - Заткнись! – взвизгнула девушка, встряхнув головой. Лида, который только попытался вставить свое робкое «фе», снова замер свежезамороженным сусликом. - Просто закрой рот, Чжи Ен!! С меня довольно!!! Сначала ты шантажировал меня, потом третировал, затем отталкивал, а теперь, оказывается, я тебе и не нужна была совсем?! Ты сам-то понимаешь, что за чушь ты несешь?! Если я тебе была не нужна, с какого хрена я должна была выполнять все твои идиотские приказы?! И, кстати, ни один человек в мире не будет ставить из-за тебя на карту то, что ему дорого! Так же поступлю и я. Я просто защищала то, что было дорого мне. Но сейчас, когда на карту встали отношения с моим парнем, я просто пойду ва-банк!       Хрупкую девушку чуть не подбрасывало на каждом слове, настолько её переполняла злость. Звонкий голос разносился далеко по крыше, стучал в водостоках и вплетался в гремящую внутри здания музыку, вызывая в стоящих парнях что-то похожее на верноподданническую дрожь в коленях. И даже Чхве, человек совершенно посторонний, почувствовал эмоции Ра Эль – в её голосе сквозило такое отчаяние и горечь, что отмахнуться от её претензий просто не было сил.       - Знаешь что, Чжи Ен, - девушка шумно выдохнула и зарылась руками в волосы, - а не катиться ли тебе до самого Чеджу со своими загонами, а? Я устала. Я так больше не могу. Ты для меня никто, ноль без палочки, я никогда не признавала тебя и никогда не признаю, это факт. Хочешь мне жизнь еще больше испортить?! Валяй! Придумывай очередные приказы, только выполнять их буду уже не я! И шантаж больше не прокатит! Я уволилась!       Глаза Квона превратились в два блюдца, но он продолжал судорожно молчать.       - Теперь твоя воля делать, что тебе вздумается, я больше в этом не участвую. И надеюсь, что ты никогда больше не появишься на моем горизонте. Знать тебя больше не желаю. Урод, – выплюнула бабочка, разворачиваясь к выходу.       Последний взгляд, брошенный ею напоследок, был более чем говорящим. В нем сквозило такое отчаяние, что любой человек, оказавшийся сейчас на месте лидера, понял бы сразу – отношения разорваны и обмену и возврату не подлежат.       Когда за Ра Эль с тихим шелестом захлопнулась балконная дверь, Чжи Ен, уставившись в пол, повернулся к Чхве и, на правах старого друга, зашарил по его карманам. Сын Хен, малость огорошенный, стоял столбом, ожидая, пока у Квона крыша вернется на положенное ей место.       - Хен, я что, реально урод? – наконец найдя требуемое, чем оказались зажигалка и пачка сигарет, и закурив, спросил Чжи Ен, тоскливым взглядом провожая бегущий к проспекту тонкий силуэт Ра Эль.       - Да, – кивнул ТОР. «Надеюсь, нас не ожидает очередное цунами» - подумал он, видя, как дрожит сигарета в ходящих ходуном пальцах лидера Квона.

***

      В конце концов к пяти часам утра двадцать четвертого мая лидер Квон нахреначился в дрова. Сначала, как только он вернулся, темнее тучи, с балкона, нутанги радостно поприветствовали это начинание нажраться. Но когда Чжи Ен как-то слишком быстро выпил полторы бутылки в одну рожу, злобно сверкая на всех орущих субъектов очами, а затем кинул в стену ведро со льдом – все поняли, что тусняк на сегодня окончен. Хен Сына, У Бина, Сон Мина и Кен Иля тут же взяли под белы ручки какие-то наиважнейшие обстоятельства, не терпящие промедлений, и заставили их скорым поездом покинуть вечеринку, Сын Хен же и Су Хек, как самые близкие, решили остаться и досмотреть этот спектакль до конца.       - Чжи Ен-а… - через какое-то время Су Хек решил достучаться до истины, – а че случилось-то? Начали за здравие, а кончили…       - … поминками, черт подери! – огрызнулся Квон, вышвыривая пустую бутылку за диван. Сколько он выпил, сказать было сложно, но великий лида современности сейчас был в полные слюни. – Где, мать его, Сын Хо?! Где эта придурь?! Почему его здесь нет, фак?!       - М-да, фанаты бы охренели, увидь они "такую" сторону G-Dragon'a… - себе под нос просвистел актер, обращаясь к мрачному, как надгробие, Сын Хену.       - Смотрю, без меня тут как всегда полный швах! – раздался чей-то веселый голос, через секунду рядом с Чжи Еном на диван плюхнулась чья-то худющая задница. – Квон, заканчивай материть меня за глаза, у меня от тебя коленки чешутся!       - И где тебя… ик!... носило столько времени?! – заорал Квон, пытаясь подняться. Но выпитый алкоголь оказался явно сильнее, и джинсы Чжи Ена остались ровно в том же положении, в котором и находились ранее.       - Улаживал дела личного характера, – важно надулся стилист, вырывая у бухого Квона бокал вискаря. – Душа моя, смотрю, ты совсем расклеился. В чем дело?       - Меня бросили, - мрачно буркнул Чжи Ен, путающимися пальцами хватая со стола сигареты. ТОР, молча сидевший по диагонали от новоприбывшего Сын Хо, непередаваемо тоскливым взглядом уставился на полную пепельницу, из которой уже вываливалось все, что только можно – Чжи Ен, на радостях бросив все попытки завязать с куревом, за вечер успел выдуть порядка двух пачек. В одиночку.       - Ох ты ж господи, не может быть… - чихнул в бокал стилист, вообще не придав значения словам Чжи Ена. – Самого G-Dragon'a киданули… И кто ж это был? Тедди отказался писать с тобой новый трек, потому что кто-то завяз в собственных соплях на целых полгода?       - Дебил! – рявкнул Квон, попытавшись треснуть друга кулаком в плечо, но, соизмеряя состояние трезвого Сын Хо и в дерьмо пьяного лиды, результат оказался плачевным – просвистев рядом, драконовская длань не коснулась даже навороченного пиджака стилиста. – Ащщ, черт… Баба меня бросила, придурок, баба!!!       - О-о-о-о-о-о!… – отмер Су Хек, снова заряжаясь гремучей смесью ехидства и издевательств, – нашего Чжи Енчика отвергла женщина!!! Не может быть. И че, и че? Очередная Кико? Такая же неприступная, возвышенная и самолюбивая?       - Сын Хен-хен, будь добр, заткни его, а? Тянуться впадлу… - прорычал лидер, снова закуривая. Сын Хо, как концентрат всей пакости мира, потихоньку булькал трофейным вискарем. - Су Хек, рыбка ты моя дистрофичная… ик!... ты че, думаешь, для меня на свете кроме Мидзухары, что б её перевернуло и шмякнуло, больше никаких других баб, что ли, нет?!       Пьяная ладонь лидера Квона с треском опустилась на столешницу.       - Кико… Кико… Кико… Кико!! – на разные лады принялся тянуть он, совершенно не обращая внимания на скалящегося в никуда Сын Хо рядом. – Затрахали уже!!! Я уже что, не человек, что ли?! Я что, влюбиться не могу?!       На этом душевном порыве, сказанном с непередаваемым пьяным выговором коренного сеульца, Сын Хо и Су Хек, переглянувшись, заржали как кони, расплескав вискарь по всему полу. И только ТОР, все это время не произнесший ни звука, потянулся за последней сигаретой в пачке. Ему, после того Чжи Еновского взгляда на крыше, обращенного к Хан, уже все было понятно. Кроме одного.       - Чжи Ен-а… А теперь притормози свои любовные завывания и послушай меня, – в трехсотый раз повторил он, стряхнув пепел в пустой, стоящий рядом бокал, – я, конечно, понимаю, что в таком состоянии ты вряд ли способен думать, но все-таки попытайся напрячь извилины. Как мы уже обговаривали, твоя мадам тебя терпеть не может, и ничем ты её не переубедишь…       Су Хек и Сын Хо, как голодные волчата, вцепились зубами и когтями в хвост сенсации личной жизни Чжи Ена и сейчас переводили жадный взгляд с Чхве на Квона и обратно, дожидаясь финала.       - Ты мне вот что скажи. Ты сам-то от Ра Эль чего хочешь-то? Только переспать с ней? Или же затащить её в ЗАГС, завести тридцатник детей и дом? – ТОР с тихим стуком поставил на стеклянную, заляпанную всем, чем только можно столешницу свой бокал и подпер рукой подбородок. – Вот тебе и результат. Пока сам себе на этот вопрос не ответишь, все твои стенания не имеют смысла.       Чжи Ен, замерев в одной позе с приоткрытым ртом и вздернутым вверх указательным пальцем, откровенно завис. Чхве удовлетворенно выдохнул – как и ожидалось, этого вопроса последний из Драконозавров себе никогда не задавал.