Два одиночества

- Снова Ривер? - улыбнулась девушка, когда Доктор почти яростно захлопнул дверь. Ей показалось, что он негодовал лишь оттого, что эта женщина снова вмешивается в их планы, но чувствовала, что в этой агрессии кроется что-то ещё. - Ты спросил меня, - сказала девушка, чтобы разрядить атмосферу, - чего бы я хотела... -...если бы это было наше последнее путешествие, - закончил Таймлорд. - Так чего? - его голос дрожал, тонкие пальцы побелели и суставы были словно прорисованы набитой рукой художника. Амелия видела это, видела, как молнии бьют её любимого по самому больному. Она совсем по-детски, совсем не так, как сделала это в первый раз, - сейчас ей было, что терять, - подошла и уткнулась в грудь Доктора. - Мне кажется, что сейчас я сделаю глупость, - расплываясь в улыбке, слегка приподняв голову шепнула она. - Так сделай, - словно повторяя уже разыгранный спектакль, но меняясь ролями, произнёс Доктор. В очередной раз, но словно в первый и единственный, их губы слились в нежном поцелуе, но теперь Вселенная не кружилась, она молчаливо наблюдала за двумя людьми, готовая разлучить их навсегда. Эми чувствовала, как сердце её колотится, и как в ответ ему - колотятся ещё два, таких близких и родных. Она тоже чувствовала, что впереди будет что-то...грандиозное, только не понимала этого. Да и возможно ли предположить человеку, который счастлив, что лишь миг спустя всё обрушится, исчезнет?.. Мягко закончив поцелуй, Доктор засунул руку в свой пиждак и достал жёлтые исписанные листы бумаги. Он хотел было объяснить, что это и почему, но молча протянул девушке. Сейчас меньше всего хотелось говорить: хотелось оставить на губах этот привкус её коралловых губ, ощущение, что ещё не конец, и они снова спасут мир и снова будут безмерно счастливы. На такой случай португальцы придумали очень ёмкое слово: saudade - чувство тоски по тому, чего никогда не было. «И не будет», - мысленно добавил Доктор. Амелия взяла в руки смятые листы бумаги и начала читать. Не прошло и пары строк, как она осела на пол. Её глаза бегали от слова к слову, порой не понимая, а порой понимая слишком многое. Таймлорд смотрел на девушку, опираясь на консоль, и глаза его с каждой секундой наполнялись всё большей скорбью и тоской. Он понимал, что прямо сейчас пепел их времени развеивается и становится ничем на масштабах Вселенной. Повелитель Времени закрыл свои глаза, уже чувствуя, как миры, которые так долго строила девушка, рушатся, разбиваются. Когда Амелия дочитывает, она поднимает свои заплаканные глаза, которые уже не искрятся, в них селится пустота и отчуждённость от всего вокруг. Такая тёплая и весёлая девушка на его глазах становится холодной и почти каменной. Кажется, что если Доктор сейчас станет извиняться, то он застынет навечно под её пристальным взглядом. - Скажи, что это шутка... - произносит Эми Понд, а сама натягивается, как струна. Видно, что ещё слово - и она порвётся, и ничего не остается от той, которую он любит. Повисает пауза, даже ТАРДИС замирает где-то вне Вселенной, наступает тишина, глаза в глаза. - Я бы рад, - опустив голову, говорит Доктор. - Я был бы рад, если бы всё сложилось по-другому, если бы я был Джоном Смитом и мог провести с тобой всю свою жизнь... - слышится глухой выдох. - Я не могу. Всё. До последнего слова. Правда. Расстояние между Доктором и Амелией увеличивается до миллиардов световых лет. Теперь говорить становится катастрофически трудно и не о чем. Мысли в голове девушки сменяют одну за другой, ей не верится, что всё получается так, ведь ещё час назад счастье было таким незыблемым, как сама Земля. Эми закрывает глаза и едва дышит: такой боли ей не приходилось испытывать никогда. Всё нутро протыкали раскалённые спицы вопросов, а память углями подбрасывала самые тёплые и приятные воспоминания. Едва ощутимый комок в горле перерос в с трудом сдерживаемые рыдания, отчаяние заполнило всё, что раньше заполняло счастье, и тьма окутала всё то светлое, доброе и родное. - Но я люблю тебя, - словно с другого конца Мироздания послышался голос девушки, который рассеялся где-то по пути. Ничто не бывает вечным, тем более невозможно гнаться за Доктором вечно: однажды он выскальзывает из пальцев и отправляется дальше. Он отправляется туда, где его никто не знает, туда, где его никогда не забудут. Повелитель Времени сел на пол рядом с девушкой и заглянул в её глаза. - Амелия Понд, тебя ждёт совсем другая жизнь, потерпи, совсем чуть-чуть... - Доктор поцеловал девушку в макушку. - Ты будешь счастлива, я обещаю тебе. Твои приключения только начинаются, прекрасная Амелия Понд... Таймлорд приподнял голову Эми за подбородок и осторожно, как целуют на прощание родных, коснулся её сладких губ. Как же сложно было оторваться от этих уст, которые манили и заставляли жить и бороться, а теперь... Доктор пальцами обеих рук коснулся висков девушки и, словно вор, стал почти незаметно отнимать, пересматривая ещё раз, её воспоминания. Не оставив ей ничего, ни намёка, даже её собственных размышлений, он забрал их себе. Из старых, многое повидавших глаз стали стекать солёные слёзы, а его губы всё ещё хранили сладость последнего поцелуя. - Всё будет замечательно, скоро, - сказал Доктор, взяв на руки спящую девушку. Когда Эми мирно посапывала в новой комнате, Доктор сидел в кресле, то и дело смахивая подступившие слёзы. Он вертел в руке кольцо Рори, которое осталось несмотря ни на что, и письмо от Эми, о котором он прочёл в её мыслях. Засунув кольцо в карман пиждака, Доктор обратился к ТАРДИС: - Вот так, моя дорогая. Уничтожить комнату Доктора и Амелии Понд, - в голосе его слышались нотки металла. Тяжело выдохнув, он взял листы своей писанины, подошёл к двери и выбросил их в бескрайний Космос. - Амелия Понд, - мужчина в бабочке повертел в руках запечатанное письмо и сунул его в карман, - я всегда буду любить тебя. Всегда. ТАРДИС зашумела, отправляясь по заданным координатам навстречу неизвестности. Доктор сидел в кресле и думал о том, что его ждёт, благодаря судьбу за шанс быть счастливым.