Земля предков. Наследница Рода

Хьюго обхватил ладонями ее лицо, всматриваясь в черты. Он делал это не в первый раз, будто бы стараясь запомнить каждую его деталь. Парень делал это так часто, что Меган казалось, будто он не раз пересчитал каждую лишнюю точку, которых на ее лице было полно. И это ужасно смущало ее. Но не в этот раз. Сейчас девушка забыла, как это — уметь дышать. Она застыла, неспособная поверить в то, что вслух озвучила свои мысли. Да и происходящее никак не вязалось с ее привычной реальностью, будто кто-то все напутал, запустив чужой сценарий в ее распорядок. Он поцеловал ее. Сначала в щеку, потом в переносицу, подбородок и челюсть. Его руки спустились к ее шее, скользнули по плечам и задержались где-то в районе локтей, сжимая кожу. Хьюго не касался ее губ, но Меган и без того казалось, что через пару мгновений у нее остановится сердце. Каждый его поцелуй что-то взрывал в ее голове и внутри нее. Девушка будто бы разваливалась на части, но невидимая сила каждый раз собирала ее обратно. Парень опустился ниже: к шее. Его губы мимолетно коснулись места, где она переходит в плечо, и более ощутимо припали к ямке над ключицей. Его поцелуи были невесомые, будто осторожные. Но руки при этом так крепко держали Меган, что можно было подумать — именно парень удерживал ее от окончательного разрушения. — Ты не считаешь это ошибкой? — прошептал Хьюго, замерев над ее плечами. — Мы подумаем над этим завтра, — отозвалась Мег, отмерев. Она взяла лицо парня в свои руки. В его глазах она увидела самое настоящее неверие. Он не верил в то, что происходило, не верил в ее присутствие рядом с собой, не верил в каждый поцелуй, который оставил на ее коже. Или она не верила. Девушка не забывала и о том варианте, что, возможно, видит отражение своих чувств, эмоций и сомнений. Меган поддалась вперед, положив руки на торс Хьюго. Она сама поцеловала его. Первая. Сама выловила его губы, соприкасаясь своими с его. И это было чертовски трудно. И страшно. На миг ей показалось, что земля под ногами сейчас разверзнется, поглотив ее целиком, но этого не произошло. Парень ответил на ее поцелуй, сильнее сжав ее руки. Адская боль. Она проскочила по каждому нерву девушки, нахлынув с такой силой и резкостью, что Меган отшатнулась к стене. Девушка прижала ладони к груди, где-то в районе сердца. Жжение, казалось, исходило от него, распространяясь по всей грудной клетке. У Мег сперло дыхание. И никак не получалось сделать вдох. У нее потемнело в глазах. Девушка накренилась набок, начав оседать на пол. Боль перестала быть такой резкой, но никуда не делась. Хьюго подхватил ее, осторожно опустив. Он положил голову Меган на одну из своих рук, другой придерживая ее за талию. Она хватала ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Девушке казалось, что ее легкие набиты пухом, отчего она не может сделать полноценный вдох. Она снова и снова предпринимала попытки, но поступавшего воздуха хватало лишь на короткое мгновение. — Меган, что с тобой? Мне вызвать скорую? — парень моментально протрезвел. Он был испуган настолько, насколько мог быть. Девушка не могла разобрать сказанных им слов. В ее голове они слились в кашу, непонятное месиво, состоящее из звуков и букв. Лишь его страх она ощущала с пугающей четкостью. Так же сильно, как и свой собственный. Боль перекинулась на голову. И разом на все тело. Вспышка в голове, как молния, ударившая в землю, расколола пополам ее сознание. У него давно побелевшие волосы, но глаза, по-прежнему, остаются своими, карими. Я вижу собственное отражение в этих больших глазах. От меня так и прет дерзостью, решительностью и силой. По крайней мере, я в это верю. Мои зубы сжаты, а лицо совершенно не подвластно эмоциям, прожигающим все внутри меня. Но я знаю, что он все равно видит их. Он знает, как мне страшно. Вот только сам совсем не боится. — Ты уверена, что хочешь этого? — спрашивает Хьюго, протягивая мне свою ладонь. Я протягиваю свою. — Ты же знаешь, что да, — мой голос звучит твердо, но внутри меня одолевают сомнения. И я рада, что этого не слышно, что мой позорный страх сидит глубоко внутри меня. Мне нельзя показывать свою слабость. Слабость любого рода. Я должна быть сильной. Самой сильной. Даже перед близкими, перед ним. И я непоколебимо знаю, как сильно Хьюго дорог мне. Я уверена в этом настолько, насколько уверена в самой себе. — Ты боишься, — констатирует он. — Так сильно, что у меня трясутся коленки, — наконец-то признаюсь я, глядя ему в глаза. — Может, не стоит тогда? Пока ты не будешь уверена? Готова. Я качаю головой. Мысленно прикидывая, соврать или выложить подчистую всю правду. И решаюсь признаться. — Я боюсь причинить тебе боль. Боюсь того, что в один момент не смогу взять себя под контроль. Боюсь того, что наврежу тебе. А ритуал, — я морщусь. — Никогда меня не страшил. Я уже давно решила, что ты будешь моим фаворитом. — Тогда ты мало веришь мне, раз боишься такой глупости. Я выдержу любую боль, которую ты причинишь мне, — возражает Хьюго, усмехаясь и качая головой. — Ты не понимаешь, — мне приходится озвучить то, о чем приходилось думать все последнее время. Мои страхи. Мои переживания. — Я не обычная наследница. Моя мать и тетя так и не приняли на себя эту роль. Бабушка же держится на посту дольше, чем кто-либо другой до нее. Мне потребуется чудовищная энергия, чтобы перенять ее место. И не меньшая сила, — мой голос тонет в прорезавшемся страхе, — чтобы выжить после этого и остаться в здравом уме. — Это…- начинает Хьюго, но я перебиваю его, потому что не могу остановиться: — Война с волками весит над нашими головами, словно топор палача. И мне придется что-то делать с этим, если она не кончится в ближайшие десять лет. Ни для кого не секрет, что их интересуют наследницы, понимаешь? — я перевожу дыхание, при этом боясь заглянуть Хьюго в лицо. — Быть рядом со мной опасно. Вокруг меня будут царить боль, предательства и разрушения. А если мы принесем клятву, ты станешь близок ко мне настолько, насколько это возможно. Опасность и ответственность, которые будут присутствовать в моей жизни, непременно коснутся и людей, окружающих меня. Я не хочу, чтоб ты пострадал от моего предназначения. От моей судьбы. А теперь, когда ты выслушал меня, - я, по-прежнему, прячу свои глаза. — Мне придется вернуться к самому началу. Я боюсь причинить тебе боль. Мы молчим. — Я могу стать чудовищем, — новые слова сами слетают с моих губ. Мой самый потаенный страх. Мое проклятье. Я болезненно морщусь. Сама не верю в то, что произнесла это вслух. Я зажмуриваюсь. Его руки оказываются на моих щеках. Опять. Как всегда. Я не хочу открывать глаза, чтобы не растерять всю свою решимость, чтобы не расплакаться. А причин сделать это — достаточно. — Я знаю. Но пройду весь путь до конца. Рядом с тобой, — только и произносит Хьюго. Я мотаю головой, морщу лоб, сжимаю губы. Сдерживаю себя. — Ты не понимаешь, не понимаешь, — бесконечно повторяю я, не желая услышать то, что он скажет следующим. Я постепенно теряю свою решимость, свое желание оградить, защитить его. Все это разбивается вдребезги. Я понимаю, какая я слабая, какая эгоистка. Понимаю, что не могу его оттолкнуть. — Я выдержу любую боль, которую ты мне причинишь, — вновь повторяет он. — Я готов быть рядом. Если только, конечно, ты сама этого хочешь. Я продолжаю стоять, зажмурившись. «Он готов. Я точно знаю. Сделай этот шаг», — шепчет лиса мне на ухо. Я знаю, что она не ошибается. Знаю, что она чувствует его душу также хорошо, как и мою. Знаю, что если не пойду добровольно, это все равно случится. Но мне нужно было сказать то, что я сказала. Мне нужно было выговориться. И узнать наверняка, готов ли Хьюго. Я сжимаю кулаки. Открываю глаза. — Давай проведем ритуал. Меган ощущала себя так, будто ее тело крошится. Ей с трудом удавалось дышать и оставаться в сознании. Боль не унималась ни на секунду. Если бы она могла кричать, то потеряла бы голос в первые несколько секунд. Хьюго же пребывал в таком ужасе, что просто не знал, что ему делать: звонить в скорую или оставаться рядом с ней. Он не знал, что именно происходит с девушкой, но, к своему ужасу, догадывался. Между тем, вспышка, поразившая голову Меган, снова дала о себе знать. У девушки что-то завыло и зазвенело в ушах, отчего ее голова была готова разорваться. Меган хотелось истошно орать во все горло, но она физически не могла сделать это. Кровь бурлит. Дыхание учащается. Сердце бешено колотится в груди. Нечеловеческая скорость. Нечеловеческий пульс. Я настолько привыкла к обращению, что ни один мускул не дергается на моем лице. Я контролирую свое тело и эту боль. Я закрываю глаза. Уже через секунду я — больше не я.  — Воспоминания, — это слово Меган выдавила из себя, приложив огромное усилие, но из ее горла вырывался лишь неразборчивый хрип. Она успела задаться вопросом: «Кто я?», после чего ее разум снова затянуло в пучину. Хьюго разобрал слова девушки, корчившейся и извивающейся в его руках. Она резко выгнулась в спине, смотря в потолок широко раскрытыми глазами. Парень физически ощутил, как страх, парализовавший его ум, начал лишать воли и его тело. Он посмотрел на ее лицо, которое перекосила агония, и понял, что не знает, что ему делать. Хьюго ощущал себя так, будто попал в кошмар, который прокручивают в замедленной съемке. Меган замерла в его руках, перестав биться в конвульсиях. Она осталась в той же выгнутой позе: жуткой и неестественной, а ее грудь перестала подыматься. Глаза же оказались закрыты. До Хьюго неожиданно дошло, что она перестала дышать. Он услышал нечеловеческий вопль, в котором не узнал собственного голоса. Парень вцепился в нее с такой силой, что из ран на коже девушки, оставленных его когтями, потекла кровь. — Меган! — нет ответа, нет дыхания. — Меган! Он опустил ее на холодный пол, собравшись делать непрямой массаж сердца. Ее имя срывалось с его уст само по себе, но перестало быть похоже на него. Это было что-то утробное, скорее, напоминающее душевный крик. — Умоляю, — он занес руки над ее грудью. — Умоляю тебя, открой глаза! — истошно выкрикнул он, опуская ладони. Девушка вцепилась в них с нечеловеческой силой, перехватив в воздухе. Кожа ее рук на ощупь оказалась сродни температуре раскаленного металла. Меган уставилась на Хьюго взглядом своих зеленых глаз, но они были уже не ее. Золотистые и дикие. Это был взгляд зверя, а не человека. Взгляд лисы, а не девушки. Хьюго ощутил себя так, будто поезд, несущейся на него, замер от него в миллиметре. Он не успел понять, что перед ним далеко не Меган. Пока не начались изменения. Меган начала обращаться в зверя. В черношерстную лисицу. Тело девушки скрючилось и забилось в судороге. Она вцепилась пальцами в ковер, уткнувшись в него головой. Ее ломало с такой силой, что в воздухе стоял звук трескающихся костей, которые выстраивались по-другому где-то внутри нее. Она выла и визжала. Хьюго запоздало схватил ее на руки, пытаясь вынести из дома. К тому времени, как они преодолели половину лестницы, обращение было почти завершено. И это стало ошибкой парня. Лисица вывернулась в его руках, хотя он крепко держал ее голову, ее зубы сомкнулись на запястье парня. Боль была невыносимая. Парень вскрикнул, выпустив животное из рук. Лиса упала на пол, ужом извиваясь на полу, перед входной дверью. Из раны на руке Хьюго струйками бежала кровь, опадая на пол крупными каплями. Он этого совсем не замечал. Все стихло так же, как и началось. Лисица вскочила на лапы и ощетинилась. Хьюго заглянул ей в глаза, ища хоть какие-то человеческие признаки. Но ее там не было. Перед ним стоял зверь. Крупнее обычного, но лишенный всякого сознания. Сердце парня замерло и упало. Он было потянул руку, но в этот же миг лиса развернулась и, согнув ноги, выпрыгнула в окно. Треск разбившегося стекла и звон разлетевшихся осколков, кажется, эхом разнеслись на весь Ройланд. На острых зазубринах остались кровавые следы и клочки черной шерсти. Хьюго мог видеть лисицу, бегущую в сторону леса, еще несколько секунд, пока ее не поглотила тьма.