***
Они на кушетке, но все еще сдержанны. Их тела очень близки. Они с трудом справляются, руки Фрэнка в его волосах, чужая нога обхватывает его голень. Фрэнк почти голый, одетый только в свои короткие боксёры, в то время как парень из сна полностью одет в свои черные брюки и застегнутую рубашку. Всё происходит как в тумане. Фрэнк отталкивает партнёра на диван и достаёт его член из штанов, открывая свой рот и принимая его. Даже не имеет значения, что он не делал этого раньше, или что его губы растягиваются слишком широко, потому что все эти ощущения очень возбуждают. Фрэнк отстраняет свою голову и наблюдает за мастурбирующим парнем из сна, и, когда он на пределе, подросток наклоняется и слизывает белые выделения с живота парня. Он даже не замечает вкуса в этот крышесносный момент. После этого он поднимает взгляд и может увидеть усмешку на лице парня. Оно выглядит странно знакомым, но Фрэнк не может почему-то прикоснуться своими пальцами к нему. Он поднимается с тела парня, но он ловит быстрым взглядом колоратку на вороте его рубашки. ― Что? ― бормочет он и присматривается внимательнее. Это воротник священника. Фрэнк закрывает свои глаза в панике. Он качает головой самому себе, не веря своим глазам. Когда он открывает их, чтобы проверить, что это не было бредом, он оказывается лежащим на животе. Он мычит и зарывается лицом в подушку; здесь, кроме его подушки, ничего нет. Он закрывает глаза снова и желает производимые в уме изображения убрать прочь, потому что это не может быть по-настоящему, ему не может сниться священник. Фрэнк вспоминает, что ночует в доме Лукаса, и стонет, не веря, что в доме друга ему мог присниться эротический сон. Начнём с того, что он итак никогда не был спокоен из-за этих снов, и сегодня ночью это переходит все границы для него. Хуже всего то, что он тверд и не хочет самоудовлетворяться с мыслью о священнике. Потому что никакой священник его не привлекает - это невозможно. Позднее, его член всё еще не опал, и Фрэнк раздражается, встает и идет в ванную, одной рукой прикрывая промежность, и запирает дверь. Он просто спускает свои штаны по ногам вниз и прислоняется к ближайшей стене. Затем он наконец-то ублажает себя. Будучи воспитанным католиком, Фрэнк действительно чертовски ненавидит, когда он не может воздержаться от ублажения своего тела. Сны заставляют его сходить с ума, пренебрегая каждым учением, что он приобретал, когда был ребенком, но сегодня ночью он захлопывает эти порывы своего разума и не подпускает туда свой последний эротический сон. В итоге Фрэнк приближается к пику в ясном уме. Намного лучше ничего вообще не представлять, чем представлять этот гребаный воротник.***
Потом, тем же утром, Фрэнк идет домой, и первую вещь, что он делает, - запирает себя в ванной для принятия душа, где он резкими движениями полностью натирает своё тело, чтобы смыть всю эту грязь из своего разума. Ему снился гребаный священник, или же занятие сексом с гребаным священником, и это недопустимо. Ему нужен предлог, чтобы сегодня не приходить в церковь. Слишком много мыслей на его уме прямо сейчас, связанные с эротической литературой отца Уэя и этим воротником на шее парня. К черту это. Фрэнк должен заняться сексом. К черту его жизнь с отсутствием секса.***
То же самое произошло в ночь субботы. Фрэнку снится, что он отсасывает своему незнакомцу, хотя теперь парень из сна стоит в пустой комнате с голым Фрэнком, стоящим перед ним на коленях. Незнакомец держит голову Фрэнка и устанавливает ритм, чтобы доставить себе удовольствие, фактически трахая Фрэнка в нетренированное горло, пока всё не оборачивается причинением боли, зажиманием его рта и удушением до такой степени, что Фрэнк задыхается, и ночной незнакомец высовывает свой член и кончает на его лицо. Фрэнк поднимает взгляд и, что ж, снова видит это. Воротник священника. Он прячет лицо в промежности парня из сна и дрочит с закрытыми глазами, но открывает их, когда парень тянет его за волосы. Теперь, однако, он видит свою пустую спальню с утренними лучами воскресенья, идущими сквозь тени на окне. Этим утром Фрэнку не плевать. Он самоудовлетворяется на кровати, слыша звуки недалеко от своей двери, но это не имеет значения. Ему нужно немедленно снять напряжение, а также гребаное чудо, чтобы заставить эти глупые эротические сны прекратить своё существование. Еще Фрэнк представляет воротник, и он не может перестать представлять отца Уэя на его диване в библиотеке, с книгой в руке и приспущенными брюками, и становится так жарко, что Фрэнк должен прерваться и скинуть одеяло. Он нуждается в небольшой свободе после недели срывавшихся мастурбаций по причине снов, которых он никогда не просил. Качая головой и закрывая свои глаза снова, Фрэнк возвращается к этим грязным, но ярким картинкам и с силой дрочит. Он кончает еще сильнее, впоследствии задыхаясь, держа свой смягчающийся член, в это же время восстанавливая свое дыхание. Он успокаивается, позволяя изображениям постепенно выскользнуть из своего разума, и в конце концов, он испускает глубокий вздох, наконец-то снова расслабленный. Он открывает свои глаза и, что ж, - его мама стоит прямо здесь, держа дверь открытой одной рукой и груду чистых вещей в другой. Фрэнк подпрыгивает на кровати, хватая подушку, чтобы прикрыть себя, в то время как она спрашивает: ― Кто-то со школы? ― Какого черта ты делаешь здесь?! ― он кричит на нее, приседая рядом с изголовьем своей маленькой кровати. Он использует небольшую подушку, чтобы прикрыть свою стыдливость, или то, что от неё осталось, но... Сколько времени она могла стоять там? И как он не услышал гребаную дверь? Он не может поверить, что его мать просто наблюдала, как он дрочил. Фрэнк вздыхает. ― Блять. Она даже ничего не говорит, просто заходит и кладет белье со стирки на его стол. Когда она поворачивается в его сторону, Фрэнк пытается исчезнуть за подушкой, но, конечно, это невозможно, так что он просто пристально смотрит на свою мать и накрывает себя одеялом. Лучшее, что он может сделать, так это опустить взгляд вниз, потому что, наиболее вероятно, этот инцидент послужит ему большой нотацией сегодня позже, независимо от чего-либо. Он даже прекращает глазеть на мать, как она добавляет: ― Твой отец почти закончил свои дела. Ты должен встать и также принять душ, ладно? Быстро. Мы не хотим опоздать на мессу. Франк закрывает глаза, потому что сегодня действительно воскресенье, и он должен подчиниться своей матери. Вчера ему удалось спрятаться за своей школьной работой, но сегодня он знает, что не сможет придумать достаточно отмазок, чтобы остаться дома. Его семья просто не позволит ему так поступить. Просто не имеет значения, что на протяжении двух дней подряд, он не хочет ступать ногой в церковь.