В чужой коже

Корабельное время – странная штука. Ну, мы летим в космосе. Так что, понятное дело, никакого дня-ночи быть не может. Все работает круглосуточно, лампы в общих помещениях светят всегда одинаково ярко. В каюте освещение можно настраивать. Еда в общую столовую подается каждые пять часов. Если индивиду нужно питаться чаще, к его услугам разнообразные кафе, рестораны, или можно заказать в каюту. Велор достаточно часто совершал длительные перелеты, он предупредил нас, что лучше всего настроить часы на привычное время и ориентироваться на него, если же есть-спать совершенно без всякой оглядки на привычный ритм, можно сильно сбиться и это скорее всего спровоцирует неврологические проблемы. - Не обязательно, - пояснил анрострум, - но мы все – планетарные жители и привыкли к смене дня и ночи, а отрыв от этого цикла – дополнительный стресс, который наложится на стресс от переезда на другую планету… в общем – давайте хотя бы немного разгрузим нервную систему, тем более, что это не так уж сложно. Мы с ним согласились, звучало разумно. В общем, у нас получились условные «день» и «ночь». Поэтому, когда мы просыпались, то «завтракали», так звучало привычнее. Несколько дней мы привыкали и изучали корабль. Прошлись по магазинчикам. Товары были рассчитаны на три наиболее многочисленных вида. Анрострумы, кстати, в их число не входили. - Честно говоря, нас не слишком любят. Считается, что мы излишне высокомерны, горды и прижимисты, - признался Велор. - Слушай, как так? Вот, на Земле столько разных народов, у всех свои обычаи и особенности. Иногда настолько странные, что в это сложно поверить! А у вас разве не так? - Видишь ли, мы слишком старые. В смысле – как вид. Земляне подобны лоскутному одеялу: разные культуры, даже фенотип и генотип различаются! А у нас за многие тысячелетия все слилось в однородную массу. У вас прелюбопытная планета. Я изучал разные народы, и обнаружил, что анрострумов можно сравнить с жителями Германии, во всяком случае, нам тоже приписывают педантичность, некоторую занудность и эмоциональную холодность. Илай внимательно слушал наш разговор, блестел глазами и поворачивал ушки то в мою сторону, то в сторону Велора. Анрострум рассеянно гладил его по коленке, кажется, нек не только у меня вызывает желание прикасаться. - А Илай как кто? - Сложно сказать. Цивилизация молодая и не однородная. - У нас клановая система, - сообщил нек, - если тебе интересно, могу рассказать. - Конечно, интересно! Илай рассказал, что знал. Сам он родился и вырос на той планете, где мы его встретили. На ней правила не такие жесткие, как на родной. Его рассказ очень напомнил Индию. Детей с детства воспитывают с мыслью, что это нормально – следовать своей судьбе, и большинство покорно исполняет предназначение. - Я уже почти смирился с определенной мне ролью. Нет ничего плохого в том, чтобы нести радость, - признался нек. - Тогда что же сподвигло тебя на такой рискованный поступок? – уточнил Велор. - Наверное, все дело в отсутствии надежды. Я же не свободный. Я – в «семье». И это предполагает определенные вещи. Представьте: всю жизнь провести на одной планете, в городе при космопорте, почти не покидая «своих» улиц. День за днем одно и то же. Дело не в том, что быть проституткой плохо, просто я не вижу в такой жизни ничего хорошего: повышенный риск заразиться, и не факт, что это будет излечимо, возможность наткнуться на кого-то малоадекватного и вовсе не обязательно, что охранник успеет. Рухай, конечно, уверяет новеньких, что все будет прекрасно и наши их защитят, но я знаю пару случаев, когда не успели. Ничего особо страшного не случилось, но перелом - это все-таки неприятно. Я так прикинул: жить мне, скорее всего недолго и довольно… однообразно. То есть грубо говоря – получается, что мне особо терять нечего. Мы с Велором покивали и начали расспрашивать Илая о детстве. Мне вот кажется, что это очень важно: как человек… ну, или кто еще, рос. Картинки, рисуемые Илаем мало отличались, от моей собственной жизни. Если изъять странные слова, то все то же: собирал какую-то ерунду, аккуратно устанавливая маленькие контейнеры в специальное хранилище (а я – марки! Альбомчики были и пинцетик), с кем-то дружил, с кем-то враждовал. Читал их аналог книг. В основном про разные планеты. Мечтал отправиться путешествовать, хотя бы в рамках своего мира. Папы или мамы не было. - Это у всех так? - Нет, просто у меня так получилось. Отца по понятным причинам я не знал, а мать не проверилась вовремя и ее венеряника в момент сожрала. Эту болезнь нужно лечить не позднее третьего дня после заражения. А она отчего-то протянула с посещением медцентра. Вот. Рухай меня к себе взял. Я тогда уже мог о себе позаботиться. Меня обеспечивали кровом, едой, одеждой, давали немного карманных денег. В общем и целом, я был предоставлен сам себе. Хм. Интересно, что бы я сделал, если бы у меня была целая куча времени и никакого присмотра? Думаю, ничего разумного. Шлялся бы по всяким опасным местам, вроде строек и безлюдного залива. Читал книги. Много. Они всегда помогают, если одиноко. Или же прибился бы к какой-нибудь компании. После этого рассказа становится понятно, почему Илай решился довериться незнакомцам. Время в полете прошло совершенно незаметно. Мы много говорили, посетили все магазинчики, купили и мне, и неку всякую технохрень, как я ее называю. У инопланетян тоже есть свои сотовые и свои ноуты. Я удивился: неужели еще не догадались совместить? Велор объяснил, что все уперлось в дисплей. Можно транслировать картинку напрямую в мозг, а на пальцах закрепить специальные датчики, но это не безопасно: возможны разнообразные сбои, отторжения имплантов, известны случаи, когда сбой техники привел к летальному исходу. - Так что я тебе это не рекомендую, - завершил свою речь Велор. - А, не, - меня передернуло при мысли, что в моих мозгах будет кто-то копаться, - никаких имплантов! А другого не придумали? - Ну, эта штука, - я потряс перед анрострумом «галькой». - Она же как-то переводит! И даже текст я могу прочесть! - О… даже текст? Значит, у тебя хорошая совместимость. Вообще-то от использования таких приборов обычно уже через час начинается жуткая мигрень. Ими стараются пользоваться по минимуму. Включают минут на десять-двадцать. А ты ее вообще не выключал? - Я не знал, что нужно. И вообще: думаешь, я знаю, как? – я с опаской покосился на «гальку». – И чего это значит? - Если хочешь, можем попробовать так называемое «мгновенное обучение». Принцип действия тот же, что и у этого прибора. Садишься в кресло и тебе напрямую закачивают знания. Пользоваться этим методом могут единицы, но на крупных планетах в медцентре обязательно есть хоть один аппарат. - Слушай, а для таких, как я ничего не придумали? - Может, и придумали, - пожал плечом Велор, - но разумных, способных без вреда здоровью пользоваться технологией, слишком мало, чтобы запускать производство. - Жаль, - вздохнул я. Еще были пристегивающиеся дисплеи. Тонкие и гибкие, они сворачивались в трубочку и прятались в специальный тубус, который можно было положить в сумку, или приладить на пояс. Мне эта конструкция показалась не очень удобной. Там еще и подставочку надо было покупать. Продавался в салоне также лопатофон. Я осмотрел его с недоумением: он был таким большим, что не помещался в ладони и разговаривать по нему вряд ли удобно. Только если еще и гарнитуру прикупить. Но, как всегда бывает с чуть более сложной техникой, гарнитуры постоянно глючили. Я сам видел, как какой-то дядя, похожий на Минотавра, яростно сорвал с себя и растоптал гарнитуру копытом. В общем, быть счастливым обладателем неудобного гробика на колесиках, который ни в один карман без матерного слова не запихаешь, я не захотел. В итоге стребовал с анрострума здоровенный моноблок с защитной крышечкой и маленький легкий сотовый. Илай выбрал себе тот, что с гибким экраном. К нему пришлось брать подставку (чтобы в этот самый экран было удобно глядеть), красивый чехольчик, еще брелочки всякие… Меня удивила яркость цветов, которые выбрал нек. Он сказал, что ему краски вовсе не кажутся «ядреными». У кошек, кажется, зрение устроено несколько иначе, чем у людей… Несколько дней я посвятил тщательному изучению девайсов и серфингу по сетке. Была локальная – корабельная. И еще межмирная. Межмирная, пока летим, практически недоступна. Велор сказал, что если я хочу – купит мне доступ, но я не люблю лишних трат, потерплю до прибытия на планету. Все равно в корабельной был дубль, снятый в день отбытия. Последних новостей нет, но все прошлые записи – доступны. Ну, или почти все. Что-то я сомневаюсь, что они все-все со всех планет перекопировали. Посмотрел виды планеты Велора, планету Илая. Кстати, признался ушастому, что не в состоянии воспроизвести название его народа. А он, оказывается, слышит, когда анрострум по-своему свистит. И еще, кажется, видит цвета более тусклыми, чем я и Велор, потому и выбирает все чрезвычайно яркое. *** А еще нека привлекают шуршалки. Я как-то для смеха начал шуршать оберткой… Да, у инопланетян тоже товары продавались в упаковке! Она была разная. Для хрупких вещей – футляры со специальным наполнителем. Для недорогих вещей – коробки, как и у нас, материал которых я затрудняюсь определить. Были и прозрачные пакетики, похожие на целлофан. Ну, и я потер такой пакетик. - Ш-ш-ш-р! – сказал пакетик, и черный хвост Илая тут же мотанулся туда-сюда, а ушки заинтересованно приподнялись. Я еще подвигал руками, и нек начал тихонько подползать ко мне, не отводя глаз от источника шума. Нек очень медленно приближался, приняв характерную для охотящихся кошаков позу. Его чуть вздернутая попа наводила на вполне определенные мысли. Самое интересное, что на меня он не смотрел, только на свою «добычу». Ушки то вставали торчком, то прижимались к голове и занимали меня ничуть не меньше, чем оттопыренная задница. Которая становилась все ближе. Я не стал ждать прыжка, а сам «напал» на зашипевшего от неожиданности нека. Черный хвост начал хлестать кровать, на которой я сидел, Илай во время своей «охоты» как раз на нее заполз. Я пошуршал перед самым носом парня, и он начал хлопать ладонями по пакету, ну, совсем как настоящий кот! Взгляд нека был несколько отрешенным, зрачки расширены, мне показалось, что он не совсем осознает себя. Я проверил свою теорию: погонял упаковку перед носом Илая. Тот следил за ней глазами, хлопал ладонями по простыне, скреб пальцами, как котейка. Понаблюдав еще некоторое время за играющим неком и поняв, что сам он не прекратит, я убрал завлекалочку. Пустота в глазах немного пугала. Нек забеспокоился, заворчал, я протянул руку и начал поглаживать его по спине. Залез под ворот кофты и прошелся по полосе меха. Почесал узкую дорожку мягких ворсинок, Илай привалился ко мне боком и взмуркнул несколько раз, потом моргнул. Полежал еще немного, во взгляде начал появляться разум, он больше не был бессмысленным. Мы посидели так еще немного, потом Илай немного хрипло спросил: - Зачем ты так? Я же никогда не отказываю! - Не вижу связи между пакетиком, твоими кошачьими повадками и «никогда не отказываю», - буркнул я, начиная понимать, что, возможно, соскальзывание в этот игровой транс, или что это было, не совсем безобидная штука. - Ты не знал? – с надеждой спросил нек. - О чем? - Если долго делать так, как ты, это… действует. - Ты ведешь себя, как наши кошки, потому прыжки и преследование несчастного пакетика, меня не удивили. Ты выглядел… увлеченным. Это… неприятное состояние? Нек вздохнул и дернул плечом, я воспринял это как согласие. - Почему не предупредил? Я же не знаю, чего нельзя делать! - Мы об этом не говорим. Очень немногие чужеземцы знают об этой особенности. Да и действует это только со значимыми людьми, - тихо сказал нек. - Ну, я пошуршал, ты начал играть, и я не понял: чего тут скрывать? И – тебя это расстроило? - Ты меня трахнул? – спросил вдруг Илай, я чуть слюной не подавился. - Нет, ты как бы занят был. Хотя поза мне понравилась. Черные ушки дернулись, неко заурчал и стал тереться головой о мой бок, минуту он посвятил этому важному занятию, окончив же тарахтеть сказал: - Это хорошо. А то было бы очень обидно, если бы ты так сделал. Я тебе расскажу, только это секрет, потому пообещай никому не говорить. Ну, разве только Велору. Я пообещал, конечно, нек еще потерся и рассказал, что это самое состояние случается у его народа совершенно помимо воли. Более того – нек становится беспомощен, все его внимание приковано к издающему звук предмету, обычно этим пользуются либо калеча, либо насилуя. Не знаю, как по мне – звучит немного неправдоподобно. Кто же причинит вред играющей милахе? Может, Илаю в свое время сказали не совсем верно? Такое иногда бывает: скажут тебе что-то в детстве, ты этому веришь, даже когда уже сам вырастешь и только случай может переменить мнение. Мне вот, всегда говорили, что от сырого теста заболит живот, и только став большим, я узнал, что мой одноклассник совершенно спокойно его лопает, и – ничего! Не болит! Это же сколько теста я недосожрал?! - Не знал, правда, - я сделал честное лицо, что было легко, так как я и впрямь был не в курсе. - Просто посмотрел, как ты играешь, это было забавно. Но никаких последствий же у тебя не будет? - Нет. Только ты так больше не делай, - пробурчал нек, отводя глаза. - Слушай, а давай я пошуршу и сниму тебя на камеру, ты тогда увидишь, как это выглядит, ты такой милый, так на котеечку похож! Илай опасливо на меня покосился, прижал ушки и оскалился. Хвост хлестнул по кровати. - Перестань. Я же все запишу. Просто не уверен, что смогу удержаться и никогда-никогда больше не увидеть, как ты прыгаешь за шуршачкой! В тот раз уговорить нека не удалось. Кажется, то, что я узнал «страшный» секрет немного его напугало. С Велором я поделился, он сказал, что ему тоже интересно, и мы начали уговаривать Илая вдвоем. Нек рассердился, и мы почти поссорились. - Если вам так интересно, зачем спрашивать? – заорал Илай, и до меня доперло, что он просто боится. В итоге мы долго успокаивали шмыгающего носом нека. В детстве его запугали этой минутной потерей контроля, как чем-то жутко страшным. - Илай, это же смешно! В самом деле, ты же сам говорил, что в сексе нет ничего неприятного, ты наш партнер и… чего ты так опасаешься? Что мы оприходуем тебя в два смычка? Да ладно! Нас же двое, мы в любом случае сильнее, раз уж раньше никто из нас не проявил склонности к насилию, чего ты из нас маньяков делаешь? - Будто это так сразу видно, - пробурчал неко, но уже не так уверенно. Казалась бы – ерунда. Но мне очень хотелось, прям до дрожи, чтобы Илай доверился мне и сделал, как я прошу. В конце-концов нек сдался под нашим напором. Я вытянул из корпуса моноблока камеру, включил и достал пакетик. Нек прижал уши к голове и смотрел настороженно. Некоторое время я усиленно издавал манящий звук. Илай хмурился, дергал ушами и хвостом и крепился изо всех сил. Но магическая сила пакета победила: глаза остекленели, попа приподнялась и кошак вышел на охоту. Минут пять я снимал, как он прыгает по постели, потом отобрал упаковку, чуть не схлопотал за это по морде ногтями, но поглаживание по спинке немного успокоило нека. Он развалился на моих коленях и некоторое время благосклонно позволял себя гладить. Потом постепенно «выплыл». Нахмурился. Я тут же потянулся к моноблоку. Включил на воспроизведение. Нек шевелил бровями, бил по мне хвостом и мрачнел. - Тебе не нравится? – расстроенно спросил я. - Выгляжу, как полоумное животное, - хмуро пробурчал Илай. - Нет же! Ты чего?! Все любят котиков! – возмутился я. Для доказательства я закопался в сеть и выловил-таки несколько роликов с кошками. Показал их неку, тот прижал ушки к голове и спросил: - Ты считаешь меня похожим на эти… неуклюжие безмозглые комки шерсти? – кажется, собратья ему не понравились, даже покраснел от злости. - Почему ты так говоришь? Кошки очень красивые, пушистые, милые, грациозные! - Да? – в голосе нека звучало сомнение, - А почему они все время падают, если грациозные? - Ну, это же подборка для смеха. У нас и про людей такое есть. - Да? – еще большее сомнение. - Покажешь? Ну, показал я ему наших дебилов. Инопланетяне не поленились залить в свою сетку ролики про забавных сапиенсов. Кстати, у них было достаточно много просмотров. Пришельцы с интересом просмотрели не менее десяти роликов. Я так ржал, что даже виски заболели, у меня так бывает. - А зачем они все это делают? – недоуменно спросил нек, когда очередной неудачливый парень смачно хлопнулся со скейта на задницу, потом Илай с подозрением посмотрел на меня, – Это какая-то болезнь? Или… безумие? Или что-то вроде циклов? Ты тоже будешь пытаться покалечить себя при помощи доски на колесиках или средних размеров шарика? Это он про скейт и баскетбол. Почему-то в найденном видео были именно спортивные приколы. - Нет! Это… что-то вроде развлечения. Когда все правильно сделано, выглядит круто и все тобой восхищаются, потому что это сложно. Но в процессе обучения можно сильно повредиться. Давай-ка поищем, может, тут есть удачные трюки… В общем, нашли. Просмотрели. Сальто, перевороты, немного паркура, чуть гимнастики, скейты и велики… Нек был удивлен. Особенно когда парень сделал несколько шагов по стене, а потом сальто назад. - Это какой-то фокус? Что-то сделали с гравитацией? - Мы не умеем управлять гравитацией. Не фокус, просто тренированное, ловкое тело и быстрая реакция. - О! Кажется, я начинаю понимать! Это… действительно впечатляет! И эти… которые падали хотят так же? - Ну, да. Только способности-то у всех разные. У кого-то почти сразу получается, а кому-то все не дается. - Вы эти неудачи снимаете и смеетесь? И с… животными так же? И тебе нравится, как я двигаюсь, словно зверь? Илай никак не мог понять, что забавного в его поведении. В итоге он махнул рукой и обратился к Велору: - Тебе тоже смешно? - Со стороны выглядит презабавно, хотя понимаю, почему это не совсем приятно для тебя. Но мы не хотим обидеть, поверь. Я некоторое время жил среди сапиенсов, у них очень много информационного пространства посвящено животным, а кошек часто содержат дома в качестве домашних любимцев. Со стороны выглядит как поклонение, ибо эти небольшие млекопитающие достаточно часто имеют скверный нрав и производят жуткий беспорядок. Однако, люди все равно их очень любят и даже гордятся выходками питомцев. - Артем, но я же не животное! Или я тоже… питомец? – ушки опустились, взгляд стал грустным-грустным. - Ты разумный. И при этом мило-пушистый. Безусловно, ты равноправный партнер, а не питомец, просто с ушками! Ммм… они такие прикольные! И хвостик! И жутко здорово, когда ты мурчишь! Я сделал самое дебильно-восхищенное выражение лица, на какое способен, и потрогал кончиками пальцев хвост, неко вздохнул и перевел взгляд на Велора: - Но мне все равно не нравится… я не хочу… - Ладно-ладно! Все, больше не будем! – скрепя сердце согласился я, анрострум нежно обнял нека клешнями, успокаивая. Жаль, конечно, но не слишком весело, когда все над тобой смеются, а ты не помнишь, что делал… как пьяница! Рассказал на свою беду неку про действие на людей этилового спирта. Утешить захотел. Ну, он от пакетиков прется, а сапиенсы водяры выпьют и – прощай мозг! Неко воодушевился. Задергал ушками, прищурил глазищи: - Покажешь? - Эм… я могу стать странным. Буду много говорить, возможно, и скорее всего – петь, меня может стошнить, а на утро будет очень плохо от отравления. Велор пообещал снять нежелательные последствия отравления и достать необходимый продукт. - Думаю, его можно синтезировать в пищевом блоке… Ну, я попал…