Катюха- дура.

В коридоре меня за руку хватает Арина. Черт, совсем о ней забыла после того, как утонула в улыбке Олеси Юрьевны. Поворачиваюсь к ней лицом и обнимаю. Она злится, я знаю это. Она всегда на меня злится, потому что такой же собственник, как и ее младший брат Игнат. Эти двое друг друга стоят. Он дерется со мной за сестру, а Арина дерется со всеми за меня. Круговорот, черт возьми. - Ну и какого черта, мадам?! – сурово смотрит на меня Арина. - Прости, прости, прости, - целую подругу в щеку и беру за руку. – Идем, сейчас физкультура, мы не можем опаздывать на волейбол. Урок физкультуры, первый в этой четверти, проходит очень весело, но к концу урока без травм не обходиться. Я стою под сеткой и страхую игроков, чтобы в случае необходимости перекинуть мяч через сетку. Так вот, кое-кто, этакий рукожоп по имени Вася, зарядил мне мячом по голове, и я упала и разбила нос. Кровь бежала тонкой струйкой по подбородку, меня взяли под локти и отвели в медпункт, чтобы остановить кровь. Когда меня завели в светлое помещение, где пахло таблетками и мазью от ушибов, я увидела Олесю Юрьевну. Она сидела за столом медсестры и ждала, когда ей обработают порез. Так, а вообще, где это она умудридась порезаться? Хм, загадка. - Ну вот и все, - сказала уже не молодая медсестра и повернула голову в мою сторону. - Эх, а с тобой что случилось? - Упала, - бубню я. - Положите ее на кушетку там, в комнате, и свободны, - сказала медсестра и встала, направляясь следом. Мой нос осмотрели, остановили кровь и сказали полежать минут десять, чтобы удостовериться, что все хорошо, и я в состоянии дойти до дома. Минуты тянулись слишком медленно, так что для меня эти десять минут смотрения в потолок стали часовой пыткой. Когда мне все же разрешили идти домой и написали освобождение от остальных уроков на сегодня, я не придала значение легкому головокружению и головной боли. Выйдя в коридор, сталкиваюсь с кем-то, ещё не подняв глаз на этого человека начинаю свой матерный монолог. - Какого хрена, совсем слепошарый что ли, хренли не смотришь, куда своими обрубками топаешь?! - злобно рычу я. - Оу, полегче, я ж не специально таким девушек сбиваю, - голос знакомый прямо над самым ухом, - а теперь разреши мне пройти, Динара. Поднимаю глаза и вижу Олесю Юрьевну. Сразу же заливаюсь густой краской, понимая, как опозорилась перед ней. Жду, пока она выйдет; так дела не делаются, стоит извиниться. И вот она выходит и с непонимание на лице останавливается в проеме. - Эм, простите меня за мою грубость, я не подумав... - начинаю что-то мямлить я. - Ничего, бывает, пошли. Просто сильно ударилась, - смеётся она, все же закрывая за собой дверь и следуя за мной. - А с вами что случилось? - спрашиваю, смотря на большой порез на ладони лаборантки. - Да так, колба в руках лопнула, - улыбается она. - Ничего, было и хуже. - Это же дикость, - возмущаюсь я, вспоминая инцидент с учительницей химии. - Вы работаете здесь первый день, а уже пострадали. - Да ладно тебе, до свадьбы, как говориться, заживет, - смеётся она. - Это же дети, что с них взять? Я человек терпеливым, от меня так просто не отделаешься, - она морщиться, похоже, от боли. - Сильно болит? - спрашиваю я, останавливаясь. - Терпимо, Динара, спасибо, - улыбается она. Беру ее руку в свои ладони и подношу к губам, нежно касаюсь губами места чуть выше пореза. - Как там говориться: “У Пети боли, у Васи боли, а у Олеси Юрьевны не боли". - Очень мило, ты ещё шаманский обряд проведи, - заливается смехом она. - Да идите вы... - начинаю я, но головокружение усиливается, и я хватаюсь за лаборантку руками, чтобы не упасть. Едва удержавшись на ногах, выравниваю дыхание и пытаюсь сделать шаг. Но ноги не слушаются, а только сами собой заплетаются в узел. - Так, стоять, Зорька, не падать, - придерживает меня за талию Олеся Юрьевна. - Ты как до дома-то добираться будешь? Далеко живёшь? - Я позвоню маме внизу, у гардероба, вы только помогите дойти, - смотрю под ноги, чтобы не грохнуться. - Конечно, как же я тебя брошу, - сильней прижимает меня к себе лаборантка, - а теперь давай вместе - и... правой-левой.