***
Все утро прошло по уже заученной схеме: сигарета, без которой уже давно не обходилось ни одно утро, растворимый кофе в кружке, тренировка. Порядок действий, каждый шаг был установлен так давно, что казалось, изменить его уже нельзя, а Гокудера и не менял. Он думал лишь о Десятом и тренировках, что само по себе в его сознании создавало замкнутый круг: чем сильнее он будет - тем больше будет полезен Тсуне. Самому доброму парню, лучшему другу и боссу, ставшему, подобно сигаретам, частью его жизни. Гокудера выкладывался на каждой тренировке полностью, не жалея ни сил, ни своего здоровья, возвращался домой, как правило, выжатый лимон вместо парня. Ему даже немного нравилось все это - запах пота в спортзале, то чувство, когда организм работал на пределе, когда мышцы напрягались сильно-сильно, не имея возможности расслабиться ни на секунду. Ему просто нравилось приходить домой уставшим, чувствуя удовлетворительную слабость в теле и не менее удовлетворительное состояние мозга - не думать о лишнем. Так, безусловно, жилось куда легче. Но сегодня, когда Хранитель Урагана уже был на выходе, зазвонил телефон. Парень, предполагая, что звонить может Десятый, быстро вернулся и ответил. - Да? - осторожно, но с надеждой поднял он трубку. Кажется, Тсунаеши должен ещё спать. Лето же, а он соня. - Это Хару, - холодно проговорили в трубку. - Вчера ты ушел в рубашке моего отца, а свою оставил мне. - Да, помню я, помню! - раздраженно повторяет Хаято, готовясь в любой момент бросить трубку. - Завтра принесу тебе чертову !.. - Выбирай выражение, Гокудера! - не менее раздраженно отозвалась девушка и тот час послышались короткие, отрывистые гудки. - Ну и катись к черту, дура! - прозвучало уже лишь для того, чтобы стало хоть немного легче. Не успел, однако, парень отойти от телефона, как тот вновь непростительно весело заголосил. Резко развернувшись и рывком подняв трубку, мафиози зло процедил: - Что я ещё забыл?! - Э-э, - протянул озадаченный человек. - Я не знаю... Ты что-то потерял, Гокудера-кун? Десятый. Гокудера уже жалел, что не сдержался и нагрубил. - Нет, ничего! - быстро выпалил он. - Простите, что накричал... Десятый, вы что-то хотели? - Гокудера-кун, ты сейчас свободен? - явно облегченно спросил Тсуна. - Мы тут в парк собрались идти. Ламбо и И-пин тоже идут, но будет весело! Я вот и подумал, может, ты с нами хочешь? - Конечно, Десятый, я сейчас буду! - радостно улыбнулся парень, Тсуна этого видеть не мог, но легко угадал по голосу. - Тогда мы будем ждать тебя у ворот парка Намимори! - и снова гудки, но теперь они уже не раздражали, а как будто обещали что-то хорошее впереди. Уже в парке Гокудера понял - идти собрались почти все, кто остался в городе из их компании, но и их было немного. У входа стояли и ждали только его одного: Тсуна и Киоко, держались за руки, чуть смущаясь; Курокава, непонятно зачем вдруг пришедшая, стояла поодаль от разыгравшихся детей; Фуута, как обычно составлял рейтинг самых любимых аттракционов каждого из присутствующих. Позже он узнал, что Миуру тоже звали, но она отказалась идти, сказав, что вернулись родители, по которым она успела соскучится. Звали и Хибари, но особо на его появление никто не рассчитывал. А Тсуна был только рад, что этот человек так и не появился. В парке было действительно весело, хоть народу и было мало - все-таки рабочий день. Но это и было плюсом, ведь не было ни тесноты, ни очередей, и самым большим источником шума являлись, конечно, они. Дети радостно носились по влажному, после вчерашнего дождя, асфальту, Фуута бегал с ними, стараясь, на правах старшего, присматривать, но сам часто отвлекался. Десятый старался уделять внимания всем поровну, не зацикливаясь только на своей очаровательной спутнице, но получалось у него плохо - он то и дело посматривал на неё, игравшую с детьми, или идущую впереди с Курокавой; так же он, явно витая в облаках, часто просил Гокудеру повторить, что тот только что сказал. Хаято улыбался и смеялся вместе со всеми, даже о чем-то разговаривал с Ханой, которая показалось ему не такой глупой, как все остальные девчонки, но все лишь для того, чтобы хоть как-то скоротать время. Не хотелось думать, но мысли о том, что и Хану, и его взяли в нагрузку, чтобы друзья, пока влюбленные были заняты друг другом, не особо скучали. Больше всего раздражало то, что Бовино капризничал и верещал каждый раз, как его прихоть не исполнялась. Он, по обыкновению, кричал, брыкался. На секунду итальянец пожалел, что Хару рядом не было. Вот уж кто-кто, а она легко справлялась с детьми, даже с такими, как Ламбо. - Да успокойся ты, тупая корова! - прикрикнул, не выдержав вопля почти на ухо, парень. - Бесишь! - Идиот Глапудера! - передразнил Ламбо. - Ламбо-сан тебя на лопатки уложит легко! Нья-ха-ха! - Ну держись, малявка! Зрелище было довольно забавное - взрослый парень с жутко злым видом гонится за шестилетним ребенком в костюме теленка, который бегает по кругу и продолжает, смеясь, поддразнивать всех. - Г-гокудера-кун! Ламбо! - взмолился десятый босс Вонголы, заранее предполагая исход подобного баловства. - Прекратите сейчас же! Но Гокудера не слышит, а Ламбо, спотыкаясь, налетает прямо на столб. Базука, искрясь, валяется рядом, в луже, оставшейся после вчерашнего дождя. Ребенок сползает на сырой асфальт, тихое завывание внезапно перерастает в истерику, смешанную с бурным потоком слез. - Ламбо... Ламбо-сан отомстит! - разъяренно бормочет Хранитель Грозы, хватая базуку, кажется, совершенно не замечает, что та неисправна. - Ламбо, не надо! - в ужасе пытается остановить безобразие Тсуна, но ни Ламбо, ни, к несчастью, Гокудера, не успевают остановится. Оружие выстреливает прямо в Хранителя Урагана, и тот исчезает, а на его месте появляется другой, взрослый.Глава вторая
14 апреля 2014 г. в 20:14
Родной дом встретил его пустым одиночеством. И это было главным достоинством его обители, считал парень. Дом как никто другой понимал его состояние, чувствовал мысли, и был именно таким, какой нужен был в данный момент.
Сейчас - такой же опустошенный, без капли сил или каких-либо желаний.
Вода с одежды капала на пол, но, не обращая на это никакого внимания, Гокудера прошел в единственную комнату, а оттуда - на маленькую кухню, где его ждал пустой холодильник.
Ну и к черту все, думает Хранитель, захлопывая белую дверцу. И эту истеричку тоже. Идет обратно в комнату, раздеваясь на ходу, и только сейчас замечает, что ушел в чужой рубашке, забыв свою дома у Хару.
- Черт! - ругается, забывая, что слушать все равно некому, относит предмет одежды в ванную.
После идет обратно, в комнату, закуривает и включает маленький телевизор.
Новости. Сериал. Боевик. Сериал. Новости. Мелодрама.
Щелкает в обратном направлении, пока снова не попадается канал, где идет боевик.
Смотрит без особого интереса на то, как на экране мелькают пули, как бандиты, ныряя кто за какое укрытие, отстреливаются, люди вокруг разбегаются в страхе. Все это действо сопровождается шумом, криками и плачем.
Но вот звуки немного стихают. Камера близко снимает одного человека. Он прячется за углом здания, выглядывает из укрытия осторожно, чуть надвинув на глаза темно-коричневую шляпу. Человек под сорок, на висках проглядывает седина, а под длинным плащом можно угадать очертания пистолета.
Как примитивно, думает Хаято, настоящий мафиози давно бы уже заметил этого проныру!
Типичный сыщик, сторонний наблюдатель. Наверняка, это - его задание. Или, может быть, он из мести выслеживает одного из бандитов.
Сыщик хитро щурится, лицо его холодно, логика правит над сердцем, он незаметно фотографирует, направляя объектив прямо в камеру, и бесшумно уходит прочь.
Место действия вдруг переносится в темное помещение, сразу и не поймешь - подвал это, тюрьма или просто чья-то тёмная комната, но вскоре становится ясно, где бы это не происходило, на экране - бандитское сборище.
Гокудера тушит сигарету о пепельницу да там и оставляет её, один щелчок - и экран становится ещё черней, чем был до этого. И больше ни одного звука во всей квартире.
Дремота окутывает сознание, поток совершенно ненужных мыслей замедляется и хочется только одного - уснуть, а проснувшись, обнаружить, что все хорошо. Десятый ни с кем не встречается, Хару не обиделась, сестра готовит нормальную еду, а он - в родной Италии. Тело окончательно расслабляется, парень переворачивается на бок и, натянув на себя одеяло, засыпает.