Через десять лет

      Подросток осматривал просторную квартиру, по которой мог сказать сразу – здесь жил он. Не он, который стоял здесь сейчас, осматриваясь, но он – через десять лет.       Сейчас же его удивляло, что было чисто, светло – главные отличия этой обители, от той, в которой ночевал он вчера. Но, может, этот дом тоже умеет перенимать настроение хозяина?       «Нет», - уверенно скажет Хаято. - Тогда бы все здесь казалось своим, но пустым, а выглядит совсем наоборот».       Фуута очень кстати предложил свою помощь, проводив Гокудеру до его же квартиры. Сам Ранговый бывал здесь всего два раза, да и то особо не разгуливал, а ждал в коридоре, поэтому, разбираться, где что находится, школьнику пришлось самому.       Он начал с осмотра квартиры – нашел все, что нужно для нормального существования, и, успокоенный тишиной, улегся на диван. Время ползло медленно, раздражая его своей неспешностью. Но ещё больше хотелось забегать в мастерскую Спаннера как можно чаще, чтобы поторапливать их. Он и сам понимал, что толку от этого не будет, только разозлит механиков и будет отвлекать.       Гокудера не заметил, как заснул, но, проснувшись, долго переваривал сон. Он попал в непонятную цветастую комнату, где все было перевернуто вверх ногами: и разноцветная мебель, и ужасной формы вазы, и горшки с фиолетовыми цветами. Глаза болели от пестроты, голова кружилась, и Гокудера поспешил зажмуриться, надеясь, что когда вновь откроет глаза, окажется в более спокойной обстановке.       Но его надежды разлетелись в прах, когда он увидел, как по потолку легко и беспечно шагает взрослая Хару. Кончики её волос были завиты, а половина головы выкрашена в ярко-рыжий цвет, одета она была в школьную форму Киоко. Девушка, кружась, повторяла: «Тсуна-сан!». И смеялась, смеялась…       Смех вдруг превратился в звон множества маленьких колокольчиков, и перед ним оказалась пятнадцатилетняя Хару. Та, которую он знал всегда – даже волосы были вновь длинные, собранные в хвост на затылке.       Эта девушка тоже смеялась, но выглядела настоящей, а смех не казался Гокудере таким сумасшедшим, как минуту назад.       Хранитель уже начал успокаиваться, как вдруг увидел, что стоящая перед ним девочка расплакалась, размазывая соленые капли по лицу. Она начала исчезать, будто тая в воздухе, а на её месте, прямо перед лицом подростка, вновь появилась Взрослая.       И тут сон закончился. За окном уже заходило солнце, последние его лучи беспрепятственно проникали в комнату. Стало скучно – смотреть телевизор не хотелось, а чем ещё занять себя, парень не знал.       «Для начала можно приготовить ужин, - решил он, - если там есть из чего готовить».       Холодильник, к его удивлению, оказался до отказа забит продуктами, и уже через час состоялся ужин в гордом одиночестве. Однако, после того, как посуда была вымыта, делать вновь было нечего.       Парень решился вызвать из кольца свое животное – вредную кошку Ури. С ней хоть и сложно, но не так скучно.       Кошка появилась с радостным выражением морды, но, увидев, что хозяин вновь стал ребенком, сменила свое настроение. Она бросилась на Хранителя и стала старательно царапать все части тела, до которых могла дотянуться, но и парень не отступал, не менее старательно пытаясь животное от себя отцепить.       В драках и ссорах прошел оставшийся вечер, но к ночи Ури все же примерилась с обликом хозяина и стала вести себя спокойней. Когда Хаято уже собирался лечь спать, позвонил Джудайме, и, проговорив с давним другом и боссом около часа, Гокудера все-таки уснул.