Пламя славян

Холод равнодушно обнимал за плечи, проникая под кожу вместе с дыханием, жидким серебром растекался по венам, обжигая сердце ледяными шипами… Задумчивый мужчина с теплыми карими глазами, сейчас будто покрытыми изморозью, зябко пожимал плечами, кутаясь в подбитую мехом куртку. Холод не желал отступать, с покровительственной усмешкой трепая русые волосы. На зимних стылых аллеях не было видно ни души. Шумные улицы, наполненные суетливыми толпами, остались позади. Здесь, в старом парке, только усталый скрип деревьев изредка нарушал тишину. Казалось, еще немного − и можно будет услышать шепот падающего снега. Осколки льда отзывались в сердце тупой, ноющей болью. Теперь лишь холод − вечный спутник солнечного Хорса. Ему не согреться без остывшей в столетиях веры, ее лучи больше не коснутся забытого бога. Обида, горько-полынная, почти человеческая, шевельнулась в озябшем сердце. Взмах рукой – и снег рассержено шипит, неохотно расползаясь перед упрямым потрескивающим огнем. Яркие всполохи танцуют, змеятся по земле, замыкая круг. Символ могущественного когда-то Хорса на миг приносит успокоение. Обида отступает, прячется от робкого лучика надежды в самый пыльный уголок души. Пламя рассыпается снопом искр, любознательно тянется к узловатым ветвям деревьев, что молчаливыми стражами застыли у грани огненного хоровода. Языки пламени ведут извечную пляску. Рыжие искорки отражаются в карих глазах. Но огненный круг не вечен. Пламя усталым котенком сворачивается в золе и медленно, неохотно засыпает. Внезапно морозно-карие глаза встречаются с любопытным ясно-зеленым взглядом. Что привело человека в заброшенный сонный парк? Хорс видит лишь интерес, толику восторга и совсем капельку юношеского бахвальства. Это хорошо. Значит, никаких объяснений не нужно. Пусть загадка останется без ответа. Уходя, старый повелитель зимнего солнца оставляет искорку своего огня в душе нежданного наблюдателя. Позже он посмотрит, как распорядились его подарком. Возможно, удастся немного погреться у пламени чужой души. А вера… Ее отняло равнодушное время. От жертвенных костров остались давно остывшие угли…