Alaska

Три дня спустя у Луи оборвалось дыхание, когда он услышал, как за дверью его комнаты затрещал пол. Он повернул голову, чтобы посмотреть на Гарри, если тот войдет, но этого не произошло. — Я иду спать, милый, — сказал кудрявый, а Луи сглотнул ком в горле, глядя на белую дверь, и кивнул, хотя Гарри не мог этого увидеть. — Хорошо, — отозвался Луи, крепко вцепившись руками в футболку, которую он как можно тише укладывал в найденную ранее сумку. — Спокойной ночи. С его груди будто упал камень, когда звук шагов Гарри стал отдаляться. Руки у Луи дрожали, как у сумасшедшего. Ему было страшно, он знал, что было уже поздно и темно, и снег падал с неба огромными холодными хлопьями. Возможно, он мог выбрать более подходящее время для побега, но ему казалось, что темнота могла его защитить. Луи встал, когда почувствовал, что готов, взял одежду Гарри и засунул ее в сумку. Он кинул сумку на кровать и снова посмотрел в окно. На улице была кромешная тьма, и Луи повезло, что днем ранее ему удалось найти фонарик в кладовке. Единственная проблема была в том, как ему удастся держать фонарик, сумку и поводья одновременно. Он вздохнул и покачал головой. Толстый свитер, который он отыскал, свободно сидел на его теле. Перед Луи стоял выбор: идти так или проскользнуть вниз и, пока Гарри спит, украсть его ботинки и куртку. Второй вариант был более привлекательным, но если Гарри его увидит, то в одну секунду догадается, что делает Луи. Но Луи должен был попробовать, поэтому он на цыпочках вышел из комнаты и подкрался к лестнице, после чего нагнулся, чтобы убедиться, что Гарри хотя бы был на диване. Кудрявый оказался именно там, и Луи начал спускаться по лестнице. Его сердце колотилось в груди, пальцы все еще дрожали, а взглядом он прожигал в Гарри дырки. Казалось, что кудрявый спит, но Луи не знал, насколько быстро засыпал Гарри, потому что не считал секунды до того, как тот начинал храпеть. Луи судорожно вздохнул, когда спустился на первый этаж, чувствуя холодный пол под босыми ногами. Он уже едва мог дышать, произнося про себя миллион молитв о том, чтобы Гарри его не увидел, и начал подходить к двери, задержав дыхание. Он почти закричал от радости, когда схватил ботинки и клетчатую куртку, собираясь вернуться в свою комнату. Если честно, Луи чувствовал себя немного виноватым за то, что собирался оставить Гарри вот так, даже не попрощавшись. Он бы попрощался, если бы знал, что его не остановят. Он знал, что Гарри расстроится и, возможно, даже разозлится, и после того дня, когда кудрявый чуть не ударил Луи на лестнице, Луи не хотел делать вещей, которые могли разозлить Гарри еще сильнее. Луи закусил губу и снова посмотрел на Гарри, а его ноги двигались сами по себе, делая шаги. Казалось, Гарри все еще спал, его грудь вздымалась и опускалась в устойчивом темпе. Луи улыбнулся, крепко держа в руках куртку и ботинки, и задался вопросом, получит ли он ответы, которые хотел знать? Почему мать Гарри больше не общалась с сыном? Почему Гарри был таким позитивным, несмотря на то, что многое пережил? Что он чувствовал к Луи, и какое из чувств преобладало? Луи пришлось тряхнуть головой, чтобы перестать думать об этом, после чего он снова повернулся к лестнице. — Луи? — неожиданно и довольно громко сказал Гарри, а Луи моментально скользнул на пол и спрятался за диваном, прислонившись к нему спиной. — Эй, Луи! Луи запаниковал. Гарри ведь не видел его, правда? В противном случае, Луи был в полной заднице. Он зажмурил глаза, когда услышал, как Гарри шелестит подушками. Несмотря на то, что некоторое время в комнате царила тишина, Луи не решался открыть глаза, но ему пришлось, и его взгляд нашел затылок Гарри. Тот сидел, глядя на лестницу. Поэтому Луи подумал, что кудрявый его не видел, и начал перемещаться за угол дивана. Там Гарри не сможет его увидеть. Луи застыл, когда Гарри вдруг встал, укутался в одеяло и устало побрел к лестнице. — Луи? — снова позвал он, и Луи затрясло от страха, что Гарри обернется и увидит его. Дыхание Луи участилось и стало обрывистым, когда Гарри провел рукой по волосам, медленно поднимаясь по лестнице. Луи понятия не имел, что кудрявый от него хотел. Он был слишком напуган, чтобы остаться и узнать, а костяшки его пальцев, вцепившихся в куртку, побелели так, что было уже не до шуток. Когда Гарри, наконец, исчез где-то наверху, Луи быстро натянул ботинки. Теперь у него не было ни единой возможности вернуться за сумкой. Неприятный озноб пробежал по спине Луи, когда он распахнул дверь. Луи убедился, что она не врезалась в стену, затем накинул куртку и направился к конюшне, оставляя за собой следы на снегу. Внутри было тепло, но Луи смог насладиться этим всего секунду и застонал, когда снял седло с крючка на стене. Оно было тяжелым и холодным, Луи изо всех сил пытался накинуть его на Макулу. Ему это удалось, он поднял седло, положил его на спину Макулы и нагнулся, чтобы закрепить ремни вокруг живота лошади. Луи старался, как мог, и внутри него по очереди загорались искры надежды и паники. Он взял поводья и тут же начал тянуть Макулу из теплого помещения на морозную улицу, отчего животное пыталось сопротивляться, а Луи всхлипывал от холода и напряжения. — Пожалуйста, — прошептал он. Лошадь остановилась, и Луи запрыгнул ей на спину после нескольких попыток, подтолкнул животное ногами и отправился в путь. Снег обжигал его лицо и руки, когда он несся по той дороге, где они с Гарри катались несколько недель назад. Она была все такая же, а Луи осознал, что забыл фонарик. Он был благодарен луне, что она хоть немного освещала его путь, ведущий прочь от Гарри, и снова пнул Макулу, несмотря на то, что животное не могло скакать еще быстрее. Луи был переполнен эмоциями, как никогда до этого, осознавая, что фактически был на пути обратно в Англию, обратно к семье и друзьям. И к Элеанор тоже. Он был уверен, что ехал уже где-то около получаса, проезжая деревья, дороги, камни и огромное поле, на котором уже был с Гарри. Щеки Луи становились влажными от снежинок и слез. Он сдвинулся в седле, зная, что оно медленно сползало в сторону, и понял, что должен был попросить Гарри, чтобы тот научил его, как правильно надевать седло. Гарри всегда говорил: «Нет, милый, я хочу иногда что-нибудь делать для тебя». Милый. Всегда было что-то подобное. Милый, детка, малыш и солнышко. Гарри никогда не называл его по имени, за исключением раза, когда Луи попросил его об этом. И Луи ненавидел это, просто ненавидел. Но тогда почему он так и не попросил его прекратить? У Луи вырвался сдавленный всхлип, когда он снова пнул лошадь, вытирая щеку одной рукой. Нет, это ничего не значило. Луи всегда ненавидел такие обращения. Клички — это другое дело, он всегда называл Найла Ни, а Элеанор — Эль, иногда деткой. Но никак иначе, потому что Луи считал это смешным, детским, ужасным и неправильным, но все равно не мог заставить себя попросить Гарри перестать. Гарри. Луи снова встряхнул головой. Нет, больше ничего. Ни Гарри, ни Аляски и никакого ужасного чая. Он больше никогда в своей жизни не подумает о Гарри. Луи поднял взгляд к небу, когда все вокруг вдруг стало разноцветным. Северное сияние. Луи ведь действительно поцеловал Гарри, да? И, если он правильно помнил, он даже попросил Гарри об этом. По началу Луи думал, что это было из жалости, но только из-за нее он никогда раньше не заходил так далеко. Это был надуманный предлог, и ничего подобного Луи раньше не делал. Тем более с парнем. Гарри. Луи снова встряхнул головой, пытаясь найти другую тропинку или дорогу. Теперь он ехал по лесу, не имея понятия о направлении, и все время изворачивался на седле, чтобы не упасть. — Твою мать, — выругался он и закусил губу, глядя на луну. Ему нужно было запомнить, в какой стороне она была, когда он только выехал. Неужели он заблудился? Искал ли его Гарри? Вероятно, искал, если Луи в нем не ошибался. Луи знал все привычки кудрявого, и какой у него был взгляд, когда он был уставшим или взволнованным. Луи знал, как выглядел Гарри, когда был грустным или злым, счастливым или смущенным. Он знал, что на лбу у Гарри появлялись три морщинки, когда тот хмурил брови, знал, насколько широко ему надо было улыбнуться, чтобы на его щеке появилась ямочка, и как сильно ему надо было смеяться, чтобы появилась вторая. Луи знал, что около глаз Гарри появлялись три складочки, когда он улыбался, и что ему нужно было прочитать хотя бы три абзаца, перед тем как ответить на вопрос, который ему задали, пока он читал. Луи знал его любимый цвет и знал, что Гарри совершенно не любил рис и высовывал кончик языка, когда собирался есть сэндвич, и Луи считал Гарри идеальным. Он всхлипнул и снова быстро вытер щеки, встряхнув головой, чтобы отогнать мысли о Гарри. Луи не мог остаться. Он не имел права. Он не мог оставить Элеанор, не мог оставить Найла, своих сестер и маму. Только не сейчас, когда он почти сбежал. Крепко сжимая руками поводья Макулы и куртку, он наклонил голову и закрыл глаза. Его ресницы быстро стали влажными, и Луи даже не потрудился снова поправить седло, лишь сделав прерывистый вдох. Нет. — Луи! Нет. — Луи, остановись! Нет. Луи поднял взгляд и увидел Гарри верхом на Хиемсе и с выражением ярости на лице. Макула издал пронзительный звук, и Луи упал, поморщившись, когда его спина ударилась о заснеженную землю. Он выгнул спину и перевернулся. Ему нужно было ползти на коленях и продолжать бежать, что он и сделал, а его руки становились лиловыми от холода, а бедра немели. За пять секунд он поднялся на ноги и начал бежать, вскрикнув, когда его схватили за запястье. — Отпусти! — закричал он, столкнувшись с Гарри. Луи пытался увернуться от него и даже ударить. Когда обеими руками Гарри обхватил его тело, Луи заскулил и укусил кудрявого за руку, отчего тот тоже вскрикнул и убрал руку. Воспользовавшись шансом, Луи снова начал ползти, но опять был схвачен и опрокинут на землю. — Перестань, — завизжал он, после чего был перевернут в руках Гарри. Луи утыкался в его грудь, руки, плечи и даже лицо, снова и снова ударяя Гарри. — Отпусти меня, Гарри! Пожалуйста, отпусти меня! Луи судорожно вздохнул и остановился, а по его лицу свободно катились слезы. Руки Гарри плотно держали его бедра и талию. Луи снова поднял на него взгляд, тяжело дыша, и хотел прочитать, что за выражение было на лице у Гарри. Он выглядел злым, грустным и раздраженным, и Луи не хотел видеть его таким. — Пожалуйста, отпусти меня, — выдохнул он и снова начал изворачиваться, толкая Гарри в грудь, отчего кудрявый тоже поморщился, но обхватил Луи рукой за талию и притянул его ближе. Вскоре Луи почувствовал волосы Гарри на своей шее и закрыл глаза, ощущая, как снежинки падали ему на щеки. — Не уходи, — прошептал Гарри. Луи знал, что все тело кудрявого дрожало, и оказался не в самом удобном положении, когда Гарри поднял его с земли так, что его спина и ноги были согнуты. Луи сглотнул ком в горле, когда услышал всхлипы Гарри. — Пожалуйста, не уходи. Пожалуйста, не уходи, Луи. Луи сделал еще один глубокий вдох и позволил своей голове откинуться назад. Нет, он не мог остаться. — Отпусти меня, — прошептал он, отчего Гарри лишь сильнее сжал Луи в своих руках, носом утыкаясь в его шею. Луи вздохнул и поднял взгляд к зелено-синему свечению, плывущему по небу. Вскоре его шея стала влажной, но не из-за снега. — Пожалуйста, Гарри. — Нет, — всхлипнул Гарри, и его плечи дрожали. — Никогда. — Гарри, — вздохнул Луи, его щеки были в слезах. — Нет, — выдохнул Гарри, крепче обнимая Луи. — Не оставляй меня, Луи. Я не хочу снова быть одиноким. Останься, Луи, ты должен остаться. Не оставляй меня здесь. Луи закрыл глаза и сделал вдох, чувствуя, что слишком замерз и окоченел. Он едва мог двигаться. — Я все еще ненавижу тебя, — соврал Луи. Гарри лишь снова всхлипнул. После все вокруг потемнело. Похоже, единственным вариантом Луи было остаться. Когда Луи проснулся, он лежал на диване в их с Гарри доме, укутанный в одеяло. В камине потрескивал огонь, а Луи показалось, что он слышал звуки дыхания, поэтому он заставил себя оглянуться в поисках их источника. Очевидно, это был Гарри, и Луи посмотрел на кудрявого, который сидел у его ног, облокотившись на спинку дивана, и смотрел на Луи. Луи знал, что Гарри плакал из-за того, что Луи собирался оставить его, и, увидев кудрявого сейчас, Луи понял, что еще не все было в порядке. Луи приподнялся и придвинулся спиной к дивану, проверяя, чтобы он по-прежнему был укрыт одеялом. Он чувствовал ткань футболки на своем теле, поэтому знал, что не был обнажен, но все еще не хотел слишком сильно оголяться перед Гарри. — Гарри, — прошептал он спустя пару минут и удивленно моргнул, когда Гарри не шевельнулся. Он был словно статуя, и Луи облизал губы, почувствовав, что они вдруг пересохли. — Гарри, я не хотел. Луи не ожидал этого и поэтому сильно удивился, когда Гарри отвесил ему пощечину, отчего он скатился с дивана на пол, а щека вспыхнула от острой боли. Он снова посмотрел на Гарри, пальцами медленно поглаживая теплую кожу. И тогда Гарри сделал это снова, а в ответ Луи заскулил и закрыл щеку всей ладонью. — Посмотри на меня, — сказал Гарри, и Луи покачал головой, притягивая колени к груди. — Я сказал, посмотри на меня. У Луи оборвалось дыхание, когда Гарри зажал в кулаке его волосы и дернул. Луи посмотрел на него, как на монстра. Гарри снова поднял руку и ударил его, а Луи закричал, пытаясь увернуться. Но Гарри все еще держал его за волосы и снова дернул, в кулаке другой руки сжимая ткань футболки Луи. Гарри поднял парня на ноги, а сам Луи пытался оттолкнуть руку кудрявого, но снова упал на пол, когда его толкнули прямо в книжную полку, стоявшую сзади. Он снова начал кричать, когда Гарри занес кулаки и ударил Луи в челюсть, в висок и губу, после чего парень почувствовал вкус крови. — Остановись! — кричал Луи и снова оказался поднятым на ноги, после чего его толкнули к стене и двери, а дверная ручка уткнулась ему прямо в бедро. — Гарри, прекрати! Неожиданно он получил удар по ноге и, оказавшись на полу, поднял взгляд на Гарри, который снова поднял кулак. Сердце безумно колотилось в груди Луи, и он закричал от боли, когда Гарри ударил его в глаз. — Гарри, хватит, мне больно, — всхлипнул Луи и попытался свернуться клубочком, закрывая лицо. — Мне больно! Остановись! Видимо его слова подействовали, потому что Гарри действительно остановился. Луи посмотрел на него, второй раз боясь за свою жизнь здесь, на Аляске. Руки Гарри были опущены, и Луи выдохнул, поморщившись, когда получил последний удар в бедро, после чего Гарри покинул дом. Следующие полтора часа Луи все так же сидел на месте, глядя на кровь изо рта, которая капала с его губ на футболку. Теперь ткань была бордовая, а не серая. Ему было страшно. Он был напуган и обеспокоен, обеспокоен тем, что сделал что-то глупое, потому что знал, что Гарри никогда бы не ударил его без причины. Гарри обещал не врать, поэтому причиной того, что он избил Луи несомненно был поступок, который Луи не следовало совершать. Луи внезапно зарыдал и заскулил, когда его тело зашевелилось. Он пытался встать, но было слишком больно, так что в конечном итоге он буквально полз по полу и ступенькам наверх, оставляя за собой маленькие капли крови. Он не выходил еще неделю. Он так отчаянно пытался избегать Гарри, что растапливал снег, который доставал из окна с крыши, и пил, вместо того, чтобы спуститься и попросить чего-нибудь. Именно голод заставил его пятого января спуститься по лестнице, скуля, всхлипывая, хромая и отказываясь смотреть на себя в зеркало. Синяка от удара Гарри на бедре, который стал темно фиолетовым, было для Луи достаточно, чтобы сделать вывод, что он весь выглядел ужасно. Когда Луи спустился, Гарри сидел за кухонным столом, держа сигарету между пальцами. Она выглядела едва тронутой. Гарри ничем не был занят, просто безучастно глядел вперед и поднял взгляд только тогда, когда Луи остановился где-то на середине лестницы. Гарри плакал, его щеки были мокрыми, глаза красными, а губы были слегка приоткрыты. Луи почувствовал себя слегка виноватым, понимая, что если бы он не пытался сбежать, то тогда Гарри бы не избил его, и теперь он не выглядел бы так. Но, конечно, ни в чем из произошедшего не было вины Луи. Но он думал иначе. Он лишь сглотнул ком в горле и продолжил делать последние шаги, скользя пальцами по перилам. Он много дней не видел Гарри, так что нельзя было винить его за нежелание смотреть на кудрявого. Луи смотрел в пол, направляясь к кухонной столешнице. Она была заставлена пустыми кастрюлями и тарелками. Гарри потерял аппетит? Луи вздохнул и покачал головой, открывая холодильник. Он нашел полную тарелку с чем-то, похожим на картофельный салат, и небольшую миску супа, и, не говоря ни слова, Луи просто взял их и начал есть, пользуясь ножом, вилкой и ложкой, которые он достал из кухонного ящика. Он не садился, оставшись стоять, и смотрел себе в тарелку, слыша судорожное дыхание Гарри. — Мне жаль, — прошептал Гарри, и Луи услышал звук стула, царапающего пол. Луи проигнорировал его и продолжил смотреть на еду, чуть сильнее сжав вилку в руке. Возможно, ему было немного страшно, потому что Луи знал, что, если Гарри сделает это снова, он, вероятно, умрет. Он встряхнул головой. — Мне плевать, — пробормотал Луи. Он знал, что Гарри стоит за его спиной. — Луи, — вздохнул Гарри, и Луи сглотнул, когда кудрявый положил руки ему на плечи и аккуратно убрал его волосы в сторону. Луи хотел стряхнуть его руки, но было слишком больно. К тому же, маленькая часть его не хотела этого, но если он не уберет руки Гарри, то он сделает что-то, о чем позже будет жалеть. Луи ничего не смог поделать с тем, что задрожал, когда почувствовал легкий поцелуй на шее сзади. Он слегка вздрогнул, когда Гарри обнял его обеими руками. — Гарри, мне больно, — прошептал он, и Гарри встряхнул головой, оставляя небольшой красный след на коже Луи. — Прости меня, — снова пробормотал он, упираясь лбом в плечо Луи. — Я не хотел этого. Я пытался успокоиться, но… — Гарри, я понимаю, — прошептал Луи, после чего встряхнул плечами, чтобы отделаться от кудрявого, и вернулся к еде. Он знал, что Гарри стоял сзади, весь напряженный и нахмурившийся. Луи выдохнул, когда Гарри нежно положил руки ему на бока, а потом слегка сжал его бедра. Луи покачал головой и ударил Гарри локтем. — Больно, — прошептал Луи, кладя свою тарелку в раковину. — Не трогай меня. — Я извинился, — сказал Гарри. — Ты больше не позволишь мне прикасаться к тебе? Луи прикусил губу, разворачиваясь, на секунду взглянул на Гарри и снова отвернулся. — Не сейчас, — ответил он и облизнул болящие губы. — А когда тебе будет лучше? — Не говори так, будто это твое наказание, — огрызнулся Луи. — Ты это сделал. Я имею полное право игнорировать тебя и даже ударить, если хочу. Гарри моргнул, снова подходя ближе и подставляя одну из щек. — Тогда ударь меня, — сказал он, засовывая руки в карманы. — Если хочешь. Луи посмотрел на него, скрестив руки на груди и снова расправив их, и хныкнул, когда задел один из синяков. Он был уверен, что выглядел ужасно. Он чувствовал привкус крови каждый раз, когда делал вдох, и едва мог ходить. Луи опустил взгляд на огромный синяк на бедре. Он действительно был темно-фиолетовым, и Луи это раздражало, так что он слегка потянул футболку вниз, чтобы Гарри его не увидел. Луи снова поднял на него взгляд, наблюдая за тем, как движется его кадык, когда он сглатывает. Кудрявый слегка улыбнулся, будто от облегчения, и Луи это взбесило. Тогда Луи поднял руку и ударил Гарри, наслаждаясь моментом, когда его рука коснулась бледной щеки кудрявого. И поэтому он сделал это снова, и еще три раза, после чего толкнул Гарри в грудь. — Я ненавижу тебя, — сказал он, и Гарри кивнул, потирая щеку. — Я знаю. — И буду дальше ненавидеть. — Знаю, — ответил Гарри. Луи скрестил руки на груди и сделал шаг назад, но Гарри последовал за ним. Луи был слишком уставшим, чтобы заботиться обо всем этом, поэтому уткнулся лбом в плечо Гарри, когда тот притянул его ближе. Луи слегка замялся, позволяя Гарри целовать его в макушку. — Жаль, что я не могу сказать то же самое. — Ты безнадежен, — пробормотал Луи. — Я так сильно тебя ненавижу. Я никогда тебя за это не прощу. — Я знаю, — грустно усмехнулся Гарри, пряча лицо в волосах Луи. — Ты уже говорил.