Vertigo

Такашима осторожно приоткрыл один глаз и прислушался к своим ощущениям. Голова не болела. Не тошнило. Похмелья не наблюдалось. Однако в организме чувствовалась некая недосказанность. Койю постарался припомнить события вчерашнего дня - и тут же подскочил на кровати. Если его не обманывала память, а она его ещё не обманывала ни разу, то где-то в непосредственной близости от него должен был находиться грозный директор. Какой ужас! Вчера Каору приехал к нему, провёл инвентаризацию его квартиры и вызвал врача, чтобы привести его в чувство… Ой, позорище… Такашима тихонько сполз с кровати и побрёл в душ, где, поскуливая от отвращения к самому себе, проторчал около получаса, мучительно борясь с желанием утопиться. Набравшись решимости, он закончил водные процедуры и поплёлся на кухню - навстречу неизбежной смерти от рук сурового Ниикуры. В дверях кухни он остановился и приоткрыл рот от удивления. Кухня сияла и сверкала в лучах утреннего солнца. Со стороны плиты доносилось бульканье и шкворчание. Из духовки тянуло запахом свежей выпечки. Между плитой и холодильником, подобно курьерскому поезду, курсировал Широяма-старший в белоснежном фартуке. За барной стойкой восседал Ниикура - в очках, с чашкой кофе и утренней газетой. - Что, встал, спиртоносец? - насмешливо спросил Каору, глядя на Такашиму поверх очков. - Проходи, садись, завтракать будем. Такашима сглотнул. По всей видимости, смерть откладывалась на неопределённый срок в связи с хорошим настроением Верховного Палача. Койю скромненько присел на краешек стула и сложил руки на коленях. - Ты как, малыш? - Широяма поставил перед блондином чашку и приподнял его лицо за подбородок. - Это из-за того, что я не мог тебе позвонить? - Ёб твою мать, какая идиллия! - протянул Ниикура. - Это из-за того, что кое у кого мозгов, как у канарейки - на два запева. - Каору, перестань! - повысил голос Юу. - Мы сами разберёмся. - Тогда, бля, больше нехер мне звонить и нечленораздельно блеять в трубку! - заявил суровый Каору. - Я - не служба спасения, не Гринпис и не мать Тереза!!! А Наоюки - не скорая помощь и не наркологический диспансер!!! И в следующий раз, когда эта хрень нескладная так нажрётся, я не позволю гуманизму взять верх над справедливостью и устрою этому уткожопому такой бенефис, что он на всю жизнь запомнит, на что способен Ниикура Каору!!! Рассвирепевший директор поднялся из-за стола, бросая сложенную газету, и развернулся к выходу, но Такашима неожиданно схватил его за руку. - Останься, Каору, пожалуйста… - блондин виновато смотрел на Ниикуру. Выражение лица директора смягчилось, и он вернулся на своё место, потрепав Такашиму по волосам. Койю робко улыбнулся. - Юу, я напился потому, что настоящий дурак. Я перееду к тебе. Широяма от неожиданности выронил из рук ложку. - Ебанаш-компания, - проворчал Ниикура, разворачивая газету. - Всё-то у них не как у людей... Парочка не обратила на замечание Каору никакого внимания, поглощённая друг другом. Ниикура неодобрительно покосился на слившихся в поцелуе влюблённых и отложил газету в сторону. Повязав полотенце наподобие фартука, суровый директор встал к плите, со вкусом доводя завтрак до готовности и бурча себе под нос всякие нежности о некоторых личностях, совершенно не умеющих выбирать время и место для своих лобзаний. Сняв готовый завтрак с плиты и достав из духовки разомлевший в тепле пирог, Каору ловко накрыл на стол и воззрился на вышеупомянутых личностей. Личности продолжали самозабвенно целоваться, игнорируя грозного Ниикуру. Ниикура звучно откашлялся и выдал: - Я хренею в этом зоопарке! А ну-ка, разлепились! Я не потерплю надругательства над завтраком! Парочка нехотя оторвалась друг от друга, возвращаясь в бренный мир. - Ой, Каору, а ты умеешь готовить? - искренне удивился Такашима, проворно хватая палочки и придвигая к себе тарелку побольше. Каору усмехнулся. - Лучше тебе не знать, Утёнок, что ещё я умею делать и насколько хорошо я это делаю… - Почему? - Койю за обе щеки уплетал завтрак. Глядя на него, невозможно было поверить, что именно этот человек буквально несколько часов назад являл собой весьма неприглядное зрелище. - Потому что многожёнство в Японии официально запрещено - это раз, - спокойно ответил Ниикура. - И два - Тошия патологически ревнив. Широяма издал неопределённый звук. Такашима поперхнулся и закашлялся. Каору похлопал его по спине и уселся за стол, склонив голову: - Итадакимас, пупсики, мать вашу…

* * * * *

Судзуки Акира и Мацумото Таканори сидели друг напротив друга в комнате Таки и молчали. Снизу доносился гул голосов, свидетельствующий о том, что светский приём в доме Мацумото был в самом разгаре. Говорить было не о чем. Така не знал, как вообще относиться к однокласснику, потому что впервые понял, что Акира без Укэ - это совершенно другой человек. Это ставило в тупик. Молчание нарушил Судзуки. - Красивая игрушка, - он кивнул на сидящего на письменном столе котёнка. - Его зовут Уруха, - тихо ответил Таканори. - Это подарок. - Понятно, - Акира снова замолчал. Така помялся, но всё-таки решился спросить: - А зачем Укэ деньги? Судзуки взглянул на собеседника, но тут же отвёл взгляд. - Он приставку хотел купить новую, а денег не хватало. Ну и… - Понятно. Помолчали. Таканори вздохнул и снова заговорил: - А тебе зачем деньги? - Я не брал твоих денег. Они нужны были Ютаке. - Но… - Он мой друг, поэтому я его поддерживал, - объяснил Акира. - А почему вы дружите? - поинтересовался Таканори, заслужив озадаченный взгляд Судзуки. - Нууу… - блондин задумался. - Мы с ним дружим с первого класса, вообще-то… Но он раньше таким не был… - Каким «таким»? - Ну… жадным, - шёпотом ответил Акира. - А зачем тебе это? - Просто спросил… - Таканори смутился и замолчал, поглаживая котёнка. Судзуки наблюдал за Такой из-под светлой чёлки и вдруг выпалил: - Слышь, Мацумото, а это правда, что вы с Широямой любовники? Таканори окаменел. Вот такого вопроса он точно не ожидал. А они любовники? Нет, наверное, нет. Они же даже не целовались ни разу… Ну, если не считать того поцелуя в каморке под лестницей… Но ведь после этого они ещё не могут считаться любовниками? - А зачем тебе это? - выдохнул он. - Просто спросил… - Акира покраснел и отвёл взгляд. Неловкое молчание прервал звук приближающихся шагов и голос Судзуки-старшего: - Акира, мы уже уезжаем! Прощайся с Таканори и спускайся. Блондин кивнул Таке и вышел из комнаты, оставляя мальчика переваривать их разговор и собственную растерянность от того, что он не знал, кем теперь являются они с Сугуру. Друзья не целуются - это однозначно. Но любовники встречаются - это совершенно точно. Вот его мать и Сугихара - любовники, и они встречаются. И тогда мамины глаза светятся счастьем, а обычно холодный и насмешливый завуч улыбается так тепло и искренне, как никогда и никому больше. А они с Сугуру даже поговорить не могут нормально, что уж мечтать о том, чтобы они могли когда-нибудь вот так выражать свои чувства… Таканори прижал к груди котёнка и прошептал: - Но я люблю его…

* * * * *

- Судзуки-сан, Вы позволите украсть ненадолго Вашего сына? - Мацумото-старший улыбался, пользуясь тем, что Акира спустился вниз один, без Таканори. Что ж, тем лучше… - Акира-кун, проходите в кабинет, пожалуйста. Я не задержу Вас. Судзуки прошёл вслед за Мацумото-старшим в комнату и остановился у стола. - Мацумото-сан? - Скажите мне, Акира-кун, мой сын общается с Широямой? - мужчина в упор смотрел на блондина. Тот пожал плечами. - Насколько мне известно, нет. Я не видел их вместе ни разу с самого начала семестра. Таканори общается только со мной и моим другом. - Это меня радует, - хозяин дома улыбнулся. - Но дело в том, что Широяма очень плохо влияет на моего сына, поэтому мне бы хотелось оградить его от этого человека. Я могу рассчитывать на Вашу помощь? - Какую именно помощь? - осторожно поинтересовался Судзуки, подозревая худшее. - Мне нужно скомпрометировать Широяму - таким образом, чтобы он был вынужден перевестись в другую школу и оставить моего сына в покое. Акира молчал, обдумывая слова Мацумото-старшего. Ему не нравилась эта идея, но отказаться напрямую он не мог - его отец бы точно не одобрил такую политику. Но ведь должен же быть какой-то выход! Должен… Видя терзания подростка, мужчина усмехнулся. - Ваша помощь не останется без вознаграждения… И Акира решился. - Мацумото-сан, я не уверен, что справлюсь с Вашим заданием, но у меня есть друг, который сочтёт за честь помочь Вам. - Что за друг? - Укэ Ютака. Наш староста. - Укэ… Укэ… - Мацумото напряжённо вспоминал, где и при каких обстоятельствах он слышал эту фамилию. - Подождите-ка, это не он - лучший ученик школы? Будущий лидер и прочее? - Да, это он. Мужчина подумал, взвешивая все «за» и «против». - Ну что ж… - проговорил он. - Я согласен встретиться с Вашим другом, Акира-кун. Понедельник, большая перемена. Я буду ждать его в своей машине на школьной парковке. И пусть не опаздывает. Я дорожу своим временем. Пойдёмте, Акира-кун, Ваши родители, наверное, уже заждались. Судзуки поклонился и вышел из кабинета, надеясь на то, что Ютака согласится на предложение Мацумото-старшего, потому что сам он категорически не желал принимать в этом никакого участия. И только дома до него дошло, что он всё равно не останется в стороне, ведь Укэ был его другом, а Судзуки Акира никогда не бросал друзей.