Гилдор Инглорион

Крепость жила своей жизнью. Всё было отлажено, все знали свои места и круг обязанностей. Крепость давно привыкла обходиться своими силами, ещё со времен своих первых хозяев, младших Феанарионов. Те часто пропадали в Оссирианде или у братьев и в своей же крепости были редкими гостями. Иногда Маглору казалось, что не будь здесь его и брата, ничего бы не изменилось. Последняя крепость эльдар Белерианда всё так же стояла бы и продолжала бороться за жизнь. Интересно, как долго бы это длилось, не приди западное войско. В ту лютую зиму, перед прибытием кораблей с Запада, они почти решились уйти в Оссирианд. Появление в крепости детей Эльвинг сильно изменило уклад их жизни: теперь многое вертелось вокруг них или для них. Обычно это не говорили вслух, но пятая часть населения Амон Эреб находилась здесь ради них, и только. Нолдор из Гаваней пошли тогда за Элрондом и Элросом (*), чтобы защитить их от кого бы то ни было. И внесли в быт крепости свои правила. Его нашли в мастерской, за работой. Пахло деревом и смоляным клеем. Маглор прилаживал металлический стержень в длинную деталь из черного дерева. В начатом каркасе, стоящем у верстака, угадывалась небольшая лютня. – Лорд Маглор, – в приоткрытую дверь заглянул его оруженосец. – Посланцы с Балара на подходе. Три полёта стрелы. – Спасибо, Эльквассэ. Сейчас выйду. Но Маглор не спешил. Вставив анкер в будущий гриф, он закрыл его полоской дерева. Закрепил заготовку в длинных тисках, и только тогда вышел в нижний двор. В ворота как раз входили последние прибывшие. Рабочая одежда и общая суета помогли остаться незаметным, и Маглор, привалившись к стене, наблюдал за происходящим издалека. Халатир уже направлялся прямиком к нему, а в ворота входили Артанис и Келеборн. С кем-то ещё. Низкорослый и тонкий – плащ не мог скрыть узкие плечи. Ребёнок?.. Откуда?.. Но вот уже и мальчишки подбежали, закружились вокруг Келеборна и Артанис, и тут незнакомец откинул капюшон. И правда, ребёнок. На голову ниже близнецов. Эльф-ванья. – Лорд Макалаурэ, приветствую тебя! – Маглор так увлёкся наблюдением за происходящим у ворот, что не заметил, как подошел Халатир. Маглор принял протянутый тубус и после приветствия кивнул на него: – Там есть что-то срочное? – Нет, там как обычно. С Халатиром они были знакомы так давно, что могли позволить себе простой разговор на равных. Именно поэтому Гил-Галад и отправлял Халатира каждый раз с посольством на Амон Эреб – из всего окружения Эрейниона только Халатир мог спокойно разговаривать с Феанарионами. – Кто это с Артанис? Чей это ребёнок и что он здесь делает? – Для Маглора это было гораздо интереснее посланий с Балара. Халатир с улыбкой оглянулся на ворота, от которых уже убегали Элронд, Элрос и новый мальчик. – Это Гилдор. А кто он, ты скоро узнаешь. Прости, я обещал пока молчать. Маглор кивнул в сторону, приглашая Халатира за собой. – Пошли отсюда, не хочу мозолить глаза, пусть все устроятся и отдохнут. Тогда и поздороваемся. Уже почти дойдя до старой вишни в верхнем дворе, Маглор спросил: – А как продвигаются западные армии? У вас есть какие-то новости? – Да. Галадриэль как раз вернулась от отца. Орки стали жечь траву и леса, с пропитанием и прокормом лошадей становится туго. Маглор кивнул. Это были плохие вести, но ожидаемые. А вот мальчик не давал Маглору покоя: внутри что-то отозвалось, когда он увидел его лицо. Но Халатир был непреклонен, лишь с улыбкой качал головой. Ждать пришлось не так уж долго. Ночь только-только перевалила за полночь. Маглор сидел на скамье, привалившись к старенькой вишне. Ягоды почти поспели, и внизу их осталось мало – всякий проходящий так и норовил сорвать хоть одну и положить в рот, просто так. Из соседнего дома вышла Галадриэль. Постояла на крыльце, подняла голову на Реммират и направилась прямиком к вишне. Еле слышно зашуршали полы плаща, она подошла и села рядом. – Айя, Артанис. – Здравствуй, кузен. Галадриэль устало смотрела перед собой. Как обычно бывало в первый по приезду день, разговор застывал на полуслове. Надо было привыкнуть. Привыкнуть им обоим, отбросить обиды и упрёки, отбросить горе и сожаление, чтобы просто начать говорить. Поэтому какое-то время оба молчали. Всё было сказано несколько лет назад, когда Галадриэль с мужем впервые приехали на Амон Эреб, и было решено как-то жить дальше, после долгих-долгих часов разговора. Ради Элронда и Элроса, ради выживших с обеих сторон. Ради смутной надежды. С нижнего двора доносились звуки лютни и чей-то увлеченный разговор. Наконец, Маглор заговорил. – Мальчики быстро растут. Намного быстрее эльфов. Ответ пришлось подождать, но он никуда не спешил. – Лет через пять нас догонят, – еле слышно сказала Галадриэль. – Так быстро? – Как и их родители. – Так быстро, – теперь утвердительно повторил Маглор. После короткого разговора опять наступила тишина, но напряжение спадало. Галадриэль медленно вздохнула и выдохнула, и, не глядя, протянула Маглору небольшой свёрток. – Вот, это передал отец, для вас. Маглор принял странный свёрток. Тонкая кожа, перевязанная простой бечёвкой, ничего примечательного. Перевернул. Верёвку скрепляла небольшая сургучная печать дома Махтана. Маглор сдавленно вдохнул и через мгновение выдохнул, приходя в себя. В непростое настоящее ворвалось казалось забытым прошлое. Он бережно положил свёрток на колени, поглаживая сургуч. Галадриэль молчала, всё так же глядя перед собой. И не уходила. Успокоившись, Маглор дал понять, что готов продолжить разговор. – Смотрю, у близнецов появился новый друг. – Ничего не сказав про свёрток, Маглор заговорил о насущном. – И даже их ровесник, если я не ошибаюсь. – Не ошибаешься, – эхом ответила Галадриэль. – Ну же, Артанис, не молчи, – не выдержал Маглор. – Кто этот мальчик, Гилдор? Я вижу, что он – родня тебе, а может быть и мне тоже. Халатир отказался что-либо объяснять, сказал лишь, что дело семейное и пусть леди Галадриэль тебе сама всё расскажет, – передразнивая Халатира, закончил Маглор. Галадриэль немного повернула голову, глянула на кузена и улыбнулась. Потом усмехнулась чему-то своему и опять отвернулась. – Ты тянешь время, я понимаю. Это какая-то загадка, которую я должен отгадать, правильно? Галариэль молча пожала плечами. – Он родня тебе, но не твой сын, хотя и похож. Он похож на твоих братьев в детстве. Это сын Арафинвэ? – Маглор посмотрел на сестру, она же по-прежнему смотрела вперед, едва улыбаясь. – Но это не сын Арафинвэ. – Галадриэль еле заметно кивнула. – Так кто же он? Да скажи ты уже, хватит загадок! Теперь Галадриэль развернулась всем корпусом и посмотрела ему в глаза, как давно не смотрела. Сейчас это были глаза Артанис, той самой, из прошлого, самой младшей кузины из Альквалондэ. Маглор затаил дыхание, хватаясь за этот миг, открываясь ей навстречу. – Макалаурэ, – сказала она очень тихо, – это сын Артафиндэ. Брат вернулся домой. У Маглора задрожали брови, но он не прервал взгляд. Потрясение и радость читалась во взгляде старшего родича. В глазах Галадриэль отражалась та же радость и угадывалось удовлетворение реакцией собеседника. Через несколько мгновений, прищурившись, Маглор медленно и так же тихо произнес: – Только не говори мне, что видела его в валинорском войске. Это будет слишком. Это неправильно, – жёстко закончил он. – Нет, его там нет. – Спокойно качнула головой Галадриэль. – Он остался на том берегу и не рвался сюда. – Вот и молодец. Хватит с него. – Взгляд Маглор снова стал мягче. – Так откуда тогда здесь взялся Гилдор? – Еще одна загадка должна была быть разгадана. – Гилдор? – Галадриэль усмехнулась. – Гилдор сбежал из дома. – Сбе-жал из до-ма? – Разделяя слова, переспросил Маглор. – Но как? – Как, как. Как мы все сбегали, будто ты не знаешь. Навстречу приключениям, я думаю. Но пусть он сам тебе расскажет, он мечтал с тобой поближе познакомиться. Маглор насторожился. – А он знает? Про всех нас? – Знает. Хотя ещё не всё понимает. Он насмотрелся семейных портретов. Брат и сестра переглянулись. – И мечтает о шумной толпе родственников, – добавила Галадриэль. – Его можно понять, – пожал плечами Маглор. – Близнецам тоже нужно подходящее общество, у нас с этим плохо. – Мы останемся до конца лета, ради этого в том числе. – О, Халатир ничего такого не говорил. Галадриэль бросила взгляд на Маглора и промолчала. – Что ж, похоже, ближайшие дни близнецы поживут у вас, – как-то отречённо проговорил Маглор. – Или Гилдор уйдет к ним, – парировала Галадриэль. – В любом случае, они будут заняты чем-то более интересным, чем обычно. А я пойду найду себе дело. Сейчас я вряд ли усну. По любым вопросам вы знаете, к кому обращаться. Увидимся, Артанис. – Доброй ночи, Кано. Работа в мастерской успокаивала. Гриф ещё досыхал, а без него браться за каркас Маглор не хотел. Можно было заняться колками. Мелкая работа и быстрая, и он лучше бы пошёл сейчас в кузню, но не ночью же. В мирное время ночью лучше спать в тишине. Тем, кому спится. А он не будет им мешать. Колки получились красивые – проступал рисунок самого дерева. С небольшой масляной обработкой стал еще ярче. Маглор не планировал украшать эту лютню, но сейчас передумал. Такие хорошие новости о Финроде стоило как-то обозначить, запечатлеть. Пусть эта лютня и не для него самого, но пусть новый владелец тоже вспомнит о Фелагунде. Пусть эта весть разнесётся среди линдар Оссира. Маглор приготовил набор для выжигания, зажёг под ним светильник. Взял лютню с голым каркасом, поводил пальцами по розетке, легко постучал по деке – она сама уже звучала, без струн, – и взялся за паяльник. Незатейливый, лёгкий рисунок неспеша ложился на дерево. Оживала вся светлая память о кузене, перетекала в рисунок. Год за годом, день за днём. Дни Долгого Мира воскресали с особой яркостью. И вот, нить воспоминаний добралась до ночи под звёздами недалеко от Аглона. Трое у костра, лютня и песня. Та самая песня Финрода, малопонятная тогда, сейчас она ожила и звучала в голове Маглора. Теперь она полностью сбылась. Как же зовут ту девушку, дождавшуюся своего любимого? Маглор помнил лицо, но не помнил имя. Может, потому что не успел узнать, их не успели представить. А после он не спрашивал. И вот здесь уже их сын, как же сплелась судьба… Интересно, знает ли Артанис про ту песню, слышала ли её когда-нибудь?.. Утро застало его в мастерской. Маглор уже давно закончил выжигание – лёгкое, воздушное – и любовался работой, поглаживая лютню. Воспоминания медленно уходили в глубины памяти. А точку поставил Эльквассэ, заглянувший на рассвете с тарелкой нехитрой еды и горячим отваром трав. – Лорд, ты всё же украсил её. Королевский подарок для лесного друга. – Ты прав, Эльквассэ. Но это стоит того, поверь. Мой брат Финдарато жив, он вернулся из Чертогов Мандоса. Пусть Оссир узнает об этом. В этот день вся крепость только и говорила, что о Финроде и Гилдоре. Мальчику пришлось трудно – столько новых знакомств за один день он ещё не знал. Близнецы, гордые своей причастностью к тайне, не отходили от него. Экскурсия никак не завершалась – старый дом с хозяином всё ещё ждал их. А у лютни в этот день появился гриф.