Ещё чуть-чуть и прямо в рай

Учебный день тянулся подобно старой замусоленной жевательной резинке, которую приклеили на парту ещё до моего рождения и сейчас меня же заставили её отдирать от школьного имущества. Медленно, по крупицам и с последствиями для моей неустойчивой психики. Сюрпризов с каждым часом становилось всё меньше и меньше, и вскоре они остались лишь в виде новых пятен на бесполезном стенде в коридоре, что для меня хоть и было открытием, но явно не самым приятным. Уроки шли с такой неимоверно маленькой скоростью, что даже черепаха бы хвастливо задрала голову, пробегая мимо нашей школы. В мою голову тоже крайне медленно забредали мысли о том, что часы в каждом кабинете специально подкрутили, так чтобы те шли в пять раз медленней обычного. Под подозрение в совершении этого бесчеловечного преступления попал весь персонал школы и даже несколько учительских любимчиков, окрещенных мной "предателями всех учеников и врагами народа, постигающего знания". Впрочем, раскрыть это дело мне так и не дали, отнимая всё моё свободное время бесконечными контрольными и проверочными под прикрытием одной и той же отговорки, мол, "уже конец четверти, а оценок в журнале ни у кого нет". Все учителя твердили эту фразу, словно зазубренное определения из учебника, что тоже было крайне подозрительным фактом, к тому же не дававшим мне впасть в уныние, предаваясь тяжелым мыслям. К счастью, у меня было ещё одно средство от тоски с прекрасным именем Вадим. Мой друг сегодня вёл себя очень необычно по сравнению с прошлыми днями, загадочно улыбаясь вместо ответа. На такие беспричинные проявления радости я советую сходить провериться к психиатру, но к Назарову этот совет никак не подходил. Привычная назойливость заменилась дружеским вниманием и заботой в самом точном определении этих слов. На втором по расписанию уроке Вадик преподнёс мне чудесный букет ирисов, являющихся частью нашего школьного имущества и плодами трудов нашего школьного садовника, с чьей клумбы он их и "одолжил". Для весёлого Назарова такой поступок был поистине смелым и героическим, зная весь риск дела в виде тяжелой руки мужчины, что спит в обнимку с садовыми ножницами. Может именно поэтому я, поддавшись секундному порыву, легко коснулась губами его щеки в знак благодарности за такую заботу, расценивая свой поступок не выше уровня дружеских чувств. Улыбка моего друга после этого стала шире, чем у Кисляка в те редкие моменты, когда ему всё же удаётся вывести меня из себя, и мне совсем не хочется думать, что Вадик посчитал этот дружеский жест за что-то более значимое, нежели обычная благодарность. Весь оставшийся школьный день мы провели с ним вдвоём, списывая на контрольных с учебников, спрятанных на коленях под столом, весело дурачась на переменах после этих уроков. За забавными шутками парня и нашими взаимными подколами я совсем не заметила, как из головы испарилась утренняя тревога и тяжелые мысли, одолевавшие меня уже давно. С ним я чувствовала себя счастливой, обычной девчонкой с типичными заморочками. Коллективным решением стала идея прогулять последний урок, приходившийся как раз на бесполезные основы безопасности, а именно - виды противогазов и костюмов химической защиты. Как будто, когда случиться ядерная война, мы будем искать наши конспекты, чтобы узнать как правильно использовать противогаз или из каких частей он состоит. Последнюю часть, кстати, дополнил веселящий меня Назаров, когда мы обсуждали предстоящий побег из нашей "тюрьмы". Неизвестно каким образом, но нашему гению, не обделённому даром убеждения, удалось уговорить Диму Щукина составить нам компанию в этой затее. Я честно попыталась выпытать у "мастера убалтываний" его главное оружие, но тот, по всем правилам жанра, сохранил секрет своей "фирмы". Мы втроём решили сходить в спорт-бар, где как раз в это время должен был транслироваться хоккейный матч между московским "ЦСКА" и казанским "Ак Барсом". Естественно, предложение посмотреть интереснейший матч века пришло от хоккеистов, хотя я была ничуть не против их затеи. После знакомства с хоккеистами у меня проснулся интерес к этому виду спорта, который с каждым днём только возрастал. Раньше я была равнодушна к спорту в целом, мало какое спортивное состязание могло меня заинтересовать, а шайба с клюшкой пробудили во мне настоящий спортивный азарт и те самые эмоции, присущие хоккейному болельщику. Я теперь с удовольствием наблюдала за молниеносными передвижениями хоккеистов, будь то матч самих "Медведей" или прямая трансляция с мирового первенства по хоккею. Этим я становилась похожа на своих друзей, срывала голос от радости, радуясь каждой заброшенной нашими шайбой, и досадливо колотила мебель под рукой, разочаровываясь по мере пропущенных. - Да сам ты олень! У армейцев и состав получше, и капитан их Морозов раньше в "Барсе" играл. По-любому раскатают! - из своих раздумий меня вывел уверенный в свой правоте Вадим, доказывающий бывшему товарищу по команде что-то очень важное по поводу сегодняшнего матча. Назаров яростно жестикулировал и размахивал в воздухе конечностями, умудрившись один раз едва не "зарядить" мне по лицу. Я успела вовремя увернуться от его руки, летящей в мою физиономию, но вот сам рассказчик даже ухом не повёл, настолько увлёкся спором. - Ну это ещё вилами по воде писано. У "Барсов" своя арена и зрители тоже свои, что немало важно для настроя, - сзади раздался уверенный голос, который я моментально узнала. Почти в унисон прозвучала её фамилия, сливаясь в один мужской бас удивленных парней. Староста класса не придала этому явлению ни малейшего значения и, обогнув застывших одноклассников быстрыми шагами, подошла ко мне. Красные концы её волос на солнце казались ярко-рыжими, словно выкрашенными самим небесным светилом, упрямо падали на её глаза, закрывая весь обзор, поэтому подруга то и дело откидывала их резким взмахом головы. - Если бы вы внимательно слушали, то знали бы что Петр Александрович забу... заболел, и последний урок отменили, - с привычным укором в голосе ответила Штельман, насмешливо глядя на наши открытые от удивления рты. Я тихонько прыснула, догадавшись, какое именно слово хотела произнести подруга, ведь наш преподаватель тот ещё любитель прозрачной водички с мерзким запахом. А вот наши спутники до сих пор находились в ступоре, не в силах понять, что доводы в пользу выигрыша казанской команды привела правильная и немного странная староста. Ташу это нисколько не волновало, и она продолжала беседовать со мной на непринужденные темы. - Слушайте, если вы решили поиграть в "море волнуется", то у вас вышли совсем корявые морские фигуры. Так что отмирайте, морские котики, если хотите узнать, кто из вас был прав! - язвительная фраза вышла немного кривоватой, но никого из моих друзей это не волновало. Парни "ожили" и даже произвели кое-какие движения ногами в нашу сторону, не спуская с Таши пристального взгляда. Красноволосая смотрела на них равнодушным взглядом, не показывая заинтересованности к их персонам. Такое молчание продолжалось ещё пару минут, а затем всех троих прорвало. Парни наперебой принялись доказывать свою точку зрения, но и старосте класса тоже палец в рот не клади. Мне оставалось лишь молча наблюдать за их перепалкой с огромным количеством неизвестных хоккейных терминов. - Всё, можете прекращать дебаты, мы прибыли, - оказавшись у самого входа в заранее оговоренное заведение, я решила прекратить затянувшийся спор. Таша сразу же оборвалась на полуслове, поправила растрепанные волосы и гордой походкой подошла ко мне. Мальчики рассеянно переглянулись, не понимая, кто в итоге оказался прав, но при виде места назначения послали мне загадочные улыбки, на которые я только нахмурилась. - С днём рождения! - едва входная дверь открылась с помощью Назарова, решившего подработать швейцаром, на меня всей толпой налетела стая чего-то огромного и кричащего в лучших традициях "медвежьего" слога. За секунды собрав все разбежавшиеся мысли в порядок, я огляделась и поняла, что мои опасения подтвердились. Мы, действительно, находились в спорт-баре. В помещении стояли знакомые столы с диванчиками и плазменные экраны со спортивными трансляциями, возле них расположились немногочисленные посетители, с удивлением взиравшие на ненормальную толпу. Парни окружили меня непробиваемым кругом, из которого исчезнуть у меня не было ни возможности, ни желания. Все хоккеисты, кто угрюмо отмалчивался последние дни, радостно душили меня в "медвежьих" объятиях, не давая даже пискнуть о пощаде. - Мы тебя поздравляем с твоим праздником и от лица всей команды дарим тебе это, - улыбающийся Егор, что само по себе уже было для меня подарком, протянул мне небольшой сверток, всем своим видом прося развернуть его. Я не стала корчить привычную комедию и, рассеянно улыбнувшись, разорвала шелестящую бумагу, вытаскивая на свет длинную хоккейную майку с эмблемой косолапых. Удивленно повертев её в руках, я заметила вместо привычной надписи с фамилией игрока своё имя и от этого внутри что-то растаяло. - Спасибо вам... вы даже не представляете, что это для меня значит... Вы... Спасибо... - все фразы на такой случай разом испарились, и мне удалось промямлить лишь какую-то нелепую благодарность, счастливо прижав подарок к груди. Не спрашивая разрешения, парни в несколько рук натянули на меня свой подарок и довольно улыбались, глядя на плод своих стараний. Я шмыгнула носом, удержав рвущиеся наружу эмоции, и крепко обняла стоящего рядом Димку. За ним подтянулись и его старший брат, и мой друг Вадим, и Антон, и Миша, и даже Саша Костров, стоявший с перебинтованной рукой, и все остальные "Медведи". Я обняла каждого, не жалея своих бедных рёбер, что ныли от стальных объятий, ведь парни стали для меня по-настоящему близкими людьми, и я чувствовала себя частью этой команды. - Что, даже не поздравишь? - когда с официальной церемонией поздравлений было покончено, я заметила у стены стоящего с задумчивым лицом Андрея. Не задумываясь о последствиях, я, пребывая в чудесном настроении, подошла к нему. - А тебе не жирно будет тридцатое "поздравляю" за день? - насмешливым тоном поинтересовался он, но знакомых злорадных ноток в его голосе я, к своему удивлению, не уловила. Их глушило деланное равнодушие, что сильно задело мою гордость. Неужели он, действительно, плевал на мой праздник, и какого черта сюда притащился в этом случае? - Ничего, ради такого эксклюзива, как добрые слова от Кисляка, я готова потерпеть, - я снова поддалась привычной иронии, мысленно гася в себе ненависть к этому человеку. В конце концов, это мой праздник и я не позволю его портить всяким самовлюблённым мажорам! - А ты наглая, обычно девушки не напрашиваются на поздравления. Небось, и ухажёрам своим сама первая звонишь, угадал? - он подмигнул мне, на что я хмыкнула, мол, моя личная жизнь касается тебя в последнюю очередь. Даже вспомнился недавний разговор с Яном, в котором я говорила ему те же самые слова. И почему же богатеньких бабников так волнует моя личная жизнь, неужели я единственная, кто не ведётся на их подкаты? - Мы с моими "ухажёрами" как-нибудь без тебя разберёмся. Так я дождусь поздравлений или мне в письменном виде свои слова изложить? Тебе, похоже, устно не доходит? - наше вежливое общение сошло на нет, и присущая нам обоим язвительность вернулась на место. Андрей скорчил подобие улыбки, а я по привычке закатила глаза, напоминая парню о его детских приёмах. Я была уверена, что после этих слов нормального разговора у нас не получится, но Кисляк, по сложившемуся обычаю, поломал мои предположения. - Ошибаешься, до меня доходит гораздо быстрее, чем до некоторых рыжих грубиянок, - Кисляк улыбнулся, а моё разыгравшееся воображение сочло его язвительный жест за искренний, что мой мозг тут же опроверг. Нападающий запустил руку в карман своих джинсов и что-то быстро извлёк оттуда, спрятав в сжатой ладони. Не успела я даже придумать подходящую фразу, как обнаглевший парень неожиданно потянулся к моей шее и резким движением убрал все волосы с плеч. Дыхание перехватило от подобной наглости, а серые глаза буквально полезли на лоб, наблюдая за абсолютно спокойным хоккеистом. - Ты себя бессмертным возомнил, Кисляк? Или давно травматолога не навещал? – прошипела я ему в лицо, стараясь унять свою злость и убрать со щёк краску, вероятно, появившуюся из-за того же. Хотя внутренний голос говорил мне о совсем другой причине. При воспоминании его нежных рук по коже пробегали сотни мурашек, и мне стоило невероятных усилий подавить дурацкую улыбку. Но это же Кисляк, он не может мне нравится! У нас же взаимная ненависть, ведь так? - Успокойся, я не собирался делать ничего противозаконного! Кто же знал, что уборщицы тоже бывают недотрогами. И, кстати, ты просто не представляешь от чего отказываешься, - последние слова он прошептал мне на ухо, решительным жестом заправив мне за ухо одну из мешающих прядей. Этот поступок не остался безнаказанным, и хоккеист сразу же получил по руке, но внешне он остался таким же довольным произведённым эффектом. Я попыталась состроить разъяренный взгляд на случай того, если нападающий заметит мои алые щеки и кожу, покрывшуюся проклятыми мурашками, но вышло не слишком правдоподобно. Ругая себя за подобную слабость, я отвлеклась и не заметила, как Кислый оказался за моей спиной, и очнулась только от прикосновения чего-то холодного к моей шее. Опустив взгляд вниз, я едва сдержалась от крика, а глаза тут же заполнила предательская влажная дымка. На серебряной цепочке висел маленький блестящий кулон в виде изящной буквы "С", усыпанный россыпью бледно-голубых камешков. Ювелирное изделие было сильно похоже на последний подарок моей мамы, тот самый, что я заложила в ломбард. Не сразу я догадалась, что дорогое сердцу украшение появилось на шее не просто так, а горячее дыхание стоящего позади меня парня подсказало, кто по-настоящему осчастливил меня сегодня. Я повернулась лицом к Андрею и взглянула в его глаза с благодарностью, не в силах произнести соответствующих слов. - Надеюсь, это сойдёт за "поздравляю", - усмехнулся хоккеист, перебирая пальцами тонкое плетение цепочки. Янтарные глаза горели каким-то странным блеском, а потом и вовсе бесцеремонно вторглись в мои серые. Такая типичная для этого парня насмешливость в этот момент уступила место неподдельному интересу, с коим он разглядывал моё лицо, и, как бы мне не хотелось это признавать, я тоже не могла вырваться из этого гипноза. Случайно мой взгляд скользнул на его губы, не искаженные привычной гримасой, и желание на мгновение затуманило разум. Поддавшись секундному порыву, я потянулась к нему, и мне даже начало казаться, что он тянется мне навстречу. Несостоявшийся поцелуй разрушил короткий звонок мобильного телефона. - Эм... спасибо тебе за подарок, - выпалив первые попавшиеся слова, я до боли закусила губу и поспешила поскорее отойти от Андрея. Щеки пылали точно от сорокаградусной жары, но пламя внутри было в тысячу раз горячее. Всеми известными оскорблениями я ругала себя за чертов порыв, но никакая злость на себя не могла заглушить почти детское разочарование оттого, что первый поцелуй не случился. Это раздражало намного больше всего остального. Впрочем, Кислый не сильно расстроился, ибо в следующую секунду он уже договаривался о встрече с тем самым "другом", позвонившим в самый «подходящий» момент, и, думаю, собирался компенсировать с ней упущенную возможность. А собеседница на том конце провода уже таяла от радости, прыгая уже от того, что сам Кисляк собирается использовать её. Визжала, наверное, так, что все соседи сочли её вопли за пожарную сирену! - Ревнуешь? - неожиданно из-за стены с загадочной улыбкой возникла Таша, о присутствии которой на данном мероприятии я совершенно позабыла. Заметив мой непонимающий взгляд, она удивленно вздернула тонкие брови, пробитые черными гвоздиками, и кивком головы указала на Андрея, расслабленно болтающего по телефону. Я едва не задохнулась от возмущения, гордо задрав подбородок. С чего она вообще такие глупости выдумала? С какой стати я должна ревновать прокурорского сынка к его очередной спутнице на ночь? Он мне - совершенно чужой человек, и ничего больше ненависти я к нему не чувствую! Всё это я высказала подруге, сопровождая слова бурными жестами, на что получила лишь проницательный взгляд, говорящий, что я обманываю только себя. - Похоже на то, - обречённо выдала я, сжимая в руке холодный кулон. Красноволосая кивнула мне со всем своим пониманием и поддержкой, но я отлично знала, что ни то, ни другое мне уже не поможет. Серые глаза неотрывно наблюдали за улыбающимся хоккеистом, и, хотя внешне я выглядела абсолютно безразличной, внутри всё кипело только от одной мысли, что он заигрывает с какой-то очередной дурой и, скорее всего, проведет с ней ночь. А я в это время буду танцевать стриптиз перед зажравшимися подонками, и мы никак с ним сегодня не пересечёмся, но у меня на душе будет отвратительно! Похоже, я и в правду ревную этого самовлюбленного петуха к его курицам! Надеюсь, это можно вылечить, ибо только сопливых чувств мне не хватало для полного набора неприятностей!