Ты можешь убежать от обстоятельств и людей, но ты никогда не убежишь от своих мыслей и чувств.
Я стоял перед Майки с широко раскрытыми глазами, глотая воздух. Должно быть, он просто шутит, но за что он тогда мне врезал? Фрэнк не может в меня влюбиться, ведь он парень и я тоже таковым являюсь. Так, все-таки, он гей? Но я ведь нет, у меня есть девушка! Брат развернулся и направился в гостиную, я последовал за ним. Моя рука все еще покоилась на ушибленном месте. Черт, не хило же он меня ударил. Майкос сел на диван, я сделал то же самое. Нас окутала тишина. Майки молчал, думая о своем. Я не хотел сбивать его мысли своими вопросами, и он заговорил первым. — Он ведь тебе рассказал? — как-то грустно усмехнулся брат. — Ты о чем? — не понял я. — О том, как он стал панком. — Да, — прошептал я, но Майки прекрасно меня услышал. — Знаешь, как ему больно? Он не говорит, но я вижу. Фрэнк постоянно о тебе спрашивает. — Майки, но... но ведь он парень и я тоже, и... — не договорил я. — Джи, сердцу не прикажешь, черт возьми! Это всё ебучая любовь, которой плевать на пол, возраст, недостатки и на остальную дребедень! — Майки схватил меня за плечи и начал орать прямо в лицо. — Фрэнк сам в растерянности. Он мне рассказал, что влюбился в тебя. Да он, блядь, сам пересрался, что влюбился в парня! В безмозглого парня, который заигрывает перед ним со своей девушкой, причиняя ему еще большую боль! — Но я ведь не знал! — крикнул я, соскакивая с дивана. Я встал перед братом. На секунду мне показалось, что из его ноздрей и ушей повалит пар. Он был настолько зол. И все это из-за Фрэнка? Не думал, что они настолько друзья. — Ты ничего не знаешь, кроме как угодить своей потаскушке Джен! — Она не потаскушка! И вообще, что мне теперь, бежать к Фрэнку и лепетать ему слова о любви?! У меня есть девушка, и я не гей! — Ты не гей, ты пидор, Джи! — Что?! Как ты смеешь?! Кажется, что наш дом сейчас разлетится на щепки от нашего ора. Майки подскочил с дивана, вставая передо мной. Мы продолжали орать друг на друга, активно жестикулируя при этом. Послышался щелчок замка, но мы на это не обратили внимания, продолжая кричать. — Мы дома! — Кажется, это была мама. — Клоун недоделанный! — Подкаблучник хренов! — Что здесь происходит?! — В гостиную вошла мама. — Идиот! — Член! — Мальчики, прекратите! — Мама, уйди! — Не мешай, мам! — Что здесь происходит, черт возьми?! В комнату вошел отец, заставляя нас заткнуться своим присутствием. Мы с Майки фыркнули и молча направились в прихожую. Одевшись и обувшись, мы вместе вылетели из дома, одарив друг друга парой нецензурных словечек на прощание. Мы разошлись в разные стороны. Мне захотелось выпить, что я делал очень редко, поэтому я направился в местный бар, который находился недалеко от нашего дома. Никогда бы не подумал, что в меня влюбится парень — псих, из-за которого я бы поперся в бар, чтобы забыться в алкоголе. Но это произошло, черт возьми. Добравшись до нужного мне здания, я зашёл внутрь. Помещение оказалось полупустым (днём здесь не так много народу, как вечером), из динамиков тихо играла приятная на слух музыка. Я бывал здесь трижды с одногруппниками. Но мы сюда не напиваться приходили, а просто посидеть, поговорить, отдохнуть. Я двинулся к барной стойке. Бармен встретил меня доброй улыбкой. Я присел на высокий кожаный стул и сделал заказ. К черту пиво, нужно что-то покрепче. — Виски, пожалуйста.***
В общем, я не знаю, сколько я выпил, но думаю, что много, потому что я уже плохо соображал. А Джо, который бармен, оказался хорошим собеседником и человеком тоже. Все это время, что я здесь пробыл, я пил только виски. Этот напиток достаточно крепкий, он смог отключить мой мозг. — Джо, что бы ты делал, если бы в тебя влюбился парень? — Я уже еле шевелил языком. — Оу, Джерард, это очень странный вопрос, — протирая бокалы, ответил бармен. — Тебя что-то беспокоит? — Да, беспокоит. Меня беспокоит то, что в меня влюбился парень, которого ненавидит моя девушка, но я-то его не ненавижу, — говорил я. — Я хотел стать ему другом, а он взял и все испортил. Как думаешь, это он виноват в том, что влюбился, или это всё гребаная любовь? — Думаю, парень здесь точно ни в чем не виноват. Это все чувства, понимаешь? — улыбнулся парень. — Ими невозможно управлять, они как будто живут своей жизнью, пытаясь завладеть разумом человека. Тебе нужно поговорить с ним, он должен знать, как ты относишься ко всему этому. Между вами уже был разговор на эту тему? — спросил он. Я отрицательно покачал головой. — Должно быть, он в растерянности. Поговори с ним. — Но... Джен, то есть моя девушка, она ведь бросит меня, если узнает, что я виделся с Фрэнком... — А кто тебе сказал, что она узнает? — засмеялся юноша. — Ты любишь её? Вот этого вопроса я никак не ожидал. Люблю ли я Джен? Я не знаю, но могу точно сказать, что я привязался к ней, а насчет любви я не уверен. Черт. — Я... Я не знаю. — Ты хочешь увидеться с тем самым парнем? — Скорее да, чем нет. — Так сделай это. А вдруг у тебя тоже есть чувства к нему? Ты знаешь, они ведь могут спать, пока тебе на глаза не попадется… как бы правильно сказать… «твой человек», что ли? — хмыкнул Джо. — Ты хочешь сказать, что я могу в него влюбиться? В парня? — вылупился я на бармена. — Можешь. Не забывай: это чувства, а не ты... Мозг отключен, чувства выключают его, как мы выключаем свет на ночь. — Слушай, а ты не психолог, нет? — Я ближе придвинулся к парню, заглядывая ему в глаза. — Нет, — засмеялся он. — Но помни: бармен — это как психолог, ибо тут столько историй можно наслушаться. Сюда будто жаловаться на жизнь приходят, ей-богу, а я помогаю, чем могу. Некоторые прислушиваются к моим советам. Что насчет тебя? — Ты прав, мне нужно с ним поговорить, — согласился я. — Пойду к нему прямо сейчас и поговорю. На это заявление юноша лишь рассмеялся. — Да ты пьян. Завтра поговоришь, да и поздно уже. — Мне плевать. Я сделаю это сегодня, — сказал я, вставая со стула. — Спасибо тебе, Джо. — Не за что, Джерард. Заглядывай почаще. — Обязательно.***
— Чертов Айеро, открой эту гребаную дверь! Я стоял на крыльце под дверью особняка семьи Айеро. Меня, наверное, слышала вся улица, потому что я не просто так стоял, я тарабанил в дверь, сопровождая это действие криками и «иканиями». — Фрэнк, если т... — «Ик». — Если ты сейчас же не откроешь мне эту штуковину, я выбью её! Я оперся всем телом о дверь, чтобы не свалиться на землю, не переставая стучать в неё. — Откр... Дверь резко раскрылась, и я повалился на чье-то тело. Как только я поднял голову, то поймал на себе обеспокоенный взгляд. Мешки под глазами говорили о том, что он спал. Фрэнк придерживал меня за талию, пока я разглядывал его лицо. — Джи, что ты здесь делаешь? — спросил он, отстраняя меня от себя. Я встал перед ним, слегка покачиваясь в стороны, продолжая смотреть ему в глаза. Фрэнк был одет в синие пижамные штаны и какую-то серую потрепанную футболку, на его голове теперь красовался настоящий ирокез, ибо его волосы торчали в разные стороны. — Ты пьян? — спросил он. Кажется, его глаза округлились. — Да! И что?! Я к тебе вообще-то пришел, а ты не хотел открывать мне дверь! — Ты что орешь? Родителей разбудишь, если уже не разбудил, — спокойно сказал Фрэнк. — Сейчас я позвоню Майки, он отвезет тебя домой. Фрэнк хотел уже было развернуться, чтобы зайти в дом за телефоном, но я не дал ему этого сделать, схватив его за руку. Он развернулся, с непониманием заглядывая мне в глаза. Я схватил его за плечи и впился в его губы. Он что-то промычал в поцелуй и отстранился, въедаясь в мое лицо своим взглядом. — Что это было? — Фрэнк тяжело дышал. — Поцелуй. — Я не тупой, Джи. И что он значит? — Фрэнк, почему ты не сказал, что любишь меня? — сменил тему я. — Джи, ты пьян, — улыбнулся он. — Фрэнк... Ответь мне. — Сейчас я позвоню Майки, он отвезет тебя домой, ты выспишься, приведешь себя в порядок, а потом мы поговорим. Согласен? — Хорошо. Но... — Джи, завтра.