Head Down Low

За всё утро Дэн не произнёс ни слова. Не столько потому, что не хотел - нет, просто когда он проснулся, голос пропал, и к тому же, он не выходил из комнаты, боясь того, что родители узнают про синяк, который до сих пор побаливал. Они подумали, что если он не выходит из комнаты, значит, и в школу не пойдёт, так что Дэн дождался, пока не хлопнула входная дверь, прежде, чем осмелился издать хотя бы звук. Когда все ушли, он направился к пианино. Как только пальцы легли на клавиши, как только он начал играть, то закрыл глаза, но затем открыл их снова. Фил? Почему он представил себе мальчика, который не сделал ничего, чтобы помочь ему? Дэн передёрнулся и отбросил эти мысли, снова принявшись играть. Первые ноты вышли натужными и дисгармоничными, как и всегда, когда он упражнялся. Затем он стал находить нужные ноты и из-под его пальцев начал выходить печальный мотив, звучавший то высоко, то низко, охватывавший весь диапазон, но при этом мелодия была идеальна. На несколько секунд она стихла и замедлилась, а потом приняла рваный ритм и высокое звучание. И несмотря на то, что Дэн пытался задвинуть мысли о Филе подальше, этот парень снова и снова появлялся в его голове, и пока он пытался понять, почему так происходит, играл всё громче. Фил ничего не сделал, чтобы помочь, но он и не сделал ему больно. И возможно, это был первый раз, когда нормальный человек не пытался избить Дэна, или что ещё хуже, не разглядывал его. К тому же, он симпатичный. Даже очень. Чёрт побери. Дэн не может влюбиться. В кого угодно, тем более в нормального. Он надеялся, что этого не произойдёт. Он снял пальцы с клавиш и откинулся назад на стуле. Нет, он должен подумать об этом логически. По большому счёту, он видел Фила всего один раз. Этого недостаточно для того, чтобы влюбиться. К тому же, он ничего о нём не знает, Фил может оказаться последним мудаком. И вообще, помощь Дэну ещё не делает из него хорошего человека, а то, что он видит его, закрыв глаза, ещё не значит, что он влюблён. Нет, это больше похоже на благодарность, такая любовь продлится день, может, неделю, и случилась она оттого, что кто-то отнёсся к нему как к человеку. С низким рыком, Дэн яростно ударил по клавишам. Сегодня в школе тот, кто надругался над ним вчера, смеётся над видео, где толкает свой член в глотку Дэну против его воли. Фил не помог. Никто никогда не помогает. Дэн закрыл лицо руками и надавил на глаза. Меньше всего он хотел плакать. Это было бы совершенно жалко. Слёзы не успели покатиться по лицу, потому что зазвонил телефон, и Дэн слабо улыбнулся. Был только один человек, который писал ему, и это его единственная подруга. Он сам не знал, почему она с ним дружит, в конце концов, с ним не слишком весело, да и она больше не ходит в его школу. Она тоже грязнокровка, как и он, но по другой (и, если честно, более нормальной) причине — просто её родители не могли позволить себе генную инженерию, и это снимало с неё ярлык. Кэрри Хоуп Флетчер: ты в порядке? Сперва он решил не отвечать. Скорее всего, она в школе, и он не хотел слишком её беспокоить. Но потом он подумал, что тогда она будет только сильнее волноваться. Он обычно посылал ей смс перед школой, чтобы сообщить, что всё хорошо, но это вылетело у него из головы сегодня, и он не хотел доставлять ей ещё больше хлопот. Дэн Хауэлл: не совсем. увидимся сегодня, где обычно? Минуту спустя она ответила согласием. Дэн улыбнулся, отложил телефон и снова устремил взгляд на клавиши. На самом деле, он должен работать над пьесой для завтрашнего урока музыки. Один день он мог пропустить, но потом могут начаться вопросы, на которые ему не хотелось бы отвечать. Учитывая все стереотипы о грязнокровках, он был ужасным лжецом. Дэн посмотрел на часы и закрыл глаза. Оставалось ещё несколько часов до встречи с Кэрри, единственным человеком, который хоть немного о нём беспокоился. Родители говорили, что они тоже, но он знал, что если бы они могли, то не позволили ему появиться на свет. Единственной причиной, почему они этого не сделали, было что-то вроде политического заявления и желания посмотреть, что из этого выйдет. Издав низкий стон, он с грохотом закрыл крышку пианино и повернулся к нему спиной. Он просто хотел ненадолго отключиться, чтобы избавить свой мозг от перегрузки, а игра на пианино — определённо не лучший способ для этого. Сглотнув (что оказалось болезненнее, чем должно было), он потянулся за ближайшим DVD. *** Застегнув на все пуговицы куртку и засунув руки в карманы, Дэн шёл по улице, опустив голову. Браслет на запястье, который он должен был надевать каждый раз, выходя на улицу, выдавал его, и когда он шёл сквозь толпу, люди расступались. Никто не хотел оказаться с ним рядом, тем более коснуться его. Если бы Дэн поднял голову, то увидел других грязнокровок, испытывающих то же самое. Это должно было заставить его что-то чувствовать, но он уже настолько к этому привык, что скорее почувствовал бы, если бы этого не было. Он повернул за угол, уйдя дальше от людского потока, но продолжал смотреть под ноги, просто на случай, если навстречу пройдёт кто-нибудь нормальный. Если он увидит, что Дэн смотрит ему в глаза, кто знает, к чему это может привести. До места встречи оставалось совсем немного. Это был небольшой парк на окраине города. Почти никто не ходил сюда, особенно к пруду в середине парка, в основном, потому что там было опасно. Но это место было очень красивым, и только его Дэн мог назвать своим. Оно было скрыто от взглядов других людей, и там он мог быть по-настоящему собой. Кэрри уже была на месте. Дэн заметил её издалека, её кудри было легко узнать. Он помахал ей рукой, когда она повернулась и помахала в ответ. Дэн представил, как она улыбается, и тоже улыбнулся. Она всегда относилась к нему хорошо, была его искрой оптимизма. — Привет, Дэн, что случилось? — спросила она, когда Дэн подошёл ближе. На Кэрри была школьная форма — уродливый коричневый блейзер, юбка в тон и гольфы, увидев которые на ком-либо другом, Дэн бы очень удивился. — Они снова это сделали, — прохрипел он. Горло по-прежнему болело. Обычно к этому времени оно уже проходило, но наверное, в этот раз было хуже. Если так, он в тот момент просто не заметил. — Ох, Дэн, — прошептала девушка. По хрипотце в голосе Дэна она сразу поняла, что он имел в виду. Он слабо улыбнулся, и она протянула руки, чтобы обнять его. Он с радостью принял её объятия, легко растворившись под её нежными прикосновениями. Несмотря на то, что он был выше на несколько дюймов, на несколько секунд он почувствовал себя совсем маленьким и пожелал, чтобы так было всегда. — Ты должен кому-нибудь рассказать, — прошептала Кэрри, и Дэн вздохнул, покачав головой. — Не могу. Если меня не накажут за излишнюю дерзость, то, по крайней мере, изобьют, когда узнают, что я рассказал. — Дэн снова опустил глаза и почувствовал, как подруга коснулась его руки. — Ты не должен позволять им так с собой обращаться. Дэн пожал плечами. — Там были не все, и я бы не хотел, чтобы они узнали, что Фил ничего не… — Кто такой Фил? — спросила Кэрри с любопытством, чуть ухмыляясь. Дэн закатил глаза — он знал, что она имела в виду. И может, она не так уж и ошибается, но он не собирался во всём ей признаваться, да и вообще кому-либо. Даже себе. — Он просто нормальный. Он не… Ну, он ничего со мной не делал, как хотели его друзья. Но он и не остановил их. И как бы то ни было, я не хочу, чтобы у него были неприятности, хотя бы не из-за меня, — Дэн снова пожал плечами и сел на землю, скрестив ноги и прижав колени к груди. Вода перед ним выглядела так маняще и ему пришлось отвернуться обратно к Кэрри, которая понимающе улыбалась. — Он симпатичный? — ехидно спросила она, села рядом и взяла Дэна за руку. Он застенчиво опустил взгляд, улыбнулся и кивнул. — Очень, но это не важно. Он нормальный, мне нельзя даже разговаривать с ним. — Я знаю. Но мы же можем помечтать? Нет ничего плохого в том, что он тебе нравится, совсем ничего. Не думай, что это не так. Ты ничего не можешь поделать с тем, чего хочет твоё сердце. Кэрри всегда права и это даже немного раздражает. Дэн даже сам не был уверен, нравится ли ему Фил, и вот, его лучшая (а точнее, единственная) подруга говорит, что если так, то всё нормально. Он не знал, что это значит, если она видит его насквозь, но был уверен в том, что она знает его лучше, чем кто-либо другой. — Но меня больше беспокоит твоя безопасность, — продолжила девушка через минуту. — Ты сказал родителям? Дэн усмехнулся, и она поняла, что это значило «нет». Кэрри вздохнула и прильнула к парню. Она знала, что будет совершенно бесполезно пытаться заставить его рассказать обо всём родителям. — Они скоро вернутся домой, мне, наверное, надо идти, чтобы они не заметили, что меня нет, — со вздохом сказал Дэн, но не пошевелился. Ему нравилось находиться здесь, вместе с Кэрри, ощущать своим телом её тепло. Только она могла касаться его и он не хотел отстраниться от её прикосновений. С ней он чувствовал себя комфортно и безопасно. Он бы остался здесь навсегда, если бы мог. — Я не хочу, чтобы ты возвращался домой, к ним, — прошептала она, прижимаясь ближе к его плечу. Он улыбнулся, заметив про себя, какая она хорошенькая. — Я тоже не хочу идти. Но всё будет хорошо, обещаю, всё всегда в порядке, так? — спросил он с улыбкой, и Кэрри села. Волосы упали на её лицо. Она кивнула и поцеловала его в щёку. — Береги себя, Хауэлл, — сказала она и ушла прочь. *** Дэн сделал глубокий вдох и вошёл в коридор. Он говорил себе опустить голову и быть осторожнее во время ходьбы. Он не хотел дать сегодня кому-то повод снова причинить ему боль. Он до сих пор не мог нормально говорить и знал, что как только откроет рот на уроке музыки, который был следующим, все будут смеяться. Если они уже не смеялись — это зависело от того, сколько людей уже посмотрели то чёртово видео. Никто ничего не сказал, когда он шёл по коридору, и он начал нервно теребить свой браслет. Было слишком спокойно, чтобы это оказалось правдой, и он гадал, неужели вся школа сговорилась, чтобы он почувствовал себя ещё большим дерьмом. Как бы то ни было, он добрался до класса без приключений. Сердце билось быстрее обычного, когда он вошёл внутрь, точно со звонком, и сел на своё место позади всего класса. Специально для него там поставили парту, чтобы он находился подальше от остальных учеников. Он и сам не знал, кому повезло больше: ему или им. Учитель вошёл несколькими секундами позже и Дэн мысленно возблагодарил всех богов за то, что он не опоздал. Музыка была единственным предметом, который он мог терпеть, в основном потому, что это было единственное, в чём он преуспевал. Несмотря на то, что в классе были чистокровные, генетически запрограмированные на успех, Дэн был лучше всех в классе, и его игра на пианино была лучше других, хотя учитель с большим трудом признал это. Дэн его не винил, ему и самому в это верилось с трудом. — Дэн? — спросил учитель, более резким тоном, чем обычно, когда он обращался к нему. Дэн поднял взгляд и посмотрел в глаза учителю, который поднял брови. Увидев, что мальчик не двигается, он закатил глаза и повторил. — Ты подготовил пьесу? У Дэна ёкнуло сердце. Он совсем забыл про эту чёртову пьесу, и у него ничего не было. Быстро вспомнив, может ли он что-нибудь сыграть, он вспомнил мелодию со вчерашнего утра, когда его мозг ещё отдыхал, и кивнул. Даже если он не сможет воспроизвести её идеально, по крайней мере, он сможет сымпровизировать. — Хорошо. Не сыграешь для остальных? — учитель кивнул в сторону второго пианино, стоявшего в задней части класса. Только Дэн играл на нём, потому что ему не разрешалось трогать инструмент, которым пользовались остальные. Клавиши под пальцами ощущались естественно, почти как дома. Он молча сел на стул и коснулся пальцами клавиш. Сделав глубокий вдох, он начал играть, немного стесняясь делать это перед всеми. Но в конце концов, они не знают, что это значит. Джейкоб, который сидел за передней партой, наверняка смеялся над Дэном за спиной и не знал, что эта мелодия была написана после того, что он с ним сделал. Фил, который тоже должен был находиться в классе, не узнает, что это написано для него, и Дэн хотел, чтобы всё оставалось именно так. В ту секунду, когда он начал играть, комната погрузилась в тишину. Он не знал, почему, но только когда он играл, никто не смеялся над ним. Может, из-за восхищения, может, потому, что смотреть на то, как грязнокровка играет, было и так забавно, без остальных шуток. Впрочем, ему было всё равно, пока они затыкались настолько, чтобы позволить ему потеряться в своём маленьком мирке. Пьеса звучала так же, как и накануне, высокие ноты контрастировали с низкими, а ритм менялся. Каким-то образом, это до сих пор работало, хотя и не должно было. Дэн сильнее нажал на клавиши, не обращая внимания на слёзы в глазах, и сыграл несколько рваных минорных аккордов. Его сердце забилось чаще. Каждый синяк начал пульсировать, а боль в мышцах усилилась. Они сделали это с ним. Эти люди смотрели на него. Они стали причиной его боли, и провалиться ему на этом месте, если он позволит им уйти, не увидев, что они сделали. На последних нотах он буквально ударил пальцами по клавишам, и повернулся обратно к одноклассникам. Он оглядел их всего на пару секунд, прежде чем снова опустить взгляд, зажмурить глаза и попытаться дышать ровно. Его руки и ноги дрожали, когда он встал и направился обратно к своей парте. Учитель ничего не сказал, кроме того, что поблагодарил за игру, и вызвал следующего мальчика. Дэн не видел, кто это, ему было всё равно, но он чувствовал на себе чужой взгляд, и это заставило его поднять глаза. Это был Фил. Фил смотрел на него, когда сам сел за инструмент и начал наигрывать приятную мелодию. Когда черноволосый парень (с очень, очень красивыми глазами) улыбнулся Дэну, сердце у того дрогнуло, живот скрутило, и он немедленно устремил взгляд в стол. Всё очень плохо.