Чему быть, того не миновать.

Выйдя на площадку для тренировочных боёв, Энакин устремил взгляд на своего противника. Мастер Драллинг выступил вперёд – и оба падавана синхронно поклонились ему. – Поприветствуйте своего противника! – раздался резкий голос мастера меча. И если Энакин сделал поклон нейтральным, то Ферус не постеснялся проявить пренебрежение в поклоне. Наблюдавшие за поединком мастера Совета сидели в первых рядах, немного в стороне от юнлингов, собравшихся посмотреть на эту стычку между давними недругами. Уверенность мальчишек у каждого была своя, но Йода чуть повернулся к сдержанному Джинну: – Твой падаван выглядит уверенным в своих силах. – Он молод, может их переоценить, – холодно отметил Куай Гон, оставшийся стоять и пристально глядевший за движениями ученика. Двигался тот на изумление экономно: и когда успел научиться? Обманывал? Кто угодно, но не Скайуокер. А потом Куай Гон соизволил взглянуть на ребёнка в Силе, что немедленно было отмечено и тихо озвучено Винду: – Именно, мальчик полагается на волю Силы, она ему помогает. Его связь необычайно сильна. – Можно я дам ему короткий совет? – уже встревоженно проговорил Куай Гон, поглядывая на приготовившихся к поединку. Мейс Винду вскинул руку, приостанавливая начало, Джинн быстро пересёк площадку, приблизившись к ученику. Синие глаза, слишком сосредоточенные на внутреннем ощущении, сфокусировались на учителе далеко не сразу. Куай Гон взглянул на мальчика: – Не полагайся только на Силу, Энакин, вспомни тренировки. Первым чувством парня была обида, но потом глаза его моргнули и по лицу расплылась улыбка. На сердце мастера Джинна сразу же полегчало: понял намёк, значит полдела сделано. Посмотрев на Винду, Куай Гон решительно кивнул, покидая арену, услышав за спиной активацию клинков. Сири Тачи поглядела на высокого рыцаря с подозрением, но улыбка того была признательной и вежливой: ведь в том, из–за чего произошёл спор между ребятами, была вина и самого Куай Гона – вовремя не объяснил, что невозможно оскорбить мастера, самостоятельно выбравшего себе участь изгнанника. Ничего, после этого поединка он обязательно поговорит с падаваном. Ферус рванулся к противнику, ускоряясь, но клинок не встретил сопротивления, так как Скайуокер просто ушёл с линии атаки. Олин едва сумел удержать равновесие, крутанулся на месте. Энакин ожидал его в стойке Атару, которую предпочитал его Учитель. Зелёные и синие глаза схлестнулись, отступление ни одного из них не устраивало. – Бегать решил, Скайуокер? – Я исподтишка не действую, Олин. В этот раз клинки встретились, раздался треск высвобожденной энергии. Винду чему–то кивнул, не спуская глаз с поединка. Пальцы Тачи стиснули край туники, когда Скайуокер стал отступать под бешеным натиском Феруса, подалась вперёд, губы её шевелились, словно она подсказывала своему ученику, как быстрее закончить поединок. Зеленоватые глаза негласного главы Совета джедаев порой скользили по высокому рыцарю, который старался остаться бесстрастным, холодно анализируя своего падавана, не отпуская его из поля своего восприятия. Нет, всё–таки хорошо, что Скайуокера обучал Куай Гон Джинн. Слишком порывистый юнец, ему нужен кто–то, кто не даст ему зарываться в свою мощь, кто сдержит его натуру, найдя ей выход в других инстанциях. Тот же Кеноби не справился бы так: сам ещё в своих силах не уверен, хотя выбрал не менее беспокойного падавана, девчонку пожалел. Себя что ли вспомнил в её годы? "Гранд–мастер, приступаем?" – пришёл мысленный запрос Мейса Винду. "Приступайте, магистр. Преподать урок сдержанности должны мы падаванам и юнлингам. Действуйте". Дёрнулся встревоженно Куай Гон, задохнулась от возмущения Сири Тачи, с гневом взглянув на сосредоточенных Винду и Ки–Ади–Мунди, когда в воздух взлетели лёгкие коробки и устремились к сражавшимся. Энакин нырнул вперёд, уходя от удара летевшей в его спину коробки, тут же крутанувшись, избегая выпада Олина. А вот у того с коробкой разминуться не получилось. А следом летела следующая, которая сбила Феруса с ног. Сверху падала ещё одна, но, изменив траекторию, устремилась к Скайокеру. Тяжело дыша, парни переглянулись и рванули навстречу друг другу. Сири и Куай Гон синхронно шагнули вперёд, немало встревоженные этим рывком. "Давай вместе!" Встав спиной к спине, мальчишки выставили руки, сдерживая напор коробок. – Это трудно! – проворчал Олин, Энакин кивнул сосредоточенно. Но ведь как–то у него получался этот трюк прежде! Всего–то оттолкнуть эти предметы... "Вспомни тренировки". Олин едва не утратил концентрацию, ощутив рядом с собой порыв Силы. "Помоги! Олин..." К Силе Скайуокера присоединилась более упорядоченная, тренированная сила Феруса. Воздух загустел, а после понёсся прочь от сгорбленных сосредоточенных мальчишек, чьи пальцы переплелись, видимо, они этого даже не осознали, стоя и покачиваясь на месте. Сморщенная мордашка Йоды расплылась в усмешке, он отмахнулся от коробок, которые летели на скамейки с юнлингами и падаванами. Падаваны ошалелыми глазами смотрели на устроенный ими разгром, лишь позже осознав, что держались за руки, тут же отпрянув прочь, глядя друг на друга недоуменно. – Как видите, силой вы ничего не смогли доказать. Какой урок вынесли вы из этого поединка, падаван Олин? – поднявшись на ноги, строго спросил Винду. Тот звучно сглотнул и хрипло проговорил: – Противник может быть равен мне или же превосходить. Я был самоуверен, магистр, простите. Тёмные губы чуть изогнулись в усмешке, а после карие глаза строже вгляделись в лицо Энакина: – А вас чему научил этот вояж, падаван Скайуокер? С лица того медленно сходило выражение недоумения. Вскинув синеву глаз на Мейса, татуинец медленно произнёс: – Сила не в мастерстве одного, сила во взаимодействии нескольких. Винду несколько секунд удерживал взгляд паренька, поразившись этому выводу. Удивился и Йода, не ожидавший подобного высказывания от падавана двухлетнего обучения. Ферус отошёл прочь от своего мастера к усталому Энакину, около которого крутилась молоденькая тогрута. Присевший у стены ученик Куай Гона при виде приближавшегося Олина тут же поднялся на ноги, храня в синеве глаз усталость. Падаван Сири Тачи остановился перед ним, глядя на тогруту достаточно красноречиво, вот только она мило проигнорировала намёк, посмотрев в другую сторону. Ферус выдавил улыбку: – Я извиняюсь за нелицеприятные высказывания в адрес твоего учителя, Энакин. Ты извинение принимаешь? Тот лишь открыто улыбнулся и протянул руку: – Принимаю, только если ты, Ферус, пойдёшь и извинишься не перед мною, а Куай Гоном Джинном. Зелёные глаза на смуглом лице округлились, а протянутая ладонь зависла в воздухе над самой рукой Скайуокера. – Ты издеваешься?! Татуинец дернул плечами. – Или так, или я не приму извинений, – категорично заявил он, отворачиваясь. Сири Тачи тихо прошипела ругательство, стиснув кулаки. – Этот невозможный, высокомерный... Её собеседник посмотрел на падаванов и улыбнулся: – Тише, мастер Тачи, не стоит их разнимать, пусть сами между собой разберутся. – Если будет ещё один бой, я Олина... – Тсс... Кажется, Энакин выдвинул вашему падавану требование. Поглядим, хорош ли Ферус, как джедай, и умеет ли смирять гордость. Джинн сложил руки на груди, смотря на подходившего Олина. А у того на лице было неприятие данного решения, он с надеждой посмотрел на своего мастера, но и здесь не встретил поддержки: Сири просто отвернулась от него. Неловко потоптавшись на месте и покраснев от досады и злости, Ферус едва не махнул рукой на это безумие, когда негромкий голос учителя Джинна отрезал ему путь к отступлению: – Вы что–то хотите мне сказать, падаван Олин? Шумно выдохнув, Ферус ринулся в приготовленную речь, как в чан с ледяной водой: – Мастер Джинн, я прошу у вас прощение за... – слова разбежались, как выпаски нерфа при виде хищника. В зелёных глазах появилось отчаяние. Куай Гон кивком принял слова Олина к сведению, чуть наклонился к нему и сказал пару тихих слов, отчего уши Феруса запылали огнём, а щёки заалели, но парень сумел преодолеть смущение и кивнул. Куай Гон отыскал взглядом фигуру Энакина и молча кивнул на выход из зала. На личике Асоки появилось отчётливое разочарование. М–да, настырная девчонка у Кеноби. И как он с нею справлялся?