Подкидыш

      — Чего сидишь скучаешь? — отвлек Этаниэла от созерцания схемы корабля голос Гакта. — Хочешь "Макса" перекрасить?       — Гакт? Как ты?.. А, не важно, — махнул он рукой, заметив край карты-отмычки, выглядывающий из кармана комбинезона. — Просматриваю список пустующих помещений. Нужно что-то решать с кадетами, их становится слишком много, нужно их как-то организовывать. Пора заканчивать с этой вольницей.       С приходом свиты Каэта количество кадет перевалило за два десятка, не так уж много по меркам трехтысячного экипажа, но это был не предел, всего-лишь первая ласточка, за которой последуют другие (у Этаниэла на столе уже лежал с десяток запросов от его подчинённых о принятии их детей и младших братьев и сестер в кадетскую программу). К этому нужно было подготовиться уже сейчас.       — И как успехи? — поворачивая голограмму к себе, спросил Гакт.       — Скромные, — вздохнул Этаниэл. — У нас много пустых казарм, с запасом строили, но мало какие из них удовлетворяют всем моим требованиям.       — Хочешь дать им отдельный блок? Как десантникам? Тогда нужно, чтобы рядом был спортзал и учебные классы. — Тут же включился в работу Гакт, открывая подробную схему палуб и коммуникаций. — Вот здесь подходящее местечко, — ткнул он пальцем в сектор на схеме.       — Ага, это если забыть, что прямо посреди выбранного тобой сектора находится третий резервный мостик, — усмехнулся Этаниэл, выделяя нужный отсек.       — Да? Какая досада, — притворно вздохнул Гакт. — Передвинуть никак? Да шучу я, не стоит так на меня смотреть. А как насчет этого?       — Реактор через стенку, — вздохнул Райк. — В бою...       — Вы ж не воюете.       — "Зенд" — военный корабль. Всегда есть вероятность, что враг доберется до нас. Взрыв реактора сметет всё на пять палуб вокруг. И детишек тоже. Нет, — покачал он головой. — Нужно более безопасное место. Например, как здесь. Но тогда нужно будет куда-то переселить ребят из третьей эскадрильи. Ребята вряд ли обрадуются.       — А тебе так важно их мнение? — спросил Гакт, глядя ему к глаза. — Они же не стенка, могут и подвинуться. Всё лучшее детям. Ладно, думай. Кстати, о ребятах, ты не мог бы приказать своему КАГу не лезть в астероидное поле?       — А чем тебе мешают их тренировки? — удивился Этаниэл.       — Мне? Ничем, а ребят нервируют. Этаниэл, эти суицидники постоянно пытаются приватизировать астероид*, — фыркнул он. — Того и гляди, кому-нибудь это удастся. А если они врежутся в "Мари Амбер"? Сам знаешь, скольких усилий нам стоило её стабилизировать. Сомневаюсь, что ваши озаботятся этим. Линк грозился, что следующего, подлетевшего к комплексу, он собьёт.       — Попроси его подождать, — вздохнул Этаниэл, вновь оказавшись меж двух огней: с одной стороны, пилотам нужно тренироваться, а астероидное поле было идеальной площадкой для тренировок, с другой, прекрасно понимал возмущение Патруля, которому, в случае чего, пришлось бы разгребать последствия. — Мы уйдем через пару дней.       — Сомневаюсь, — фвркнул Гакт. — У твоего "Палантира" проблема со вторым прыжковым двигателем, скорее всего, флаттер в генераторе. Если его не устранить, корабль может занести к Каратаю на блины.       — Флаттер? С чего ты взял? — напрягся Эаниэл, посылая запрос на данные по техническому состоянию кораблей своей небольшой флотилии. — Здесь нет ничего, что указывало бы на это.       — Данных нет, а флаттер есть, уж поверь моему опыту, — фыркнул Веритон. Он зажмурился на несколько секунд, и вывел на экран запись прибытия "Энвиньятара". — Видишь небольшое свечение вокруг левого двигателя? Это не просто статика, генератор запаздывает со сбросом в накопители. И сильно. Пока это не кретичино, но... У "Мари Амбер" флаттер был лишь немногим больше, что вышло, ты и сам знаешь.       — У "Мари Амбер" и без флаттера в движке проблем хватало, — покачал головой Этаниэл. — Сколько времени займет починка?       — Смотря в чем проблема, — задумался Гакт. — Если просто настройки сбились (сам знаешь этих раздоблаев из исследовательского флота, никогда за оборудованием не следят), около недели на каллибровку и день-два на проверку, а если неполадки механические и потребуется полная замена генератора... Нужно смотреть.       — Ладно, — вздохнул Этаниэл, стараясь скрыть раздражение от очередной задержки. В своё время, он сильно злился на флотских, тянувших с прибытием, когда они спасали выживших с "Мари Амбер", сейчас ему было искренне жаль тех капитанов и стыдно за весть тот негатив, который он тогда на них обрушил. Эта расхлябанность флота мирного времени его просто вымораживала. — Что-то ещё?       — Ну, раз уж ты спросил. Кто та девушка, с которой Этан проводит столько времени? — Во взгляде Веритона вспыхнул азарт охотника. — У них всё серьёзно?       — Гакт, ему всего тринадцать! — Этаниэл аж подскочил на месте, настолько внезапной была смена темы разговора.       — И что? У Маттиаса в его возрасте уже были подружки, — принял невинный вид Гакт. — Ну, колись.       Райк покачал головой, — в некоторых вопросах его бывший воспитатель был хуже деревенской кумушки — и вызвал личное дело Мыши.       — Её зовут Мышь... Да, смешное имя. Ей шеснадцать. Первый контракт, второй год службы. На "Максе" служит уже полтора года без особых нареканий. Благодарности, взыскания... Всё, как у всех. Недавно получила звание старшины третьего класса... Быстрая карьера.       Этаниэл вновь пролистал список поощрений, чтобы выяснить, как ей это удалось.       — Высоко квалифицированный специалист, но, к сожалению, относится к меньшинству, у которого не приживается сеть, — продолжил Этаниэл. — Значит офицером, ей, скорее всего, не стать...       — Не факт, — оборвал его Гакт. — Стандартная сеть не пойдет, но можно подобрать ей индивидульную.       — Ты хоть знаешь, сколько стоит такая игрушка? Ей придется продать в рабство всю семью до седьмого колена, — усмехнулся Этаниэл. — Сам знаешь условия контракта. Вряд ли она, с её способностями, захочет посвятить Флоту ближайшие лет пятьдесят. Не то сейчас время.       — Неужто ты во Флоте разочаровался? — испытующе посмотрел на него Гакт.       — Нет, — покачал головой Райк. — Просто мы жививем в период очередного затишья. Население ещё не настолько разрослось для новой волны экспансии, внутренние противоречия быстро гасятся, а достаточно сильного внешнего врага у космофлота Содружества нет. Одним словом — скука. А молодежи подавай приключения и романтику.       — Этаниэл, не подскажешь, когда это ты у нас стариком заделался? — ехидно спросил Гакт, подходя к бывшему воспитаннику и ероша ему волосы. — Тебе чуть больше тридцати, тоже мне старец.       — Возраст определяется не количеством прожитых лет, а их качеством, — быркнул Райк, лениво отбиваясь от бывшего опекуна. — Ты же не станешь отрицать, что моя жизнь была весьма насыщенной?       — О, да, — раздался от двери голос Каэта. — Вы с Мэттом лезли во все дыры.       Он стоял у двери кабинета, одетый в повседневную рясу и что-то набирал на настенной клавиатуре:       — Меня Андрей впустил, — пояснил он.       "Бардак", — возвел очи горе Этаниэл, припоминая коды смены охранных протоколов, а заодно и борясь с желанием отключить на фиг этот малолетний искин, пока он не научится как себя нужно вести с посторонними. — "Нужно будет провести с ним воспитательную беседу", — сдела он себе зарубку в памяти.       — Присаживайся, — кивнул Гакт на кресло рядом со столом. — У нас тут интересная беседа.       — Вижу, — кивнул Каэт. — Это личное дело Мыши? Хорошая девчонка, они с Этаном будут хорошей парой...       — И ты, Брут, — чуть не взвыл Этаниэл. — Старшина и Этан — просто друзья, хватит их сводить. К тому же, они ещё слишком молоды...       — Ну, раз уж такой старый и умудренный опытом человек говорит так, — насмешливо фыркнул Камарт, заставив Райка насупиться. — А вообще, любви все возрасты покорны. Но они действительно хорошо смотрятся вместе. Как думаешь, ей платье пойдет?       — Платье? — Райк задумался. — Ну да, она же девушка... Стой, а зачем ей платье?       — Через два дня на Тормансе будет ежегодный бал. Тебе, между прочим, тоже высылали приглашение...       — Я не думал, что пробуду здесь достаточно долго, — проворчал Этаниэл, припомнив карточку, надписанную калиграфическим почерком, которая валялась где-то в столе. — Ты знал?       — Крис сказала, что звезды не благоприятствуют твоему уходу из системы в ближайшие десять суток, — пожал плечами Каэт. — Обычно она в таких вещах не ошибается. Можешь расслабиться и отпустить своих подчиненных в отпуск на планету, а то они у тебя тут только дурью маются.       — Знаешь, Каэт, я и сам своих архаровцев отлупить могу, — невесело усмехнулся Этаниэл. — Без посторонней помощи.       — Что-то я этого не заметил, — посерьёзнев ответил Гакт. — Среди списка допустимых наказаний плети стоят чуть ли не в самом конце. Почему?       — Это слишком сильный метод давления, — ответил Этаниэл, помолчав секунд десять. — В дурных руках...       — Не доверяешь своим людям?       — Доверяю, но... — Этаниэл вновь замолчал, подбирая слова, чтобы объяснить бывшим опекунам свои резоны. — Из всех участников этого флешмоба, реальный опыт телесных наказаний есть менее, чем у десятка. С теми, кто может их правильно назначить, а главное, исполнить, ещё хуже. Ну нет у жителей Содружества подобной традиции, утратили за ненадобностью. Вспомните хроники. Сколько лет ушло на то, чтобы система наказаний устоялась? Сколько было бунтов и прочего? Даже на Тормансе, где данная традиция не прерывалась, не все способны правильно назначить наказание. И без злоупотреблений не обходится и там. Что уж говорить об обычных жителях Содружества, для которых сама мысль о порке — это что-то невообразимое.       — Мне казалось, в Уставе все наказания прописаны весьма четко, — с насмешкой, произнес Гакт.       — О, да, — скривился Этаниэл. — Устав Космофлота — просто кладезь полезной информации. В нем даже есть раздел, регламентирующий каннибализм: кто, кого и в каком порядке очередности званий харчить должен. Даже книга с рецептами есть. Но это не отменяет человеческого фактора. Кардинал, Вы и без меня знаете, что статью можно пришить любому, было бы желание. А уж про исполнение я и вовсе молчу, — он нервно передернул плечами, на миг почувствовав, как зачесались под формой давно зажившие рубцы на спине. — Наказание должно учить, а не калечить.       — Хорошие слова, — улыбнулся Каэт и потрепал Этаниэла по плечу. — Не их ли ты говорил, когда класс выдвинул тебя на должность судьи в товарищеском трибунале? И не поэтому ли пошел на поклон к Ронку, проситься в ученики?       — Вы же учить отказались, — бурнкул Этаниэл, припомнив тот случай.       Им с Маттиасом как раз исполнилось двенадцать, когда во время урока в класс вошли несколько взрослых, среди которых мальчики опознали несколько коллег Каэта и директора их приюта мастера Ферта, отставного патрульного, отличавшегося строгим, но справедливым характером. После недавнего проявления СОТ, Совет кланов решил, что не стоит пускать дело на самотек, и сосредоточил всех шидарских сирот в приютах, под эгидой Патруля и нескольких влиятельных кланов.       — Ребята, — громко произнес учитель, быстро переговорив с пришедшими, — у мастера Ферта для вас есть важное объявление.       Класс, и так сидевший тихо, ещё больше асторожился и притих, несмотря на то, что вошедшие были одеты в гражданское, судейские мантии из-под них так и выглядывали.       — В этом году, начал пожилой мужчина в форме Патруля, но без знаков различия, — мы решили провести небольшой эксперимент. Учебный год закончится, и вы разъедетесь по лагерям на всё лето, и уследить за вами будет весьма сложно. Мои коллеги считают, что вы уже достаточно взрослые, чтобы самим следить за порядком в своём коллективе...       Мальчики начали переглядываться, не совсем понимая, к чему клонит директор приюта, но подсознательно чуя подвох.       — Каждый класс выберет по три представителя, которые будут разбирать вопросы нарушения дисциплины в коллективе и конфликтные ситуации, без привлечения к делу взрослых. Как вам такая идея?       Класс одобрительно загудел, не только Этаниэл с Маттиасом настрадались от воспитателей-самодуров, лупивших детей, как бог на душу положит, кое-где послышались смешки.       — Вижу, идея вам понравилась, — жестом прекратил шум Ферт и улыбнулся. — Но это вовсе не означает, что для вас настанет вольница, судьи будут выборочно проверять решения избранных вами судей. В случае, если будут выявлены злоупотребления, судья имеет все шансы оказаться на месте наказываемого. Выбирайте с умом.       Радость в классе несколько поутихла, но не исчезла окончательно. Взрослые раздали всем листы, где нужно было указать имена тех, кого ребята считали наиболее достойными решать свою судьбу. Едва сдав лист, Этаниэл повернулся к Маттиасу, тот мрачно кивнул, явно разделяя его дурные предчувствия.       — Можно взять самоотвод? — спросил Райк, когда урок закончился. — Меньше всего на свете, я хочу отправлять друзей на порку. И Мэтт тоже.       — Каэхон был уверен, что вы так скажете, — хмыкнул Ферт. — Нет, мальчики, вас выбрали, и отказаться нельзя. Вот, получите и распишитесь.       Он вручил им и Айвору, третьему "народному избраннику", тоненькие, листов на двадцать, брошюрки в мягкой обложке, ещё пахнущие типографской краской.       — Ваши новые права и обязанности, — пояснил Линдермор, судья второй ступени, который иногда работал с Каэтом. — Если что-то будет не понятно, обращайтесь к любому из нас. — Он обвел рукой остальных пришедших: троих мужчин и двух женщин. — Мы курируем этот проект. Ну, или к Камарту...       — Он тоже в этом участвует? — осведомился Маттиас, листая брошюрку и нюхая листы.       — Нет, но он знает правила, — ответил судья и продолжил инструктаж: — Отчеты будете сдавать каждую неделю. Приговоры, перед исполнением, присылать на проверку и утверждение. При расхождении вашего мнения с мнением взрослого судьи, вы должны будете внятно обосновать, чем именно вы руководствовались при вынесении данного решения. Если ваши доводы окажутся недостаточно обоснованы, проверяющие имеют право на изменение его в ту или иную сторону. Вам это ясно?       Все трое кивнули.       — Отлично. График дежурств составите сами. С остальными "избранными" встретитесь в пятницу после занятий. Там же всё и обсудите. Ладно, не буду вас больше грузить. Можете идти.       — Черт! Черт, черт, черт, черт!! — Ворчал Этаниэл, пиная манекен. Маттиас лежал рядом с ним на мате и насмешливо смотрел на бесящегося побратима. — Это же реальная подстава.       — Ага, подстава, — лениво согласился Мэтт, продолжая отдыхать. — А чего ты хотел? Взрослые решили свалить на нас свою работу, брат. Не надолго хватило их бдительности. Теперь обязанность внушать всем страх Господень на нас. Да успокойся ты! Ничего страшного не случилось. Никто не требует от нас, чтобы мы назначали всем вышку, достаточно просто...       — Мэтт, здесь сказано, что, по требованию проверяющих, мы должны будем приводить приговоры в исполнение собственноручно, — буркнул Этаниэл, нанося несчастному манекену очередной удар.       — И что? — пожал плечами Маттиас. — Гакт нас раз в неделю стабильно порет, но мы его всё-равно любим и уважаем. Это не делает его плохим человеком.       — Да я не об этом. — Он, наконец, оставил манекен в покое. — Они знают, что делают, знают, как бить, чтобы не навредить. Я... боюсь, — честно признался Этаниэл, опускаясь на мат. — Боюсь причинить им вред. Мэтт, половина ребят и так спит, как на стиральной доске. Я не хочу, чтобы со второй половиной случилось то же по моей вине.       — И не надо, — фыркнул Мэтт, садясь и приобнимая друга за плечи, как делал всегда, когда хотел его поддержать или успокоить. — Всё приходит с практикой. Думаю, Гакт с Каэтом не откажутся поделиться с нами крохами своей мудрости.       Отказались. Не просто отказались, а ещё и послали их с Маттиасом.       — И что теперь делать? — угрюмо спросил Этаниэл, пиная очередной манекен, на этот раз, в резиденции у Веритонов.       — Этан, оставь Джакса в покое, у него и так жизнь не сахар, и тебе он ничего плохого не сделал, — фыркнул Мэтт, стоявший прислонившись к стене со сложенными на груди руками. — Что делать? Пойти туда, куда нас опекуны послали...       — К Ронкерстону? Шутишь? И как ты себе это представляешь?       Этаниэл отстал от манекена и повернулся к другу, от ухмылки которого ему захотелось громко выругаться. Тот пожал плечами.       — Я не знаю. Это ты с ним общаешься. Я его уже месяца три не видел, с тех пор как Кара улетела на Уолкот с матерью. Да и до того... Ну не съест же он нас.       Этаниэл кивнул. За два года знакомства, он не видел от Ронка ничего, кроме искреннего участия и желания помочь коллеге-художнику. Не раз они с группой таких же энтузиастов выезжали на "натуру", порой забираясь в такие места, куда даже десантные части сбрасываться не решались. Во многом благодаря ему Этаниэл примирился с планетой, научился видеть её красоту. Это именно Ронк посоветовал Гакту свозить их с Маттиасом в Озерный край и к Рассветному океану, в одни из самых красивых мест планеты. Даже Мэтт, чье чувство прекрасного уступало Этаниэлову, оценил красоту.       Что же до должности старшего товарища, так у каждого свои недостатки.       — Ладно, — решился подросток, вытирая полотенцем выступивший на лбу пот. — Завтра к нему сходим. А ты, кончай лентяйничать и начинай разминку. До турнира осталось всего-ничего. Кара — не единственный человек на Тормансе, способный тебе навалять. Кольт и Вран ждут реванша...       Ронк выслушал их просьбу молча.       — Я вас правильно понял, молодые люди, — помолчав с минуту, произнёс Ронк, с прищуром глядя на двух переминающихся с ноги на ногу мальчишек: — Вы хотите, чтобы я научил вас, как правильно пороть людей?       Мальчики синхоронно кивнули.       — Кто вы говорите вас послал ко мне?       — Судья Камарт и дядя Гакт, — ответил Маттиас, на которого в тот момент посмотрел Ронкерстон.       — Что, вместе?       — Ага, — хором ответили Этаниэл и Мэтт.       Ронк пристально посмотрел на них, чуть прищурился, склонил голову на бок, а потом произнес непечатную фразу, которую Этаниэл рискнул повторить только через пять лет, убедившись, что рядом нет Гакта, тщательно следившего за моральным обликом воспитанников.       — И на кой вам это надо? — устало спросил мужчина, откинувшись в кресле.       — Мастер Ферт и судьи устроили эксперимент с самоуправлением, — принялся объяснять Этаниэл. — Нас с Мэттом выбрали в товарищеский суд. Среди наших обязанностей есть и исполнение приговоров, а я не желаю причинять ребятам излишний вред.       Ронкерстон с интересом посмотрел на мальчишек, словно пытаясь обнаружить в их словах малейший намек на неискренность.       — Это хорошо, — наконец, произнес он. — Покажите, что там у вас за обязанности. Можете пока порыться в холодильнике. Кажется, там где-то было мороженное.       Этаниэл протянул Ронку брошюру, тот взял её и начал внимательно читать. Много времени это не заняло, но несколько раз за время чтения, он хмыкал и качал головой.       — Н-да, лень двигатель прогресса, — сделал вывод он, возвращая мальчику буклет. — Они предусмотрели всё, лишь бы не мотаться к вам через день. Молодцы.       Мальчики вздохнули, эта ситуация и так казалась им подставой, а взрослые это только подтверждали.       — Всё не так просто, мальчики, — продолжил Ронк, подойдя к бару и налив себе какой-то изумрудно-зелёной жидкости. — Моя профессия... Да, мальчики, это именно профессия, не хуже и не лучше любой другой. Так вот, моя профессия требует знаний и подготовки, которую невозможно дать за пару уроков. Хороший палач в своей работе учитывает множество факторов: тип кожи, возраст, телосложение и ещё массу всего. Уходит не один год на усвоение всей этой информации, на то, чтобы научиться подмечать мелкие детали состояния. Я могу попытаться передать вам свои знания, вопрос в том, готовы ли вы учиться? — Он вновь пристально посмотрел на Этаниэла с Маттиасом, переводя тяжелый взгляд с одного на другого.       Мальчики переглянулись, в их глазах, позах и выражении лиц сквозило сомнение. Они уже давно понимали друг друга без слов, поэтому стоило Маттиасу неопределенно пожать плечами: "А что мы теряем?" и Этаниэл принял решение за них обоих:       — Мы согласны, — сказал он, и Мэтт кивком подтвердил его слова. — Когда начнем?       То обучение Этаниэл запомнил на всю жизнь. Ронкерсон был мастером своего дела и науку вколачивал накрепко. В какой-то мере, он любил свою работу, но она для него оставалась именно работой, закончив которую, он спокойно шел к семье и детям, или рисовать картины, от которых Этаниэл приходил в восторг.       — Поймите, мальчики, человек, оказавшийся по ту сторону стола для допросов или кнута, перестаёт быть вашим другом, братом или врагом. Вас не должно волновать, кто он и что он натворил, или вы думаете, что натворил, есть только работа, и вы должны её выполнять, — повторял он чуть ли не на каждом занятии. — Ваше личное мнение об объекте не должно иметь никакого отношения к вашим действиям. Леонарду вот адмирал Мор нравился, однако это не мешало ему выполнять свои обязанности, а уже потом, во вне рабочее время, приносить ему нормальную еду и лекарства.       Методика обучения Ронка подразумевала помимо собственно порки, ещё и различные методики ведения допроса, а также сопротивление ему, поэтому многие пытки они, пусть и в урезанном варианте, испытывали на себе, теория тут же дополнялась практикой. Уже через неделю оба мальчика в гробу видели это обучение, но насмешливо-жалостливые взгляды и комментарии Гакта и Каэта отлично мотивировали на продолжение. Через три месяца, мальчики начали сами себя бояться, а через пол года получили от Ронка значки младших дознавателей.       — Если честно, я более чем рад, что эти знания мне в жизни редко пригождались, — вздохнул Этаниэл. — Да и об окончании судейской карьеры нисколько не сожалею, не моё это, Гакт. Абсолютно.       — Да ну, — ехидно усмехнулся Каэт. — А мы с Эван тебя перед твоим адмиралом так нахваливали.       — А? Что? — В голове капитана слова тут же начали складываться в многоэтажную конструкцию, где даже запятые цензурными не были. — Что вы ему про меня наплели?       — Правду, — ответил Каэт. — Этаниэл, да успокойся ты. Неужели ты до сих пор не рассказал им о себе. Насколько я понял, они — семья.       — Да, семья, — кивнул Этаниэл. — И я не хочу, чтобы они знали обо мне всё. Боюсь, они не поймут. И не надо ржать. Я пятнадцать лет выстраивал отношения с новым окружением. Адмирал на меня и так уже странно косится после этого флеш-моба. Думаю, он вполне обойдется без известия о том, что у отца его будущих внуков есть диплом об окончании курсов инквизиторов.       — Вообще-то, имперских техник в твоём обучении было не меньше. Всё, молчу-молчу, — поднял руки в защитном жесте Гакт, укрываясь за спиной Каэта от старающегося испепелить его взглядом бывшего воспитанника. — Этаниэл, ну что ты такой скучный? Ты же таким раньше не был. Такое чувство, что ты уже родился стариком...       — Зато ты у нас вечно молодой, — успокаиваясь, пробурчал Райк, понимая, что сделанного не воротишь, и теперь придется иметь дело с изменившейся реальностью. — Я не хочу, чтобы Беннеты, начитавшись информации без контекста, выписали на меня судебный запрет. Я даже Шоне всего о себе не рассказывал, хотел её морально подготовить. Торманс — место не для слабонервных.       — Ты ещё не жил там в моё время, — хмыкнул Каэт. — То, что ты наблюдал — это лайт-версия.       — Общечеловеческие ценности добрались и до нашей глуши, — фыркнул Этаниэл. — Жаль, что Грир так и остался мудаком. Какая муха его укусила?       — Не бери в голову, — отмахнулся Гакт. — К тебе это отношения не имеет. Просто Этан сорвал ему первый отпуск за последние несколько лет, который он планировал провести с семьёй. А вместо этого ему приходится приглядывать за Зивертами и носиться по всей Галактике. Есть от чего взбеситься. Плюс ещё Кара в больнице...       — А что с ней? — насторожился Этаниэл, вспомнив подругу детства, которая не давала им с Маттиасом расслабляться на турнирах.       — Ничего особенного, — загадочно улыбнулся Гакт. — С женщинами такое случается.       — Беременная она, — объяснил Каэт. — Тройней.       — А кто отец? — ошарашенно спросил Райк, в голове которого образ Кары и беременность не вязались абсолютно. Хотя, а что он о ней знает? Они не виделись с последнего турнира, когда он ушел из Патруля, всё могло измениться. — Я его знаю?       — Нет, он не с Торманса. Кирилл хороший парень, историк, пишет диссертацию про командора Конрада Ферта. Твой родич, кстати.       — В смысле?       —У него в предках Руслан Мор был, старший брат Антея. Кириллу повезло больше, чем тебе, от имперцев, он унаследовал только положительные черты, — пояснил Веритон. — Кару он любит до безумия, пылинки с неё сдувает, готов на любые безумства. Представляешь, на прошлой неделе, он пробрался в "Каменное сердце", в сад Основателей, чтобы стянуть оттуда сливы. Ребята из охраны долго ржали, но многие из них являются молодыми отцами, чьи жены были беременными, так что, из чувства солидарности, они не только его отпустили, но и помогли обобрать эту бедную сливу полностью.       Этаниэл расхохотался.       — Краденные сливы? Интересные у неё желания. А почему она сама их вынашивает?       — Это её первенцы. А вообще, кто их, женщин, поймет, — беспомощно улыбнулся Гакт. — Сотни лет они боролись за то, чтобы не быть "инкубатором", а сейчас сами же за "естественное" вынашивание. Кара сказала, что будет вынашивать их, пока есть возможность, а потом перенесет их в репликатор. Грир за неё беспокоится, Ронк тоже. Они такие забавные.       Этаниэл кивнул, его коллеги тоже сильно менялись с появлением семьи, а уж если на горизонте начинали маячить дети, причем не важно, каким образом они должны были появиться на свет, и вовсе слетали с катушек.       — Честно говоря, не представляю Кару матерью, — признался он. — Это же Кара! С ней мы за ангарами отлупили команду Кроу, а потом по крышам убегали от городского патруля. Это же она научила Маттиаса правильно бодяжить наркоту... Гакт, это было нужно для дела, и я не знаю, где она сама этому научилась.       Веритон посмотрел на него с сомнением, но не стал развивать эту тему.       — У Мэтта же получилось, — пожал плечами он. — Он стал хорошим отцом. И ты, кстати, тоже. Мне кажется, Этан на тебя уже меньше крысится.       Этаниэл тяжело вздохнул, лично ему так не казалось. Сын Маттиаса так и не вернулся в соседнюю каюту, наведываясь туда лишь для того, чтобы сводить в душ кого-нибудь из своих приятелей. Ну, хотя бы на семейные ужины после того разговора начал приходить.       — Он не из-за тебя, — подал голос Каэт. — Он пытается помирить своего приятеля Алека с их новым начальником Кейдом. Они из одной общины, Кейд нарушил их правила и теперь не может вернуться назад. А Алек злится на него из-за того, что он выбрал борьбу за живучесть, из-за того, что он выжил, а его брат — нет, и из-за того, что наговорил ему много гадостей по малолетству. Плюс, из-за того, что Кейда считают еретиком и вероотступником, и родные Алека запрещают ему общаться с подобным нехорошим человеком.       — А откуда ты это знаешь?       — Этан пришел ко мне, чтобы попросить совет, как их примирить, — ответил Каэт. — Проблема в том, что община, к которой принадлежат мальчики, относится к радикальным "чистым"...       — Эти фанатики ещё существуют? — удивился Гакт, и его можно понять, "чистюли" даже в СВБ считались странными, а святоши знали толк в извращениях. Если патриархи СВБ косо смотрели на генетические модификации, считая генетиков отступниками, бросившими вызов Богу, то "чистые" пошли ещё дальше, но немного другим путем: они отрицали любое не-биологическое вмешательство в организм, включая кровезаменители, протезы и искусственные органы. Да они даже швы и скобки порой отвергали, считая это осквернением тела, созданного по образу и подобию Творца. — Я думал, они уже вымерли, от естественных причин.       — Нет, они ещё здравствуют. Даже на "Максе" есть несколько, — ответил Этаниэл, вызывая личные дела Хендрика и Кейджа. — Правда, я несколько упустил из виду, что лейтенант Кейдж, тоже к ним относится. В личном деле старшины Хендрика нет указаний на то, что его вера мешает выполнению служебных обязанностей: никаких сведений о конфликтах на этой почве или отказе от работы с людьми, обладающими сетью. Если честно, он один из лучших моих техников... Был, до недавнего времени.       — Почему был? — полюбопытствовал Гакт.       — Недавнее происшествие изрядно подпортило его послужной список, — ответил капитан. — Его понизили в звании и перевели из ангара. В ближайшие год-полтора повышение ему не светит. Как, впрочем, и всей их шайке-лейке.       Гакт посмотрел на него с легким осуждением.       — А ведь мог бы просто всыпать ему...       — Гакт, я же сказал, что не собираюсь этого делать, — раздраженно сказал Этаниэл, жестом сворачивая все окна. — Я попробую разобраться в данной ситуации, но нам пора. Перерыв скоро закончится.       — Пытаешься сбежать от разговора? — хмыкнул Гакт, но на часы посмотрел. — Да, ты прав, не стоит нам опаздывать. *Приватизировать астероид — разбиться, совершить аварийную посадку на астероиде, умереть. Выражение восходит корнями к англоязычному "купить ферму" (buy the farm), которое имеет две версии происхождения. По одной, правительство выкупало разрушенные фермы после аварийных посадок, даже анекдот был: — Как стать владельцем новенького самолета? — Купить ферму. Подождать. По второй версии, это выражение происходит от извечного желания всех солдат когда-нибудь выйти на покой, купить ферму, зажить тихой и мирной жизнью, в таком значении идёт типа "вот и купил ферму".