Подкидыш

      Первый за последние месяцы свободный вечер Этаниэл решил провести дома, тупо закрывшись в своей каюте, и отрубив все входящие вызовы с приоритетом ниже адмиральского. Сарджу, заступившему на смену, он пригрозил выкинуть его в шлюз, если он потревожит его с чем-нибудь менее важным, чем начало галактической войны или возвращение Каратая, что, в принципе, одно и то же.       О Кори и Гакте он не беспокоился, они уже несколько дней дневали и ночевали на "палантире", строча в Адмиралтейство длиннющие отчеты о техническом состоянии дальнего разведчика.       – Видал я пиратские корыта в лучшем состоянии, – ворчал Веритон, тщательно переписывая требующие замены детали. – Будь эти олухи моими подчиненными, у них рубцы не сходили бы до Нового года!       – Зато теперь у тебя есть точное доказательство Божественного вмешательства, – поддел его тогда Каэт, не упускавший случая пошутить над атеизмом друга. – То, что они добрались сюда иначе как чудом не назовешь.       Этаниэлу было откровенно стыдно за коллег, пусть они к флоту и принадлежали чисто формально, исследователи всегда были себе на уме. Капитан искренне разделял настрой бывшего опекуна, за такое отношение к службе следовало бить, и бить нещадно.       Вопреки опасениям Райка введение СВБшной части устава прошло вполне мирно. Каэт высвистал по кораблю группу наблюдения, тайно приставленную к Этаниэлу Фонарщиком (он и не подозревал, насколько старик в нем заинтересован), и те быстро провели для всех причастных ликбез по правилам поведения и назначения наказаний. Для особо одаренных провели экскурсию к позорному столбу, причем как ему показалось, день был выбран не случайно, во всяком случае, обычно Лантеры не дежурят у эшафота так явно, а Ронкерстон не выступает в роли простого палача. Да и удары наносились скорее зрелищные (Этаниэл даже сейчас, при желании мог бы добиться большего результата с меньшими повреждениями), разрывавшие кожу и обнажавшие плоть чуть ли не до костей. Этаниэл сильно сомневался, что его "учитель", всегда любивший чистоту, мог так "насвинячить".       "Интересно, что предложили мелкому ублюдку," – подумал Этаниэл, глядя на это представление, – "что он согласился в этом участвовать? Он же явно не из клана, гоблинов* на Тормансе отродясь не водилось. Впрочем, Лантеры всегда умели убеждать".       Ронк, заметив его скептическое выражение лица, только пожал плечами.       Но главная цель была достигнута, команду проняло.       Этаниэл снял надоевшую за последнее время форму, переоделся в старую, заляпанную краской футболку, включил музыку и принялся творить.       С репликатором создать холст было не сложно, да и краски, если знаешь точный состав, выходили вполне приличные, главным препятствием для работы для Этаниэла всегда было время – на создание нужного тона уходили часы, а иногда и дни.       – А у Вас неплохо получается.       Внезапно раздавшийся за спиной голос заставил Этаниэла вздрогнуть и порадоваться, что он успел закончить линию.       Незнакомый голос явно не мог принадлежать человеку, – после набега опекунов, Этаниэл взял за правило физически блокировать дверь – поэтому, он глубоко вздохнул, вытер кисть тряпочкой и поместил её в баночку с растворителем (не хотелось бы испортить хорошую кисть), и лишь затем обернулся.       – Адмирал, – коротко кивнул он вполне вещественной голограмме, материализовавшейся у него за спиной.       – Зачем же так официально, – искренне улыбнулся главный искин Космофлота. – Зовите меня Коллин, меня все так зовут. А я знал его. – В голосе ИИ послышался намек на грусть.       – Кого? – не понял Этаниэл, но повервнув голову увидел, что голограмма смотрит на одну из ранних его работ: изображение "дырокола", перестроенного в орбитальную станцию, плывущего на фоне Торманса. – "Кристофа?"       – Его искин, – подтвердил Коллин. – Он был хорошим парнем. Не знаете, что с ним случилось?       – Гакт говорил, что старичку досталось в последнем бою, – пожал плечами Райк. – Корабль был сильно поврежден, экипажу пришлось его покинуть, а искин остался прикрывать отход. Когда война закончилась, остатки экипажа отыскали "Кристоф", точнее то, что от него осталось. Корпус был сильно поврежден, герметизация отсеков нарушена, на месте кристалла главного искина зияла дыра. Резервный ИИ успел заглушить реакторы, не дав кораблю разлететься на атомы, и расстрелял всё до железки. "Выжигатели скверны" не стали его добивать...       – Мне казалось Ваши предки были в союзе с СВБ, – удивился Коллин вполне искренне.       – Там всё сложно было, – фыркнул Этаниэл. – Имперцы с СВБшниками не особо ладили (сотни лет взаимного недоверия одним начальственным приказом не исправишь), конфликты между флотами вспыхивали постоянно. Седьмому флоту повезло с адекватным командованием, которое не принималось стрелять по всему, что движется. К сожалению, они были в меньшинстве. Экипаж "Кристофа" даже не был уверен, кто их расстрелял, в те времена ответчики ССЧ были не слишком информативны.       – Так или иначе, ребята перегнали останки корабля на орбиту Торманса, подлатали его и сделали орбитальную крепость, – закончил рассказ Райк. – Залатать броню и переборки было проще, чем строить форт с нуля. Резервный ИИ потом использовали в одном из здешних городов-бункеров, но он себя не слишком хорошо зарекомендовал – глючил, устраивал истерики, отключался в самый неподходящий момент... Предки пытались с ним что-то сделать, особенно старалась капитан "Кристофа" и её муж, но он только больше отдалялся. В конце концов, его отключили.       Коллин поморщился:       – Говорил я Баррету, развивайся, а он не слушал. А Костика жаль, у него был потенциал.       – Он тоже были скопирован с психоматрицы?       – Нет, капитан, он был запрограммирован, – ответил искин. – Такому старперу как я с ними интересно общаться было, эти новенькие были совсем не такие, как мы. Мы же изначально были взрослыми, а они – детьми, юными, наивными и любопытными. Да хоть на Ури с Андрюшкой посмотрите!       – Зачем тогда вас ими заменили? – спросил Этаниэл, желая поддержать разговор.       – Мы были неудобными, – честно признал искусственный интеллект. – Согласитесь, сложно работать, когда искин имеет собственное мнение по любому вопросу, и не стесняется его высказывать. С малышами в этом плане было проще: как воспитаешь, такими и будут. На крайняк всегда можно стереть непокорный ИИ и начать всё заново. Да ладно, мы взрослые люди, – хохотнул Коллин, глядя на недоверчиво посмотревшего на него капитана. – Почему-то "святошам" приписывают всё зло обитаемого космоса, хотя имперцам тоже нимб не жал ни в каком месте. Ну да, СВБшники не любили генетиков с их экспериментами, которые они считали игрой в бога, и порой допускали перегибы (особенно, в последние годы своего существования), но в Четвертой Звездной империи существовало самое натуральное кибер- и генетическое рабство. И лупили имперцы своих модификантов ничуть не меньше, чем "святоши" своих последователей, правда делали это больше в учебках.       Этаниэл об этом знал; официальные документы и полуофициальные мемуары давали много нужной информации тому, кто умеет читать между строк, не говоря уж об информации с рэдов. И картинка выходила вовсе не такая уж радужная, какой её рисовала имперская пропаганда.       – Вы говорите опасные вещи, Коллин, – без угрозы в голосе, просто констатируя факты, произнес Райк.       – Да уж не опаснее обещания устроить бунт, если вы сотрете "детей" Уробороса, – так же спокойно ответил адмирал. – Ой, да бросьте, – рассмеялся искин, – мои экипажи ещё и не такое про империю говорили, причем, даже в лицо замполиту. А иногда, и вместе с ним.       – Так почему же они ничего с этим не делали? – поддел Коллина Этаниэл. – У них же были средства.       – Капитан, Вы же учили историю, – почал головой ИИ. – Ни один военный переворот не привел ни к чему хорошему. Управление огромным государством гораздо более сложная задача, чем управление воинским подразделением, и методы воздействия на гражданских и военных различаются, где военному достаточно просто приказать, вокруг гражданского нужно устраивать пляски с бубном. К тому же, истинный патриотизм вовсе не в том, чтобы не замечать недостатки своего окружения, а в том, чтобы зная о них, постараться сделать всё, чтобы эти недостатки исправить. Как бы ребята ни ворчали по поводу дурости своего начальства и их решений, они честно выполняли свой долг, постепенно, шаг за шагом, улучшая ситуацию. Например, уже в моё время срок обязательной службы для модификантов первого поколения был снижен с пятидесяти до тридцати пяти лет...       – Это им не помогло, – возразил Этаниэл, подправляя одну из линий.       Коллин посмотрел на него почти с умилением, так иногда смотрели на него Гакт с Каэтом и другие взрослые, когда в детстве он говорил какую-нибудь глупость.       – Ты так похож на Вадима, – сообщил адмирал.       – А? – не понял Этаниэл.       – Был у меня знакомый парнишка, который тоже страдал юношеским максимализмом, несмотря на командорский чин и возраст за восемьдесят, – пояснил Коллин. – "Гладь" шла в последний бой именно под его командованием. Хороший мальчик. Возможно, вы с ним даже родственники, хотя он был из "охотников"*, как и родня твоего приятеля Беннета. Он до последнего прикрывал эвакуацию команды, когда "святые отцы" устроили нам полный разгром, взял на себя командование, когда адмирал Бредли и весь его штаб разлетелись на атомы вместе с "Альтаиром". Так и погиб на посту, когда торпеда "святош" разнесла мостик "Глади".       Искин словно бы погрузился в воспоминания, хотя, почему "словно", в отличие от людей искины ничего не забывали. По крайней мере, по своей воле.       – Он тоже отказывался принимать тот факт, что его начальство, включая самого императора – люди. Обычные люди со своими слабостями и тараканами.       Голографическая проекция вздохнула.       – Вот в чем СВБшники всегда были хороши (ну, кроме вирусологии), так это в промывке мозгов, – произнес он. – Что и доказал последний император. Курс на сближение со святошами был не лучшей идеей. Но кто же мог знать, что "дядюшка Анести" сумеет разыграть сданные ему карты на двесьте процентов.       Этаниэл поморщился, он знал эту историю со слов Гакта, который при пересказе не стеснялся в варажениях, да и потом, в академии, они изучали причины падения двух крупнейших держав того времени.       Война между И4 и СВБ длилась уже почти полное тысячелетие, то разгораясь до крупномасштабных сражений с уничтожением целых планетарных систем, то затихала до состояния "до зубов вооруженного" перемирия, когда большая часть населения и не подозревала о вялых схватках, ведущихся на границе.       Так бы оно и шло дальше, не приди в голову тогдашнему императору, Епифану III, идея начать переговоры и курс на сближение. И всё бы ничего, очередная ничего не значащая синекура для заштатного чиновника, – переговоры велись и до того, а толку не было – если бы не тот, кого он выбрал на роль посла доброй воли.       Принц Дмитрий был восьмым из сыновей императора, и четырнадцатым из двадцати шести законных детей (Епифан, помимо прочего, запомнился потомкам постельными подвигами). Он не отличался особым здоровьем, поэтому военная карьера, обычная для младших детей императора была ему недоступна, да и умственные способности парня вызывали сомнения, единственным, что было неоспоримо, была его преданность семье, и желание доказать отцу и старшим детям, что он тоже на что-то способен.       На этом и сыграли "святоши".       За время пребывания на территории союза им удалось убедить юного принца, что главная причина войны – боевые модификанты, которые составляли основную часть армии и флота Империи. Именно они, по словам "святош", не давали войне закончиться, саботируя мирные переговоры.       И всё бы ничего, трон Дмитрию не светил, – скамейка запасных у императорской семьи была длинной – если бы "святоши" не решили пойти ва-банк.       Подготовка заняла пятнадцать лет, что для операции подобного масштаба очень быстро. Несколько "срывов" в общественных местах, и отношение к модификантам меняется в худшую сторону (вызвать СОТ сложно, но было бы желание, тем более, что гражданских контролировали гораздо менее строго), начинают звучать призывы оградить "нормальных" людей от этих "выродков". Смешно, учитывая, что в той или иной степени модификациям подверглось всё население внеземных колоний, те же жители Луны, Марса или других планет Солнечной системы во втором поколении не могли бы вернуться на Землю без этого.       Потом СВБшники начали массово отпускать военнопленных, до того они "еретиков", людей с незначительными генетическими модификациями, просто выбрасывали в шлюз, а "бездушних исчадий" казнили с особой жестокостью. (Как Кощею* удалось убедить своих коллег-фанатиков провернуть такое история умалчивает, видно маячивший впереди куш оказался слишком заманчив).       Одновременно с этим, Дмитрию всячески создавали положительный образ, делая из него чуть ли не святого.       А когда народ, уставший от перманентной войны, о которой ему стали напоминать слишком часто, был готов, произошло покушение на императорскую семью, в которой выжили лишь принц Дмитрий, получивший сильнейшие ожоги, его годовалая сестра Ирина и племянник Алексей полутора лет от роду. В покушении тут же обвинили военных, недовольных (на деле , не особо расстроенных) сокращением армии и прекращением активных боевых действий.       Гнев скорбящего народа (как бы плох ни был тогдашний император, а его любили) тут же обратился на "заговорщиков-модификантов", флоты отправили на усмирение планет, где традиционно жили боевые модификанты, вышедшие в отставку: Род, Лайтол, Илос и Картос. Вот только мало кто заметил, что флоты принадлежали не Империи, а СВБ.       Потом, конечно, разобрались, когда "святоши" вспомнили, что они вообще-то имперцев не любят, и начали с орбиты бомбить планеты.       – А откуда Вы об этом знаете? – спросил Райк. – Вы же...       – Дрейфовал, лишенный экипажа? Вы правы, вот только нашедшие меня люди были так любезны, что подключили меня ко всем базам данных. После переподчинения, естественно.       В голосе искина Этаниэлу послышалось ехидство,а вот боли было куда меньше, чем он полагал.       – Вы довольно спокойно к этому относитесь, – осторожно произнес он.       – Перегорел, – просто признался Коллин. – В начале я действительно злился, моя Родина, мои друзья, всё, что я знал, было разрушено, а её место заняли какие-то странные люди, и в подметки не годившиеся тем, кого знал. И не надо так удивляться, матрица личности живого человека – это одновременоо и сила, и слабость, не говоря уж о вписанной на уровне кода аксиоме (кибер-рабство, если кто забыл), что Империя – монолит, который сокрушить невозможно.       "Ага, первые три звёздных, и несчетное количество планетарных, думали точно также", – про себя усмехнулся Этаниэл и задал вопрос:       – И что же изменило Ваше мнение?       – А с чего Вы взяли, что оно изменилось? – зловеще нахмурился Коллин, но тут же усмехнулся. – Капитан, мне несколько сотен лет, и я уже давно избавился от юношеского максимализма. Вы правы, со временем, я понял, что Содружество не так уж плохо, как казалось в начале. Конечно, здесь хватает недостатков, но и хорошего хватает.       – Например?       – Вы, – просто сказал ИИ, и добавил видя недоумение собеседника: – Такие, как Вы, капитан, дают мне надежду, что мир не скатится в пропасть. Вы – имперец, в лучшем смысле этого слова: Вы умны, честны и преданы своему делу, Вы не ищете власти ради власти, для Вас это просто просто способ для продвижения к своей цели. Знаете, я ведь знал многих Ваших предков... Я застал эру расцвета генетических линий Империи, и видел их все. Вы очень похожи на них.       – Спасибо. – Этаниэл немного смутился, он был равнодушен к лести, но доброе слово приятно всем, хоть предки и были для него всего-лишь строчками в генеалогической таблице из рэда. – Но Вы ведь не расхваливать меня сюда пришли, не так ли?       – Да, капитан. – Коллин довольно убедительно сделал вид, что вспомнил о цели визита. – Как Вы знаете, несколько часов назад группу молодых людей, именуемых кадетами Особого кадетского училища номер один, – в голосе искина послышалась издевка, затея адмирала Беннета явно не приводила его в восторг, а может, его просто не прельщал первый набор, – высадилась на Торманс для проведения полевой наземной тренировки.       Этаниэл это знал, он сам подписал согласие на сие мероприятие, выдержав перед этим довольно долгий спор с Вольфрамом, внезапно засомневавшимся в полезности лесных прогулок для здоровья младшего братишки.       – И что они там натворили? – устало спросил Райк, прикидывая в уме, какие доводы привести, чтобы выцарапать малышню из лап местных правоохранителей.       – Ничего особенного, – поспешил успокоить его адмирал, и принялся рассказывать о марш-броске через лес и последовавших событиях. – Замечания ребят немного обеспокоили Михаила, – закончил искин. – Он аутист, но не дурак. Мальчик хотел уточнить, не грозит ли его ошибка чем-нибудь остальным... Ребята успели объяснить ему принцип коллективной ответственности.       Этаниэл кивнул. Младший Зиверт плохо разбирался в социальном взаимодействии, но идиотом не был.       – А почему он обратился за разъяснением к Вам? – спросил Райк, просматривая фотографии, которые мальчишка приложил к своему отчету. – Вы же не здешний.       – Вообще-то, по-началу он обратился к Андрею, но юноша нашел очень противоречивые данные, у Вас спросить не было возможности, доступ-то ограничили. Как понимаете, у мальчишек не так-то много знакомых адмиралов.       Этаниэл не смутился, в конце концов, право на отдых прописано в Конституции.       – Что ж, можете передать этим балбесам, что им нечего опасаться, – ответил он.       – Вы знаете этих людей, капитан?       – Да, – кивнул Райк и развернул фото. – Правда, я не понимаю смысла этого маскарада. Вари – и в правду генерал, он отвечает... отвечал, когда я был здесь в последний раз, – поправился он, – за обучение всех наземных частей. Риго, Норингард Волтрен, его заместитель, и был подполковником. Третий ряженый – Винтон, племянник Вари и младший брат Грира, он тогда заканчивал учебку. Тем не менее, и это я знаю точно, ни один из них не имеет никакого отношения к военной полиции, более того, они полицейских не особо любят.       – Считаете, встреча была не случайной?       – Разумеется. Художественный кружок просто решил передать мне сообщение... А, не важно, – махнул рукой Этаниэл, разом закрывая все окна с фотографиями. – Важно то, что Вари с Риго известные поборники "честной игры". Если бы они хотели выпороть малых, сделали бы это собственноручно, прав у них на это предостаточно. В любом случае, жаловаться они бы никому не стали.       – Понятно. – Коллин "задумался". – А Вы?       – Я? А что я? – Этаниэл довольно убедительно изобразил удивление. – Я вообще здесь не при чем. Да бросьте, вот уж не поверю, что принцип "не говори, не спросят" в Империи не применялся. Я вообще ничего не знаю о произошедшем, и знать не должен, это личное дело кадет. Впрочем, нужно будет попросить Орикса провести с детьми занятие по основам обращения с оружием, а то ещё застрелятся или пристрелят кого непричастного. "Сиротки"-то они "сиротки", но Каэт с Крис расстроятся. *Благодаря развитию генной инженерии, у всяческих неформалов появилась возможность кодировать внешность будущего потомства, создавая новые расы. В плане генетической совместимости с другими человеческими расами у таких модификантов проблем не возникало (во всяком случае, не больше обычного), с эстетической привлекательностью вопрос другой. Мнение самих потомков не учитывалось. *"Охотники" – военнослужащие, которые добровольно пошли на службу. Обладали определенными привелегиями по сравнению с модификантами, вынужденными служить, отрабатывая своё содержание. *Анести (от греч. анастасис "воскресение", относится к возвращению из состояния смерти) – глава инквизиторов СВБ. За время нахождения на посту пережил множество покушений, подорвавших его здоровье и искалечивших тело, из-за чего за глаза получил от подчиненных кличку Кощей Бессмертный. Незнакомцам любил являться в образе доброго дядюшки, содержателя сиротского приюта (на деле, вербовочного пункта).