Память

— Не оставляй меня. Что бы ни случилось, где бы мы ни были. Будь со мной. — Я не оставлю тебя.

— Что с ним? — Давид настойчиво следовал за врачом до ординаторской и едва ли не силой прорвался внутрь. — Вы же понимаете, что я не отстану! — Мсье Бан, я же уже сказал вам, что на данный момент мы выдаем сведения о состоянии его здоровья либо родственникам, либо полиции. Вы родственник или из полиции? — Я друг. Мы живем вместе. Что с ним? — Вот когда будете не друг, а супруг, тогда я и отвечу на любой ваш вопрос касательно состояния его здоровья. Однополые браки у нас не так давно разрешили, так что доброй дороги до мэрии! Кстати, вы не в курсе, как связаться с родственниками мсье Карно? У нас пока проблемы с сетью и мы не можем уточнить номер телефона для экстренной связи, который указан в карте. — Мой там номер, — Давид раздраженно повел плечом и поморщился. — Можете проверить, когда появится сеть. — Что ж вы такой настойчивый... Даже матери ведут себя куда спокойнее, когда в реанимацию попадают их дети. — Он не ребенок, и я люблю его. Мне нужно знать что с ним, доктор. — Черт с вами, будем считать, что я проверил карту и позвонил вам. Давид вскинул голову и пристально смотрел на врача, пока тот рылся в документах. — Так. Посмотрим... Открытая черепно-мозговая травма, множественные переломы ребер, перелом средней трети правого предплечья со смещением и надрыв мениска. В общем и целом картина не столь ужасна, как кажется на первый взгляд. Пару недель в больнице, месяц в гипсе, месяц на реабилитацию — и вуаля! Следа не останется. Если снова в драку со шпаной не полезет... Давид попытался глубоко вдохнуть, но поперхнулся и долго откашливался под насмешливо-понимающим взглядом доктора. — А вы, я смотрю, оптимист, доктор. — С моей профессией иначе нельзя. Вот, помню, поступил к нам как-то раз генеральный директор одной фирмы. Большой человек, высокий пост, личная охрана... Загонял он себя, конечно, вот сердечко-то и не выдержало. В общем, откачали, кое-как ожил, глаза открыл. И ровно в восемь утра затребовал в реанимацию мобильный: утреннее совещание проводить! А в реанимации они ж у нас как лежат: на простыне, под простыней и нет на них ничего больше. Представьте: захожу я утром к нему, а он стоит, в простыню, как в тогу, завернулся, на спинку кровати опирается спиной, приборы пищат вовсю... И пафосно так руку поднимает (Цицерон просто, один в один!) и толкает речь о том, как ему жизненно необходим мобильный, потому что не проведенное им совещание, по его словам, чуть ли не всю экономику страны обрушит. Представляете? Сам зеленый весь, в простыне, приборы пищат, а высокомерия и в таком состоянии выше крыши! — доктор засмеялся, видимо, считая рассказанный эпизод забавным. — Или вот ещё был случай. Но уже не со мной, с женой. Позвонил пациент, заказал выезд на дом... — Доктор, — перебил его Давид, отчаянно пытаясь не заорать. — У Матье недавно операция на связках была, вы не проверяли, там ничего не нарушилось? — Стоп. Какая ещё операция? — Я не знаю, проверьте по карте. Врач мгновенно собрался и уже серьезно посмотрел на Давида. — Связки я не проверял. Секунду. Быстро набрав что-то на компьютере и, видимо, убедившись в том, что больничная сеть снова работает, врач открыл карту Матье и долго придирчиво изучал все, что нашел об операции. — Так. Судя по всему, если ваш друг не орал, со связками все должно быть хорошо. Придет в себя — проверю. Давид устало кивнул и молча покинул кабинет врача. На сегодня у него и так было слишком много больницы.