Дважды ( Рогозина,Антонова,Тихонов)
23 февраля 2016 г. в 21:40
День горький, несмотря на праздник. Горький, потому что оживает память. Вспоминается чей-то расстрелянный взвод. Парнишки, что умирали на носилках. И вереницы похоронок. "Мама, прости, не вернусь". Взрывы, порох и сажа на лице. От гари тяжело дышать. Надеясь среди убитых услышать едва слышное дыхание. Хриплое, надсадное. Увидеть бледные руки, скрюченные пальцы, царапающие сырую от крови землю.
Ты сидишь, сцепив руки в замок. Прикрыв глаза. Она напротив. Принимает, но не поймет никогда. Как и он, по левую сторону. Робкий, напуганный воробушек. Его пальцы на запястьях. От растянутого свитера пахнет табаком и корицей. Домашний, но не сегодня. Да, есть те, кто поймет. Разделят. Только из года в год в этой маленькой двушке. В чужой. Уже давно чужой. На старой кухне, с выцветшими обоями и газетами на стекле. Так и не сняла. Обшарпанный стол, покрытый той же газетой. Январский номер, а текста уже и не разобрать. Две бутылки на троих, и банка шпрот. Пачки сигарет. И так дважды в год. В молчании. А в мыслях пропаханная пулями земля. Крики и стоны. Чьи-то медали и погоны, что видятся в огнях тлеющих свеч.
- Галя, так нельзя.
- Уходи.
- Галя, ну что же ты мучаешь себя? - Антонова присаживается рядом на колени. Расцепляет руки и греет твои ладони. - Я продам эту чертову квартиру, слышишь? Или снесу. Взорву, черт!
- Валя...
- Вань, нет, ну ты ей скажи. У меня нервов уже не хватает. Вань, скажи.
- Идите...
- Галя, ты же знаешь, что мы не уйдем. Не оставим тебя одну в этой дыре. В этой палате для душевнобольных.
- Валя, это обычная квартира.
- Твоего покойного мужа... Галя. Сколько можно винить себя? Ну вот сколько? Не вчера ведь умер. Мир другой.
Закуриваешь, стряхивая пепел прямо на стол.
- Я не могу так, не могу, ты нас убиваешь. Вместе с собой. Понимаешь?
- Нас двое тогда осталось...
- Что?
- Я и он остались, когда положили всех. Вдвоем.
- Кто он?
- Командир. Отряда Славы. Всеволод. Мы с ним вот так сидели на этой кухне.
- И где он?
- Умер. Пять лет, как его уже нет.
- Теперь ты следом хочешь? Галя...Ну хочешь, напьемся? Давай. Остальных позовем? Борю, Степу, Костю...Они там в баре.
- Нет. Хочешь - иди.
- Чтоб ты тут себе пулю в лоб пустила?
- У меня оружие в ФЭС.
- Ты найдешь способ, - обнимает за шею. - Я боюсь за тебя. Вань, ну что ты молчишь?
- Я не знаю, - пожимает плечами, и как недавно Валя, хватает тебя за ладонь. Смотрит преданно и испуганно. Воробушек.
- Дважды в год, Галя... Дважды...
2030
- Дважды в год, Ваня. Это не лечится, - воспаленные глаза. - Ее уже два года как нет. А мы тут. Дважды в год, Ваня.
- Не плачь, Валюш, - все тот же растянутый свитер. - Она тут.
- И мне так кажется, веришь? Что дважды в год она так и молчит над полной рюмкой. Мне кажется, она Славку так чувствовала... Именно поэтому и здесь. А нас звала, я не знаю зачем, Вань. Я ненавижу эту квартиру. Ненавижу, веришь, а не трону. Ничего здесь не трону. И через десять лет и через двадцать. Все также дважды. Ненавижу...
- Валь, - он обнимает неловко ее за острые плечи. Уже давно не тот юноша. Но все такой же воробушек...
2040
Волосы седые, все так же худ. Все также растянут свитер. И дважды в год как проклятый, на квартире с выцветшими обоями. На столе газета, три полные рюмки. Нетронутые. Две бутылки. Две рамки с фотографиями. Ее серые, свинцовые. Цвета военного неба, и ее, лазурные. Взгляды двух, некогда любимых. И любимых до сих пор... Дважды в год. Дважды...