Записки карандашом

— Может расскажешь, что с тобой происходит? — А что со мной? — Оксан, ты сама не своя. — Валь, отстань пожалуйста, — девушка поспешила уйти. — Оксана?! — Запоздалый крик Антоновый, отразился от стен. — Ну вот что с ней? — выдохнула.

***

Медленно вливая в себя алкоголь и вдыхая дым. Что со мной? Да ничего. Не парьтесь. — Повторите за мой счет, — косой взгляд в бок. — А ты прикольная. Сколько? Нет, правда, это уже даже не смешно. Совсем не смешно. — Что смотрите?! Что! Что вам всем от меня надо! — Крик от стен бара. Хохот пьяных мужиков. Визг. Свист одобрения. Не каждый день хрупкая на вид блондинка укладывает на лопатки здорового мужика. — Ах ты сука! Удар. Еще один. Еще… Помнится, мне было шестнадцать лет. Впервые с девчонками решили напиться. Перепили естественно. Пьяные, веселые и ничего не понимающие. Меня тогда мама из полицейского участка забирала. В разодранном платье, с фингалом под глазом и разбитыми губами. Подрались, ну с кем не бывает. Кричала всю дорогу. Била по рулю, а я ехала молча, прислонившись виском к холодному стеклу и борясь с тошнотой. Она остановилась на мосту. Вышла как-то резко хлопнув дверью. А я так и сидела. Еще не зная, что видимся мы в последний раз. А утром, самолет в котором она летит исчезнет со всех радаров. Потом найдут обломки, спишут все на неисправность. Плохую видимость. На возможный теракт, да на что угодно. Только людей новости не вернут. Это я узнаю потом. А ночью я лишь глядела на ее фигуру, сквозь оконное стекло. — Галина Николаевна, — словно очнувшись я обратилась к ней. Взгляд упертый в дорогу. Дворники едва справляются с потоками дождя. В такую погоду нормальные люди спят, а не забирают своих сотрудников из отделения полиции. — Галина Николаевна? — Я слышу тебя, Оксана. — Не летите утреннем рейсом. — Что? — как-то резко по тормозам. — О чем ты? Какой рейс? — Просто не летите. — Можно я подышу? — из машины в отрезвляющий водопад дождя. — Амелина, ты с ума сошла? — Крик Рогозиной под самым ухом. — Мало того что ты напилась в стельку, устроила драку в баре, загремела в полицейский участок, еще и истерики под дождем?! Что происходит. — Все нормально. — Нормально?! Ты с ума сошла? Садись в машину! — А если я полечу, он тоже исчезнет? — Кто «он»? Амелина?! — Самолет. — Садись в машину, — я всегда знала, что у нее тяжелая рука. Испытывать на себе не приходилось. В салоне слишком жарко. В отражении видно, как Рогозина рукавом вытирает мокрое лицо. На ней свитер, как-то не привычно. До меня не сразу доходит, что она везет меня к себе. Я это понимаю, лишь когда вижу Валю, кутающуюся в вязанный шарф и нервно курящую у подъезда. Тапочки на босые ноги. — Может расскажешь, что с тобой происходит? — А что со мной? — Оксан, ты сама не своя. — Валь, отстань пожалуйста, — кажется этот разговор сегодня уже был. — Хватит, всем спать. А свое поведение ты объяснишь мне завтра, — Рогозина захлопывает дверь спальни. — Пошли чаем напою, — Антонова тащит меня на кухню. — Тебе зеленый? — Черный. — Садись. Возьми плед, согрейся… — Все нормально, Валь. Не парься…