Хранитель

После беседы с Димой, если так можно было назвать разговор на повышенных тонах, где мы не слушали друг друга, а продавливали свое мнение, я ушла из дома. Естественно, не насовсем. Да и, откровенно говоря, мой уход не был связан с тем, что мы с ним немного поругались. Как обычно, мы не сошлись в суждениях относительно некоторых вещей. Я должна была помочь ребятам — Франкенштейн начал подготовку к отбытию в Лукедонию. Я не хотела это пропускать, хотя у Франки на это мог быть другой взгляд. Судя по словам ребят, у него и был другой взгляд на присутствие модифицированных вообще. Им (нам) предлагалось тихонько посидеть дома, а в случае чего сменить убежище. Тао даже показал инструкции, которые он им оставил, по поводу увеличения их силы. Зря он так, Тао не знает удержу в каких-то ситуациях. Вон, они уже решили, что им не доплатили зарплату, поэтому им нужно следовать за Франки. Причина порадовала. Но речь не о том сейчас, а почему я ушла. В общем, случилась какая-то авария с трубами, и теперь в доме не было воды. Никакой, ни горячей, ни холодной. Устранить последствия обещали в течение часа, и это обещание было озвучено три часа назад. Братец мог бы налить литры этой жидкости, только тары подставляй, если бы не одно но. Вся намагиченная им вода была максимум температуры его тела, для согревания нужен маг стихии огня, а мне надо было вымыться. Повторять привычные приемы в виде десятка вскипяченных чайников или кастрюлек не тянуло. Я вообще думала, с этой частью моей жизни покончено. Так что я собрала вещи в небольшой рюкзак, позвонила Франки, напросившись к нему в ванну. Он хохотнул с формулировки, уточнил, ванну вместе с ним я собираюсь принимать или нет, и разрешил явиться вечером, если не передумаю. Я не передумала, потому что авария оказалась серьезней, чем заверяли рабочие. Теперь воду обещали не раньше часа следующего дня. Вставив наушники в уши, я добежала до дома Франки. Вот, казалось бы, Сейра не была такой уж активной в жизни этого общежития, но ее отсутствие ощущалось. Печально. Мне ее уже не хватало. Что будет, когда мне придется уйти, спрашивается. — Без Сейры непривычно, — сказала я Такео. — Без тебя тоже, — отозвался он немедленно, и я не нашлась с ответом. Мастер сидел на обычном месте и жевал печенье. Он прекрасно слышал наш диалог, и его глаза хитро блеснули. — О, привет, — в комнату заглянул Эмыч. — Я слышал, ты не в гости, а мыться пришла. В голосе слышался укор. Я пожала плечами. Оправдываться не хотелось. Что касается "гостей" — после ухода Сейры все как-то незримо поменялось. — Хочешь чая? Ванна не убежит. Чай тоже, но после слов Такео было несколько неловко отказываться и сбегать. Я внимательно посмотрела в глаза Эмыча, ничего в них не выискала и согласилась. — Давай, — устроилась на диванчике, сняв наушники с плеером и положив на стол. Эмыч принес чай, печенье и сел напротив. — Честно говоря, я думала, ты со мной разговаривать не будешь, — сказала я и взяла чашку в руки. — Эм… почему? — замялся парень. — Перебор был с шуткой над тобой. Извини, — сказала я и отхлебнула чай. И замерла, округлив глаза. Потом несколько поспешно поднесла чашку к губам и выплюнула глоток обратно. Эмыч наблюдал, как если бы был экспериментатором похлеще Франкенштейна, но в глазах плясали смешинки. Зараза. — Ты заварил чай водой из Мертвого моря, что ли? — спросила, вытирая губы. Во рту было странно. Хотелось плеваться, но такого трепетная душа Мастера не выдержала бы. Для него даже выливание воды изо рта в чашку оказалось шоком. — Маленькая месть, — удовлетворенно сказал Эмыч и протянул руку, словно предлагал сделать новый чай. — Да щас, — отозвалась я, вставая. — Сама налью, а то с тебя станется в следующую чашку насыпать столько соли, что ложка тонуть не будет. И да! Беру назад свои извинения. Провожаемая потрясенным взглядом Мастера (он смотрел то на меня, то на Эмыча), я ушла на кухню. Представляю, что он подумал. Ведь Эмыч совершил настоящее святотатство, осквернил чашку чая. С этим предстояло как-то жить. Почему-то стало смешно. Что ж, подкол засчитан. — Детский сад какой-то, — проворчала я, вернувшись с новой чашкой. Такео вопросительно на нас уставился. — Вы чего? — Я рада, что живу не тут, — сказала я, не замечая, как мрачнеют парни. — Потому что, боюсь, следующий ход — намазывание лица зубной пастой. — Хм… — Эмыч сделал вид, что всерьез задумался. Я махнула рукой на него, и мы заговорили с Такео о делах в школе, мастерски обходя вопросы, связанные с Лукедонией, опытами, силой и Франки. — Думаю, мне пора в ванну, — через несколько маленьких тем я посмотрела на часы. — Иначе Дима придет за мной, а вам опять придется убирать листья от портала. *** Сушить голову не стала, только постаралась как следует промокнуть воду полотенцем. Спустилась в гостиную залу. Влажные волосы приятно холодили спину. Мастер перестал пить чай, теперь просто сидел и о чем-то беседовал с Франкенштейном. Эмыч мыл посуду. На столе лежал мой плеер, и смотрелся он в этом царстве порядка и чистоты до изумления чуждо. — Ой, я забыла его убрать, — спохватилась я, но директор не был в настроении выговаривать мне за беспорядок. — Спасибо, Франкенштейн-ним, за горячую воду и возможность поваляться в ванной. Я вас обожаю. Мужчина усмехнулся. — Обращайся. — Волосы высохнут, и я уйду, — поставила я рамки своего пребывания тут, забирая плеер со стола и по привычке включая его. — Да хоть ночуй, — отмахнулся Франки. Что-то он подозрительно доброжелательный сегодня. — Не поняла, — рассеянно произнесла я, листая списки песен. Хотелось выругаться, но я сдержалась. — Что? — Франки уставился на меня с любопытством. Мастер тоже, но молчал, хотя явно был свидетелем того, кто и как менял мне все песни в плейлистах. Наверное, ему было интересно развитие ситуации. Я увидела несколько русских песен в списке японских и мысленно обозвала злодея садистом. Вопрос, сколько он на это времени потратил? — М-21! — закричала я во все горло, осознав, кто мне подложил свинью. Я теперь замучаюсь их обратно распределять. Вошедшие Такео и Тао от моего вопля даже дернулись. — Да-да, — почти сразу отозвался парень, до моего слуха донесся его смешок. — Это ты? — Ну, я. — Это война! — я подскочила, простерла руку над столом. — Ладно, соль в чае, но ты покусился на святое! На музыку! Твое счастье, что ты ничего не удалил. Франкенштейн-ним, я ночую. Эмыч уронил тарелку на пол и разбил ее, судя по звукам. — Не пугай моих работников, — хмыкнул Франки, с интересом глядя в сторону парня, который принялся убирать осколки. — Ему нечего бояться. — Тогда почему ты остаешься ночевать? Разве не для ответной мести? — поинтересовался Тао, садясь рядом со мной. — Нет, просто мне лень идти домой. — Ты можешь позвать брата. — И оставить вам осенние мотивы? Не, просто посплю в своей бывшей комнате, если Франкенштейн-ним и Мастер не против. Они не были против, но слова Тао заставили задуматься. Если я молча не явлюсь, Дима мне голову оторвет. — М-да, я ж телефон не взяла, а это удобный момент, — я кивнула сама себе. — Могу я… призвать слугу? — дождалась кивка Франки. — Терри Спириту, заклинаю, явись ко мне, — и для пущего эффекта щелкнула пальцами. Это было совершенно не нужное действие, но выглядело так, будто я — ведьма. Круто, в общем, выглядело. Посередине комнаты появилась дымка, которая через мгновение приняла форму человека, а затем сгустилась, и Терри плавно скользнул вперед, вставая на одно колено. — Оставь формальности, — я поглядела на него. — Прошу тебя, передай Дмитрию, что я остаюсь тут. Парень встал, открыл рот и так и замер, не то раздосадованный, не то просто недовольный. — Терри? — позвала я. Он дернул головой и внимательно посмотрел на сидящего рядом со мной Тао, потом покосился на Такео. Финальный убивающий взор достался Эмычу. Будь Терри василиском… — Я только убрал одного, но забыл, что тут ещё трое, — выдохнул Терри, расстреляв взглядами парней. — Кого кто убрал? — я вскинулась. — Кстати, да. С семьей Суна ты подсуетился? — Им хорошо, — не ответил напрямую Терри. — Они вылечат его брата. — Уж больно вовремя, — бросила я. Хранящий чуть зарделся, но упрямо произнес: — Я лишь немного перетасовал вероятности. Годом раньше, годом позже, ты разве злишься? Пак Хва Сун будет счастлив, что его брату помогут. Они все будут счастливы. Кроме тех, кого подвинули в очереди на лечение. Увы, так устроены все миры, нельзя взять себе ограниченное количеством благо у общества, не ущемив кого-то, пусть и в разных масштабах. — На что ещё ты способен? — насмешливо фыркнула я. — … ваши глаза сейчас такие живые, прямо как до наказания, — снова увильнул от ответа Терри. Я прищурилась, соображая, как получше попросить у Франки паяльник. Тао восторженно смотрел на меня. Всю атмосферу испоганил голос Эмыча: — А раньше были снулые, как у дохлой рыбки. Я подавилась возмущением. Хотя "рыбка" прозвучало довольно обезоруживающе. Если бы не подобранные эпитеты! — Ну, знаешь, теперь от моей мести ты не уйдешь. — Ой, боюсь, боюсь, — хохотнул парень. — Хорошо смеется тот, кто смеется последним, — патетично воскликнула я, и ребята изменились в лице. — Опять что-то не так перевела? — спросила у Тао. Тот задумчиво кивнул. Что ж, у меня вся ночь на то, чтобы потренироваться в воздушных петлях и корейских идиомах, а идея ответочки у меня уже появилась. И помочь мне в этом просто обязан Франки. *** К завтраку Эмыч вылетел, как ужаленная под хвост комета. У Тао изо рта выпал тост. Такео вежливо приподнял бровь и быстро стер крошки со стола. Франки хмыкнул. Мастер не стал явно выказывать удивление, но явно оценил парикмахерский перформанс. Регис отсутствовал, увы, и его реакцию я увидеть не смогла. — Я тебя убью! — рявкнул Эмыч. Но остановился. Либо стеснялся убивать меня за столом, либо это было для красного слова. — Это всего лишь тоник, — я зевнула, прикрыв ладонью рот. — Смоется за две-три помывки головы. Парень рыкнул в мою сторону и метнулся обратно, видимо, собираясь в кратчайшие сроки устроить в ванной помывок десять, чтобы наверняка. — Стоять! — воскликнул Тао, отмирая, подвинул мне тарелку. — Можешь брать. Извините, я должен это сфотографировать! — и унесся следом. Грохот шагов смолк, затем снова возобновился. «Погоди, погоди!» — донеслось до нас. «И тебя тоже убью!» Далее долетало тише, но с явными интонациями. «Но тебе идет, ты … даже довольно милый. Может, не смывать?», — Тао, скорее всего, улыбался. «Я тебя прямо сейчас убью!» — если Эмыч обрастет шерстью, я его пойму, честное слово. — Спасибо за тот тоник, Франкенштейн-ним, — сказала я невинно, забирая тост из тарелки Тао. Такео подавился чаем. — Ого, так это заговор. — Должен признать, этот оттенок розового ему к лицу. Четыре пряди с одной стороны — так и задумывалось? — Не совсем, — призналась я. — Он спал на боку, довольно крепко, но все равно пришлось делать быстро и аккуратно. Уже под утро, когда он уснул, ожидая подвоха. Зато я отточила петлю, — я вытянула руку, захватила воздушной петлей чашку Такео и подняла ее в воздух. — Ух ты, — одобрительно сказал он и взялся за чашку. Я убедилась, что он держит, и отпустила магию. *** Спустя несколько дней Тао позвал нас на задание. Пришлось немножко подготовиться — переодеться в более удобную одежду, набрать с собой еды и воды. А потом идти за Тао, который не хотел делиться подробностями предстоящего путешествия, полагаю, потому что сам не все знал. — Очень неожиданно, — сказала я, когда поняла, что нам придется провести часы в багажном отделении самолета. Не предел мечтаний, вот что я вам скажу. Тоник почти смылся с волос Эмыча, но некоторые прядки все еще отдавали розовым. Он то ли не замечал их, то ли смирился. Однако начавшаяся операция под руководством Тао нас если не примирила, то вынудила соблюдать нейтралитет. — Как вы? — я обратилась к Тао и Такео. — По словам Франкенштейна, наши способности возросли, — сказал Тао, почесав затылок. — Но в бою, как ты понимаешь, мы еще особо не проверяли. Так, небольшие спарринги. — М, — отозвалась я задумчиво и покосилась на Эмыча. Тот сразу принял невозмутимый и независимый вид, но я не стала с ним заговаривать. — Как вы думаете, что нас там ждет? — имея в виду Лукедонию. — Толпа таких, как Раэль, — поморщился Тао. Такео задумался. — Или как Геджутель, — сказал он, наконец. — Из представителей у нас перед глазами еще Регис, Сейра и... он, — внес лепту и Эмыч. Я потерла подбородок. — Ладно, поживем, увидим. Я спать. Разбудите, когда начнется движуха. Они не выполнили эту просьбу, но вины их в этом не было. Движуха началась через три с половиной дня. Никому не рекомендую повторять наш трюк, мы съели половину запасов, аккуратно разминались, читали, смотрели сериалы на ноутбуке Тао, разговаривали и спали. Это было отвратительно. Даже недельная поездка в поезде так не убивает, как вот это ожидание действий. К моменту начала нашего — гм — путешествия, хотелось убивать, причем исключительно жестоко. Почти как моя бабушка-пацифистка, которую я вспомнила окончательно на днях. Звучит странно и нелогично, но она была пацифисткой, пока один аристократ не решил, что довольно неплохая идея — угрожать наследнику, то есть моему отцу. Тогда принципы моей миролюбивой бабушки нехило так треснули. За убийство двоих из свиты того аристократа бабушке не было ничего, хотя для этого пришлось обращаться к высшему суду присяжных и взывать к самому Меридиану. Увы, но после того случая бабушка окончательно не оправилась, попросив запечатать свои силы. Это несколько ослабило нашу семью, но не критично. Тогда мы могли себе это позволить. Оглушающе работали двигатели. Самолет привычно ускорился и оторвался от взлетной полосы, прыгая вместе с моим сердцем. Я сглотнула, прогоняя неприятное чувство заложенности из ушей. — Неужели! — пробормотала я. — Еще немного, и я была бы готова прыгать даже без парашюта. — Не накаркай, — попросил Эмыч, потягиваясь. — Увы, склонен согласиться с Алисой, — сказал Такео. — У меня вся задница ноет. Еще немного, и я пошел бы проситься к Франкенштейну в салон. — Он бы не взял нас, — Тао открыл ноутбук. — Так-с, насколько я понял, лететь примерно… эээ… учитывая маршрут... Честно, ребят, не хочу вас ложно обнадеживать... — Скажи уж, что ты понятия не имеешь. — Судя по количеству бензина, осталось не так долго, — он зевнул. — После времени, проведенного тут, я готов даже на кругосветку, — Такео прижал руку к лицу. Мы с Эмычем переглянулись и прыснули. — Смешно вам, — проворчал Такео. — Я измучился. — Хочешь массаж? — предложила я. Такео так на меня взглянул, что я мысленно прикусила язык, но деваться было уже некуда. Разве что действительно прыгать с парашютом. — Отсиженной задницы? — уточнил Эмыч. — Мне тоже, пожалуйста. Тао промолчал, но посмотрел жалобно. Пришлось смириться. И кто меня вечно за язык тянет? К чести своей, Эмыч в знак благодарности размял мне плечи, хотя предлагали все, несколько осчастливленные небольшим, но массажем. Как говорится, долго ли коротко, но что-то изменилось. Звук двигателя. А потом нас начало притягивать к передней стенке. Все сильнее и сильнее. — Мне кажется, или самолет накренился? — спросил Тао, пытаясь не ускальзывать от футляра Такео. — И вибрация усилилась. — Та-а-ак, — кажется, у Франки был отличный способ избавляться от «зайцев». — Ребята, ко мне, ближе, и держитесь за меня. Только правую руку оставьте. Свободной. Прежде, чем самолет окончательно сорвался в пике, они кинулись ко мне, хватаясь, как утопающие за соломинку. Я выдохнула и сосредоточилась. Вокруг нас замерцала сфера, а мы были внутри. Я подкорректировала вязкость окружения, сделав что-то наподобие шара, в котором катаются по воде. Затем вспомнила школьный курс физики и смягчила прослойку, поиграв давлением воздуха. Когда мы шмякнемся, это будет больно, но не смерте-е-е-е…. *** — Алиса, Алиса, — звали меня голоса. Да, я Алиса. Вывода из этого не следовало никакого. Разве что один. Я была жива. Второй пришел чуть позже. По ощущениям я надорвалась. Очень мягкая посадочка. Летайте самолетами авиакомпании «Франкенштейн». — Шутит, значит, жить будет, — сказал голос. Кажется, последние мысли я вслух произнесла. — Алиса, ты можешь открыть глаза? Нам надо уходить. Я постаралась — действительно постаралась, но глаза не открылись. — Извините, не могу, сил нет, — заплетающимся языком сказала я. — И что делать? — спросил другой голос. — Бежать. Только куда... Но они же сказали, что память потрут, видимо, после этого процесса нас отправят обратно в цивилизацию. Кто потащит Алису на себе? Голоса еще немного поспорили, а потом… — Камень, ножницы, бумага… — Да вы издеваетесь! — рявкнула я и попыталась сесть. Не получилось, зато ресницы дернулись, и я смогла, наконец, увидеть владельцев голосов. Они были немного потрепанные, но вроде пострадали не сильно. — Мы где? — спросила я. Хотя и так уже догадывалась. Тао прижал палец к моим губам. — Тшш, не так громко. Мы в больнице. В Лукедонии. — Хоть с местом не промахнулись, — добавил Эмыч, тоже не слишком громко. — Нас уже допрашивали, так что скоро и к тебе придут. Раз уж ты очнулась. Я с трудом удержалась от стона. — Ладно, планы побега уже есть? — А тебе обязательно все делать по плану? — вопросом на вопрос ответил Эмыч. — Обязательно! — вспылила я, и на меня снова зашикали. Я одновременно обиделась и устала, так что прикрыла глаза. Проснулась как будто бы минут через пять, потому что меня трясли за плечи. — Алиса, мы не можем тебя тут оставить, так что ты должна встать. — Угу, — отозвалась я и начала подниматься. Такео придержал меня за плечо. И тут я увидела. — Это что?! — Ну, они сказали, что из какого-то Центрального аппарата, — Тао застенчиво шаркнул ножкой. — Хотели нас загипнотизировать. Зато мы узнали, что Франкенштейн отправился в Запретные земли. — Отлично, и где они находятся? — я не могла оторвать взгляда от распростёршихся на полу тел. — Найдем, — предвкушающе отозвался Тао. — Но сначала! Он метнулся к футляру Такео и открыл его. — Принарядимся. Стараясь не стонать (мне прилетело по спине осколком самолета, или мной в осколок, я не знаю), я переоделась в новое белье и рубашку (парни отвернулись), надела штаны и куртку, которую протянул мне Тао. Похоже, из нас четверых он самый запасливый. Парни тоже переоделись и теперь не выглядели оборванцами. Такео достал свою винтовку. И еще Тао жестом фокусника, вытаскивающего кролика из шляпы, извлек на свет маски. На этом моменте я окончательно перестала воспринимать мир за реальность, все это напоминало какую-то игру со странными правилами. Правила тут же были озвучены: Тао создал команду Рыцарей Райзела, что в английском варианте звучало как РК. Эмыч отказался в это вступать. Но маски были прикольными. Они закрывали часть лица. Я немедленно стала чувствовать себя Зорро. Эмыч опять отказался это надевать. Спорить мы не стали — не место и не время. Тао, правда, сказал, что тогда никто не должен надевать, но отнять маску у меня ему не удалось. После этого мы выпрыгнули в окно, немного поругались по поводу направления поисков, а затем рванули в сторону каких-то посторонних звуков. Вряд ли у них тут в Лукедонии постоянно кто-то сражается. Подслушанные попутно разговоры не порадовали: Сейра была то ли в беде, то ли в тюрьме, но хуже было Геджутелю... — Это Регис, — сказал Такео, вглядываясь вдаль. — И, кажется, он ранен. — Дай-дай-дай я! — воскликнул Тао. Такео закатил глаза, но идиотов, которые не стали бы потакать Тао, не нашлось. Мы подкрались ближе и вступили в бой. Ну, то есть как вступили. Я не стала. Я бегала-то с трудом, не до конца восстановившись после того использования магии. Такео же начал с выстрелов, заставив группу напавших на Региса держаться подальше. — Ура! Мы вовремя! — разнесся по округе голос Тао. Не удивлюсь, если его слышали даже на тех самых Запретных… — Кто мы? — продолжал тем временем парень, усевшись на любимого конька. — Правильный вопрос! Мы РК-5*! Наше прошлое было стерто злодеями, и мы переродились в рыцарей. Представляю вам номер два! Такео чудом не запнулся. «Номер два?!» — читалось в его глазах. Регис, на лице которого был платок, выглядел пораженным. Эмыч кинулся на ближайших к себе оппонентов и раскидал их в стороны. — Номер четыре! — возвестил Тао. Эмыч фыркнул. — Я — номер один! — разливался птичкой парень. — Что вы тут?! — воскликнул, наконец, Регис и увидел меня. Я стояла у дерева и только и могла, что развести руки в стороны. — Мы здесь, чтобы помочь, номер пять! — Тао помахал ему рукой. Регис помотал головой, словно отгонял наваждение. — Номер пять?! — переспросил Регис и вопросительно на меня посмотрел. Я понятия не имела, что происходит, потому что о номерах мы не договаривались. Поэтому повторила жест с руками. — В смысле номер пять? Слушай, Тао... — Эй, на публике зови меня номер один! Я вздохнула и хлопнула ладонью по лицу. Такео явно хотел сделать то же самое, но был немного занят. Становилось все веселее.