***
Сквозь закрытые веки пробился солнечный лучик. Улыбнувшись, я сделала попытку перевернуться на другой бок и почувствовала боль в левой руке. Туловище тоже побаливало, но рука, а особенно кисть, которую я сильно ушибла, болела сильней. — Вот бля, — в пустоту произнесла я и открыла глаза, чтобы посмотреть, где именно я нахожусь. Последнее, что помню — качающийся под ногами пол заброшенной мастерской. Помню, что успела загнать наверх людей и обвалить лестницу, потом… Потом кажется чей-то крик о цепи, ведущей наверх и… Я кинулась к цепи, а что потом? Оглядевшись, я убедилась, что нахожусь в своей спальне в «Песьей Яме». Только Эмили рядом на койке не хватает для ощущения полной гармонии. Ну, почему ее нет — понятно. Вряд ли бы девчонку пустили к раненому пациенту. Фух, ну про то, что меня осколками зацепило так нехило, я помнила, да еще и от взрыва по башке прилетело до звездочек перед глазами. Потом… Ну, видимо, наверх я все-таки забралась, а потом уже дело техники: у Пьеро, Соколова и Сесилии тоже есть руки, растущие не из задницы, какие-никакие стрелковые навыки… И если в экстремальной ситуации они не среагировали вовремя, то после того, как непосредственная угроза жизням исчезла, смогли что-то предпринять и мы все выбрались… Я просто надеюсь, что все выбрались… При мысли о том, что кто-то мог не выжить или пострадать серьезно, я почувствовала, как в груди зашевелился колючий комок. С помощью правой руки я кое-как села на кровати и принялась прислушиваться. Тишина. Хотя нет, не тишина — снизу донесся чей-то смех. Каллисты или Сесилии — не уверена, но раз смеются, значит — никто не умер. От осознания этого факта стало немного легче, хотя и вину свою я чувствовала. С одной стороны — Соколов был прав: поиск некоторых микросхем и запасных частей был для нас делом первостепенной важности. С другой — Корво уже через десять дней смог бы составить нам компанию, а он один стоит всех остальных моих напарников и меня в том числе. А значит — если бы я не проявила такое нетерпение и не приняла сторону Соколова, вместо этого согласившись с более разумным Пьеро, который настаивал на том, что поход на тот склад можно отложить, то было бы пятьдесят на пятьдесят: я с Пьеро против Соколова и Сесилии. Тогда бы спросили Сэмуэля, который хоть и не принимал участия в вылазке, но мог обладать правом голоса в спорных вопросах. Естественно, он бы внял голосу разума и всей этой заварухи могло не быть… Бляяяяять… ну, что называется, отличилась, так отличилась… Скрипнула дверь в комнату и тут же закрылась, оставив небольшой просвет. — Кого там черт принес?! — выкрикнула я. Если это Пьеро зашел позырить на меня в неглиже… А, хотя нет, я не в неглиже. На мне что-то типа ночной рубашки, которая закрывает тело, руки и ноги до колен, так что выгляжу почти прилично… Все равно, если это Пьеро, то я его убью. — Я просто зашел проверить, как ты, — спокойный голос Корво вывел меня из ступора. — А, ну… Ладно тогда, — я потеребила край одеяла. — Слушай, ты либо зайди, либо выйди, но дверь закрой, а то дует. — Соколов мне рассказал о том, что произошло на вылазке, — лорд-защитник прошел в комнату и стал спиной ко мне у окна. — Ясно, — тихо произнесла я. — Слушай, я понимаю, что… — Алекс, я не стыдить тебя пришел. Просто хотел узнать, как ты после того, что произошло и… Корво обернулся на меня и, я отчетливо заметила, когда он встретился взглядом со мной, его лицо посерело. — Что такое? Тебе нехорошо? — я вскочила на ноги и кинулась к нему, чтобы в случае чего подхватить. — А тебе? — тихо прошептал он. Такое ощущение, что в какой-то момент ему отказал голос. — Алекс, ты так улыбаешься, будто… Я позову Соколова, а ты посиди здесь и никуда не уходи, хорошо? — с этими словами Корво вдруг резко зашел мне за спину и, схватив со стола ключ, выскочил в коридор. Дверь тут же была заперта. На два оборота. Я рассеянно прикоснулась здоровой рукой к лицу. И тогда поняла, что именно так напугало Лорда-защитника. Есть у меня такая… характерная черта. Я НИКОГДА не плачу. А еще — у меня неадекватная реакция на разные опасные ситуации. Я их не только не боюсь, я ловлю с них самый настоящий кайф. Если кратко, то я — адреналиновый наркоман. До сих пор у меня не было никаких проблем из-за этого: я, в отличии от многих «коллег по цеху» держала себя в руках, то есть не ввязывалась в драки ради адреналина, не устраивала гонок, не совершала глупостей вроде прыжков с моста и залезания на высотки на спор. Просто Игорь вовремя заметил у меня эту черту еще в семь лет и подробно объяснил, что стоит, а чего не стоит делать, чтобы эта особенность не принесла мне проблем. И вот, много лет спустя, она все-таки принесла, поскольку когда девчонка побывала в переделке, она просто обязана выть, плакать, ну или замкнуться в себе, а не рыдать от счастья. Ну, я и зарыдала… От смеха. Бедняга Корво, видимо, решил, что я умом двинулась… Ахахахаха, как смешно! Мы ведь знаем, моя прелесть, что он очень близок к истине, ведь я по жизни немного «с приветиком», верно? Горлум, горлум… За спиной раздался детский смех. Повернувшись к дверям, я увидела все также встревоженного Корво, озадаченного Соколова, а между ними — заливающуюся смехом Макс. — Моя прелесссть… — передразнила она меня. — Слушай, а давай реально тебе колечко сделаем для завершеия образа. И побреем, м? Народ, вы на это не обращайте внимания. Она правда нормальная. Ну, то есть ненормальная, но все как обычно. Я вам сейчас все объясню, — из кармана Макс достала айпад и принялась гуглить нужную информацию. Все это время, что она занималась разъяснениями, я провела за ржачем и вопросами вроде «ой, бля… А вы правда думали, что я того, да?!». Впрочем, со временем смех поутих. Но когда Макс ушла, а Соколов и Корво повернулись ко мне, я увидела их серьезные лица и... Правильно, я снова начала ржать! Потому что как только я мысленно приказываю себе не смеяться, организм командует мозгу выбросить в кровь эндорфины и прочую сопутствующую хрень, в результате чего я хохочу до колик в животе. Нет, в строю я еще сдерживалась с трудом, да и во время важных презентаций и совещаний старалась не демонстрировать смешков — только сияющую улыбку во все тридцать два, но сейчас… — Ой, блять… Антон, вы мне что, какую-то наркоту вкололи?! — это дошло до меня только через пять минут смеха. — Обезболивающее, Алекс. Довольно сильное. Плюс некоторые препараты, которые… Да, в итоге, учитывая вашу особенность это могло привести к такому вот эффекту… нет, ну я не могу говорить в такой обстановке. — Продолжайте, быгыгыгы… Хыыыыы!!! — выдавила из себя я, переворачиваясь поперек кровати, потому что вниз головой было почему-то удобней ржать. — Нет, ну я не могу работать в такой обстановке. Лорд-защитник, не могли бы вы мне помочь ее осмотреть? Я бы попросил женщин, но боюсь что они ее даже вдвоем не удержат. А Алекс сейчас запросто может меня ударить в глаз только потому, что это ей покажется смешным. Похоже, наркота действительно действовала, потому что в следующий момент я пыталась пнуть Соколова, потому что мне пришло в голову, что это действительно смешно! Какой-то частью оставшегося трезвым рассудка я понимала, что мои действия выходят за грани добра и зла. И что мне за них будет очень стыдно. Но сейчас, извернувшись и выдрав у ученого клок бороды, я ржала как ненормальная. — Я не вижу никаких причин беспокоиться о здоровье Алекс. Сегодня ей лучше провести день у себя в комнате, но уже завтра можно выпустить ее. — В комнату?! В клетку?! Ах вы сууукиии… — тихо протянула я. Ржач немного подутих, все вокруг казалось слишком ярким и невероятно красивым. Боли теперь не было вообще! Йуху! Я как терминатор! Как маленький ржущий терминатор. Ну ладно, не маленькая я — у меня метр семьдесят пять роста. — Корво, а Корво? Прикинь, будет прикольно сдохнуть со смеху? Нет, а я бы реально хотела сдохнуть со смеху! Это же самая ебанутая смерть из всех, какие только можно придумать. Она же со мной вяжется как-то, да? Корво, прикинь. Такая могильная плита… Только не серющая, не. Многоцветная, чтобы радуга еще там была и розовые единороги. А на спине у одного из единорогов надпись — Сдохла со смеху. Хотя нет, так маленькая будет… Лучше плита в форме единорога! О, точно! Слушайте, ну дайте мне бумагу! Это надо записать в завещании, пока я не забыла. Это же какой будет ржач для потомков! А, блять, у меня нет потомков… грустно. А идея была хорошая. Снова ржач. Я лишь какой-то частью сознания замечаю, что Соколов давно ушел, что на сидящем у моей кровати Корво лица нет, что называется. Задним умом понимаю, что мои рассуждения были для него равносильны тычку пальцем по открытой ране… От ужаса я начинаю плакать. Теперь мне не смешно. Теперь мне реально грустно. Теперь я уже точно хочу умереть, чтобы никому не причинять боль. Я прошу Корво уйти и дать мне умереть спокойно, но он почему-то не уходит. А потом я по непонятной причине отключаюсь… Остатком трезвого рассудка я даже хочу верить, что я действительно отключилась, а не стала вытворять какую-то херню, за которую по пробуждении будет стыдно. Впрочем, мне и так было стыдно. Начать с того, что я, в отличии от людей, которые по пьяни говорят и делают всякую хрень, ничего не забыла. Это во-первых. Во-вторых я обнаружила, что рядом со мной на стуле сидит лорд-защитник. Заметив, что я пытаюсь встать, он кинулся ко мне и схватил за здоровое плечо, мешая двигаться. — Я в адеквате, угу. Прости за… — начала было я, стараясь не смотреть ему в глаза. — Ты действительно достала своими извинениями, которые абсолютно неуместны. — Но я же… — Допустим, не ты, а лекарства. Я предполагаю, что без них ты бы не вела себя настолько противоестественно. И Соколов со мной согласен. Так что все в порядке — ты просто стала жертвой побочных эффектов, вины твоей тут нет. И в том, что произошло в мастерской, тоже. На мой взгляд, ты вела себя как настоящий герой, Алекс. — Не считая того, что я была одним из инициаторов похода туда, — вяло огрызнулась я. — Даже Пьеро возражал для вида. — Но мозги у кого-то должны были работать лучше! — А почему именно у тебя? — Ам… ну… Слушай, ты не приучай меня выворачивать все себе на пользу. Я знаю, что было неправильно туда соваться — и точка. Из-за того, что я не возмутилась, мы все там чуть не подохли… — И спаслись только благодаря тебе. Ты герой, Александра. Но почему-то ты даже в такой ситуации чувствуешь себя виноватой. В лунном свете было заметно, как по лицу лорда-защитника скользнула тень улыбки. — Ладно, проехали, — вздохнула я. — Но за поддержку спасибо. Ты… Иди спать, Корво, ладно? Караулить меня больше не надо, — я окинула взглядом комнату, заметила ноутбук и, встав, уже собралась взять машинку в кровать и что-нибудь почитать, но лорд-защитник меня остановил. — Я… Может это не совсем уместно сейчас, но мне нужно с тобой поговорить о том, что ты мне сказала тогда. И… — Корво замялся, явно подбирая слова. — Если ты подбираешь подходящие слова, чтобы меня вежливо отфутболить, то не трудись — просто скажи, как есть. — Мне бы твое умение говорить, как есть… Ты уже могла понять, что я не самый большой любитель разговаривать. Я подвинулась на кровати и хлонула ладонью по одеялу, приглашая Корво сесть поближе и перестать ютиться на жестком стуле. Тот принял приглашение, но постарался сесть так, чтобы тень падала на его лицо и я не видела и тени эмоций. Он молчал, а я не торопила с расспросами. Наконец, когда тишина стала просто неприличной, Корво глубоко вздохнул и тихо произнес. — Я не знаю, что чувствую к тебе. Мне нравится, когда мы проводим время вместе, о чем-то разговариваем. Если бы ты еще не пыталась каждый раз извиняться, то можно было сказать, что все идеально. Только благодаря тебе и Макс я не остался один на один с такими проблемами, о которых и понятия не имею. Знаешь, честно говоря, я просто не понимаю, как твой отчим выжил в амплуа отца-одиночки. Сейчас на все вопросы Эмили отвечает Макс и ваша чудо-техника и я даже не представляю, как пришлось все это делать мне самому… С тобой рядом… Мне просто хорошо. Когда мы разговариваем, даже сейчас, когда я тут сижу, путаюсь, пытаюсь черт пойми как связать два слова и у меня ничего не получается. Знаю, я сейчас должен сказать, что тебя люблю, но… Как-то слишком громкое обозначение для чувств, которые возникли после трех дней знакомства и которые не знаешь, как описать, ты не находишь? — Я сама не знаю, как описать то, что я к тебе чувствую, — я пожала плечами. — Я знаю только… — мы начали эту фразу одновременно и одновременно же оборвали ее на полуслове. — Извини. Говори ты, — произнес Корво. — Я знаю только то, что ни к кому другому у меня таких чувств, как к тебе, не возникало, — сказала я, подтягивая колени к груди и обхватывая ноги здоровой рукой. — А ты что хотел сказать? Тихий смешок в ответ. — В общем, ты за меня сейчас все сказала, Алекс. Я только хотел попросить тебя об одной вещи… — О какой? — При всем моем уважении к твоим боевым навыкам… Не лезь больше никуда без стоящего прикрытия, ладно? Раз уж тебе доставляет такое удовольствие это твое сталкерство, диггерство или как еще ты там называешь поиск приключений на свою голову, то давай заниматься этим вместе. Только вдвоем, без Сесилии, Пьеро и Соколова, из которых бойцы до сих пор никудышные. Ты согласна? — Конечно, — я пожала плечами. — Вот и хорошо, — судя по голосу, Корво улыбнулся. — Пойду я и правда спать. — Можешь остаться здесь, — произнесла я прежде, чем подумала, в каком смысле и с каким подтекстом можно воспринять мою реплику. — Что ты имеешь в виду? — Я имею в виду, что больше не хочу слушать, как ты весь дом будишь своим ором, — как можно резче произнесла я. — А еще я имею в виду, что лично в моем мире адекватные люди не видят ничего зазорного, когда двое, а то и трое людей спят в одной палатке на расстоянии пяти сантиметров друг от друга. Лезть к тебе я не собираюсь, думаю, что и в твои планы это не входит, но если… — Мне действительно легче рядом с тобой. Даже не знаю, почему. И раз сегодня компании Эмили у тебя не предвидится… В этот момент дверь распахнулась и в комнату проскользнуло что-то мелкое по росту. — О, Алекс, а ты не спишь? Я как раз хотела к тебе попроситься, а то Макс с Пьеро что-то делают в мастерской, а я не хочу одна спать и… Корво? И ты тут? — прежде, чем ошарашенный лорд-защитник успел произнести хоть слово, Эмили произнесла. — Ну ладно, я ведь маленькая, а значит — мы можем поместиться на кровати и втроем. И ведь поместились же!!! И, главное, мы с Корво забыли, что Эмили не закрыла за собой дверь! Пришедшая нас будить Каллиста посмотрела на меня такими злыми глазами, что мне невольно захотелось оправдаться тем, что раз уж между мной и Корво спала Эмили, то ничего, кроме сна, не могло произойти по определению… Но что-то мне подсказывает: даже вздумай я решиться на такую глупую вещь, как оправдания — они бы не были восприняты адекватно. Да и чего мне оправдываться? Даже если между мной и Корво в итоге что-то будет. В смысле, если мы действительно друг друга любим, то… Он ведь неженатый, так? Каллисте, судя по всему, ничего не обещал. А еще — Джессамина мне прямым текстом сказала, что ничего плохого в том, чтобы я была вместе с Корво нет. Аааай! Я вообще уже запуталась! Решив, что ванная меня освежит и поможет прочистить башку от ненужных и непонятных мыслей, я попросила Сесилию помочь мне нагреть и натаскать воды. Уже два часа спустя я отмокала в бадье и ждала Сесилию, которая собиралась зайти и потереть мне спинку. Когда в дверях появилась Каллиста и невозмутимо принялась намыливать мочалку, я была готова выскочить из ванны и драпать нагишом с воплем «спасите, убивают». Лишь остатки благоразумия сообщили мне о том, что это будет крайне опрометчивый шаг, а в случае чего — я с Каллистой даже в своем нынешнем состоянии голыми руками справлюсь. Вообще, с чего это ей потенциальной конкурентке отмываться помогать? Последующий разговор, который сам собой завязался во время отмывания меня от запекшейся крови и пота, дал понять, какой хреновый, однако, из меня сыщик. Ну я ведь и предположить не могла, что на самом деле…Глава 10. Адреналиновый наркоман.
11 ноября 2016 г. в 00:17
Экспедиция начиналась, как обычно, без проблем. Проблемы постоянно появлялись уже после того, как команда сходила на берег. В прошлые разы им только и удавалось, что обшаривать на предмет припасов какие-нибудь мелкие кофейни на набережной, благо что добытой в них еды на пятерых хватало настолько, чтобы вылазки совершать раз в неделю. Конечно же, Соколов зря мечтал о том, что когда-нибудь женщины в их команде, да и он сам с Пьеро вместе натренируются для того, чтобы сходить вглубь одного из кварталов за деталями и запасными частями. Между тем, они были нужны не меньше, чем еда, поскольку в этом странном посмертии бесконечным было только топливо, а вот все остальное имело обыкновение ломаться, ржаветь и выходить из строя. Пока что их спасали запасы, которые сделал Пьеро для работы. Но они понемногу подходили к концу.
Но возвращение Корво дало им надежду: уж лорд-защитник, который мог беспрепятственно и незаметно проникать в любые темные закоулки, обманывая людей, до сих пор являющихся самыми хитрыми и злобными тварями в мире, наверняка сможет найти выход из ситуации. Проще говоря — возьмет и сделает сам то, что не под силу другим.
В этот раз, увы, Корво был не в том состоянии, чтобы ему можно было позволить составить компанию. Однако, вызвалась пойти Александра Кремнева — девчонка из другого мира, которую притащил с маяка Лорд-защитник и которая слишком уж явно отличалась от местных женщин.
Аббатство обывателей упекло бы ее в пыточную в первый же день знакомства, поскольку женщина, которая разбирается в откровенно «мужской» профессии — это явно от самого Чужого. Сейчас, впрочем, всем было наплевать. Верней, Антон изначально был против того, чтобы в их с Пьеро мастерской хозяйничала еще одна женщина (как будто было мало им Сесилии, которой периодически поручали самую простую работу), но в первый же день он смог убедиться в том, что девушка не хуже заводских работяг управляется с большинством инструментов, силы ей не занимать, кроме того — в наличии имелся разум и профильное образование. Пообщавшись немного с ней, Соколов пришел к выводу: такая помощь им не повредит.
Пистолет Алекс взяла уверенно, а вот меч явно был ей, что называется, не по руке, поскольку в ближнем бою девушка привыкла орудовать скорей уж ножом, или кинжалом. Тем не менее, меч она взяла, как и все остальные участники вылазки.
На несколько «мобов из сталкера», как прокомментировала Алекс, они напоролись сразу же на выходе из лодки. Тварей расстреляли до того, как подошли к берегу. Ну а потом, естественно, сразу же схватили мешки и кинулись в сторону ближайшего склада, тщательно прислушиваясь, не идут ли по их душу еще какие-нибудь твари.
Два мешка с провизией — больше не брали, поскольку договорились заранее набирать столько, чтобы не перегружать лодку. К сожалению, даже эта предосторожность не спасла их от толпы живых мертвецов. Алекс их называла «зомби» и еще вчера, узнавая, с чем именно придется столкнуться, интересовалась, кусали ли кого-нибудь эти твари. Кусали и, увы, не по одному разу. Узнав, что после укуса «зомби» человек зомби не становится, девушка тогда вздохнула с облегчением и сейчас… Сейчас отходила последней, когда они кинулись назад на склад. Перед ней был Соколов, который в недобрый час не смотрел, куда именно идет, в результате чего его нога провалилась между небольшими ступеньками, ведущими к заветной двери. Когда он упал на пол, то приготовился быть хорошенько искусанным и, возможно даже, убитым, но ни через десять, ни через двадцать секунд, ни даже через минуту ничего не произошло. Собственно, именно тогда он начал предпринимать какие-то телодвижения для того, чтобы хоть как-то освободить свою ногу.
Стрельбы не было — значит, никого пока что не убивают. Обычно они не использовали против живых мертвецов пули, поскольку трата боеприпасов была непозволительной роскошью, а попасть в голову с расстояния двадцати-тридцати метров для каждого из них было той еще проблемой. Кроме того — если на «мобов из сталкера» выстрелы оказывали пугающий эффект — стоило повалить из пистолета двух-трех тварей, как остальные разбегались, то зомби не реагировали ни на какие устрашающие факторы. И вот… Позади него была только Алекс. И только когда он все-таки смог принять вертикальное положение, Антон оглянулся назад и увидел ее. Алекс невозмутимо, одним точным ударом ноги в лицо, повалила последнего ходячего мертвеца и с довольной до ужаса улыбкой повернулась к нему.
— А клевый все-таки симулятор вышел, да? Хочу еще!
Сказать, что взгляд ребенка, дорвавшегося до сладкого, не вязался ни с ее внешним видом, ни с окружающей обстановкой — это не сказать ничего! Кроме того, никак не укладывалось в голове, что какая-то девчонка взяла и перевалила два десятка ходячих мертвецов, не прибегая к помощи огнестрельного оружия. Впрочем… Сила удара у нее хорошая, место она подобрала правильно — зомби могли подходить к ней строго по одному в порядке живой очереди и получать свою норму ударов… Судя по всему, Алекс можно смело считать полноценной боевой единицей. Собственно, именно на этом этапе у него возникла идея воплотить в жизнь один свой давний план, который требовал участия умелого бойца. Возможно, откажись Алекс от этого плана, ничего бы не произошло, но она его поддержала, поскольку сама нуждалась в микросхемах, запасных частях и других расходных материалах, которые можно было достать в месте, которое хотел «ограбить» Соколов.
Остальные поначалу отнекивались, но в конце концов Алекс удалось переубедить их. И поначалу шло все хорошо — группа без приключений отнесла мешки с едой в лодку к дедушке Сэму, проверила оружие и снаряжение, после чего выдвинулась к месту, указанному Антоном. Местом была старая мастерская, в которой собирались в такие давние времена некоторые части световых стен и разрядных столбов.
Там было тихо — ни следа животных или призраков. Только крысы шумели, обгрызая валяющиеся на полу провода.
— Это хорошо, что крысы есть, — до этого мрачная Алекс улыбнулась Антону. Они шли рядом, осматривая покореженные металлические части. Искали, в основном, коробки с микросхемами, ну и нетяжелые металлические сегменты, которые можно будет унести с собой.
— Почему?
— В игрухе одной, из которой часть местных мобов взята, во всяких аномальных зонах, в которых могут глюки быть со смертельным исходом, нет никаких животных. И мне тут недавно вспомнилось, что мы в Кингспарроу и на маяке Берроуза ни одной крысы не встретили. Хотя по идее их там должна была быть тьма. Вместо этого какие-то вообще аномальные твари, ну и глюки категории «для тех, кому за двадцать». А раз здесь есть крысы, значит — ничего аномального не будет, надо только следить, чтобы ни животных не было, ни зомбаков. Зомбаки, кстати, прикольные — с ними клево. Ну, то есть у зверей реакция хорошая и с ними голыми руками не справишься, а зомбаков можно спокойно руками-ногами уложить.
— Корво справлялся голыми руками с волкодавами смотрителей, — вставил Пьеро, идущий по соседнему ряду мимо очередного недоделанного разрядного столба.
— Ну я же все-таки женщина, а не мужик, — пожала плечами Алекс.
— Значит, все-таки слабей? — уточнил Соколов со странным удовлетворением в голосе. Признаться, умения Алекс и ее способности били по самолюбию.
— Физически я слабей — да. Но в том, чтобы быть женщиной, есть как свои минусы, так и свои плюсы. Во-первых, у женщины лучше развито периферическое зрение. То есть, шанс «краем глаза» заметить опасность у меня намного выше, чем у вас. Я лучше слышу, лучше замечаю всякие психологические моменты… ну, женщина скорей заметит ложь в разговоре и почувствует напряжение собеседника, чем мужчина. А еще у женщин лучше развита мелкая моторика. Вдобавок — в отличие от вас я могу равномерно распределить внимание на несколько дел сразу, а вот вам данная функция недоступна. Но да — я слабей физически, мне сложней представить положение той или иной вещи в пространстве… Короче, у меня есть книжка по этой теме на ноуте, «Пол мозга» называется. Там все это очень подробно описано и аргументировано: что и откуда взялось, почему так и какие особенности у каждого из людей имеются. Ну и, естественно, какие слабости. Вообще вопросы вроде «кто хуже — мужчина или женщина» задавать также глупо, как спрашивать, что лучше — рука или нога. Ну, понимаете, и у той, и у другой конечности есть свои функции, у той и у другой по сравнению со второй есть преимущества и недостатки. И можно тратить время споря, что лучше, а что хуже, а можно использовать преимущества и той, и другой там, где это надо, чтобы компенсировать недостатки и… Ну вы меня поняли, в общем.
— Я понял. И тему эту больше поднимать не буду, простите, Алекс.
Забавно. Только сейчас он вспомнил о воспитании. Алекс лишь кивнула головой, сообщая, что инцидент исчерпан, после чего принялась набивать вещмешок в ускоренном темпе. Это был разумный шаг — неизвестно, когда в заброшенную мастерскую могли нагрянуть мутанты.
Они пришли, когда люди уже собрались уходить. Они окружили дом, а первый десяток кинулся к единственному входу. Пьеро закричал, Соколов успел вспомнить, что в прошлый раз было больно умирать, но продлилось это совсем недолго и… Прежде, чем кто-то успел что-либо сообразить, в непонятных животных были один за другим кинуты баки с ворванью.
— Наверх, живо! Пошли, пошли, пошли! — он только сейчас понял, что у девчонки поразительно громкий голос. А властные нотки в нем заставили до этого не слушающиеся хозяина ноги кинуться на второй этаж, оставляя Алекс за спиной. Когда он обернулся, то обнаружил, что девушка швырнула очередной бак со взрывчаткой на лестницу позади них, вызвав обрушение лестницы. Этот взрыв отпугнул мутантов, но нанес вред и самой Алекс — когда она встала на ноги, перепуганный Соколов успел разглядеть, что левая сторона ее тела залита кровью. Но судя по тому, что девушка по-прежнему двигалась достаточно быстро…
— Слева цепь! Давай наверх, мы прикроем! — он и сам не понял, как прокричал это. Он и сам не понял, как в его руках оказался пистолет. Как Сесилия попала по паре баков с ворванью, на долю секунды задержав тварей, которые почувствовали кровь и кинулись на девушку. Уже взбираясь по цепи, она оставила в зубах одной из тварей свой сапог, а оказавшись наверху, рухнула на пол без сознания. Когда Соколов добежал к ней, он с удивлением заметил, что впервый в жизни испытывает настоящее облегчение от того, что пациент скорей жив, чем мертв.
Поверхностный осмотр выявил множество резаных ран на спине, левой руке и груди. Все они были неглубокими и, в общем-то, несерьезными, хотя за прошедшее время крови из Алекс вылилось изрядно. Судя по тому, что девушка потеряла сознание — во время одного из взрыве ее могло ударить по голове. Именно травм, которые не выявить при простом осмотре, боялся Соколов. Впрочем, у него был опыт лечения самых разных патологий, а значит — у девчонки есть все шансы выжить.
Ночь они провели на крыше. Монстры не уходили, а значит — пришлось искать альтернативные пути перемещения. С трудом, но у Соколова и Пьеро получилось собрать еще один разрядный столб дальнего действия — на это ушел день, ночь и большая половина дня. Ну а после того, как они сделали свое дело… Самым трудным было добыть ворвань, но Сесилия придумала достать бак с помощью петли из каната — в результате двухчасовой рыбалки ученые получили топливо для своего нового детища. Решено было оставить столб рабочим, чтобы была возможность вынести из этой мастерской все необходимое при следующих экспедициях. А в этот раз они практически налегке убрались оттуда радуясь, что остались живыми и невредимыми, за исключением Алекс.
Тащить ее пришлось ему и Пьеро. Носилки соорудили из подручных материалов, а когда добрались к лодке, ученый договорился с остальными и Сэмуэлем: сначала лодочник отвезет в «Песью Яму» Алекс, его и часть добытой провизии, а потом сделает еще несколько рейсов, чтобы забрать остальных и с таким трудом добытые припасы. Сесилия и Пьеро не возражали против этого, в результате чего под вечер ученый и его пациентка оказались в Песьей яме. И Соколов рассказал эту историю Корво, а прибывшие позже Пьеро и Сесилия дополнили его рассказ описаниями и художественными деталями.