Сквозь бури невзгод, сквозь рифы потерь...

— Пат, — Алекс складывает руки в замок, опираясь на них подбородком. Корво мысленно чертыхается, и в то же время — любуется девушкой. Все-таки, на красивую женщину рядом смотреть куда приятней, чем на обшарпанные стены заведения или осточертевший вид за окном.  — Опять? — уточняет он больше для поддержания разговора. — Четвертый раз подряд. Это фетиш какой-то?  — Что-то вроде. Пат заканчивается ничьей, то есть вроде бы как победителей и проигравших нет. Проигравший мне человек при этом может не обижаться и не считать, что он просрал свой авторитет и все в таком духе. В то же время, сама я могу наслаждаться ощущением, что кого-то загнала в угол. Ну и вдобавок — ловить кайф от того, что вроде бы как знаю каждый следующий ход противника.  — Знаешь, мне твоя философия непричинения неудобств рядом находящимся людям уже вот здесь стоит, — Корво проводит ребром ладони по горлу. То ли этот жест, то ли предшествующие ему слова вызывают у Алекс смех. — Еще партию? Александра качает головой.  — Поздно уже. Давай спа… — фраза оборвалась на полуслове. Взгляд девушки остановился на том краю кровати, где сейчас сидел лорд-защитник. Обычно там всегда спала Эмили. — А, ну да, пока мелкая не придет, не уляжемся все равно.  — Значит партеечку?  — Уволь, — Алекс развалилась на своей половине кровати, забросив руки за голову, а ноги — на спинку. — Это неплохо работает, чтобы отвлечься, но заставляет задумываться все чаще о происходящем.  — Опять?  — Не опять, а снова, — Алекс вздыхает и принимается сверлить взглядом потолок. — Знаешь, мне игра про тебя всегда нравилась своей логичностью. Ну, когда у злодеев вполне понятные мотивы, однозначного добра и зла не существует, ну и все в таком духе. А все огрехи игры я списывала на ограниченность выбора, предусмотренного искусственным интеллектом.  — Я не заметил там никаких огрехов, — пожал плечами лорд-защитник. Игру со странной рисовкой он прошел на ноуте Алекс еще вчера и позавчера. Причем, сделал это «и за себя, и за того парня». За Дауда, в смысле. — Или ты имеешь в виду влияние действий одного человека на судьбу целого города?  — Нет, вот это как раз понятно, — Алекс осеклась, когда Аттано таким же манером развалился на своей половине кровати и повернулся к ней лицом. Сейчас они были непозволительно близко для обычного разговора и, кажется, девушку это смутило. Корво уже было собирался аккуратно и словно невзначай отвернуться или отодвинуться в сторону, но Алекс растерянно пробормотала. — Что значит «не заметил»? Ты хочешь сказать, что…  — Да, Алекс, я туда полез. Взглянул на свой мир твоими глазами, заодно — подумал на счет твоих выкладок по поводу Дауда. Что, даже не сделаешь вид, что удивлена?  — Я знаю о твоих источниках информации, поэтому разыгрывать удивление не собираюсь, — кажется, она хотела смягчить фразу. Но у нее не вышло. Корво мысленно вздохнул. Алекс и Джессамина были похожими и в то же время — прямо противоположными друг другу. Джессамина никогда не смотрела на происхождение человека, Алекс же явно стремилась отсечь от себя людей «не своего круга». При этом действовала в сторону повышения по социальной лестнице, а не понижения. Например, их общение с Эмили нормализовалось только после того, как девочка своими действиями дала Александре понять, что ее можно рассматривать как обычного ребенка. Так же было и с ним: только после разрешения обращаться по имени и без титулов у Алекс включилось восприятие королевского телохранителя, как своего. А вот с Даудом, Каллистой и Сесилией она сразу нашла общий язык. Причин такого странного восприятия окружающих Корво еще не нашел. Александра везде искала подвох. Джессамина была больше похожа на доверчивого ребенка. Что ее и сгубило. Разница характеров мешала императрице сблизиться с Александрой, поскольку девушка искренне не могла понять причины интереса к себе такой важной персоны. И «захват» ее тела стал объяснением. И пробудил в ней уже не недоверие, а агрессию к женщине, которая посягала на что-то, принадлежащее ей. И уже было бесполезно объяснять, что императрица сделала это невольно. Корво и не пытался. Он знал, что Алекс этим объяснениям не поверит.  — Так о каких огрехах ты говорила?  — В основном — о том, как легко и просто ты покупаешься на яд в стакане. Ну, понимаешь, если отыгрывать человека с верой в доброе и светлое, то еще куда ни шло. Такие видят хорошее даже в полных уродах и сохраняют веру в лучшее даже посреди полного дерьма. Но если отыгрывать цинично-расчетливую сволочь, которая заражает дистиллятор на винокурне чумой ради руны и делает много-много других нехороших вещей, вдобавок — лазает везде, где только можно, натыкаясь на дневниковые записи союзников… Ну, я не знаю. У меня при нахождении сообщения вроде «теперь все опасные враги устранены, но я боюсь, что опасен сам Корво» паранойя врубилась на полную катушку.  — Я понимаю. На самом деле, я подозревал, что они могут меня предать. Но не думал, что это будет до коронации Эмили. Устраивает ответ?  — А-а-а, ну ладно тогда… По теме влияния одного человека на судьбу города — тут как раз все объяснимо. Даже если выключить эротические фантазии по поводу игровой механики, где заранее все настроено так, чтобы можно было в одиночку весь город вырезать, то все равно Отмеченные — грозная сила. Ну, понимаешь, когда в городе орудует маньяк, который вырезает оставшееся население целыми районами — это не может не сказаться на психике людей и действиях охранных структур. Но меня беспокоит совсем не это. Я все еще пытаюсь найти связи между нами.  — Алекс… — он приложил ладонь к лицу и покачал головой.  — Хуялекс, блин! Ну сам посмотри! Хэвлок и Мартин вылетают из Кингспарроу в район наших пригородов. При этом один — труп, а второго забирает реанимация, то есть он труп в потенциале. Если ты не тронул обоих, то Мартина могли подрезать в процессе войнушки, но что стало с Хэвлоком, если он прыгнул с маяка, будучи живым и невредимым?  — Он упал с большой высоты. Очевидно, что с ним стало.  — Как и Эмили, которую он удерживал. При этом Эмили что-то усыпило и засунуло точно в кровать Макс, которая находится в нескольких километрах от местоположения Хэвлока и Мартина. Напомню тебе, что эти двое оказались рядом, хотя на Кингспарроу были на расстоянии сотен метров друг от друга. Я уже молчу о том, что их выбросило именно на дорогу, по которой мы ехали. А Макс в это же время что-то вышвыривает на высоту нескольких метров над водой. И вышвыривает достаточно далеко от острых камней и в месте, где есть спуск. При этом именно туда, куда идешь ты, чтобы найти тело Эмили. Ну не бывает таких совпадений, Корво! Не бывает! А значит — отец Чужого нам напиздел о том, что нас всех типа случайно зацепило. Выходит — есть какая-то другая причина, по которой мы здесь. И другой путь вырулить из того дерьма, в котором мы все оказались.  — Еще аргументы?  — Да с радостью! Какого черта сюда приволокло Дауда? Ладно, допустим, потому, что он убил Джессамину и разделался с Далилой. Но он ведь не в одиночку это все провернул, так? Где его заместители? Где те, кто помогал ему в нападении?  — А почему они должны быть здесь?  — Ну как же, почему… Сесилия и Сэмуэль всего лишь помогали тебе, причем в очень малых количествах помогали. Не хочу уменьшать роль извозчика и служанки, но единственная причина, по которой они могли оказаться здесь — связь с тобой. И Каллисту, кстати, туда же. И вот — эти трое здесь, а кучи народу, замешанного куда сильней во всей этой истории, нет и не предвидится. При этом в «Песьей яме» собирается идеальная с точки зрения выживания подборка персонажей. Одни — хорошо умеют лазать по городу, искать всякие полезные причиндалы и при случае мочить мутантов. Другие — привыкли выполнять рутинную работу и не рвутся это менять. Третьи — обеспечивают первых и вторых полезной техникой собственного изобретения. В качестве апофеоза — интернет-подключение к сети моего мира, которое дает практически неограниченный доступ к любой информации. Алекс замолчала. Корво, хмыкнув, принялся таращиться на потолок комнаты. Волосы Алекс щекотали лицо, сама девушка дышала ровно и спокойно, как во сне. Глаза слипались. Дверь открылась и в комнату проскользнула Эмили.  — Извиняюсь за задержку, я пыталась научить Чужого стирать носки.  — И как успехи? — иронично спрашивает Алекс.  — Лучше бы я волкодава учила, он бы и то лучше справился, — вздохнула девочка и полезла под одеяло. — Корво, тебе бы тоже не помешало постирать носки. Ну, или хотя бы убрать их от моей головы куда подальше. Спохватившись, лорд-защитник поспешно занял более приличное с точки зрения этикета положение. Рядом завозилась Алекс, укладываясь, как положено. Стоило Корво лечь на спину, как Эмили повернулась к нему и устроилась головой на плече. На втором плече устроилась Алекс. Обняв руками за плечи обеих девочек, Корво прикрыл глаза. Наверное, пора уже спать. Хотя бы ради того, чтобы не мешать Алекс и Эмили. Но у наследницы престола, кажется, появились свои мысли о происходящем.  — Как думаете, мы отсюда выберемся?  — Нет.  — Да. Ответ Алекс и Корво прозвучал одновременно. У Эмили это вызвало смех.  — Почему?  — Да потому что… — начинает было Корво, но понимает, что лучше дать высказаться Александре. — Давай ты говори.  — Да все просто, на самом деле. Ты вон Чужого носки стирать научить не можешь, а его папаша считает, что мы возьмем и перевоспитаем тысячелетнюю эгоистичную мразь, научив его испытывать человеческие чувства. Давай учтем, что в моем мире, да и в этом тоже, рекомендуют «пороть, пока поперек лавки помещается», то есть воспитывать в раннем возрасте, а не когда личность полностью сформирована.  — Меня никогда не пороли, — фыркнула Эмили. — Может, я и не самый лучший человек, но…  — И что — не наказывали, когда других обижала или всякое дерьмо творила? — фыркнула Алекс.  — Наказывали, конечно. Заставляли в тетрадках писать «я больше вот этого делать не буду», говорили, что я должна вести себя достойно и не позорить свою семью, оставляли без сладкого… А тебя часто били?  — Игорь? Нечасто. С сигаретами разок застукал — задница потом неделю болела. Если со двора уходила, не сказав — тоже получала. Когда розетку полезла в тринадцать лет менять и при этом в щитке рубильником ток не отключила, тоже досталось. Когда татуировку хотела сделать, сказал, что ремнем набьет. Хотя волосы в разные цвета я красила еще лет в тринадцать. Ну и все в таком духе.  — А, ну тогда да, конечно. Я такого не вытворяла.  — Эмили, у нас с тобой разная среда обитания. Сравнила, блин, принцессочку со шпаной из военного городка.  — Не называй меня принцессочкой, — судя по изменению речи, Эмили обиженно надулась.  — Как скажешь, — Алекс хмыкнула. — Ладно, как видишь, я оптимизма Корво не разделяю и не считаю возможным наше сваливание отсюда в ближайшее время. Потому что лично свой квест я знаю, как выполнить, Корво, я думаю, тоже разберется, что к чему…  — Я уже разобрался, что к чему, но не разобрался, зачем, — уведомляет лорд-защитник Александру.  — Что и требовалось доказать, — хмыкнула девушка. — Но с квестом Чужого мы будем долбаться до скончания веков, поэтому надо искать альтернативные пути свалить отсюда.  — Но если мы сбежим, то значит — мама и твой отец… И все, что случилось с моим городом…  — Вот только реветь не надо, ладно? Терпеть не могу, когда дети на жалость начинают давить.  — Я не реву, — шмыгает носом Эмили. — Но если время не ограничено, то мы можем попытаться…  — Флаг в руки, занимайся.  — А почему я-то?  — А ты что думала, сядешь на троне и будешь окружающим поручения раздавать? Руководить процессом, не понимая сути и смысла, но требуя результатов, причем желательно вчера? Мне таких руководителей-идиотов хватило и при жизни, давай хоть в посмертии не будем создавать настолько реалистичную картину мира…  — Но я тоже не знаю, как это делать… В смысле, он бы мог влюбиться в тебя, или хотя бы дружеские чувства испытывать к кому-то из нас, но… Но я не знаю, как к этому привести. То есть, я понимаю, что должно произойти, но не понимаю, как это сделать и не понимаю, как… Включить, что ли, у него эти функции.  — Ох ты ж посмотрите на нее, каких мы выражений нахватались. Включить функции, понимаешь ли.  — С кем поведешься, от того и наберешься, — весело огрызается Эмили. Корво в перепалке не участвует. Рядом с Алекс спокойно. Хочется спать. Даже слишком сильно хочется. Уже на границе сна и яви он слышит, как Алекс говорит его дочери:  — Шутки-шутками, но ты прикинь, как бы это бревно безэмоциональное чувствам человеческим обучить. В конце концов, он под твоим шефством все время торчит, больше всех с ним общаешься… Он хочет возразить, что Чужой вовсе не такое безэмоциональное бревно, так как страх и инстинкт самосохранения у него все-таки есть, но не успевает этого сделать, проваливаясь в темноту крепкого и спокойного сна. Будит шум и грохот, доносящийся с первого этажа. И громкий крик. Ни слов, ни зова о помощи — просто «а-а-а-а» на одной ноте. Очень высокой, надо сказать, ноте. С учетом того, что Эмили все еще спала рядом с ним, не реагируя на звук, а Макс никогда не орала — он было подумал, что в пабе появился еще один ребенок. Думал, естественно, на ходу, вместе с Алекс кубарем скатываясь по лестнице на первый этаж. Открывшаяся взгляду картина заставила нервно рассмеяться, опуская готовый к стрельбе арбалет. Попугай-матершинник решил вновь почтить их своим присутствием. И, обнаружив нового члена экипажа, решил показать Чужому, кто тут главный. Маневр удался — Кешка загнал парня под барную стойку, где тот и сидел, согнувшись в три погибели и закрывая голову руками. Сейчас Корво очень сильно пожалел, что поблизости нет Макс с ее чудо-айпадом. Такие кадры пропали почем зря…  — Пидарас! За ВДВ! Расстреляаааать! — прежде, чем попугай кинулся в пике на парня, снова вцепляясь в незащищенные кисти рук, Алекс привычно рявкнула.  — Местобля! Неизвестно, то ли серый жако признавал ее хозяйкой, то ли реагировал на повелительные интонации в голосе, но птица тут же заняла место на плече Алекс.  — Вылезай давай, — девушка подошла к пареньку и протянула ему руку. Тот неуверенно посмотрел на нее исподлобья, а потом протянул вперед окровавленные пальцы. — Да уж, досталось тебе, Чужой…  — Чужой! — подтвердил Кешка, срывая вперед и бросаясь парню в лицо. Тот шустро забился обратно под стойку.  — Кеша, место! Это Чу…  — Суки! Пидарасы, блять! — кажется, птичка уловила невысказанную фразу Алекс и восприняла ее, как попытку сбить себя с толку. Но с места не сдвинулась — вот что значит дрессировка.  — Это Алан. Он свой, понял?  — Алан хороший. Алан даст Кеше печеньку?  — Крысу чумную тебе в жопу, а не печеньку, — просипела стойка сорванным от крика голосом. А потом Чужой попытался резко вскочить на ноги, но лишь ударился темечком об столешницу. — Ай! Принял руку Алекс, с помощью девушки выбрался из-за стола и замер напротив нее, растерянно прижимая руку к шее. Корво понял, что шоу позади, и направился во двор. Сомнительную честь бинтовать и утешать пострадавшего в неравной схватке Чужого он оставил Алекс. В конце концов, это ее птица, пусть сама и разбирается с последствиями. А еще — именно на ней, так уж получилось, лежала функция утешателя и подбадривателя в их маленькой группе. Выйдя на пирс, Корво столкнулся взглядом с Сэмуэлем. Выкладки Алекс заставили задуматься об одном странном явлении, а именно — странной особенности лодочника всегда возвращаться в «Песью Яму». Он видел, что Сэмуэль иногда покидает паб и отправляется кататься по реке просто так, пользуясь бесконечностью топлива. Дауд сказал Алекс, что они возвращаются обратно из-за принадлежности пассажиров к разным мирам. Вроде как граница этой части Межмирья отшвыривает их обратно.  — Отвезти вас куда-нибудь, Корво? — мягко обратился к нему лодочник. Лорд-защитник нахмурился. Вопрос был неожиданным и в то же время — своевременным. Глядя на Башню он почему-то снова и снова испытывал желание вернуться туда. Почему? Потому что в дневнике, который нашли Макс и Дауд, упоминалась смерть Берроуза, как первое расхождение двух реальностей? Или потому, что это место, полное одновременно и болезненных, и счастливых воспоминаний, манило его все сильней? Потому что туда явно хотела попасть Алекс? Кстати, должна быть какая-то причина, по которой девушку во сне постоянно забрасывает именно в Башню к Джессамине, а не в какую-нибудь привычную ей обстановку…  — А вернуть вы меня обратно сможете? — резко развернувшись к лодочнику лицом, Корво засунул руки в карманы плаща и принялся сверлить старика тяжелым взглядом. Привычка строить угрюмую рожу на Сэмуэля не подействовала.  — А я все думал, когда же кто-нибудь из вас меня об этом спросит. Возил ведь я до вашего появления людей из нашего мира. И всегда возвращался.  — Почему? Старик лишь усмехнулся и показал рукой на Башню, которая возвышалась напротив. Кажется, она совсем не пострадала за это время.  — Хотите попасть туда? Думаете, найдете там ответы на все вопросы? Сможете понять, что происходит и как все это исправить?  — Я предупрежу остальных, что вернусь к вечеру.  — Вы разве не возьмете с собой вашу помощницу?  — Нет, — покачал головой Корво. Было сложно сказать, почему он не хотел брать с собой Алекс. Наверное, Башня — это все-таки слишком… личное для него. Но вслух он произнес другое. — Я не хочу подвергать ее опасности.  — Опасность не всегда исходит от врагов, лорд-защитник. Иногда нож в спину втыкает тот, от кого меньше всего ждешь подобного. Вспомнить вас, хотя бы…  — И вас. Уж от кого я не ожидал получить выпивку с отравой, — при словах Корво лицо старика окаменело.  — Я подожду вас в лодке, — тихо произнес он. И, словно сгорбившись и став меньше ростом, направился в сторону причала. Мысленно лорд-защитник триста раз проклял свой невовремя прорезавшийся сарказм. Уж лучше бы он от Алекс научился не разговаривать почаще и на любые темы, а думать о чувствах окружающих перед тем, как озвучить ту или иную мысль. Быстрой походкой двинувшись к пабу, он разыскал Алекс. Как и ожидалось, свое мнение о его неожиданной экспедиции девушка оставила при себе. Интуитивно Корво подозревал, что она против его походов в одиночку, но вряд ли сообщит об этом напрямую, не считая, что вправе командовать лордом-защитником. Вместо того, чтобы отговаривать его от поездки, Алекс предложила взять айпад Макс или ее ноутбук. Корво лишь усмехнулся и покачал головой. От Джессамины он сможет в любую минуту узнать, что именно происходит в «Песьей Яме». А сама императрица сможет легко связаться с Макс, которая, в отличие от Алекс, не питала к женщине враждебной настороженности. Почему-то паб Корво покидал с тяжелым сердцем. Списав все на грядущее посещение Башни, он впоследствии не раз жалел, что не прислушался к своей интуиции. Может быть, останься он — и ситуация сложилась бы по-другому. Но все произошло так, как произошло. Как бы то ни было, события этого дня приблизили развязку их странной посмертной истории. И добавили много новых вопросов.