Срывая нежности цветы...

      Когда открыла глаза, солнце ударило по глазному яблоку так сильно, что я непроизвольно зажмурилась. Постепенно привыкнув к дневному свету, я перевернулась и посмотрела в окно.       Сегодня удалось проснуться раньше, чем тетушка Мадлен пришла меня разбудить.       С самого детства я прятала книги и сейчас эта привычка не покинула меня. Убедившись, что рядом никого нет, я достала из своего тайника книгу и, присев на пол, принялась читать... "Я улыбнулась, а потом все повторилось. И, казалось, не было ничего, кроме его рук и губ. Ни Лиана, ни свиты, ни мерзких роз и этого игрушечного замка. Ничего, кроме него. Не было мира, был только он. Он сам был этим миром. Был всем. Он был плотью и кровью. И он был мимолетной мыслью и бессмертной душой, что не исчезает, а отходит в мир иной или неприкаянная бродит по земле. И он был материей. Он был создателем и творением. Был бездонным океаном и, затерявшимся в нем, маленьким клочком суши. Он был тишиной. И он был громом, что заставляет оконные стекла дрожать. И он был светом и тьмой. И был хищником, что не гонится за жертвой, а тихо поджидает ее в укрытии. И он был жертвой, что изо всех сил бежит от хищника, хотя знает, что на спасение нет ни единого шанса. И он был небом, которое одни считают своим домом, а другие находят в нем последнее пристанище. И он был болезнью, что жжет тебя изнутри. И он был лекарством, что приносит мгновенное облегчение. И он был воздухом, который живительной отравой проникает в легкие, и, как бы глубоко ты не вдыхал, все равно не мог вдохнуть достаточно. И он был мной. Да, он был мной. Моими лучшими и худшими качествами. Моими нелепыми мечтами и детскими страхами. Он был целой вселенной, что могла уместиться на ладони. И в ней можно было разглядеть все. А можно было целую вечность смотреть в эту бездну и не увидеть ничего. И в свою очередь он отклонился от меня, чтобы посмотреть мне в глаза. И я летела. Летела и падала, падала в его глаза. И тысячи звезд-васильков-астероидов загорались там. И не было большего счастья, чем просто смотреть на эти причудливые создания. И я смотрела. Не отрываясь. И он смотрел. Смотрел и держал меня в своих руках, будто я была самым ценным сокровищем на земле. Хрупкой вазой, древним артефактом, кусочком Ноева ковчега. И я положила руки на его обманчиво худые плечи и ощущала силу таившуюся в них. И он поцеловал меня еще раз. И это было то, чего хотелось сейчас. И хотелось всегда. И так будет всегда. И, казалось, вся жизнь пройдет как этот поцелуй, так необычайно легко, приятно и без усилий. Так естественно. И он был моей душой. Моей плотью. Бренным телом. Он был моим коварством и моей совестью. Он был лживым проповедником и продажным судьей. Он был всем миром, со всем, что было в нем хорошего и плохого. Да и не было никакого хорошего или плохого, не было добра или зла. Был только он. И я была в нем. Сначала появился он, а потом все остальное. Если я когда-нибудь умру и пройдет тысяча лет после моей смерти. И Земля погибнет в огне и наступит конец всему. Всему, что существует, существовало или только должно было начать существовать. Если так случится, он все равно останется. Он не исчезнет. И не будет ничего, только он. И он станет началом нового мира и сам будет этим миром. Потому что он не исчезнет пока не исчезнет любовь, а она не исчезнет никогда. Она не утонет и не сгорит. Она не умрет на больничной койке от неизвестного вируса. Она не погибнет при крушении самолета. Она не покончит с собой, бросившись под колеса поезда. Она не введет себе слишком большую дозу наркотиков. Ее не казнят на электрическом стуле. Потому что перед ней все бессильны. Ее не сможет победить атомное оружие. Если ее облить серной кислотой, она останется цела. Если сбросить ее с крыши небоскреба, она выживет. Умираем лишь мы, слабые немощные люди. А любовь не умирает. Нет, любовь не умирает никогда. Она витает где-то в воздухе, растворяется в воде. Любовь это он, а он - это все."       Услышав чьи-то шаги, я быстро положила книгу на место и легла в постель. - Анастейша, вставай, завтрак на столе остывает, Ваше Величество, - громким голосом проговаривала тетушка Мадлен и положила чистое одеяние на кровать. - Еще пять минуточек, - ответила я сонным голосом. - Ну, хорошо, но только пять минут и вставать. Ты меня слышишь, Анна? - Ага, - выдавила я из себя. - Да, нужно говорить "да", - женщина задержалась в проходе. - Да. - Так то лучше.       Я лежала и думала. Почему наш мир так изменился? Неужели любовь умерла? Мысли окутали мою голову настолько, что я потеряла счет времени и уснула.