Любовь на пари.

Себастьян и Сиэль ехали в наемном дилижансе, оба были очень недовольны друг другом. Граф, облокотившись о руку, пытался не уснуть, а демон мысленно пытался себя удержать от необдуманного разговора с графом. Себастьян ненавидел, когда граф с его помощью пытался кому-то что-то доказать. Было такое чувство, будто он использовал демона и все, но Себастьян не из тех, кто позволяет другим использовать себя без последствий. Хотя, если говорить честно, Себастьян был доволен - этим необдуманным поступком граф показал как сильно в нем нуждается, чтобы он себе там не придумывал. Сиэль тихо засыпал под мерный скрип быстро едущего дилижанса, его цилиндр медленно съезжал на бок, а на лице появилось умиротворенное выражение. Себастьян видел, что еще немного, и спящий Сиэль либо упадет, либо проснется. Осторожно сев возле графа, он медленно посадил его к себе на руки. — Что? Себастьян? — пробормотал, не просыпаясь, Сиэль. Сквозь сон он почувствовал, что ему стало гораздо удобнее. Спокойствие и уверенность - вот что ценил Сиэль больше всего. Сейчас ему было спокойно, он чувствовал себя в безопасности. Себастьян облокотился спиной о сиденье в дилижансе и прикрыл глаза, он и сам немного устал. Двуколка ехала очень быстро, пейзажи за ее окном были летящими призраками, смазанными нечеткими картинками, в которые было скучно вглядываться. Тихое ровное дыхание графа медленно усыпляло демона. Себастьян любил, когда люди безоговорочно доверяли ему, спокойно шли в ловушку, не зная точно, но вполне догадываясь о последствиях. Все они верили в чудо. Все, кроме Сиэля, этот человек был очень интересным. Он не верил в чудо, он верил в себя и вместо выдумывания планов по избавлению себя от рока, нависшего над ним, он использовал контракт по максимуму. Играл с врагами во взрослые игры, каждым днем своей жизни доказывая, что если ребенок на службе королевы может держать весь преступный мир в своих руках, то что же может сделать взрослый? Он доказывал, что такие, как он, подобны пламени тонкой изящной свечи, таких, как Сиэль нужно оберегать. Оберегать в первую очередь от самих себя. Со всеми остальными граф разберется сам, гений шантажа и продуманной мести. Убийство - давно избранный ход для достижения цели. Сиэль так рано это понял... Но как душа расчетливого убийцы может быть так невинна? Так прекрасна и чиста. Невозможно... Себастьян почувствовал, как Сиэль во сне положил руки на его плечи. Во сне люди так доверчивы... Как жаль, что лишь во сне граф был таким беззащитным. И только рядом с ним, со своим палачом. Как бы то ни было, Сиэль доверял Себастьяну больше, чем кому-либо другому. Но одновременно и не мог понять, зачем он это делает? Странный человек Сиэль Фантомхайв. Странный и такой скрытный. Дилижанс немного замедлил ход, возница с кем-то перекрикнулся, а Сиэль недовольно что-то буркнул сквозь сон и проснулся. В полутьме, царящей в дилижансе, было сложновато что-то разглядеть. Граф сразу же понял, что спал на руках у демона. Себастьян приготовился к выговору или, по крайней мере, пощечине, но граф повел себя необычно: он выглянул в окно и вернулся обратно на колени к демону. Почувствовав, что его опять обняли, Сиэль ощутил себя нужным. Это было так приятно - понимать, что для кого-то ты очень дорог, даже если это всего лишь самообман. — Знаешь, Себастьян, я должен перед тобой извиниться. Этот поступок не достоин меня. Не знаю, что на меня нашло... — не шевелясь, сказал граф. Это было так легко: говорить в темноту, осознавая, что от слов становиться легче. — Давай я подскажу, что на тебя нашло. Желание унизить графа Транси, которое было вызвано нелепой гордыней, детским максимализмом. Только так можно охарактеризовать твой поступок. Так поступают только маленькие дети, это все равно, что два ребенка выясняют: у кого игрушка интереснее. Так вот, я показал, у кого игрушка интереснее и кто чья игрушка, — полным спокойствия голосом сообщил демон. Сиэль недоуменно воззрился на Себастьяна. Даже в темноте он смог увидеть, как демон полным иронии взглядом буквально прожигал его насквозь. — Тогда как же можно охарактеризовать твой ответный ход? Уязвленным самолюбием? Или же попросту ты не думал о том, как следует себя вести достойному дворецкому? Хочешь, я объясню тебе твои мотивы? Молчи, просто молчи, — граф закрыл Себастьяну рот ладонью. Сев поудобнее, он продолжил свой рассказ: — Ты же прекрасно видел, что все происходящее - игра. Нелепое состязание двух дворян, детский лепет и не более. Так зачем же ты ввязался в этот спор? Зачем показал свое превосходство? Ты же считаешь людей грязью, мерзкими животными с неизвестно как попавшими к ним прекрасными душами. Так зачем же ты вмешался? Ты уже давно зависим от меня, не так ли? Тебе невыносимо чувствовать себя игрушкой в моих руках, ты привык диктовать условия, а не играть по чужим. Поздно, поздно, Себастьян. Ты дьявольски хороший дворецкий, но сегодня ты доказал, что у тебя есть слабость, и эта слабость - уязвленное самолюбие. Поддаться на простую провокацию, право, смешно, — Сиэль чувствовал себя хозяином ситуации, хотя и граф прекрасно осознавал, что и демон в чем-то прав. Хорошее настроение у Сиэля и Себастьяна пропало в одно мгновение. Соперничество давно стало для графа интересной игрой, а демон не привык проигрывать. — Такой красноречивый... Любопытно взглянуть на тебя, когда ты будешь молить меня не бросать тебя, молить о пощаде, куда же денется твое красноречие? Исчезнет, будто его и не было, так же исчезнут невинность и стыд, и после этого ты будешь часами вспоминать обо мне, умоляя о продолжении. И потом я напомню тебе о твоих словах, о моем "уязвленном самолюбии". Вот так вот граф, шах и мат по моим правилам уже очевиден, — демон с улыбкой праведника наблюдал как краснеет граф. Сиэль отсел от Себастьяна. В душе у него появился ряд язвительных вопросов, на которые следует ответить сначала самому себе, а уж потом задавать их другому. Смущение от откровенного намека Себастьяна связало язык графу. Он чувствовал себя не в своей тарелке, демон казался ему первостатейным извращенцем, а он сам - идиотом. Демон с удовольствием наблюдал как краснеет Сиэль, движения графа выглядели суетливо и рвано, он поправлял перчатки, нервно выглядывал в окно каждую минуту. Похоже, что угроза Себастьяна довольно сильно подействовала на графа - тот, стараясь быть спокойным, все больше выдавал свое смущение. Угроза или же нечто другое? Возможно, дружеское предупреждение? Хотя какие они друзья, два существа, почти враги, связанные по рукам и ногам обязательствами. И оплошность одного из них - пренебрежение, недооценивание ума и возможностей оппонента. А если все же не враги? Очень сложно дать определение чему-то, с чем не сталкивался ранее. От таких мыслей графу становилось не по себе. Впервые за долгое время Сиэль осознал, что Себастьян не только "дьявольски хороший дворецкий", который может выполнить любой приказ, но и опасный враг. Враг, который выжидает неосторожного шага. Граф и раньше жил в тревожном ожидании, которое умело скрывал под маской холодного цинизма, а сейчас все стало гораздо сложнее. Нелепое пари с серьезными последствиями. Если бы все было так просто, как он задумывал в начале... Впрочем, сам виноват. Выхода нет, идти придется до конца. Себастьян отступит, надо просто найти и перечитать контракт, в нем точно указано, как он сможет угомонить пыл демона. Стал слышен шум дождя, Сиэль непроизвольно вслушался в стук капель. "Каждая капля – маленькая слезинка нуждающихся людей", - так всегда говорила мать маленькому Сиэлю. Запахло свежестью, резковатый аромат травы и легкое и тонкое благоухание лаванды, свежий запах дождя и трав был таким упоительным. Сиэль с наслаждением вдохнул и с ненавистью посмотрел на демона. Лаванда. До боли знакомый аромат лаванды. Такой сладкий и такой ненавистный. Дилижанс остановился. Шум дождя стал немного тише. Себастьян вышел из двуколки и помог выйти графу. Запах лаванды усилился. Не закрываясь от дождя, Сиэль молча смотрел, как демон расплачивается с возницей. — Тревожит аромат лаванды? — подходя к Сиэлю, спросил демон. Граф, глядя в темноту, кивнул. Холодные капли осеннего дождя были всего лишь фоном для этого аромата. — Кусты недавно посадил Финни, — глядя вслед уезжавшему дилижансу, пояснил Себастьян. Граф молчал, сейчас он не мог говорить - в горле стоял ком, и ему жутко хотелось кого-то убить. Так же, как убивали и пытали его: медленно, с ароматом спокойствия и безмятежности. С ароматом некогда любимой лаванды. Горькие воспоминания, заставляющие его сейчас холодно улыбаться и стоять под дождем. Сектанты. В том проклятом месте, где его хотели убить, не было чистого воздуха. Все было пропитано лавандовым маслом и кровью, страхом и смертью. У крови, как и у страха, есть свой аромат. Такой же, как и у смерти. Для каждого он свой, неповторимый и жуткий. Ароматом смерти и крови для графа навсегда останется тонкий аромат лаванды. Сиэль склонил голову, ему даже нравилось стоять под этим дождем, стоять и думать о той боли, которую он вынес. Милое развлечение для садо-мазохиста. Себастьян видел холодную улыбку на лице графа и прекрасно понимал его чувства. Он тоже помнит этот аромат... Маленький мальчик в плену обезумевших фанатиков, вызванный им демон и одуряющий аромат лаванды, не дающий мыслить. Трупы и кровь повсюду, и с ненавистью глядящий Сиэль. Себастьян помнил, так же, как и граф. — Лаванда приносит безмятежность и спокойствие, но я только сейчас понял, как много она значит. - Наверное, — тихий шепот Сиэля, снимающего цилиндр, будто звал демона к себе. — Помнишь? — Помню. Медленно входя в ту нору, ты убил всех стоящих подле меня, я не успел даже приказать. - Мне было все ясно без слов. — Наверное, это судьба, такой мой путь. Мучить себя и других. — Я бы так не сказал, ты нужен мне. Просто нужен, — демон склонился перед мокрым мальчиком, его глаза сверкали алыми искрами. Сиэль будто в наваждении провел рукой по мокрым волосам демона. — Плохо на тебя действует этот аромат. — Нет, уверен, тебе еще хуже: учащенный пульс, холодная улыбка... Ты издеваешься над самим собой. Глупо. Демон приобнял Сиэля. — Думаешь, что полюблю? Этого не будет! Я не настолько глуп! Сомневаюсь, что смогу когда-нибудь почувствовать настоящую любовь, я просто не успею, — резко отталкивая Себастьяна, сказал граф. Демон не сдвинулся с места. — Вот как? Если я говорю, что ты мне нужен, а ты мне не веришь, что же делать? Мне стоит тебя переубедить, — демон грубо притянул графа к себе и поцеловал. Сиэль стоял в растерянности, не зная, что ему делать, губы горели, но сам будто впал в прострацию. Руки безвольно опустились, граф поник. Он впервые понял, как же смешно его положение. Кукла - игрушка для демона. Себастьян отстранился, он чувствовал, что с графом что-то не то. — Все? Лимит унижений для меня исчерпан? Мне не до этого. Видишь, мне никак не дано ответить тебе, мне не нужно этого, — беспристрастно прошептал Сиэль. Дождь утихал, все же это была прекрасная картина: дождь, ночь и двое, которые то ли любили друг друга, то ли ненавидели. — Вот как? Если я хочу - я получаю, и не важно, что это: душа или ее владелец, — слова графа показались для демона горькой насмешкой. И он захотел отомстить, просто указать Сиэлю его место. Самолюбие у Себастьяна было развито так же, как интуиция и эгоизм. Он уже знал, что делать. Себастьян подхватил Сиэля на руки и понес в поместье. Граф выглядел мокрым и жалким, это еще больше раззадорило Себастьяна. Демон буквально вихрем ворвался в поместье, все уже давно спали и никто не мог остановить Себастьяна. Вспоминая после о том, что они совершат, и демон, и граф еще долго будут себя корить. Шаг, еще один шаг. Шаги Себастьяна эхом отзывались в пустынных коридорах поместья. Сиэль молчал, его охватило дурное предчувствие. Дверь в спальню графа открылась мгновенно. В кабинете горела оставленная Мейлин тусклая керосиновая лампа. Себастьян закрыл дверь. — Зачем? — спросил, снимая с себя мокрый плащ, Сиэль. Демон едва заметно улыбнулся. — Зачем? — мокрые плащи парней лежали на полу. Сиэль полным усталости взглядом посмотрел на Себастьяна. — Очень легко понять, если подумать в верном направлении, или хотя бы осмотреться. — Что? Сумасшедший, — озвучил свои мысли граф. Все стало на свои места: запертая комната, спящее поместье. И он один на один с демоном. Сиэль метнулся к прикроватному столику - там должны были лежать пистолет и метательный нож. Мгновение, и граф чувствует в своей руке приятный холод металла. Небольшой, больше похожий на кинжал, нож из серебра с узким и слегка загнутым лезвием и сапфиром на рукояти. Сапфиром, в котором отражалось потухающий огонек керосиновой лампы. Точно также пламя отражалось и в глазах Сиэля, усталых и серьезных. Метка будто погасла вовсе, граф почти не чувствовал прежнего давления, исходящего от этой проклятой пентаграммы. — У тебя очень красивые глаза, — неспешно подходя к Сиэлю, сказал Себастьян. Граф огромным усилием заставил себя оставаться на месте. — Не заговаривай мне зубы! Я буду сопротивляться! — надломанным голосом вскричал Сиэль. Он был доведен до отчаяния. Воспоминания, усталость, страх... Именно страх перед демоном заставлял его вести сейчас так непонятно. Хотя он боялся не столько демона, сколько неизвестности. Демон с наслаждением смотрел на отчаявшегося Сиэля, ему нравилось осознавать, что ситуация под его контролем. Сиэль сделал шаг назад и с ужасом понял, что идти некуда - дальше стена. — Так даже интереснее, — едва слышный шепот над ухом Сиэля. Теплое дыхание Себастьяна было таким приятным. Демон обвил руками талию графа, острый нож оказался между ними, Себастьян наклонился и поцеловал Сиэля. Аккуратно, стараясь, чтобы он сам не поранился своим же оружием. Минута, две, три... Сиэль едва не задыхался от настойчивых поцелуев Себастьяна, он понимал, что сейчас все серьезно, но это вполне разумное осознание ситуации было забыто в ту минуту, когда демон прошептал его имя. Немного хриплый, почти незнакомый голос Себастьяна заставлял забыть обо всем. Сиэль сдался, не выпуская ножа из рук, он обнял демона за шею. Себастьян начал расстегивать пиджак Сиэля, а граф, ничего не понимая, смотрел на демона недоуменным взглядом. Он думал, что демон поиграется с ним и оставит его в спальне одного. Но пощады на этот раз не будет. Неправильно, неестественно. Внешняя красота Себастьяна так обманчива, демону все равно над кем издеваться, а тут шанс отомстить своему господину. Сиэль в своем стремлении поиздеваться над демоном перешел невидимую черту. Себастьян начал снимать рубашку графа. — Уйди, немедленно перестань, — пытаясь оттолкнуть Себастьяна. Неудачно. Демон был настроен весьма серьезно. — Уйди, ничтожество, уйди прочь, не смей! — у Сиэля от испуга сел голос. Оскорбить демона не удалось, но разозлить еще больше - в этом граф преуспел. — Вот как, тогда мне стоит сменить тактику,— Себастьян снял свой галстук и связал им руки Сиэля, поднял его на руки и положил на кровать. Сиэль с ужасом понял, что теперь все кончено. Пытаясь унять бешеное сердцебиение, Сиэль начал считать до десяти, все тщетно. Становилось только хуже. Граф хотел убить Себастьяна и свою интуицию, молчавшую, когда нужно. Лежа на боку, Сиэль пытался освободить руки. Тщетно, все попытки тщетны. Себастьян без прелюдии и прочих длительных условностей обнял графа одной рукой за талию, крепко прижимая парня к себе, стал снимать ремень с его шорт. Сиэль был даже рад, что не видит лица Себастьяна - ему не хотелось видеть похотливого взгляда демона. С него хватало и этого унижения. Большего он бы не вынес. Шорты Сиэля спущены и минутная заминка означала, что Себастьян снимает свои брюки. У графа стало сухо во рту, все тело стало, будто из ваты, голова закружилась. Страх сковал его. И тут резкая боль, сразу, без подготовки, Себастьян вошел в него и замер. Не вскрикнуть от неожиданной и жуткой боли Сиэлю "помогла" рука Себастьяна, закрывающая ему рот. Едва слышный и пронзительный стон, из глаз графа потекли слезы. Сиэль запрокинул голову, прислоняясь к плечу Себастьяна, в голове не осталось ни одной мысли, только резкая боль. И ненависть. — Потерпи, кричать бессмысленно, — Себастьян убрал руку ото рта Сиэля. — Сволочь, — полушепотом ответил граф. Себастьян резко вышел из него. Сиэль чувствовал себя бездушной игрушкой, он весь дрожал. Демону же было все равно на ощущения Сиэля, он вошел во вкус и стал медленно увеличивать темп. Граф до крови прокусил губу, он едва был в сознании. Себастьян повернул Сиэля к себе и впился ему в губы требовательным поцелуем. Искусанные в кровь губы аристократа были такими нежными... Себастьян повалил Сиэля на подушки и с негромким стоном кончил, и бессильно лег рядом с графом рядом. Несколько мгновений передышки и безумие окончилось. — Сиэль? — вопросительно позвал демон. Мальчик не шевелился, уже несколько мгновений он был без сознания. POV Себастьяна Черт, все в крови, черт, черт, черт, это надо же так сорваться. А Сиэль уже несколько минут без сознания. Не хочу его жалеть, но все же придется констатировать, что поступил я как сукин сын. Нельзя было так, надо было аккуратнее. Не смог удержаться. Самовлюбленный идиот! Как я мог забыть, что Сиэль очень хрупкий, но когда он начинает меня оскорблять... Я просто не могу себя контролировать, и это меня выводит из себя еще больше. Черт, плечи и руки Сиэля в сине-черных синяках. Теперь мне хочется себя возненавидеть, почему? Сам не пойму. Просто ненавижу себя и все тут. Слов больше нет. Как и мыслей. Надо хоть как-то помочь Сиэлю, мне даже сейчас его немного жаль. Конец POV Полдень. Спальня Сиэля. Сиэль с трудом открыл глаза, голова гудела, а тело не слушалось. Истерзанные губы запеклись и открыть рот было больно. Граф попытался приподняться, но все мышцы отозвались ноющей и резкой болью. Оставив бесплотные попытки, граф посмотрел в потолок. Сейчас он чувствовал себя почти так же, как и после истории с сектантами. Только сейчас все было гораздо унизительнее и помощи ждать неоткуда. Дважды душу не продать. Сказанного не вернуть. Ничего изменить нельзя. На прикроватной тумбочке стояла ваза с прелестным букетом белых роз. Сиэль отвернулся. Закрыл глаза и вновь уснул. И самым лучшим исходом ситуации для графа было бы заснуть и не просыпаться.