Любовь на пари.

— Надеюсь, все взяли с собой достаточно оружия. Её Величество просила быть готовыми к неприятной встрече, — спустя несколько минут, после того как карета покинула территорию поместья, сказал Сиэль. Себастьян и Грелл, сидящие напротив графа, насмешливо посмотрели на Фантомхайва. Они понимали ситуацию лучше их "хозяина". Грелл не умел быть серьезным долго, а после той стычки в библиотеке он ходил с серьезным выражением лица около часа. Граф и дворецкий будто воды в рот набрали, а для "великого" оратора Грелла Сатклиффа все было на руку. — Мальчики, зря вы так! Вы ведь сами во всем виноваты, миритесь. Миритесь, пока это еще возможно, — начал лекцию на тему "мир, дружба, яой" жнец. Демон промолчал, граф также не обратил внимания на Сатклиффа, а зря… — Я же говорил тебе не приставать к нему! Ты должен был извиниться и не более! — докопался до Себастьяна жнец. Одаренный взглядом полного презрения Грелл на мгновение умолк, но молчать он долго не умел. — Граф, ну зачем вы разозлили Себастьянчика? Он же душка! Надо было с ним поговорить откровенно... Договориться, прийти к компромиссу. А не кричать и возмущаться. Я бы на вашем месте... Грелла перебил Сиэль, который уже не мог держать себя в руках: — Ты не на моем месте! Поэтому, будь добр замолчи и не неси ересь, — Сиэль постучал тростью по крыше кареты. — Я поеду верхом, мне надоело слушать твою чушь, Грелл. Карета остановилась. Сиэль не ожидая, что кто-то из дворецких выйдет и подаст ему руку, встал и открыл дверь. Себастьян, которого мучили дурные предчувствия всю дорогу, захлопнул дверь кареты. Его интуиция подсказывала, что в поместье Транси сейчас творится нечто странное. Будто там кто-то из его прежней свиты разбушевался, но это невозможно. После заключения контракта всех демонов, служивших ему, отправили к Астороту, всю его свиту зачистили. Тех, кто остался в живых, заставили отказаться от всех привилегий и добровольно отправиться на каторгу. — Что случилось? Ты с ума сошел? — раздраженно спросил Сиэль. Себастьян опять переходил все границы. Тянущая боль резко сковывает мышцы, чтобы не застонать от боли, граф до крови закусывает губу и пытается подняться, тщетно, в глазах еще больше темнеет от боли, которая накатывает волнами. Сильнее и сильнее. — Не двигайтесь, господин, — попросил дворецкий, поднимая Сиэля с хихикающего Грелла. Увидев прокушенную губу графа и капающую из нее кровь, жнец пришел в полный восторг: — Фарфоровое личико прелестнейшего юноши и алая кровь, скрасившая его... Что может быть прекрасней? Ах, я понимаю Себастьяна, невозможно удержаться, —Грелл поднялся и, не теряя ни минуты, выскочил в самый разгар боя. — И вы хотите сражаться? Да вы же от простейшего падения едва не лишаетесь сознания, господин, — демон, усадив графа напротив себя, вытер с его лица кровь. Перчатки демона окрасились в алый цвет. — Не твоего ума дело! В отличие от тебя, во мне еще осталась хоть капля благородства и преданности. Я, дав обет, его не нарушу, — Сиэль отобрал платок Себастьяна и, еще раз промокнув рану, выкинул его в окно. Грохот, в карету кто-то выстрелил. — Идиоты, — посетовал Сиель, вслед за Себастьяном выходя из кареты. На улице творилось невообразимое: резкий запах пороха и свист летящих пуль на мгновение заставили аристократа замереть, а потом с невесть откуда взявшимся азартом вступить в бой. — Фантомхайв? Что он тут делает? - отбиваясь от высокого худого парня, одетого в странный плащ, спросил Алоис. Клод пытался оценивать сражение объективно - он отсекал всех, кто подойдет на расстояние вытянутой руки к Транси. Паук не принимал бой всерьез и сражался играя. Соперник паука был неповоротлив, и его оружие было под стать хозяину. Около сотни соперников, из которых всего тридцать люди, остальные - демоны. Слабые, но все они будто отвлекали Транси и его прислугу от чего-то важного. Ханна была незаметна, но ее удары проделывали порядочные бреши в рядах врагов. Тройняшки небольшим вихрем сметали со своего пути всех. — Что тебе нужно, Сиэль? — весело крикнул Алоис. Сиэль, прицелившись, попал в плечо идиоту, который хотел напасть на Транси сзади. Клод, сомневающийся в намерениях графа Фантомхайва и его прислуги, убедился, что сейчас они заодно. Попытка убить Сиэля и Себастьяна была временно отложена на более благоприятное время. Бешеный стук сердца и оглушающие выстрелы заставили Сиэля забыть обо всем, убивать, не разбираясь, кто перед ним. Прикрывающий его демон был поражен жестокостью и выносливостью аристократа, а граф уверенно прокладывал себе тропинку к Алоису. В каждом нападавшем он видел Себастьяна, и это было еще одним мотивом стрелять без сомнений, а когда пули закончатся - достать шпагу, висящую на поясе, и украшать всех соперников тонкими шрамами, пронзать их насквозь. Тяжелое дыхание Себастьяна возвращало к действительности, и вскоре Сиэль вплотную подошел к Алоису. Фаустус, обменявшись с Михаелисом взглядами, далекими от дружбы, приняли безмолвное решение сотрудничать. — Что ты здесь делаешь? — Сначала разберемся с этой проблемой, потом все объясню. Сейчас я на твоей стороне, это все что тебе нужно знать, — сцепив зубы, ответил Цепной Пес. Только что отведя удар от своей руки, он получил чувствительный удар по ноге. К тому же, он стал постепенно "выдыхаться" - тяжелое дыхание и усталость заставляли Сиэля думать не о технике боя, а скорее о том, как бы отбиться ото всех. Себастьян был недалеко - рукой подать. Но у него было проблем куда больше. Сиэль проткнул одного из соперников насквозь, но тот лишь пошатнулся. К сожалению, на удивление не было времени. "Значит, этих тварей так просто не убить", — констатировал Сиэль, рукоятью шпаги ударяя оппонента по руке. Шпага того больно ударила по пальцам, и Сиэль крутанулся на каблуках сапог, пытаясь длинным секущим ударом ранить нападающего. Не рассчитав, он наткнулся спиной на спину Алоиса. Транси рассмеялся: — Никогда бы не подумал, что буду сражаться спина к спине с тобой, — Паук выглядел неважно: смех звучал вымученно, а улыбка была неестественной. Он также вымотался. — Мальчики, я отобрал свою косу! — счастливый вопль Грелла и бешеный рев мотора бензопилы оглушили Сиэля. Клод недоуменно воззрился на аловолосое нечто, которое со странным предметом в руках убивало соперников одним ударом. Себастьян усмехнулся, теперь победа на их стороне, коса жнеца убивает слабых (и не очень) демонов одним ударом. — Ах, я такой чудесный ангел-хранитель! Себастьян, ты говорил, что они будут на тебя похожи. Они такие протиииивные, — растягивая слова, пропел Сатклифф. Он смерчем носился вокруг демонов. — Ты его знаешь? — стараясь не попасть под косу Грелла, задал вопрос Фаустус. Сражаться стало легче. Вездесущий жнец играючи поражал врагов своей любимой косой. Жнецы не зря называли Грелла "божеством убийства и извращений" — он был слишком жесток для обычного жнеца и слишком странным для всего департамента. Но без него было скучно, это признавали все. — Грелл Сатклифф, жнец, приближенный к самым опытным и неадекватным сотрудникам Лондонского департамента, — замахиваясь на убийцу, который нечестно нападал на графа, пояснил Себастьян. Теперь Михаелис, будто тень, был подле Сиэля, он видел, что тот сражается из последних сил. Бледнее обычного и в холодном поту Цепного Пса редко кто видел. Еще один выпад и, Фантомхайв, вскрикнув, напарывается левым плечом на шпагу. Себастьян едва успел потянуть юношу на себя, чтобы того не добили. Рана была не смертельной, все обошлось, но на плече графа образовалась длинная царапина. Плащ и камзол, увы, были разрезаны. Из глубокой царапины стала появляться кровь. Небольшими каплями она стекала на землю. Трава вместо зеленой становилась грязно-коричневого цвета. Себастьян бесцеремонно поднял графа на руки и, несмотря на его ярые протесты, оторвал от своей рубашки узкую полоску ткани. Наложив повязку на рану, он прислушался. Стало тихо, непривычно тихо. —Я их убрал, — самодовольно проорал Грелл. Сиэль, которого посадили на камень, предварительно расстелив на нем плащ, зябко поежился. Усталость появилась как старая, давно надоевшая гостья. В пылу стычки она почти не чувствовалась, а сейчас... Сиэль чувствовал себя странно: вроде все было с ним, но и не с ним одновременно, вроде и тело твое, и не твое разом. Скоро он придет в себя окончательно, а синяки и ссадины заноют с утроенной силой. — Руки, убери руки, — приказал Сиэль. Он пытался сидеть ровно, но силы медленно его покидали, поэтому он облокотился о камень правой рукой. Схватка длилась недолго, но за этот небольшой промежуток времени солнечный день превратился в пасмурный и обезличенный. Невесть откуда взявшийся ветер поднял опавшие листья в воздух и закружил их в невесомом танце. Стало холодно. Алоис, что-то поясняющий Ханне и Клоду, был насильно одет в длинный плащ девушки, светло-серая меховая оторочка на подоле плаща испачкалась в пыли, но Транси этого не замечал. Издалека не было слышно, что Алоис говорит прислуге, зато было видно, что паук быстро восстанавливал потраченную энергию. Эмоционально размахивая руками, он что-то доказывал Фаустусу, а Клод молча кивал ему в ответ. Грелл уже вовсю вился возле Клода, хихикал и смущенно поправлял волосы. Сиэль тоскливо смотрел на все происходящее, он осознал, что все, чтобы не натворил Себастьян — не более чем игра. Такая же, как и сейчас. Демон выглядел так же устало, как и аристократ с той только поправкой, что он не показывал своих дурных предчувствий. Интуиция будто с ума сошла, Михаелису казалось, что все только начиналось. — Бессмысленно, Себастьян, мне все еще больно, мне все еще... страшно, но я понимаю, насколько опрометчиво мы поступили. И не в моих правилах такое говорить, но, возможно, когда-нибудь я тебя прощу, — осторожно поднимаясь и опираясь на руку демона, произнес граф. Он чувствовал себя опустошенным, казалось, что даже на ненависть сил не оставалось. Демон снял испорченный пулями фрак и с сожалением взглянул на него. Слова Сиэля вселяли некоторую надежду. Но нельзя было торопить события, ни в коем случае. Граф, обернувшись, ощутил, что что-то не так. Трупы, запах пороха, боль... Это было привычно, но что-то беспокоило юношу, все было декорациями или прелюдией к самой пьесе. — Ты чувствуешь? Напряжение. Мы же победили, но победа неубедительная, словно нас отвлекали от чего-то или кого-то, — поднимая голову к посеревшему небу, затянутому темными тучами, прошептал граф. Себастьян прикрыл глаза, вдохнув воздух. Все сходилось, если это чувствует и контрактор, то скоро начнется настоящая схватка. Довольно резкая перемена погоды, пушечное мясо, выпущенное, чтобы их измотать и отвлечь. Кто-то из высшей аристократии хочет завести разговор по душам с ним. Но как он сможет защитить Сиэля, который может пострадать из-за своей души? Ведь будучи дворецким графа, он очень давно не поглощал души и не сможет достойно, без потерь отправить неизвестного гостя восвояси. Хотя... Выход есть, но это будет сложно. — Кто-то из высших демонов хочет с нами поговорить, и, похоже, разговор будет не из дружеских. Сиэль, есть только один выход, но для этого ты должен мне полностью довериться. Беспрекословно выполнить все, что я скажу. Тогда все обойдется, — опускаясь на одно колено и глядя на недоверчивое лицо графа, промолвил демон. Сиэль не понимал, о чем речь, но было что-то в глазах Себастьяна, в его поступке. Даже не смотря на все произошедшее, он в который раз решил довериться демону. Проклиная себя, он снял повязку и, опустив голову, произнес: — Доверяю в последний раз, хуже не будет. Но знай, что если ты лжешь - Грелл убьет тебя, как и тех демонов, кровью которых залита площадь перед поместьем Транси. Что нужно сделать? Интуиция графа подсказывала, что демон не лжет, а сердце гулко билось. Звук сердцебиения эхом отдавался в голову. Голова кружилась, что это? Усталость или нечто другое? Не понять... Странно щемящее чувство в груди вернулось, каждый вдох приятно будоражил графа. Себастьян обнял Сиэля, чувствуя его страх и волнение, но вместе с тем аристократ всецело доверился демону. В который раз Сиэль переступал через себя: обещал себе не доверять никому и опять вверял себя своему палачу. Нехотя, не пытаясь оправдать, но и не обвиняя в который раз. Забывая о прошлом, пусть и ненадолго. — Не стоит бояться меня, сейчас я твой должник. Долги я привык отдавать. Чтобы я не сделал, ты должен мне повиноваться, только доверие и правда могут помочь тебе в данной ситуации, — поднимаясь и отряхивая одежду, объяснял Себастьян. Сиэль молчал, он был слишком вымотан, чтобы спорить. — Мальчики, не расслабляемся, — весело завопил Грелл, подходя к Себастьяну. — Теперь объясни мне, что произошло, — подходя вслед за жнецом, почти приказал Алоис. Сиэль одним мимолетным взглядом выразил все свои мысли по поводу происходящего. — Это было весело, но мы же победили! Почему ты такой странный, Сиэль? Объясни, зачем ты мне помог?! — выходя из себя, потребовал Транси. Он выглядел скорее нелепо, чем серьезно: в женском плаще, с парой ссадин на лице (что не мешало ему и дальше гордиться своим внешним видом) и лицом судебного пристава из Скотланд-Ярда. Внешне вполне привлекательный юноша, но кто знает, о чем он думает. Особенно если ему что-то нужно. — Победа? Разве это можно назвать победой? Это типичная стычка с нулевым результатом! Нас отвлекали, водили за нос, изматывали. Вот только кто и зачем? Я помогал только потому, что это было просьбой Ее Величества. Алоис, можешь и дальше меня ненавидеть, — опираясь на руку Себастьяна, стоящего сзади, сказал аристократ. — Вот как? Ты смешной! Позволь мне, как твоему сопернику, сообщить о том, что если бы не хотел мне помочь - ты бы нашел тысячи отговорок. Тебе это ничего не стоит, к тому же с таким-то покровительством... — потянул Алоис, ненавязчиво глядя на Михаелиса. — Покровителем? Ты это о ком? — недоуменно переспросил Сиэль, но Алоису уже надоело задавать вопросы, и он занялся новеньким в их узком кругу. Грелл, с обожанием смотревший на Себастьяна, сначала даже и не заметил Алоиса. — Ты кто? Странный ты... И что это у тебя в руках? — начал задавать вопросы Транси, разглядывая Сатклиффа и его косу смерти. — Я ангел-хранитель Сиэля Фантомхайва! — томным голосом возвестил Грелл. — В смысле ангел? — Ах, я такой чудесный актер: для кого ангел, для кого смертоносный дворецкий, — бросая двусмысленные взгляды на Фаустуса, ответил жнец. Алоис не выдержал: — Клод, это кто? Почему он такой странный? — Если верить ненадежным источникам, то это жнец. — Мне надоел этот театр абсурда, Себастьян, — вполголоса бросил Сиэль. Он едва стоял на ногах, но, как всегда, старался казаться невозмутимым. Себастьян понимал, что просто так угомонить Транси не удастся, и других вариантов нет, громко сказал: — Алоис Транси, Проклятый Паук Ее Величества, мне требуется ваша помощь. — И чего же ты хочешь? И как ты посмел вообще ко мне обратиться? — возмутился Алоис, но тут же осекся. Он вспомнил о том случае на улице, кольцо лучшего шпиона... — Я имею полное право обращаться к вам, как к равному. В карете письмо королевы о присвоении мне титула графа, к тому же, если вы потрудитесь посмотреть на мою левую руку, то увидите там кольцо лучшего шпиона Англии, — не теряя самообладания, добавил Михаелис. Действительно, на левой руке, как будто из ниоткуда появилось кольцо с крупным алым камнем. Сиэль потерял дар речи, он не верил в то, что его дворецкий удостоился титула. Скорее всего, это его новая выдумка, похоже, ему что-то нужно было от Транси и, зная, что он никогда не попросит помощи у Алоиса решил действовать сам. — Кот, он же Лис. Недоверие может только унизить, я хорошо знаю это кольцо и вижу, что ты не лжешь. Что тебе нужно? — переменив тон на неожиданно серьезный, спросил граф. Себастьян едва заметно улыбнулся и положил руку на плечо Сиэля. — Надеюсь на ваше гостеприимство. Как хорошо, что мы поняли друг друга. Мне нужно теплое вино, что-нибудь достойное из кулинарных убожеств, простите, шедевров вашего повара, и где у вас гостевые покои? — уточнил демон, стискивая плечо Сиэля, чтобы тот не возмущался вслух. Клод едва удерживал себя от необдуманной попытки убийства Михаелиса. Алоис хмыкнул: — Вам с Сиэлем отводить одни покои? И останется ли ваш, кгхм, ангел-хранитель у меня в поместье? — Грелл... Спросите у него сами, а насчет покоев, за кого вы меня принимаете? — У меня приказ, я не могу оставить графа без присмотра, — заупрямился Грелл, оттирая свою бензопилу от крови. Сиэль закрыл глаза и облокотился спиной о Себастьяна. Алоис косо посмотрел на Фантомхайва. "Быстро же он вымотался", — подумал Транси со скрытым злорадством. Но не тут-то было, Сиэль из-под полуопущенных век наблюдал за происходящим. — Клод, отведи нашим гостям две спальни в левом крыле поместья. Ханна, принеси подходящую чистую одежду из гардеробной. Быстро! — Позвольте вас проводить, — сквозь зубы обратился к Себастьяну Клод. Идиллическая улыбка Себастьяна выводила его из себя. Михаелис поднял Сиэля на руки и пошел за Фаустусом. Фантомхайв вскоре уснул, но Себастьян осознавал, что сейчас ему как никогда нужно доверие Сиэля. Если гость из Тартара - аристократ, то будет сложно. Себастьян давно не поглощал душ, к тому же присутствие Сиэля будет обременять его. Но и без графа никак, только в случае полного доверия друг к другу они смогут убрать гостя из преисподней. — Ваша спальня, - открывая дверь перед новоявленным графом, провозгласил Клод. Себастьян кивнул и вошел, как он и ожидал, ничего нового от поместья Транси не предвидится. Та же цветовая гамма, та же вычурность и обилие мебели в просторной спальне. Мысленно поблагодарив Алоиса за понятливость, а Ханну за то, что чистая одежда и горячая вода уже были в комнате, Себастьян стал раздевать Сиэля. Наскоро искупав и переодев его, он уложил графа в постель. Разобравшись со своей одеждой и вечерними водными процедурами, демон сел возле аристократа и задумался. Если говорить откровенно, то ему не хотелось показывать Сиэля кому-либо из Ада. Это грозило последствиями, у его контрактора была слишком вкусная душа. Слегка испачканная, но все еще хранящая непревзойденный вкус. К тому же, очень многие из преисподней давно хотят отомстить демону, поднявшему мятеж в Тартаре. Но если Сиэля спрятать, то все будет гораздо хуже. Себастьян положил голову графа к себе на колени и прислушался к тихому дыханию мальчика. Он был так вымотан, что уснул моментально и очень крепко. В покои постучали, демон недовольно посмотрел на дверь: — Войдите. В комнату, испуганно оглядываясь, вошла Ханна. Увидев спящего Сиэля на коленях Себастьяна, девушка отвела взгляд и посмотрела в пол. То, что привело ее сюда, было очень важно. Господин пообещал убить любого, кто войдет в покои аристократов, но слышать подобные угрозы горничная привыкла с первого дня ее работы в этом поместье. — Вы что-то хотели? Говорите тише, чтобы не разбудить... — демон, не договорив, взглядом указал на мирно спящего графа. Сиэль спал, как убитый, сейчас его было не разбудить даже пушечным залпом, но некоторые предосторожности нужно было соблюдать. Ханна понимающе кивнула и, не поднимая взгляда, начала пояснять: — Прошу меня простить, но меня привело сюда далеко не любопытство. Дело, в котором мне нужно ваше участие... оно очень деликатное, — девушка подошла немного ближе и прямо таки физически ощутила ярость Себастьяна. Демон, не шевельнувшись, свистящим шепотом предупредил: — Еще два шага и мне придется вас убить. Ханна усмехнулась, самодовольно усмехнулась, смело посмотрев в глаза Себастьяну, она продолжила: — Уверены? Если я добровольно примерила на себя кандалы, это не значит, что я буду терпеть выходки выскочек. Я точно знаю, что вы не самый сильный демон, средние навыки и не более. Я выше вас по рангу и вы не имеете права мне дерзить. Даже будучи аристократом в человеческом мире. — Я? Как жаль, что Сиэль спит, я бы вас научил манерам, если до этого вас не познакомили с правилами этикета, — выдерживая взгляд горничной, ответил Михаелис. Сиэль шевельнулся во сне, демоны умолкли как по команде. Будить человека было в не их планах. Себастьян спокойно поправил одеяло, укрывающее графа и, едва слышно выругавшись на собственную нетерпеливость и грубость, укрыл Сиэля чуть ли не с головой. Вся шея юного аристократа была в еле заметных человеку отметинах. Но демонам было все прекрасно видно. Ханна понимающе отвернулась: вражда враждой, а некоторые приличия соблюдать нужно. — Я не буду задавать смешных вопросов, которым не нужен ответ. Так вот, сейчас мною движет только забота о моем господине. Ему нужен Сиэль Фантомхайв, любой ценой. Он пытается отвлечься, но... Это его больное место, мы уже договорились с Клодом, что не покинем Алоиса, даже после выполнения условий контракта. Он очень интересен. К тому же... — Ханна запнулась. — Вы привязались к нему, вы стали ему семьей. Верно? Вы нарушили устав и очень много правил, которым должны следовать неукоснительно. Знаете, что вам за это грозит? — добавил Михаелис, не глядя на девушку. Он понимал, что сейчас зачитал приговор не только Ханне и Фаустусу, но и себе. Это было горько, горько признавать, что тебе позволено почти все, кроме одного: ты не имеешь права привязаться к кому-либо. Себастьян привычно усмехнулся, пряча тоску во взгляде. Действительно, он бы дорого отдал, чтобы быть человеком. Простым человеком, у которого иногда прав больше, чем у бессмертного демона. Ханна умолкла, ей было страшно даже представить свою участь. Но те счастливые месяцы, а может, даже и годы, которые они проведут вместе с белокурым дьяволенком, того стоили. Привычка, ставшая привязанностью - далеко не редкость для человека, но не для демона. Демоны не могут быть постоянными. Резкие, яркие, со своими особенностями, они не умели привязываться к глупым кускам плоти. Будь то их тело или тело контрактора. Всех интересовала только невесть как попавший к скучным кускам плоти осколок вечности, огонек чистой непорочной души. Ради этого они были готовы на все. Те немногие, которые смогли привязаться к людям... Их ожидала жуткая участь, проклятье самого Люцифера - самое милосердное, что их ожидало. Только высшая аристократия преисподней могла позволить завести себе "живую игрушку" и даже привязаться к ней. Это было прихотью сильных и лучших, такое прощалось. Но только в том случае, если "хозяин" и "игрушка" не выходили за рамки. В случае даже намека на чувства, истинные чувства с любой стороны обоих безжалостно убирали. Ханна, взглянув на Михаелиса, подавила в себе желание подойти к юному графу и отвести того к своему господину. — Кажется, и вы грешны. Глядя на то, как вы меняете свое поведение рядом с Цепным Псом, возникает впечатление, что он для вас дороже всего, — неосторожно сказала горничная, отходя на шаг назад. Она ожидала вспышки ярости или пару колких заученных фраз в ее сторону, но ошиблась. Себастьян опустил голову и молча взял за руку графа. Два кольца, золото и платина, сапфир и рубин. Две руки, маленькая аккуратная ладонь Сиэля и большая, с длинными тонкими пальцами, которые могли бы принадлежать пианисту - ладонь Себастьяна в черной перчатке. Две сущности, человек и демон. Такие разные... Так неестественно привязанные друг к другу глупыми условностями и не менее глупым чувством. Ханна молчала, у нее перехватило дыхание, когда демон, взяв за руку аристократа, поцеловал его запястье. Для знающих этот поцелуй значил гораздо больше, чем признание в любви. — Он для меня все, и я не позволю, чтобы кто-то, кроме меня, причинял ему боль. Кто-то недостойный видел его искреннюю улыбку, она только для меня. Сиэль мой и только мой, клянусь водами Леты, что он будет принадлежать только мне, — прикрыв глаза и облокотившись о подушку, произнес демон. — Сумасшедший... Тебя убьют, сегодня, этой же ночью. Скоро, совсем скоро пробьет полночь, прибудет тот, из-за кого начался сыр-бор и убьет вас. Если в тебе есть хоть капля жалости к этому мальчику, отдай его мне. Он останется жив, больше ничего обещать я не могу. Клод сможет защитить Сиэля и Алоиса, мы будем сражаться до последнего дыхания. Дальнейшее тебя интересовать не будет. Твоя сущность будет уничтожена "гостем", — Ханна неосторожно подошла ближе положенного и увидела направленный в ее сторону метательный нож. Себастьян спрятал красивый кусок метала, его позабавила просьба Ханны. — А теперь я попрошу тебя не перечить мне, я смогу защитить то, что принадлежит мне. И поверь, это вы с Клодом будете просить у меня помощи, — голосом, не предвещающим ничего хорошего, пообещал демон. Сиэль снова заворочался во сне. Себастьян резко оборвал свою тираду. — Кто ты? Ранг и титул, если таковой имеется! Клянусь Лунным отражением, что ты ниже меня в иерархии демонов по рангу, и у тебя нет титула! — вспылив, прошипела девушка. Себастьян кротко улыбнулся, улыбка была дьявольски соблазнительной и полной затаенного ехидства: — Тише, будьте добры вести себя потише. Вы все узнаете очень скоро. Я не люблю раскрывать все карты в игре, которая только началась. — Шут! Ты вздумал глумиться надо мной? — не выдержав, крикнула горничная. В кабинет как по мановению волшебной палочки вошел Клод, поправив очки и надеясь, что картина на постели ему привиделась. Моргнув, он, не выдавая истинных эмоций, увел упирающуюся Ханну, бросив на прощание: — Прошу прощения, до скорого свидания.