От ненависти до любви...

Когда Питер все же отстраняется от меня, я судорожно вдыхаю воздух. - И что это было? – Спрашиваю неровным голосом, смотря в его глаза. С этим парнем мне куда труднее совладать при первом поцелуе, нежели с Тобиасом. С ним все было очевидно и предполагалось давно. Сейчас же мы поцеловались неожиданно, безрассудно, без каких-либо причин и здравого смысла. - Я и сам не знаю. – Тихо рассмеялся Питер, вставая и протягивая мне руку. Встаю и вижу его ухмылку. Стоит ли мне что-то спрашивать? Вопросы конечно имелись и первый из них: «Питер, что ты принял?» В голове тут же прошептало: «А ты..?» Однако парень остановил мой почти вырвавшийся вопрос поднятой рукой. - Потом. – Резко сказал он и прыгнул в дыру. Я подняла глаза к небу, задавая немой вопрос и ему тоже. Что со мной произошло? Как я могла допустить себе такое? Но нужно ли жалеть о поступках, в моменты которых ты был счастлив…? Это так забавно – быть счастливым со своим несостоявшимся убийцей, которого только что поцеловал. Но это безрассудство, которое произошло между мной и Питером было одурманивающим и приятным. Пускай меня осудят за это потом, но я не жалею. Не жалею. Спускаюсь вниз, но парень уже исчез. Иду в общую комнату, которая так дорога мне. Вообще, каждому из нас выделили свои комнаты, такие, как у Четыре. Однако я там живу совсем одна, а одиночество не всегда приятно. Поэтому вынуждена постоянно возвращаться в место, пропитанное моей историей. Нашим первых знакомством, нашим страхом и тишиной в первую ночь. Рыдания Ала, крик Эдварда, шепот Кристины, ее разговоры с Уиллом. Некоторые вещи не забываются. В какой раз я в этом убеждаюсь, заходя в комнату. Здесь и Кристина. Мы часто встречаемся здесь и разговариваем по душам, хвастаясь своими успехами или просто обсуждая день. Кто точно не изменился, так это моя подруга. Все те же живые глаза цвета шоколада, короткие черные волосы, смуглая кожа, задорный голос. Теперь он не такой громкий, после смерти своего парня, после которого она так никого и не нашла. Кристина не жалуется и не вспоминает его. Но иногда я замечаю ее печальный взгляд, направленный на кровать, где спал Уилл. - Ты где пропадала? – Интересуется она, поднимая голову от книги. Я подхожу и плюхаюсь рядом на кровать, не отвечая. - Что читаешь? - Задаю встречный вопрос, поднимая брови. - Да так, кое-что по стратегиям, боям.. – Бормочет Кристина, захлопывая книгу в черном переплете и смотрит на меня. – Ты точно в порядке? А то как будто не здесь. Разумеется, я не здесь. Я высоко на крыше, все еще в том поцелуе, в тех словах, о которых не могу перестать думать. Я внизу возле пропасти, где сильные руки выбивают из меня дух, а обезумевшие глаза смотрят в мои собственные. Но разве я это скажу? - Все в порядке. – Киваю, пытаясь смотреть ей в глаза. Некоторое время мы сидим и болтаем о других Бесстрашных, обсуждаем их дела, делимся новостями. Я рассказываю все,кроме тех, что произошли сегодня. Однако они самые значительные за последние месяцы. Спустя полтора часа простой болтовни, спускаемся на обед. Заходя в столовую, стараюсь не смотреть по сторонам и не искать глазами Питера. Впрочем, по моему, его здесь нет. Камень упал с плеч, но не надолго. Когда мы с Кристиной приступаем к еде, я слышу шаги в свою сторону. Это не Тобиас, он уже как пятнадцать минут сидит сзади и сверлит меня взглядом. Это Питер. Он направляется прямо ко мне и я вынуждена поднять на него глаза. По другому просто не получается. Кристина было открыла рот, чтобы что-то возразить, но у нее буквально пропадает дар речи, когда Питер наклоняется и целует меня в губы. Мои органы делают тройное сальто, а из груди вырывается удивленный вздох. Чувствую приятное ощущение, растекающееся по телу. Он подошел и поцеловал на глазах у всех. Он не постеснялся заявить всем Бесстрашным, что теперь Стифф его девушка! Или нет..? Слышу, как ударяются о пол вилки Кристины и Тобиаса. Питер отстраняется от меня, расплываясь в улыбке и молча садится за свой стол. Неожиданно осознаю, что все в зале молчат и все взгляды направлены на меня. Лукаво улыбаюсь и опускаю глаза в тарелку, слишком сосредоточено ем макароны. Кристина наклоняется ко мне и шепчет на ухо: - Трис, это что было? Осмеливаюсь взглянуть в ее ошарашенные глаза и пожимаю плечами. Она качает головой, но ничего не говорит. Когда я доела свою порцию, направляюсь к выходу с четкой задачей поговорить с Питером. Нам нужно поставить все точки над «i» и решить, кто мы друг для друга. Я не могу быть уверенной в собственных чувствах, пока не узнаю, с какой целью он поцеловал меня. Уже дважды. Направляюсь в его комнаты, руки сами по семе становятся мокрыми, колени дрожат, а губа кровоточит от укусов. В ушах отдается собственный стук в дверь, после чего опираюсь о дверной косяк, желая унять разбушевавшиеся сердцебиение. Двери раскрывается и я вижу Питера. Он стоит в черной, свободной футболке, джинсах и босой. Его волосы нелепо растрепаны, словно после сна, а взгляд.. не удивленный. Он словно ждал меня. - Нам нужно поговорить. – Говорю я, чувствуя, как трудно произносить вообще что-либо. Ожидаю насмешливого ответа или смеха, но парень молча отходит вглубь комнаты, позволяя пройти. Я осторожно вхожу в его жилище, и не удерживаюсь от его осмотра. Комната Питера совсем не такая, как у Тобиаса. В спальне бывшего царил идеальный порядок, в котором было трудно запутаться или что-то потерять. Здесь же царил полный хаос. Ну, почти. Кровать была скомкана, словно юноша только пробудился из сна, на тумбочке полная неразбериха с какими то бумагами, книгами. (никогда бы не подумала, что Питер читает) Кинжалы и ножи лежат на столе, что стоит возле открытого шкафа, в который я уже не заглядываю. Перевожу взгляд на Питера, который стоит передо мной, скрестив руки на груди. Его глаза пристально изучают меня, но это не взгляд хищника на добычу, а скорей… самца на самку. Чувствую, как краснею и прочищаю горло. Надо же, я все еще умею краснеть. - Я хотела поговорить о наших отношениях. – Запинаюсь на последнем слово, словно между нами что-либо серьезное. Вдруг, то, что происходило было лишь его шуткой? Проверкой своего сумасшествия, или что –то типа того? - Мне хочется понять, кто мы теперь и что это были за… поцелуи. Черт бы меня побрал, неужели я говорю это ему?! Без всякий обид или ненависти, я пришла к Питеру Хайенсу и говорю с ним заикающимся голосом о поцелуях?! Голова кружится от подобных мыслей, но я заставляю себя стоять. Парень не торопится с ответом, лишь опускает и поднимает глаза. Такое спокойствие обычно пугает меня и я ожидаю действий. Сейчас же мне до боли интересен его ответ. - Сама ты что чувствуешь? – Наконец спрашивает Питер, прикрыв глаза. Когда я вопросительно поднимаю брови, он поясняет: - Ты ответила на мой поцелуй. Не врезала. Почему? Я переминаюсь с ноги на ноги, думая, что ответить. Да если бы я сама знала… Сейчас мой ненавистник изменился, так же, как и я. Понятия не имею, что чувствую к нему, но уже точно не ненависть. Это пугает меня – действительно пугает, но заглядывая в самые дальние углы души – не могу отыскать там злобы или гнева, когда смотрю в его глаза. - А ты? Ты ведь поцеловал меня. – Парируя я, понимаю, как по-детски это звучит. Что то вроде: «ты первый, вот ты и отвечай.» Брюнет недовольно фыркает и разжав руки, качает головой. - Я поцеловал тебя, потому что хотел этого, Трис. Это… - Он хмурится. – Это поразительно, нереально, неописуемо, но я… Я не могу иначе. Знаю, мы ненавидели друг друга все это время, мечтали о смерти друг друга и проклинали во снах свои имена… Но сейчас твое имя приходит мне на ум каждое утро. Он судорожно вдыхает, закусывая губу. Никогда не видела его волнения, никогда! А его слова и вовсе поражают меня, ноги подкашиваются (и как я на них еще стою?!) - Думаю , ты прав. – Произношу я, не осмеливаясь поднять на него глаза. – Мы оба изменились. Слышу, как он уверенно подходит ко мне, и его рука касается моих скул. Вздрагиваю, и не шевелюсь, но Питер поднимает мой подбородок, заставляя заглянуть в глаза. - Все, что я теперь знаю и в чем уверен… - Его глаза загораются, подобно пламени знака Бесстрашных. – Ты моя,Стифф. Моя. Его шепот настолько тихий и сладкий, что не удерживаюсь и припадаю к его губам. Мысли отлетают на задний план, все прошедшие дни и недели между нами – тоже. Есть только сейчас. А сейчас я в его руках, целую в сладкие губы.