Искупление

       — Есть кое-что, что я хочу показать тебе.        — Что? — Рукия была явно озадаченна странными словами Улькиорры.       Он определенно изменился. Конечно, это было не так заметно человеку, не находившемуся с ним в такой непосредственной близости, как она. Но он стал другим: пустота в его сердце никуда не исчезла, Улькиорра по-прежнему оставался холлоу, но теперь его жизнь была наполнена другим содержанием.       Завязав оби на хакама и поправив косодэ, девушка откинула волосы назад: за несколько недель, что Рукия находилась здесь, кончики волос подросли.        — Я готова, — она не могла понять, откуда в ее голосе скользили нотки неуверенности, почему она колебалась и, если уж на то пошло, почему сердце отбивало такой бешеный ритм.       Он изящно отошел в сторону, давая ей возможность развернуться к нему лицом, при этом соблюдая должную дистанцию. Теперь Рукия могла, наконец, узреть выражение его лица. Сейчас ей были интересны любые его эмоции во всех проявлениях, и, конечно же, она не могла не отметить для себя, что его интонация стала более мягкой, отличной от той, когда он обращался к ней.        — Ну… — он протянул ей руку, и падающий свет одинокой луны позволил разглядеть протянутую им ладонь — тонкие длинные пальцы, папиллярные линии, идущие вдоль всей ладони. Внезапно ее сомнения улетучились, вслед за ветром, игравшим всего несколько мгновений назад с ее влажными от воды волосами. Сейчас она доверяла ему как никому другому…        — Хорошо, — она улыбнулась, вложив свою руку в его. Он с легкостью перекинул ее себе на спину. Руки девушки свободно обвились вокруг его шеи, для большей уверенности она скрестила ноги, обхватив ими его за поясницу.       Рукия еще никогда не была с ним так близка — настолько, что его позвонки упирались ей прямо в грудь, но, как ни странно, это не доставляло ей дискомфорта. Скорее наоборот, ей это понравилось. Нет, это смешно! Как ей может нравиться близость с пустым!       Да, Улькиорра был пустым — почти лишенным чувств и эмоций, он помнила, с какой легкостью он расправился с теми нарушителями, посмевшими посягнуть на ареал его обитания, и была уверена, что не раз от его руки погибали другие шинигами.       Не зная о том, о чем в данный момент думала Рукия, Улькиорра сам был поглощен мыслями о ней. И хотя он не мог видеть ее лица, все же был уверен, что ее глаза в данный момент были закрыты. Он помнил свой первый полет и чувство невесомости, что он ему дарил, возможно, поэтому ему хотелось, чтобы она испытала подобные чувства. Его крылья прибавили скорости, набирая высоту. Она не боялась высоты, но против воли открыла глаза — и тут же была ослеплена светом, исходящим от луны: та казалась огромным шаром, царившим на небосклоне. Казалось, стоит протянуть руку, и можно будет дотянуться до луны.       «Интересно, что же он хочет показать мне?» — Рукия была безумно заинтригована его загадочной фразой. Пока она строила догадки, они поднимались все выше и выше. Вот уже тень, отбрасываемая ими, исчезла. Она чувствовала необыкновенную легкость, которую дарил ей полет. Ей показалось, что симметрия их полета была бы идеальна, если бы не холодные порывы ветра, мешавшие ей как следует сосредоточиться на созерцании окружающего ее пространства.       Она чихнула, немного нахмурившись, и подумала о том, что все-таки холодный ветер, забравшийся под ее одежду, дал о себе знать. Словно чувствуя ее дискомфорт, холлоу спикировал ниже, почти замедляя ход.       Рукия пыталась держаться за него крепче, для большей надежности положив голову ему на спину.        — Тебе не холодно? — из-за порывов ветра ей показалось, что голос Улькиорры звучал словно издалека.       «Да», — она колебалась, потому что это было не совсем правдой.        — Нет — вслед ответила Рукия. Сейчас она чувствовала себя замечательно, лучше, чем когда-либо.       Улькиорра улыбнулся от мысли, что шинигами чувствует сейчас то же пьянящее ощущение свободы, что и он, когда парит над землей.       — Не усни! — это прозвучало почти как предупреждение. — Я не поймаю тебя, если… если ты упадешь, — он перешел на шепот, убеждая скорее себя, чем ее, что безопасность Рукии его не волнует.        — Я знаю, — он едва смог разобрать ответ, голос девушки был тихим с едва уловимой ноткой печали, и он подумал, как же это глупо с ее стороны.        — Шин… — он начал стремительно дрейфовать, спускаясь к долине, ради которой он собственно и проделал весь этот путь, когда тишину прорезал возглас: «Fuerza del viento!».       Голубой луч света пролетел в нескольких миллиметрах от него, застав врасплох. Вторая атака была стремительнее первой, на этот раз его противнику удалось задеть его в плечо, и от дикой боли он сделал в воздухе двойное сальто, напрочь забыв о шинигами, которая изо всех сил пыталась удержаться.        — Черт, — с досадой произнесла Рукия: в последний момент ей удалось схватить свой занпакто за рукоятку, она была напугана и зла на себя и на противника, который никак не хотел отступать.       Прогремел судьбоносный взрыв. Она видела, как он пытался противостоять ему. Зеленый луч света, образовавшийся в его руке, выстрелил в пустого, как раз вовремя, блокируя вспышку, сформировавшуюся от его новой атаки; сила их противостояния была велика, что Рукии пришлось вжать голову в плечи, чтобы не чувствовать себя такой уязвимой.       Их битва могла затянуться на несколько часов, ведь их оппонент не уступал Улькиорре ни в силе, ни в скорости, да и наличие шинигами за спиной едва ли можно было назвать преимуществом. И тогда она решила сделать это… Восстановив дыхание, расцепив руки, расставив их по обе стороны от его лица, Рукия произнесла:       «Bakudo 39 Enkosen!»       Кидо пришлось как нельзя кстати: их противник, стремительно набирая скорость, падал вниз, впрочем, как и… она. Почему она сделала это? Даже сейчас, когда до встречи с землей оставались считанные километры, она не могла ответить.        — Шинигами, — он почувствовал, что не хватает знакомого веса. Медленно оглянулся назад, а затем вниз на пески, увидев ее падение. Ведь он предупреждал, что не будет спасать в случае, если она упадёт.       «Глупая женщина, зачем ты сделала это?»       Ей не стоило использовать одно из своих шинигамских заклинаний. Стоило ли рисковать жизнью ради него?! Ведь это не имело смысла.