Я пытался уйти от любви...

Отец появился в последний день, чтобы забрать Эрни домой. Это было не совсем обычно, потому что в прошлые годы Дом приезжал на праздник по случаю окончания учебного года. Аплодисменты отца после объявления фамилии Уортли в рейтинге лучших учеников школы были самыми громкими, а на ужине ни один из присутствующих родителей не избегал счастья полюбоваться на сертификат достижений Эрни. Разумеется, популярности Эрни это никак не способствовало, но ему уже не было до этого никакого дела. Если, конечно, какой-нибудь обозленный сыночек типа Стокли или Миллера не пытался «нечаянно» толкнуть его в грязь или опрокинуть на него свой поднос. Вот тогда приходилось трудновато. Молча стерпеть такое было сложно, а впечатай он кулак в наглую рожу — вылетел бы мгновенно. Будь у Эрни своя машина, то он, может быть, как-нибудь подкараулил бы обидчика за воротами школы. А так все что ему оставалось — сидя в автобусе провожать злым взглядом того же Миллера или Стокли, которые укатывали домой на собственных Порше. И все же это и вполовину не было так досадно, как ловить насмешливые взгляды, бросаемые на потрепанный отцовский минивэн, выглядевший еще более жалко на фоне дорогих тачек, стоявших на школьной парковке. Можно было подождать Доминика, подзадержавшегося у директора, около машины, но Эрни смалодушничал, торопливо спрятавшись за затемненными стеклами салона. Однако это его не спасло: дверца неожиданно распахнулась, и в Эрни полетели огрызки, пластиковые стаканчики, фантики и прочая дребедень. — Ой, а это оказывается машина, — ненатурально удивился Стокли, обращаясь к своим гогочущим друзьям. — Прости, Уортли, перепутал с мусорным баком. На вот, — он швырнул мелочь, целясь прямо в лицо Эрни, — тут хватит на чистку. Хотя, что это я? — Стокли издевательски поднял брови. — Этого достаточно, чтобы купить другой такой же драндулет. Продолжая глумливо ржать, обсуждая смешную в их понимании шутку, компания удалилась, оставив Эрни крепко стискивающим кулаки и проглотившим очередное унижение. В этом тоже заключалась проблема. Один на один Эрни не боялся никого и мог дать отпор. И даже если бы Стокли был вдвоем с тем же Смитом, Эрни все равно бы чувствовал себя уверенно. Понимал, конечно, что на пару они все равно запросто наваляли бы ему, но при этом не испытывал такого мерзкого, холодного страха. Но когда его брали в кольцо, Эрни ничего не мог с собой поделать. Он боялся стаи гиен. А Браунинг и был одной такой большой стаей. — Сынок?! С тобой все нормально? — Доминик был не на шутку обеспокоен, застав сына в непонятном оцепенении. Эрни чуть качнулся, моргнул, и натянуто улыбнулся. — Поехали, папа. Очень хочется посмотреть, что за сюрприз меня ждет. Дом как-то неловко помялся, завел двигатель, и лишь потом осторожно ответил: — Это грандиозный сюрприз. Наша жизнь полностью изменится. И я очень хочу, чтобы эти изменения тебе понравились так же, как и мне. — Неуловимый момент, и голос отца стал иным. От закравшихся в него тягуче-мечтательных интонаций, у Эрни засосало под ложечкой. Он знал, что это за чувство. Страх. Но Эрни списал его на вполне объяснимую боязнь перемен, которые почему-то всегда делали его жизнь хуже. И промолчал, скрестив пальцы на удачу.