Я пытался уйти от любви...

«В какую школу тебя записали?» — Эр нетерпеливо похлопал брата по руке, привлекая внимание. Гена скривился. Общаться вот так было и удобно и неудобно одновременно. Лучше, чем по ходу вспоминать нужные английские слова, лепя из них предложение. Но и переводчик иногда выдавал такое… Вот набрал он слово «бабский», а гугл не перевел, а латиницей изобразил. Эр не понял и спросил, что значит «babskii»? А как это было объяснить? Ничего кроме «женский» в голову не приходило, но разве это одно и то же? Приходилось перестраивать предложения, превращая их в пресную порцию унылой информации. А еще Гене нравилось слушать. Голос у Эра был немного хрипловатый, но не низкий. Приятный. А ловить интонации, мимику, жесты других людей Гене любил всегда. Он знал, что в разговоре быстрее освоит язык, да и просто хотелось болтать, а обмениваться сведениями. Но, увы. « Я уже закончил школу». Джен заерзал, всем своим видом демонстрируя недоумение. «Среднюю?» «Да, а какую же еще?» — отстучал ответ Гена, и тут же сообразил: «Наша средняя для вас высшая». Он досадливо нахмурился: ведь прочитал про образование в США, да и Доминик пусть и с помощью электронного переводчика, но рассказывал об учебе сына, а вот сглупил. Недоверчиво округлив глаза, Эрни взялся за клавиатуру. Он явно не понял, как средняя школа может равняться высшей, но спросил другое: «А сколько тебе лет?» Все еще хмурясь, Гена отодвинул нетбук и четко, как на уроке, выговорил: — Мне семнадцать лет. Эрни вполне устраивала переписка, но раз Джен захотел, он постарается. Тщательно проговаривая каждый звук, Эр задал глупейший вопрос: — Правда, Джен? — и поняв это, обозвал себя тупицей. Гена сосредоточено обдумывал ответ. Фразы получались корявенькими, но ведь надо было привыкать. И к «Джену» тоже. — Да, в октябре восемнадцать. Я экзамены в апреле сдавал. Тесты. Хорошо. — О! А мне шестнадцать, — тут же расстроился Эрни. И осторожно добавил, помогая себе жестами: — Ты такой маленький, я думал, что ты младше меня. — Trudnoe detstvo, derevyanie igrushki, — непонятно буркнул Джен, сразу ощетинившись. — О’кей, о’кей, — примирительно поднял руки Эрни. Ему уже надоело сидеть, да и из всего дома он видел всего две комнаты, поэтому он предложил: — Пойдем, осмотрим тут все? — восторженно обводя все вокруг руками. — Я здесь пять дней живу. — Джен пожал плечами, показывая, что ему уже не интересно, но увидев, как сразу скис Эрни, неохотно согласился: — Пошли. Его неумная энергия требовала выхода, и он с шумом принялся носиться из комнаты в комнату, хлопая дверьми, прятался в шкафах, чтобы потом выскочить с громким «бууу», несколько раз скатился по перилам. Сначала Джен смотрел на него с удивлением и опаской, но потом присоединился. Это на самом деле было здорово: забыть, что тебе не десять, что проблемы есть и будут, и просто дурачиться, слушая, как захлебывается смехом… брат. Ни Элла, ни Доминик не вмешивались, решив, что разнесенный двумя расшалившимися «детьми» дом не самое худшее, что могло случиться. Облазив весь дом сверху донизу, Джен и Эрни перебрались в сад, а после ужина снова закрылись в комнате старшего. Эру его комната, в общем-то, понравилась — Доминик переделал под нее одну из гостевых спален второго этажа — но она находилась слишком далеко от комнаты Джена. На что Эр и пожаловался. Однако Джен его не поддержал. — Отец сделал — скажи «спасибо». Он тебя любит. Все время только «Эрни, Эрни, Эрни, и бла-бла-бла», — довольно похоже скопировал Джен голос и интонацию Доминика. — А еще можешь? — зачарованно глядя на рот брата, спросил Эр. — Чего?.. — сначала не понял Джен. — А! «Был я в вашем сраном Париже. Средний городишко и пиво там паршивое», — выдал он с колоритным техасским акцентом. Эрни даже рот приоткрыл от удивления, а потом захлебнулся смехом. — Отлично. Где ты этому научился? — В аэропорту. Парень в ковбойской шляпе сказал. Я запомнил немедленно. У меня уши музыкальные. Абсолютно. — Слух, — машинально поправил Эрни. — Слух, — послушно повторил Джен безо всякого акцента, и тут же все испортил чудовищным: — бай-бай, спокойной ночи. — Спокойной ночи, — с неохотой ушел к себе Эрни.