xxxxx
Как-то давно мы говорили с Альбусом, и он описывал то, как впервые встретил Сабину. Чувствуешь себя так, будто тебе зарядили в лицо бладжером, и все мысли вылетают из головы, а ты даже боли не ощущаешь, потому что все тело заполняет иное чувство. Я тогда еще посмеялся над его сентиментальностью. (Совсем непонятно, от кого он набрался этого романтизма, оба его родителя – чистейшие прагматики). Как бы то ни было, подобного я не испытывал. Никакой музыки, и никаких витающих вокруг купидонов. Вместо этого жуткий огонь, прожигающий внутри все. И даже не знаешь куда от него деваться.xxx
Я ясно помню свое детство. Родители баловали меня каждую секунду. Я был единственным сыном в богатой семье, занимался у частных репетиторов (никаких маггловских школ, упаси Мерлин). Каждый мой каприз тотчас исполнялся, и у меня было все, чего только можно захотеть. Не было только друзей. Родителей считали изгоями в волшебном мире, и мы почти ни с кем не общались. Помню свое волнение и восторг, когда собирался ехать в Хогвартс. Реальность конечно серьезно отличалась от фантазий. За ночь до моего отъезда, папа позвал меня в кабинет, и откровенно рассказал о том, почему к нам все так относились. Суть была в том, что почти двадцать лет назад отец и дед сделали много зла, о котором до сих пор никто не забыл. И поэтому отец был уверен, что в школе ко мне относиться будут не лучшим образом. Он не рассказал многого, но его слова были как ушат ледяной воды на мой детский восторг. На следующее утро, пока мы шли по вокзалу, я заметил, как некоторые люди указывают на родителей и перешептываются. Одна пожилая женщина, почти ровесница бабушки, проходя мимо, прошипела себе под нос: «Пожирательское отродье». Отец резко побледнел и протолкнул нас с мамой ближе к поезду. А мне вдруг стало страшно. Я ждал этого момента всю сознательную жизнь, но сейчас под всеми этими враждебными взглядами был до смерти напуган. Я услышал, как мужчина в паре шагов от нас говорил дочери, чтобы она не водилась со мной, и запаниковал еще больше. Мама тихо положила ладонь мне на плечо и улыбнулась. – Все будет хорошо. Тебе просто нужен настоящий друг. Найди его, и все наладится. – А если никто со мной не захочет дружить? – Поверь, захотят. Невозможно, чтобы не захотели. Но в поезде я понял, что мама ошибалась. В каждом купе, стоило ученикам узнать мое имя, как мне преграждали путь и говорили, что все место заняты. В конце концов, я оказался в шумном купе, куда проскользнул, думая, что может меня не заметят. План работал ровно пять минут. – Роза, я правда не понимаю, зачем тебе тренировать заклинания СЕЙЧАС, – заявил темноволосый мальчик девочке с копной непослушных рыжих волос. – Поверь, они не устроят тебе экзамен прямо у входа. – Моя мама, – высокомерным тоном ответила девочка, – говорит, что учиться никогда не рано. – Рози, твоя мама права, – сказала еще одна девочка, рыжеволосая, кудрявая и полненькая, – но практиковаться еще рано, это опасно. У тебя и урока-то еще ни одного не было! Другой темноволосый мальчишка, с в иду первокурсник, но очень уж серьезный, улыбнулся: – Молли, ну что она может сделать? Мы выжили в Норе, нас ничем не напугаешь. Все рассмеялись, хотя я так и не понял шутки. Я быстро огляделся. В купе были еще две девочки. Одна постарше и очень красивая со светлыми волосами была увлечена чтением. Другая – очень похожая на полненькую рыжую, смотрела в окно и казалось тосковала. Я мог ее понять. Потом дверь открылась и вошел еще один мальчик. Он был на несколько лет старше меня, долговязый и худощавый, с темной кожей, темно-рыжими волосами и удивительно яркими синими глазами. На груди сверкал значок старосты. – Что здесь происходит? – он повернулся, к Розе. – Как держишься, Рози? Джеймс пытается тебя напугать или мучает? – он посмотрел на темноволосого мальчика постарше, который сердито уставился на него в ответ. – Просто то, что ты староста, Фредди, еще не значит, что ты должен… – Джеймс неожиданно замолчал, точнее продолжал двигать губами, но ни звука не было слышно. Фредди довольно усмехнулся, я заметил у него в руках палочку. – Да, пожалуйста, продолжай, – он рупором приложил ладонь к уху. – Я весь во внимании. Джеймс просто молча испепелял его взглядом. – Хорошо, тогда слушай. Мне не нужно напоминать тебе, что Молли, Люси и Роза – первокурсницы. Давай ты будешь им еще больше все усложнять. НЕ усложняй. Ясно? Мальчик рядом со мной кашлянул. – Фред, вообще-то я тоже первокурсник. – Да, Ал, но ты-то можешь о себе позаботиться, – улыбнулся Фред. Услышав это, Роза, прямо-таки задохнувшись от возмущения, вскочила на ноги. – Фред Уизли! То, что мы - девочки, не значит, что мы не можем за себя постоять! – она повернулась. – Да, Молли? Да, Люси? – Говори за себя, Роз, – ответила Молли. – Фред, можешь и дальше меня защищать. Тем более, что скоро ты станешь моим старостой. Если я попаду на Гриффиндор. – Конечно, попадешь, – подмигнул Фред. – Все Уизли попадают на Гриффиндор. Роза хмыкнула. – Я правда не вижу, что тут особенного. Я бы лучше попала в Рэйвенкло, – я уж было хотел спросить почему, но сосед толкнул меня локтем, оказалось, она сама продолжила: – Потому что они относятся к занятиям намного серьезней. И… – она бросила взгляд в сторону Джеймса, – я вообще-то хочу попасть в команду по квиддичу, а в Гриффиндоре мне вряд ли предоставится такая возможность, учитывая, как много родственников будут пробоваться вместе со мной. – В Гриффиндоре найдется для тебя место, Роза, – неожиданно сказала светловолосая девушка, она отложила книгу и внимательно посмотрела на девочку. – Я видела, как ты играешь. Им повезет, если ты окажешься в их команде, – потом она перевела взгляд на Фреда. – Бесчеловечно использовать Силенцио на бедном Джеймсе. Он всего лишь второкурсник, Фред, – она взмахнула палочкой, и Джеймс шумно выдохнул, закашлявшись. – Дэм, ты слишком добра, а это до добра не доведет, – раздраженно откликнулся Фред. – Я думаю, что хочу поступить на Слизерин, – вдруг сказал мальчик, сидевший рядом со мной. В купе воцарилась тишина. Все взгляды были прикованы к нему. – Беру свои слова обратно, Ал. Ты не можешь о себе позаботиться. В чем дело? – Ни в чем, – он упрямо скрестил руки на груди с непоколебимым выражением лица. – Просто дело в том, что… если Уизли всегда поступали на Гриффиндор, то зачем мне туда? – он посмотрел на Джеймса. – Я хочу отличаться. Джеймс бросил на него полный отвращения взгляд. – Тебе нужно соответствовать фамилии. Папа должен тобой гордиться, а не стыдиться, Ал, – он поднялся на ноги. – А с меня хватит. Я обещал маме посидеть с тобой, но не всю же дорогу. Пойду, найду друзей. Он протолкнулся мимо Фреда и вышел из купе. А Фред вдруг повернулся ко мне. – Так нам продолжать прикидываться, что тебя здесь нет? Или ты все-таки представишься, дружище? Теперь все смотрели уже на меня. – Эмм… Я – Скорпиус. Скорпиус Малфой. Я первокурсник. Мальчик, сидевший рядом, повернулся ко мне. – Альбус Поттер, – он протянул ладонь, и я пожал ее. И все начали представляться. – Роза Уизли. – Молли Уизли, а это моя близняшка Люси. – Я – Доминик Уизли. Пятикурсница. – Фред Уизли. Шестикурсник. Я приветственно кивнул каждому из них, поняв, что все они так или иначе друг другу родственники, что кажется неудивительно. Доминик поднялась на ноги. – Идем, Фред. Пусть первокурсники пошушукаются. Я обещала дяде Перси присмотреть за Молли и Люси, но похоже они и сами отлично справляются, – она улыбнулась близняшкам. – Так ведь? Но если что, вы знаете, где меня найти. Фред хотел было запротестовать, но она многозначительно на него посмотрела, и они вышли. На пару мгновений воцарилась тишина, а потом Роза повернулась ко мне с хитренькой улыбкой. – Так значит, Малфой? Я читала о твоем отце и деде в «Истории Хогвартса». Кстати, ты знаешь, моя мама помогала редактировать последнее издание. Не совсем понимая, я кивнул. – Ну, это… впечатляюще. Альбус рядом фыркнул, сотрясаясь от беззвучного смеха. Роза его проигнорировала. – Да, и знаешь, твоя семья сделала очень много плохих вещей во времена Второй Волшебной Войны. Я знал, о том, что дед умер в Азкабане, но никто не рассказывал мне, за что конкретно он туда попал. И похоже Роза Уизли собиралась сейчас раскрыть мне глаза. Я так и представил себе, как она выложит все эти ужасы, и как они после выставят меня из своего купе. – Да, но я не буду использовать это против тебя то, – твердо сказала она. – И вообще, я думаю, мы должны стать друзьями. Совершенно ошеломленный, я только смотрел на нее и не мог ничего сказать, но вмешался Альбус. – А тебе не приходило в голову, что может он и не хочет становиться твоим другом? На лице Розы появилось такое выражение, что было ясно: подобная мысль ей и в голову не могла прийти. – Почему это? – Потому что ты странная, – немного сердито ответил он. – И потом ты девчонка. Громко фыркнув, Роза вскочила на ноги и повернулась к кузинам. – Идемте отсюда, девочки. Пойдем куда-нибудь, где нас будут ценить. Молли и Люси переглянулись и видимо решили, что лучше послушаться Розу, чем с ней спорить. Как только они ушли, я посмотрел на Альбуса. – Эмм… Спасибо. – Да, без проблем, – пожал он плечами, потом он внимательно на меня посмотрел. – Я вообще удивлен, что ты зашел в наше купе. В смысле, ты же знаешь, кто я? Он упомянул фамилию Поттер. Значит это как-то связанно с Гарри Поттером, героем войны. – Ты родственник Гарри Поттера? Учителя рассказывали мне о его участии во Второй Волшебной Войне. Альбус кажется немного расстроился. – Да, приятель, он мой отец, – он поднялся на ноги, и немного неловко добавил: – Мне нужно найти Джеймса. Он утащил мой кошелек. Удачи, Малфой. Он ушел, а купе, в котором еще несколько минут назад было шумнее шумного, стало необычно пустым. И мне никогда еще не было так одиноко.xxx
Первые несколько недель в Хогвартсе были просто невыносимы. Шляпа сразу определила меня в Слизерин и Ала – что здорово – кстати, тоже. Помня слова матери, я пытался следовать ее совету, но это оказалось совсем не просто. Большинство однокурсников относились ко мне так, будто я был болен какой-то заразой. Пара ребят постарше хотели сдружиться, но они любили издеваться над остальными, и мне было легче одному, чем водиться с ними. Роза Уизли, верная своему слову, пыталась сдружиться, но мы оказались на разных факультетах и редко сталкивались. К тому же она была довольно популярной, и вечно ходила с толпой друзей. Плюс ко всему, я вечно оказывался жертвой проделок и издевок. Однажды кто-то набил мою подушку яйцами пикси, на следующий день подожгли мою форму и я пришел на урок в обычной одежде. У Слизерина отняли пять баллов, а меня возненавидели еще больше. Тетради с заданиями и книги исчезали, а потом находились разорванными в самых неожиданных местах. Когда я отправлял сов с просьбой прислать мне новые книги, родители, не задавая вопросов, отправляли, даже когда я попросил прислать учебник по зельям в четвертый раз. Кажется, они понимали, в чем дело, даже если я ничего не рассказывал. Однажды на Зельях я потянулся за своим эссе, который нам задали на дом, но вместо него оказался только разрисованный пергамент. Едва сдерживаясь от злости, я оглядел класс, пытаясь найти шутников. Я готовил это эссе почти неделю. Когда профессор Чанг попросила нас сдать работы, я медленно поднял руку. – Профессор, я… мое эссе… – я не знал что сказать, скажи я правду, все возненавидят меня еще сильней за ябиднечество. – У меня его нет. Профессор медленно ко мне повернулась. – Мистер Малфой, – ледяным тоном произнесла она. – Вы уже четвертый раз не приносите свою работу. Что вы думаете? Что я буду ставить вам оценки только за то, что вы были так добры и почтили нас своим присутствием? Минус двадцать баллов Слизерину и ваша итоговая оценка будет снижена. Сжав губы, я кивнул, не отводя глаз от парты. Но вдруг кто-то сказал: – Профессор Чанг, на самом деле это моя вина. Резко обернувшись, я увидел, что Альбус Поттер поднялся на ноги. – Альбус? Причем здесь ты? – в замешательстве спросила профессор Чанг. – Видите ли, – обезоруживающе улыбнулся Альбус, – Я практиковал вчера чары в нашей общей гостиной. Рядом лежали вещи Скорпиуса, я не заметил… заклинание повело себя неправильно и… я случайно поджег его тетрадь и эссе. Оно было уже дописано, а я, – он с раскаяньем опустил глаза, – я просто засунул вещи ему в сумку. Подумал, может он не узнает, что это сделал я. Профессор Чанг с минуту изучала его взглядом. – Это очень некрасиво, Альбус. Вам следовало ему рассказать. – Я знаю, профессор, – он повернулся ко мне. – Прости, Скорпиус. – Да, все… нормально, – слабо ответил я. – Ну, хорошо, – сказала профессор Чанг. – Альбус, я все равно отнимаю двадцать баллов у Слизерина уже за ваше поведение. А вы молодой человек, – она посмотрела на меня. – Все еще должны сдать мне эссе до завтрашнего вечера. Понятно? Мы кивнули, и она продолжила занятие. После урока я подошел к Альбусу. – Спасибо тебе. За… – я вздохнул. – Просто спасибо. Альбус нахмурился. – Это и вправду моя вина, дружище. Я видел, как ребята это делали, и должен был их остановить, – он улыбнулся. – Слушай, я иду в Большой Зал. Ты со мной? Благодарно кивнув и последовав за ним, я вдруг понял одну вещь. Не знаю как или почему, но Альбус стал именно тем другом, о котором говорила мама. И теперь все будет хорошо. В конце концов, Альбус – один из Поттеров, и ни один ученик не захочет портить с ним отношения. Это все привело к тому, что я встретил Лили. Меня тогда пригласили на Рождество к Поттерам, и мне удалось уговорить родителей отпустить меня. Я только приехал, когда на кухню влетела маленькая девочка с яркими волосами – как огонь в камине – со всеми оттенками рыжего, золотистого и красного. Стоило ей увидеть меня, как ее огромные глаза стали еще больше, и она спряталась за маму. Я тогда только улыбнулся и забыл о ней через секунду, предвкушая восторг Рождества в большой семье, среди детей, часть из которых даже были моими друзьями.