***
Скрежет отодвигаемых стульев заглушила громкая телефонная трель. Моника подняла трубку, не глядя больше в сторону Дианы Хиддлстон. Та тихо выскользнула в прихожую, Адам поспешил за ней, чтобы помочь с пальто и услышал, как Вуд совершенно ровным голосом ответила звонившему. - Да? Тео? Здравствуй, рада слышать! До Адама доносились лишь обрывки разговора, но их хватило, чтобы понять: произошло нечто кошмарное. Худшее в определенной ситуации. Когда миссис Хиддлстон застегнула сапоги, на кухне послышались медленные шаги. - Стойте, - хрипло выдохнула Моника, выходя в коридор и тяжело облокачиваясь на дверной косяк. Вид у нее был как у человека, который принял решение, причем окончательно и бесповоротно. - Мы едем к нему. Сейчас. - Что? - у О`Риордана широко распахнулись глаза. - Что произошло? - Скотт предоставил материалы для публикации в The Daily Telegraph. Номер выйдет завтра. В нем будет информация о появлении Тома в моем доме, наших отношениях и произошедшем у Андерсона, - отчеканила Вуд, глядя в одну точку. - Но ведь в прошлый раз ты сумела... - Адам замялся, покосившись на женщину, изваянием замершую у входных дверей. И решив, что при нынешнем положении вещей тайн подобного рода между ними быть уже не может, тихо продолжил, - В СМИ никогда не упоминалось имя человека, находившегося в доме Андерсона в день перестрелки, на это ушла львиная доля твоих расходов в то время. На заседаниях суда его не было, показания снимали в больнице. Никто, практически никто не знает, что Том Хиддлстон был причиной, а те, кто знает, никогда об это не скажет, иначе это дорого им обойдется, и это твои слова! Официальной версией было то, что Андерсон взял в заложники тебя, потеряв рассудок и вспомнив о застарелой обиде на твоего отца. Прости, что напоминаю, но почему все изменилось? - Правда никому не была особо нужна на тот момент, - скривилась Моника, скрестив на груди руки. - Не было заинтересованных лиц. Моих связей, вернее, связей моего отца, тогда хватило. Скотт же не менее влиятелен. Он выждал момент, все подготовил и ударил в самый неожиданный момент. Замредактора - мой друг, но все что он может - дать мне фору. Скотт договорился с кое-кем гораздо более важным, и там замешан крупный шантаж. Для него это очень важно - отомстить. - За что? - он должен был это спросить. Не хотел, но должен был. - Перед официальной помолвкой я бросила его, выбрав Тома, - она вызывающе вскинула голову, глядя Адаму прямо в глаза. Но тот ничего не сказал, просто кивнул. - Нам нужно собираться. Мы оба - я и Том, - Монику передернуло, - должны выступить в одном из завтрашних вечерних шоу, иначе будет поздно. Мы должны рассказать все - сами. Или нас погребет под тоннами лжи и сплетен желтой прессы. - Не вас, - негромко заметил мужчина. - Его. Ты и твой отец в этой ситуации - герои. Он жертва. Ты не хочешь, чтобы он ей стал. - Ты не можешь себе представить, - прошипела Вуд, подавшись вперед и вплотную приближая свое лицо к его. - В самых страшных кошмарах ты не можешь представить, что он пережил. И если не выступить, тысячи журналистов будут додумывать, сочинять, воображать, публиковать свои предположения о том, что было в том же доме Андерсона. Его будут спрашивать о каждом из этих предположений. О каждом, понимаешь?! - выкрикнув последнюю фразу, она моргнула, отводя взгляд. - Если я могу этому помешать, я это сделаю. Я обещала ему, что сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуть его к нормальной жизни. - А почему ты себя не хочешь вернуть к нормальной жизни? - Адам повысил голос впервые за все время их отношений. Он кричал, отступив на шаг и бессильно сжимая кулаки. - Самые страшные кошмары? Мой самый страшный кошмар - тебя потерять! - Этого не случится, - она как-то разом растеряла весь запал, опустив плечи. - Можешь не переживать. - Что тебе может помешать снова выбрать его, а не меня? - горько выплюнул О`Риордан. Моника отшатнулась, словно он ее ударил. И тут же подступила вновь, устало заглядывая ему в глаза. - Никогда не сравнивай себя со Скоттом. Никогда не сравнивай себя ни с кем, кто был в моей жизни до тебя. Никогда, понял меня? - выдохнула, переведя дыхание, и отвернулась. - Я позвоню менеджеру насчет завтрашнего мероприятия и оденусь. Дайте мне двадцать минут. Миссис Хиддлстон, я могу попросить Вас подождать? - Конечно, - торопливо закивала та в ответ. Когда Диана Хиддлстон и Адам остались в прихожей одни, мужчина опустился на пуфик там же, запустив пальцы в волосы. Погрузившись в собственные мрачные размышления, он не сразу заметил легкое прикосновение к своему плечу. - Дай ей время, - седая женщина грустно смотрела прямо ему в глаза. - Вы же знаете... - он не сразу справился с голосом. - Вы же знаете, что она любит его. Ей не нужно время, чтобы понять это. Ответом ему была тяжелая, глухая тишина.***
Том вымотался на тренировке до предела. До дрожи в мышцах и ватных ног. Уже несколько месяцев он чередовал этот способ отключиться без снов прежде, чем голова коснется подушки, с виски. И сегодня, из последних сил дойдя до кровати, он попросту рухнул на нее, едва подтянув одеяло. И плевать, что только пробило восемь. Он уже почти вырубился, почти заснул, успев вспомнить (редкая удача!) только окровавленные наручники и ничего больше, как истошно завопил лежащий на прикроватной тумбочке телефон. Том дернулся и резко сел, чувствуя, как заполошно колотится сердце в груди. Номер не был ему знаком, и Хиддлстона почему-то пробило дрожью. Медленно, словно зачарованный, он протянул руку и прижал телефон к уху. - Я слушаю. - Том, здравствуй. Рад снова слышать тебя, даже удивительно, что ты до сих пор жив, - голос на другом конце лениво тянул слова, и Тома прошибло холодным потом. - Это Скотт. Думаю, ты помнишь меня. Я не отниму у тебя много времени. Я звоню сказать тебе, что разрушу все твои планы, как ты однажды разрушил мои. Ты проснешься завтра утром, и все поймешь. До встречи. До скорой встречи, Том. Как только в трубке раздались короткие гудки, внизу раздался звонок. Но первый Том не услышал. В ушах жутко шумело, полупрозрачная темнота комнаты плыла перед глазами. В прихожей снова пронзительно зазвенело, и мужчина, краем сознания удивившись, кого могло принести в такое время, вцепившись в перила, медленно, с каждым шагом преодолевая себя, стал спускаться по лестнице.***
- У нас есть время до завтрашнего полудня. Нужно взять копию дела и запросить вещественные доказательства для повторного ознакомления, это не будет проблемой, - Моника, уже полностью одетая, лихорадочно строчила что-то в телефоне, слепо шаря другой рукой по комоду в поисках ключей. - Нужно предупредить маму. Позвонить адвокату. Боже, у нас совсем нет времени... - А адвокат-то зачем? - пробурчал Адам, прекратив ее бесплодные попытки найти ключи и вставив их в замок самостоятельно. - Ты же понимаешь, что это означает новый судебный процесс? - не отрываясь от телефона спросила Вуд. - Но на этот раз публичный. Открытый. За которым будет следить вся Великобритания. - В смысле? - он споткнулся о крыльцо, едва не растянувшись на гравийной дорожке перед домом. - О чем ты? - В смерти Сары Андерсон виновен ее родной дядя. И Тайлер Андерсон, в отличии от своего брата, живее всех живых, - мрачно выговорила Моника. - А ты уверена, что он... Хиддлстон согласится на это? - спросил О`Риордан, безропотно садясь на пассажирское сиденье. - В этот раз я не дам ему выбора, - процедила она, убирая волосы, упавшие на глаза. - Моника, Вы не обязаны это делать, - робко подала голос миссис Хиддлстон, садясь в машину. - Вы и так очень много сделали для нас... Для него. - Вы пришли ко мне за помощью, - зло чеканя каждое слово ответила Вуд, яростным рывком застегивая ремень безопасности. - Говорите адрес.