***
Вытянутая зеркальная высотка ArtBuildingsGroup показалась Монике склепом, в который она вступила добровольно. Она быстро прошла по коридору, стараясь не оборачиваться на оклики и не обращать внимания на перешептывания. Кивнула помощнице, встревоженно переминавшейся у входа в зал совещаний, и забрала у нее толстую черную папку. - Мисс Вуд, так это правда? - рыжеволосая девушка с трудом сдерживала слезы. Вуд, быстро пробегавшая глазами документы, бросила на нее косой взгляд. - Да. - Н-н-но Вы же останетесь? - пролепетала та, со страхом глядя на нее. - Я полагаю маловероятным, что мистер Андерсон изъявит желание видеть кого-либо из моей семьи в данном здании, - уронила Моника. - Но ведь... - Габриэла, - Вуд со стуком захлопнула папку. - Все прибыли? - Да, - понурила голову секретарь. - Мы готовы начать. - Вот и отлично, - отчеканила Моника. - Быстрее начнем, быстрее закончим. И решительно распахнула дверь. Огромный зал с панорамными окнами до пола и гигантским овальным столом по центру полнился шумом возбужденных голосов, которые моментально стихли, стоило Вуд вступить в помещение. Она вздернула подбородок и остановилась около своего кресла, стоявшего во главе стола. - Господа, я рада видеть каждого из вас. Прошу, садитесь. С нестройным шорохом все расселись по своим местам. - Мы вместе пережили непростой год, - негромко, но спокойно заговорила Моника. - И я благодарна вам за великолепное выполнение своих обязанностей. Она медленно обвела взглядом собравшихся. Грег Вандервуд, директор отдела продаж. Бесцветный блондин с намертво прилепившейся улыбкой, производивший обманчивое впечатление, болтуна, лицемера и мягкотелого человека. Он первым встал на ее сторону, когда компания перешла к ней, и совместными усилиями они сумели не только избежать краха, но и добиться стабильного роста доходов. Седоволосый, кряжистый и молчаливый мужчина с прямоугольным лицом и массивными очками. Якоб Райли, глава инженеров. Он просто как следует выполнял свою работу, вне зависимости от руководства, и, несомненно, так же поступит и сейчас. Молодой, лет на пять старше Моники, холеный брюнет с проницательными серыми глазами и нервными длинными пальцами. Оливер Эдвардс, аналитик, чрезвычайно гордившийся своими валлийскими корнями. Поначалу он пытался за ней ухаживать, но, получив отказ, сумел смирить свою гордость и стал одним из самых верных ее союзников. Худой, похожий на ястреба, приглаживающий зачесанные назад смоляные пряди Дилан Берч, руководивший отделом кадров. Вкрадчивый, изворотливый, он дольше всех лелеял надежду стать исполнительным директором ввиду невероятного профессионализма и опыта и теперь выглядел практически радостным. Джереми Голдман. Давний друг, старый знакомый. Глава отдела проектирования, в котором когда-то он работал вместе с Моникой. Постоянно чертыхавшийся, проклинавший погоду, правительство, Андерсона, ворчавший на Вуд, но помогавший и поддерживавший всегда и во всем. Еще с десяток мужчин. Ни одной женщины. Каждый из них оставил след в ее сердце. Как бы то ни было, в итоге они сплотились, стали настоящей командой, которая преодолела трудности, которые для любой другой корпорации стали бы сокрушительными. И Моника их все же подвела. Не справилась. Так и не обыграла Андерсона. - Для меня было огромной честью работать с вами. Но обстоятельства сложились так, что я вынуждена с вами прощаться. В зале воцарилась абсолютная, мертвая тишина. - Разумеется, вы уже знаете, что акции ArtBuildingsGroup переходят к Groundwork. Через две недели будут оформлены последние документы, и с нового года самостоятельное существование компании прекратится. Вуд прочистила горло, избавившись от вставшего в нем кома. - Я собрала вас сегодня для того, чтобы представить вашего нового директора. Отныне все решения вы согласовываете с ним. Габриэла, приоткрыв дверь, бесшумно прошмыгнула по залу и наклонилась над ее плечом, едва слышно прошептав: - Он приехал. Моника кивнула ей, тут же пулей вылетевшей обратно, и тихо произнесла, вновь обращаясь к застывшим за столом мужчинам. - Вы прекрасная команда. Я горжусь тем, что знаю вас. Каждого из вас. Я горжусь тем, что такие люди, как вы, работали под моим началом. Она услышала, как за ее спиной открылась дверь, и молча встала, глядя прямо перед собой. - Мистер Александер Андерсон. Ваш новый руководитель, - безжизненно выговорила она и только потом обернулась, чтобы поприветствовать гостя, который теперь был здесь хозяином.***
- Какое блюдо Вы предпочитаете? - та же стюардесса стояла в проходе, с готовностью держа планшет и ручку, чтобы записать заказ Хиддлстона. Том удивленно огляделся. Он так глубоко погрузился в приятные, радостные размышления, что не заметил, как самолет уже преодолел половину расстояния до столицы Эфиопии и теперь летел сквозь клубящиеся серые тучи, заметно снизившись. - Дайте мне минуту, будьте так добры, - он зашарил вокруг и, наконец нащупав меню, торопливо его открыл. Девушка приняла заказ у его соседа, высокого старика с иссиня-черной кожей, и снова обратилась к нему: - Вы уже выбрали? - Да, я бы хотел... И в следующий миг самолет тряхнуло. Нет, не так. Тряхнуло. Стюардесса выронила планшет и ухватилась за соседнее кресло. Из динамиков раздался нарочито спокойный голос пилота: - Дамы и господа, говорит командир воздушного судна, наш самолет входит в зону турбулентности, просьба занять свои места и застегнуть ремни безопасности.***
Александер Андерсон был с ней одного роста, маленький, нескладный, с огненно-рыжими волосами и яркими голубыми глазами. Он явно волновался, то поправляя золотые часы на запястье, то потирая огромный, похожий на картофелину нос, то засовывая руки в карманы выглаженных черных брюк. В безупречно чистом и безликом зале он казался настолько же неуместным, насколько нелепым в целом. Моника ошарашенно взирала на главную причину бедствий своей семьи и Тома Хиддлстона и не верила своим глазам. И это жалкое создание возглавит две успешнейшие корпорации Великобритании? На лицах руководящего состава ArtBuildingsGroup тоже читалось потрясение. Радость Берча очевидно поугасла. Вуд на мгновенье понадеялась, что Андерсон заговорит и развеет первое ужасающее впечатление грамотной речью и острым умом, но этого не случилось. - Д-д-добрый день, мне очень приятно, - невпопад выпалил он. Если бы Моника могла, она бы сделала небезызвестный фейспалм. Только в этом, в отличии от мемов, не было бы ничего смешного. - Мисс Вуд, чрезвычайно рад знакомству, - он схватил ее руку и судорожно потряс. - Наслышан о Вас. - Я тоже, - оскалилась в ответ она, до хруста сжав его пальцы. - Полагаю, что передаю компанию в надежные руки, - Вуд даже не пыталась скрыть сарказм. Она наклонилась к нему, похлопав по плечу и шепнула так, чтобы услышал только он: - Надеюсь, Вы сумеете грамотно провести объединение. Ваш отец щедро оплатил его двумя смертями и полдюжиной разрушенных судеб. У Вас нет права на провал, мистер Андерсон. Он отшатнулся, испуганно глядя на нее. - О чем В-в-вы говорите? - от волнения он заикался. - У меня нет времени на Ваше представление, мистер Андерсон, - жестко процедила Моника, отворачиваясь к столу. - Давайте просто покончим с этим. Она махнула рукой мгновенно подорвавшемуся штатному фотографу и встала рядом с Андерсоном у окна, на фоне хмурого Лондона. Растянула губы в улыбке и терпеливо выдержала несколько ослепляющих вспышек.***
Самолет тряхнуло снова, потом еще раз и еще. С полок посыпались вещи. БУХ. Тома подбросило в кресле. Ремень безопасности больно врезался в бедра. За его спиной раздались испуганные крики. В динамике неестественно ровным голосом снова вещал кто-то из экипажа, но он почти не слышал этого. Все его существо затопил страх. Не то чтобы полеты были его фобией, но умереть вот так, совершенно беспомощным, не в силах ничего сделать, изменить, не в состоянии даже попытаться было невыносимо... обидно. Сейчас, когда все только-только стало налаживаться, когда он только-только начал верить. Верить, что все будет хорошо. С новым содроганием летающей машины с полок выпали последние чемоданы, пропущенные в ручную кладь. Где-то в хвосте пронзительно заплакал ребенок, и сверху автоматика выбросила кислородные маски. Из голоса стюардессы, объявлявшей последовательность действий, спокойствие исчезло почти полностью. БУХ. Том вцепился в подлокотники, до побеления сжав пальцы. Стук заполошно колотившегося сердца громко отдавался в ушах, перекрывая все остальные звуки. Секунды растягивались в вечность. И вдруг пришло понимание, окончательное: он ничего не может сделать. Ничего. В груди резко стало пусто и как-то холодно. Он протяжно выдохнул, и из тела ушла дрожь, кроме той, что передавало трясущееся кресло. БУХ. Том закрыл глаза. Под плотно опущенными веками вдруг возникло лицо Моники с легкой полуулыбкой на губах. Он вздохнул, почти полностью расслабившись. Самолет снова вздрогнул, на этот раз почему-то беззвучно. И ничего не стало.***
- Что ж, я полагаю, что могу присутствовать на первом совещании нового директора? - предельно учтиво осведомилась Вуд. - Знаете, для меня это будет полезным опытом. - К-к-конечно, - выдавил тот, покраснев до корней волос и глядя на нее с нескрываемым ужасом. Она коротко склонила голову и села на ближайшее к Андерсону кресло. Габриэла вдруг опять оказалась рядом и торопливо зашептала ей на ухо срочное сообщение Роберта, пришедшее из Белфаста. - Он просил передать, что после Вашей отставки он ни секунды не останется на своем... БУХ. И Монику будто что-то ударило в грудь. Толкнуло, словно тяжелый таран, выбив воздух из легких. Сердце екнуло, рванулось, сбившись с ритма, а потом его вдруг сжало так сильно, что стало больно дышать. Она скомкала, схватившись, шелковую блузку где-то напротив диафрагмы, судорожно вдохнув. - Том... Его имя вырвалось у нее прежде, чем она сама это поняла. И еще раньше, чем она действительно поняла. Почувствовала. - Мисс Вуд, Вам нехорошо? - Том... Огромный самолет, будто чудовищная сломанная игрушка, медленно разделился на две части. Правое крыло гротескно изогнулось и отлетело в сторону. Моника механически повернула голову, глядя сквозь обеспокоенную помощницу. - Мисс Вуд? Что с Вами? Мисс Вуд?! - Том... Первым в океан рухнул нос, взорвав лазурное полотно воды, следом - хвост, неловко завалившись на бок. Моника, пошатнушись, поднялась на ноги, отодвинув кресло и вцепившись до побелевших пальцев в его спинку. - Мисс Вуд? Кто-нибудь, вызовите врача! - Том... Спустя несколько минут на поверхности, разлетевшись на несколько километров вокруг, остались только всплывшие тела, раскуроченные чемоданы и обломки кресел. По бирюзовой воде медленно расплывалось гигантское пятно разлившегося топлива. Моника неверными шагами добралась до двери, выпала в коридор, едва успев в последний момент ухватиться за стену. Куда?.. Скорее, скорее. - Том... - Пожалуйста... - Нет... Сердце билось сумасшедшей птицей. Разрывалось от боли, за ребрами ему было слишком тесно и страшно. Моника сползла по стене, задыхаясь и расцарапывая ногтями грудь так, будто хотела разворотить грудную клетку и вырвать из нее мучительно пульсирующий живой комок. Чтобы ее сердце перестало безумно, отчаянно, с безмолвным криком рваться ко второму. - ТОМ! К сердцу, что остановилось где-то над Средиземным морем.