От любви до ненависти...

Получилось. Она действительно это сказала. Прозвучало жестоко и не в меру самонадеянно, но так даже лучше. Неджи должен понять, что у них нет иного способа выкрутиться из этой адской передряги, что в своем положении он может рассчитывать только на нее. «Прости, тетушка Цунаде. Но, по всей видимости, ты не на ту сделала ставку» Работа в команде, в частности в связке с синоби типа Неджи Хьюга — не ее конек. Она — индивидуалка, и это ярко проявляется во всех сферах. На усталом лице Касуми заиграла иронично-снисходительная ухмылка. Потерев покрасневшие от недосыпа глаза, она присела на краешек кровати. Пошли четвертые сутки ее заточения. За это время Касуми толком не отдыхала. Она плохо спала и часто вскакивала по ночам от малейшего шороха, а иногда и просто от беспокойно зудящих мыслей в голове. Акацуки подозрительно бездействовали, хотя регулярно и снабжали ее питьем и едой. Чаще всего провиант доставлял Дейдара. Появляясь в комнате, он обычно одаривал куноити искрометной улыбкой. После скупого обмена любезностями, как Касуми про себя называла попытки уязвить друг друга, синоби ставил поднос на столик возле окна и уходил, тщательно заперев за собой дверь. Хотя она была официально зачислена в ряды организации, доверия снискать не успела. Из чего и проистекали существующие меры. После встречи с Неджи Хидан провел Касуми путаными переходами в соседнее, как позже выяснилось, жилое крыло здания. Выщербленные временем ступеньки круто взбирались вверх и именно по ним они поднялись на третий этаж. Касуми, невзирая на очевидное намерение бывшего запутать ее, четко фиксировала в памяти дорогу, что с ее восприятием, не составило особого труда. На зрительную память она никогда не жаловалась и обычно запоминала слету. Еще в бытность Академии учителя с удивлением отмечали эту особенность Касуми. В то время, как однокашники скрупулезно заучивали материал, ей достаточно было его просто бегло пролистать и необходимая информация оседала в голове. Хидан не мог знать об этом, так как данной ступени во взаимоотношениях они не успели достигнуть. Поэтому и лез из кожи вон, стараясь сбить ее с толку, периодически отвлекая раздражающе нудными разговорами. — Прибыли. — важно объявил синоби, останавливаясь у двери в дальнем конце коридора. — Здесь тебе предстоит спать и жить. — сказав это, Хидан отпер замок и приглашающем жестом предложил ей зайти внутрь.– Счастливица. Пользуйся благосклонностью Лидера пока можешь. Вероятно что-то в тебе зацепило его, раз он соизволил выделить тебе в пользование одну из лучших комнат в этом клоповнике. Впрочем, если она все же придется тебе не по нраву, можешь перебраться ко мне. — невинное выражение лица мужчины не обмануло Касуми. А лукавый взгляд вишневых, поблескивающих глаз сказал больше, чем его лживые губы. — Благодарю… — бросила куноити через плечо, решительно ныряя в помещение. — Но полагаю, даже в случае крайней нужды обойдусь как-нибудь. Очутившись внутри, Касуми хватило пары секунд, чтобы осмотреться, после чего она с коротким «Извини» захлопнула дверь в аккурат перед носом нукэнина. Впрочем, Хидан ничуть не рассердился. Напротив, кажется, ее поведение лишь позабавило его, так как он громко рассмеялся. — Дикарка… — Прижавшись щекой к преграде, за которой трусливо спряталась от него девушка, ниндзя провел рукой вдоль фигурной филенки. — Все равно ты никуда не денешься и рано или поздно снова станешь моей. «Мечтать не вредно…» — мысленно возразила Касуми. Возвращаться к Хидану она не собиралась. Тем более теперь, когда ей открылась его истинная сущность. Что же касается «фурии» — на подобные обзывательства куноити уже давно не реагировала. Многие так ее называли. Это обидное прозвище прочно приклеилось к ней еще со школьной скамьи. Сначала она жутко злилась. Однако со временем научилась не только спокойно воспринимать унизительные обзывательства не понимающих ее сверстников, но и начала соответствовать определению. А что еще ей оставалось? Нужно же было сироте как-то защищаться от несправедливых нападок и выживать в мире, признающем лишь силу и власть? Разумеется одиночество Касуми являлось субстанцией надуманной, ведь существовала Цунаде под патронатом которой прошло все ее детство и которая с периодическим фанатизмом пыталась исполнять родительские обязанности в перерывах между загулами и приступами игромании. Пока она пропадала в клубах, сливая баснословные суммы, Касуми остро нуждалась в поддержке близкого человека. Но разве думала об этом Цунаде? Немудрено, что вскоре в их отношениях образовался холодок, систематически выливавшийся в грандиозные выяснения отношений. Славное было время. Куноити ностальгически улыбнулась и, откинувшись назад, растянулась на цветастом шерстяном пледе. Постепенно ностальгия сошла на нет, и так же внезапно потухла ее улыбка. Слишком долго бездействовали Акацуки. Это угрожающее затишье, словно штиль перед бурей, не предвещало ничего хорошего. Касуми прибывала в угнетающем напряжении. Переживая за Неджи, она, между тем, никак не могла отделать от мыслей об загадочном Лидере организации. Постепенно погружаясь в тяжкое забытье, девушка думала о нем, о его причудливых глазах и несуразных рыжих волосах. — Касуми-тян… Касуми-тян… — звал ее женский голос. Он-то и выдернул Касуми из сна. Не успев размежить веки, девушка села и весь спектр недовольства обозначился на ее помятом лице. — Какого черта? — пробурчала она, щурясь от яркого света, льющегося из незашторенного окна. Слегка дезориентированная после внезапного пробуждения, Касуми не сразу смогла понять где находится. Когда же вспомнила, то испытала досадное разочарование. Селение Дождя. Неджи. Акацуки… — Прости, что потревожила, Касуми-тян… — неловко замялась в дверях Конан. Голос ее сквозь звон, царящий в голове, показался куноити каким-то вялым. Однако она не придала этому значения. У нее разыгралась кошмарная мигрень, и единственное о чем Касуми могла в тот момент думать, как избавиться от недуга. — Повезет, Бог простит, Конан-тян… — раздраженно буркнула она, растирая болезненно пульсирующие виски. — Чего тебе? — Я принесла форму. Здесь белье, трикотаж, обувь и плащ… — опустив внушительную стопку одежды на краешек кровати, перечислила Конан. Касуми же, весьма заинтригованная ее тоном, села поудобнее и подтянула колени к груди. Внимательно посмотрев на девушку, она отметила ее довольно болезненный вид. Бледные щеки без капли румянца. Печальное золото глаз, чью красноту с трудом оттеняли темные тени. Скорбная складка в уголках трагично подрагивающих губ. Словно приведение она замерла в изножии кровати, прижимая к груди конусообразную соломенную шляпу. — Она тоже мне? — спросила Касуми. Девушка не сразу поняла ее и переспросила: — Что? — Шляпа. Конан обратила растерянный взор на головной убор, затем нехотя водрузила его поверх стопки. — Ну разумеется… — Наверное, мне стоит поблагодарить тебя.… Весьма любезно с твоей стороны обеспечить меня униформой. — Не утруждайся, мне несложно было сделать это. — Торопливо отчиталась Конан. — Кроме того, это приказ. — Пейн… — бессознательно пробормотала Касуми, попутно поймав на себе напряженный взгляд собеседницы, прежде чем с ее стороны последовал утвердительный кивок. «Что с ней не так?» — задалась вопросом куноити. Конан держалась нервозно. К тому же ее руки, когда она сгружала одежду на кровать так сильно дрожали, что не заметить было невозможно. Девушка поморщилась, чувствуя, как где-то внутри ее существа зарождается нечто теплое, весьма отдаленно напоминающее сочувствие. Ах, как неуместно! У нее и своих забот пруд пруди. Стоит ли сопереживать преступнице отчасти благодаря которой она очутилась в крайне затруднительном положении? Проблема носила по большей части абстрактный характер. Однако как бы не велико было желание Касуми отмахнутся от нее, она ощущала незримую связь с девушкой, зародившуюся на мосту под проливным дождем. Может действительно, сложись все иначе, они смогли бы стать подругами? — Ты часом не больна? — невзначай поинтересовалась Касуми. — Почему ты так решила? — удивилась Конан. — Неважно выглядишь. Случилось что-то? Или дружок опять шалит? — насмешливые слова слетели с языка, прежде чем Касуми успела спохватиться. Однако именно они и заставили отступницу встрепенуться. Конан вздрогнула, затем обреченно вздохнула, виновато опустив ресницы. — Он просто… — На том ее речь прервалась. Она прижала ладони к груди. Изящные пальчики обреченно вцепились в трикотаж темно-синей кофты. Касуми же, и думать забывшая о мигрени, вдруг с ясностью осознала, что от соплей ей никуда не деться, как бы люто она ненавидела эти мерзкие проявления человеческой слабости. Но тем не менее решительно скинула ноги с кровати, пристально посмотрев Конан в глаза. Она не знала всей подоплеки ее взаимоотношений с Пейном. Однако видела, насколько она тяготиться ими. — Одна моя знакомая как-то сказала… — терпеливо стартовала Касуми. — Если долго держать заботы в себе, можно заработать нервный срыв тогда, когда это совсем не нужно. Я понимаю, конечно, мы с тобой далеко не подруги. Но если тебе плохо и не с кем поделиться, имей ввиду, я умею хранить секреты. На бледном, застывшем лице Конан отразилось двойственное выражение растерянности и замешательства. Отступница долго молчала. И Касуми невольно подумалось, что она, наверное поспешила со своим проявлением эмпатии. Потянулись досадные секунды ожидания, по истечении которых ей стало жутко неловко. Все же не в обычаях Касуми было изображать «жилетку». Смешно уже само по себе то, что она, не имея ни опыта, ни особого на то желания, пытается проявлять участливость в общении с той, кого казалось бы должна презирать. Однако нонсенс в том, что Касуми не испытывала к Конан презрения, так же как и не чувствовала к ней жалости. Ее, как не странно, занимали иные, несколько отвлеченные от непосредственно личности девушки вопросы. Например, почему Конан, если рядом с Пейном ей настолько не комфортно, не порвет с ним? Или он настолько страшен, что сама перспектива хотя бы приструнить его ужасает ее? А может всему виной любовь? В любом случае, что бы не сдерживало куноити, ее это не касалось. — Я весьма признательна тебе, Касуми. Но все в порядке. Не стоит беспокоиться. День выдался тяжелым и всего-то. — внезапно улыбнулась Конан в ответ на тревогу в глазах собеседницы. Эта элементарная эмоция чудесным образом преобразила ее лицо, и оно перестало казаться таким подавленным и посеревшим как прежде. — Ты очень добрая. Я поняла это еще тогда, на мосту. А позже, когда ты поступилась гордостью ради напарника, лишь убедилась… Не дослушав, Касуми прыснула и покачала головой, таким образом не позволив девушке закончить мысль. — Не заблуждайся, Конан. Это последнее, в чем меня можно «обвинить». И действительно, в свой адрес она наслушалась всякого: выскочка, стерва, фурия, сучка. Однако никогда «добрая». — Не подумай, это не лесть. — настаивала Конан, вскидывая искренние глаза. Подавшись к ней, она порывисто стиснула ее руку. — Я действительно так считаю! Ты лучше и благородней, чем полагаешь. И это определяется отнюдь не словами. Они лишь ширма, пыль в глаза, за ними ты скрываешь свое благородное сердце. Признаться, я восхищаюсь твоей независимостью и смелостью. — Спокойней, не гони, подруга! — дико отпрянула от отступницы Касуми. Ей непривычно было слышать хвалебные оды в свою честь. Тем более из уст той, к кому по определению не испытывала доверия. — Мы едва знакомы. Ты меня совсем не знаешь. — Фактически - да, Касуми. — согласилась Конан, роняя руки. — Однако в реальности все обстоит несколько иначе. Касуми воздержалась от комментариев и выразила свое недоумение, изогнув брови. Конан поспешила добавить: — Не удивляйся. На практике мы заочно знакомы вот уже пару лет. — Вот как? — нахмурилась Касуми. Услышанное ей отнюдь не понравилось и могло свидетельствовать только об одном. — Мы никогда лично не пересекались до того дня. В этом я более чем уверена. Значит версия со случайным знакомством отпадает. Так откуда ты знаешь меня, Конан? Под грузом подозрений, дружелюбие Касуми начало таять. — Не думаешь ли ты, что случайно очутилась здесь? — Вовсе нет. Твой дружок ясно дал понять, что выбор пал на меня благодаря моим связям с Хокаге. Скупо улыбнувшись, Конан кивнула. Поразительное умение этой девушки моментально переключаться с одного состояния на другое говорило если не об отличном самоконтроле, то о непревзойденном актерским таланте. — Акацуки долго вели тебя. Я бы сказала, очень долго и тщательно изучали твои повадки, привычки и слабости. — Каким образом? — недоумевала Касуми. Едва ли кто-либо из Акацук мог беспрепятственно находиться рядом с ней и собирать информацию, не опасаясь разоблачения. — Среди наших завелась крыса? Конан помедлила. — Необходимая мера… Предатели есть везде. Главное их найти. Касуми резко встала. В груди ее запылала ярость. — Назови имя. Я порву эту суку на части! — выпалила она. И сомнений в том, что будь то возможно, так куноити и поступила, у Конан не возникло. — Сожалею… — промолвила она. — Даже, если бы я и владела подобными сведениями, ты бы не скорое еще сумела добраться до информатора и воздать ему по заслугам. Осознавая ее правоту, Касуми сердито засопела. Интерес к разговору был ею утрачен. Впрочем, Конан не спроста его затеяла. — Что-то не улавливаю, к чему ты ведешь? — фыркнула она. — Хочу, чтобы между нами не было недопонимания. — Незамедлительно заявила отступница и заглянув в ее глаза, девушка не нашла признаков лукавства. Золотые омуты безмятежно взирали на нее. — Поздравляю, желаемое достигнуто. Я прекрасно понимаю тебя. — Резко воскликнула Касуми. Метнувшись к изножью кровати, она схватила венчавшую гору тряпья шляпу и в сердцах запустила в противоположный конец комнаты. Вопрос о том, зачем Конан сегодня заявилась к ней, больше не стоял перед ней. Осознание этого смыло остатки сочувствие к этой изворотливой преступнице, умевшей так ловко играть на чувствах. — Небось, Хидан нажаловался, раз Пейн выслал кого-то, чтобы указать мне на место.  — Напротив, я здесь, чтобы рассказать насколько ценно сотрудничество между нами. — Ты — весьма смышленая девушка, однако я все же обязана пояснить. Полагаю, ты в курсе ситуации в мире и понимаешь, сколь важно своевременно овладеть информацией относительно деятельности врагов. Акацуки давно интересовала деятельность руководства Конохи. С этой целью среди синоби селения и были завербованы ниндзя высокого ранга, снабжающие организацию необходимыми сведениями. Но то были лишь крохи. Так как данные люди практически не имели доступа к верхушкам власти. Встала задача найти такого человека в окружении хокаге, который будет находиться с ним накоротке. Так мы вышли на тебя, Касуми. Поэтому, пожалуйста, хорошенько подумай, прежде чем предпринимать что-либо. Ибо он тебя просто так не отпустит.