Невозможно контролировать

Темнота окутывает меня, словно теплое меховое одеяло. Таким одеялом меня укутывала мама, когда в доме становилось относительно холодно, и я, как самая мерзлячая, сворачивалась в него, как в кокон, и пряталась в самой дальней комнате дома. Вокруг так тихо, что я слышу легкое падение листа на сырую землю, стук капель дождя о стекло, дуновение ветра в небольшую щель в дверном проеме. Оборачиваюсь назад, стараясь разглядеть хоть что-нибудь, и замираю. - Мама! - маленькая светловолосая девочка, одетая в светло-серое платье, бежит к невысокой темноволосой женщине. В ее руках осколок стекла, на котором видны капельки росы, переливающиеся разноцветными цветами при солнечном свете. - Смотри, мама! - Красиво, - тепло улыбнулась она, подхватив дочь и подкинув ее в воздухе. - Выбрось только быстро, чтобы папа не увидел. - А он меня опять ударит, да, если увидит? - тихо спросила девчушка, обняв маму за шею. Женщина нахмурилась и покачала головой. - Папа тебя бил? - злостно спросила она у нее. Девочка согласно кивнула и прикусила нижнюю губу. - Я же ему говорила, чтобы он не поднимал на тебя руку. Нет, мы же сами с усами, умные-заумные. - Это как-так? - улыбнулась девушка. Девочка на глазах превратилась во взрослую привлекательную особу женского пола в черном строгом платье. Светлые волосы, голубые глаза и черная татуировка на теле - это была я. Я смотрю на саму себя со стороны и невольно ахаю. Неужели, я, действительно, так выгляжу на самом деле?! Нет, этого не может быть... Отреченные не одеваются в такие цвета и не делают татуировки. Но я ведь не отреченная. Я бесстрашная. - Ты не должна быть здесь, Трис! - мама недовольно хмурится и кладет руки на мои плечи. Я вздрагиваю, почувствовав прикосновение. - Это не твое место. - Почему?... - вопрос застывает на моих устах, потому что я не слышу своего голоса. Выдыхаю в воздух не слова, а углекислый газ. - Тебя там ждут, - ее слова, слова мамы, звучат, как приговор: строго, четко и ясно. Я не могу не подчиниться. - Ты нужна там, Трис. Нужна... Я широко распахиваю глаза и резко сажусь на постели. Чувствую капельки пота, выступающие на лбу, от неожиданного сновидения. Волосы настойчиво лезут в глаза, но я быстро заправляю непослушную прядь за ухо. Ты не должна быть здесь, Трис... Это не твое место... Тебя там ждут... Ты нужна там, Трис... Мама никогда не называла меня моим новым сокращенным именем, которое я получила при переходе в эту фракцию от своего друга и наставника Амара. Значит, она не могла знать о нем. Но откуда?... Как она узнала?... И почему она так сказала мне?... - Тебе нужно соблюдать постельный режим и лежать, - голос медицинской сестры звучит рядом со мной, отчего я вздрагиваю и поднимаю на нее глаза. Взрослая женщина с оливковой кожей, большими карими глазами и длинными огненно-рыжими волосами, одетая в белоснежный врачебный халат, держит в руках упаковку каких-то таблеток и шприц. - Я, конечно, понимаю, что ты Бесстрашная, но геройствовать сейчас не нужно. Если ты заботишься о своем здоровье, разумеется. - Хорошо, - я киваю головой и послушно ложусь на больничную койку, натянув на себя легкую светлую простынь. Женщина тепло улыбается мне, отчего вокруг ее глаз появляются маленькие морщинки. - Что со мной было? - Ты потеряла сознание и не приходила в себя более двух дней, - она мгновенно становится серьезной и хмурит черные изящные брови. - Доктор Андерсон предполагает, что у тебя случился нервный срыв. Я, пожалуй, соглашусь с ним. - Из-за чего произошел нервный срыв? - тихо интересуюсь я, прикрывая глаза. - Скорее всего ты переволновалась по какому-то поводу, - отвечает она. - Может быть, это на почве стресса или депрессии, эмоциональное потрясение. - А избиение человека можно считать эмоциональным потрясением? - спрашиваю я, приоткрыв один глаз. Женщина невесело улыбается и качает головой. - Это эмоциональный срыв, Трис, - сдержанно говорит она и протягивает мне какую-то таблетку. Я осторожно сажусь и беру ее в руки, тщательно рассматривая со всех сторон: большая, круглая, оранжевая. - Просто выпей и не переживай, так как это снотворное. Тебе нужно есть больше фруктов и овощей, много отдыхать и не волноваться. - Спасибо, - я глотаю таблетку и ложусь обратно на койку, закрывая глаза. Женщина тихо смеется, и я хмурюсь. - Твой парень так заботится о тебе, - произносит она. - Принес тебя к нам и не отходил ни на шаг. Это я его сейчас отправила поесть и поспать, чтобы у него не случился обморок. - У меня нет парня, - качаю головой я, чувствуя, как сон медленно уводит меня за собой. - Сомневаюсь в этом, - смеется женщина. - Ты явно нравишься этому парню. Не будь дурой, бери его и не отпускай от себя. Такого как Тобиас ты еще не скоро встретишь. Тобиас. Сердце делает кульбит и ускоряет свое биение, заставляя меня глупо улыбнуться. Мысль о том, что он беспокоится обо мне и проводит около меня сутки, меня несколько радует. Как только я выйду из стен этого больничного крыла, обязательно поговорю с ним. А пока я удаляюсь в умиротворенное царство Морфея.