Через замочную скважину

У каждой женщины есть свой маленький секрет. Мужчине же желательно иметь большой… Но сейчас не об этом. Секрет только тогда бывает настоящим секретом, когда ты мучаешься, храня его. Так, узрев что-то необычное и не имея сил держать это в себе еще хотя бы одну секунду, Лейла, словно грелка, надуваемая силачом, готова разорваться пополам. - Ты видел? – Лейла заговорщицки шепчет на ухо Томми, одновременно поднимая брови и улыбаясь. – Видел, что у него на щеке? Томми, словно папуас на лекции по квантовой механике, удивленно пожимает плечами, округляет глаза и непонимающе качает головой. - Ну, как же, разве я одна это заметила? - Лейла от нетерпения начинает легонько трясти Томми за плечо. – Там – помада! Он на площадке был с девушкой! – Лицо женщины светится как настольная лампа, включенная в кромешной тьме. Она явно довольна своей наблюдательностью и, словно победительница Лиги Чемпионов, гордо вздергивает подбородок. – Представляешь? - Ну, и? – Томми явно не понимает радости от данного наблюдения и непонимающе смотрит на Лейлу. Вечно эти женщины что-то напридумывают, а потом сами этому радуются. - Как - что? Ты представляешь, какая-то девушка смогла его окрутить! - Лейла впала в непонятную для Томми эйфорию и театрально закатила глаза. – Ведь он же – тоже? - Что - тоже? – блондин явно начинает сердиться на пустую женскую болтовню и на свое тупоумие. - Ну, мальчик-колокольчик, – Игриво подмаргивая, Лейла ждет реакции. Ее слова явно не произвели должного эффекта на Томми, поэтому она продолжает свои замысловатые эпитеты. – Нежный зефир, голубой лютик, - ее нетерпение никак не объясняет смысла ее слов. – Ну, Томми, что ж ты такой непонятливый! – Она начинает вращать глазами, словно следя за детским бумажным самолетиком, и выдает новость прямым текстом,- он же - гей, а целовался с девушкой! Хохот Томми разносится по кухне, словно школьный звонок, оповещающий замученных школьников о том, что уроки окончены. Это не могло не привлечь внимания Исаака, сидящего в комнате. Как опытный охотник, идущий на звук и запах добычи, Изя направляется назад в кухню и, дойдя до дверей, останавливается. Замерев на пороге, он видит хохочущего и кивающего головой Томми и Маму Лейлу, стоящую с хитрым лицом, как у малыша, стащившего перед обедом конфетку. Услышав шаги, Томми резко прекращает смех и разворачивается в сторону двери. - Да, где-то я этот цвет уже видел, - блондин подходит почти вплотную к Исааку и, проведя пальцем по щеке, стирает помаду ярко-розового цвета. – Уж не мадам-фиалки сей колор? – Томми, сжав губы, чтоб не рассмеяться вновь, пристально изучает оставшийся на пальце удивительный оттенок маскировочной косметики для нижней части женского лица. Изя, словно маленький мальчик, заставший старшую сестру за переодеванием, вспыхивает пунцовым цветом и, быстро покинув пределы кухни, скрывается в комнате. - Ой, по-моему, мы его смутили,– Лейла явно встревожена сложившейся ситуацией и начинает нервно сжимать и разжимать кулачки. - Может, пойти извиниться? - Ей, как матери, очень близко состояние Исаака. Она, понимая всю пикантность и неоднозначность обстоятельств, чувствует себя виноватой в неловкости, ощущаемой парнем. - Нет, с него и так хватит, - улыбнувшись, Томми направляется успокаивать соседа. На пороге развернувшись, он говорит, - Кстати, он – не гей. - Ненадолго задумавшись, Томми решает добавить, - хотя, кто их евреев знает… Зайдя в комнату и не найдя Изю, Томми подходит к окну и распахивает занавески. Так и есть, подогнув ноги и притянув колени к груди, сосед сидит на подоконнике. Склонив голову и пряча взгляд, Изя нервно подергивает плечами. Видно парня и вправду задели слова о наличии у него на лице постороннего цветового акцента. -Ну, ты чего? – Томми, положив свою руку на плечо Изе, начинает легонько тормошить. – Я что, угадал? Это и вправду помада Сью? Голова парня, не отрываясь от коленей, начинает кивать, что дает понять о правильности предположений. Плечи, словно волна в океане, медленно поднимаются и опускаются от тяжелых и медленных вздохов. - Так чего ты стесняешься? Вот остолоп. Она ведь классная, - Томми присаживается рядом на широкий подоконник и продолжает, - и давно это у вас? - Да уж пару дней, - Исаак, подняв голову, стыдливо, словно красна-девица из сказки «Аленушка», опускает глазки. – Только ты не говори ей, что ты… Ну, все понял. Ладно? – Исаак печальными и встревоженными глазами смотрит на Томми, который, улыбнувшись, с пониманием кивает головой. - Теперь понятно, почему ты такой странный в последнее время, - прищурив глаза и скрестив руки на груди, Томми смотрит на влюбленного Ромео. И как он это первый не заметил? Да, у этих молодых все так быстро… … Все последующие дни до приезда Адама, проходят как в бешеной гонке. Томми еле успевает участвовать в процессе символизации их с Адамом любви. Работа над картиной идет по сокращенному графику и в ускоренном темпе. Как назло, у Сью стало катастрофически не хватать времени (вот чудеса, и почему это?). Быстро пригоняясь в квартиру Изи, она сумасшедшими темпами начинала творить: расставлять, выкладывать, наливать, высушивать. Затем: намазывать, добавлять, стирать, смешивать, мыть, вытирать. Потом: прикрикивать, рисовать, злиться, рисовать, улыбаться, рисовать. Изя, чертов путешественник, часто отлучался из дома (Боже, и куда же это он, интересно?). Как следствие, художественные встречи происходили впопыхах, не по расписанию, как-то скомкано и сумбурно. Но на конечном результате это никоим образом не отразилось. К концу недели портрет был закончен. Три замученных, но довольных посетителя этого мини-вернисажа стоят и, словно экскурсанты Лувра, застывшие перед полотном «Мона Лиза», созерцают это творение. С неописуемым восторгом на лице и застывшими улыбками три пары глаз смотрят на шедевр. Работа под кодовым названием «Две души» воплотила в себе все те чувства, которые не можешь высказать словами. Это становится возможным, только показав и дав почувствовать… Все эти дни до приезда Адама, пытаясь быть примерным хозяином и уделять как можно больше времени маме Лейле, Томми не забывал быть благодарным Изе за временный приют в его квартире. Дни бегут, как душа прерий – дикий мустанг. Необходимо было закончить все приготовления и успеть съездить в абсолютно разные места. В «Лавку художника» - за шикарной золотистой рамой для картины. В магазин «Клубничка» - за новыми пикантными «домашними игрушками». В кондитерскую «Шоколад Карамельевич Мармеладов» - за сладким сюрпризом для любимого. В салон «Озорные кружева» - за красивым шелковым постельным бельем, заказанным специально по поводу приезда Адама, и прочее, прочее, прочее… В конце недели, когда срок пребывания мамы Лейлы истекал, Томми почему-то загрустил. Все эти дни пробежали, как летние каникулы: быстро и стремительно. Если в первые часы пребывания Лейлы в их с Адамом доме были наполнены напряжением и недовольством, то все последующие – сплошная беззаботная жизнь. Если не брать в расчет мелких конфузов, то Томми это даже понравилось: завтраки в постель, тотальная чистота и порядок, забота, внимание, вкусная домашняя еда. В принципе, у каждого родителя есть как плюсы, так и минусы. Впрочем, как и у любого другого источника питания. … Утром, проснувшись и сладко зевнув, Томми потягивается и одновременно жмурит свои глаза от яркого солнечного света. Блин, почему шторы раздвинуты? А, мама Лейла. Она считает, что солнечные ванны улучшают циркуляцию кислорода в крови, увеличивают количество эритроцитов и активируют обменные процессы всего организма. Как только нормальный человек может запомнить такое количество непонятных слов? Сев на кровати и все еще продолжая где-то внутри сладко спать, Томми слышит скрип двери и приоткрывает глаза. Плавно, словно корабль, заходящий в гавань, в комнату вплывает «морячек».