Дорогой друг

Все мы, - люди, знавшие Бенедикта, - с интересом наблюдали за его новыми отношениями. В последние годы у него очевидно не складывалось с девушками. Были легкие увлечения, но все это отчего-то не переходило в нечто более серьезное. С одной стороны это положение вечного холостяка было предметом шуток как со стороны людей, близких ему, так и с его собственной. Однако он не раз говорил, что это состояние нередко угнетало его. Сплоченная группа круга друзей была для него явной отдушиной. Мы встречались не часто, но старались поддерживать общение. Это, похоже, единственный знакомый мне человек, который мог позвонить мне просто чтобы узнать, как у меня дела, поинтересоваться моим отношением к погоде, деталями работы, даже справиться о здоровье мамы и самочувствии моего кота. Я знала, что это было его обычной необходимостью, формой интереса к жизни через заинтересованность в жизни других. Он мог запросто рассказывать о своих впечатлениях, делиться эмоциями... Такая горячая восторженность, которая могла сменяться часами серьезных философских рассуждений о смыслах бытия, была его вызовом каждому человеку, с которым он общался. Это могло либо утомлять, либо наводить на ответную искренность. Так вот в последнее время он стал частенько появляться в компании некоей девушки, которая сразу привлекла общее внимание своей персоной. На одной дружеской вечеринке, где он появился один, общим голосованием было вынесено решение, чтобы он непременно представил нам ее. Он очаровательно смущался, хоть это, чаще всего, едва заметно на лице тридцати-кхм-кхм-летнего мужчины. Вскоре, мы по-дружески приветствовали Эмили. Эта милая девушка тут же была принята в компанию. Я все выбирала момент, когда смогла бы познакомиться с ней ближе, но, к сожалению, она оказалась в руках одной дамы, которая никак не прекращала с ней какую-то чрезвычайно важную беседу. Потом, как назло, меня вырвали из вечеринки срочные дела, и через полчаса я уже мчалась на другой конец Лондона. Что ж, я утешала себя мыслью, что все же еще смогу показать свою доброжелательность милой подруге Бенедикта. И случай, совершенно неожиданным образом, представился. В разгар одного из рабочих дней меня застал звонок Бенедикта. После непринужденной беседы он попросил меня о встрече, у него было важное дело. Что ж, встретиться во время обеденного перерыва было бы удобно. - Привет, - он улыбался с неизменным радушием, когда мы подошли к столику в кафе неподалеку от офиса, где я работала. - Привет, - в ответ улыбнулась я. - Выкладывай, Камбербэтч, я хочу послушать, - сказала я, заняв свое место. Он закатил глаза так, будто не знал, с чего начать. - Я купил дом, - выпалил он. - Оу, - улыбнулась я. - Замечательно. Где же? - Это особняк в Ричмонде. Умей я свистеть, я бы присвистнула. - Ну-ну, богатенький позер, хотела бы я видеть твоих соседей. Он только неловко рассмеялся. - Что ж, - сказала я, решив вслепую выдвинуть одну гипотезу. - Очевидно, ты вьешь теплое гнездышко. Все так? Он кинул на меня взгляд, означавший "Как ты узнала?", но, подумав, сказал: - Да, это дом, в котором я хотел бы видеть семью. Но, умоляю... Об этом рано еще говорить. Я тактично кивнула. - Но у меня просьба к тебе, - продолжил он. - Я хотел бы переделать этот дом: кое-какие изменения. Ты ведь можешь что-нибудь посоветовать? Я нахмурилась. - Вообще-то реконструкции не совсем мой профиль... - начала я. - Но, послушай, я же знаю, что ты сможешь, - упрашивал он. - Всего лишь взгляни на него, я объясню, что хотел бы сделать. И мы решим, можешь ли ты взяться за это дело. М-м-м?.. - Ну хорошо, - наконец выдохнула я. Это мой законный выходной, а я ехала в Ричмонд, чтобы поговорить с этим самым потенциальным заказчиком. За окном такси мирно проскальзывали, синеющие в утренней дымке дома зажиточных тори, и я была готова пфыкать от пренебрежения к однообразной архитектуре этой части пригорода. Но все же, это милое место. Наконец, остановилась у одного из этих домов, не бывшим чем-то особенным в плане общего облика фасада. Покинув такси, я подошла к ограде. Ворота были закрыты. Что ж, мне оставалось топтаться у дорожки. Наконец, возле остановилось такси, из которого вышел Бенедикт и Элизабет. Он тут же принялся извиняться за то, что заставил меня ждать. - Ничего страшного, - ответила я, щурясь от взошедшего солнца. - Это ведь не мне пришлось торчать в пробке, выбираясь из центра. Он уже привык к моим шуткам относительно его социального положения. Я поздоровалась с Эмили, она держалась приветливо и естественно. - Здесь пока нет обслуживающего персонала, - объяснил Бенедикт, открывая ворота ключами. Мы прошли по дорожке к дверям особняка. Мне, признаться, было неловко от того, что я не знала, каково мое место в этой компании, что мне можно говорить, а от чего следовало бы воздержаться. Но я постаралась настроиться сугубо на деловую беседу, представить, будто это моя обычная работа. - Посмотри, - сказал Бенедикт, запуская нас вовнутрь. - Мне кажется, нужно переделать прихожую, сделать ее более просторной. Так, чтобы можно было сразу попадать в гостиную. - Я не могу отвечать за интерьер, Бенедикт, - на всякий случай напомнила я. - Да, конечно, - кивнул он. - Этим займутся дизайнеры. Но я совершенно не разбираюсь в строительстве. А тут необходима твоя помощь. Видишь эту стену? Похоже, ее нужно снести, но допустимо ли это? Вот вопрос. - В таком случае, мне понадобится план постройки, - заметила я. - Да-да, конечно, - хлопотливо спохватился он. - Сейчас я его найду. Где же он был... Мы прошли в гостиную, Бенедикт перекопал часть полуопустевших антресолей в поисках бумаг. - Послушай, мне кажется, они были в кабинете, - сказал он, обращаясь, кажется, ко мне. Он кивнул мне, будто приглашая идти вслед за ним. Было бы неловко оставлять Эмили в одиночестве. По счастливой случайности раздался звонок в дверь. - Наверное, это по поводу садовника, - наклонив голову сказала она. - Я поговорю. Вероятно, избавив Бенедикта от обременительной обязанности, она с улыбкой отправилась в прихожую. Бенедикт же провел меня в кабинет. - Ах, вот же они, - выдохнул он, раскрывая ящик стола. - Я еще не во всем тут разобрался. Здесь еще много работы. - Да еще какой пыльной, учитывая размах твоих планов. Он лишь принужденно рассмеялся. - Вы ведь уже говорили с Эмили? - остановившись спросил он. - Бенедикт, ну конечно. Правда, на том вечере, если помнишь, я ушла слишком рано. Не успели с ней поболтать, - вздохнула я. - Ах, - зачем-то сказал он. - Послушай, спросишь ее?... - О чем? - О том, что она думает... относительно меня, дома... Просьба была более чем неожиданная. Его лицо выражало крайнюю степень мольбы. - Шпионить предлагаешь... - скептически поджала губы я. - Нет-нет, ни в коем случае, - поморщившись торопливо объяснил он. - Просто мне важно знать, что она думает. - Ладно, хорошо, - согласилась я, решив, что ничего предосудительного в этом не может быть.