Drabble, from the series: What if?

Фэндом: Дневники вампира Пэйринг или персонажи: Стефан/Кэролайн/Клаус Рейтинг: G Положа руку на сердце, Кэролайн считает себя умнее Елены. В отличие от всеобщей любимицы Форбс просчитала каждый свой шаг, чтобы преодолеть пять стадий преодоления горя в два шага. Шаг первый: выключить чувства. Шаг второй: позаботиться, чтобы друзья не включили их обратно. Та-дам! Кэролайн Форбс получила идеальную жизнь. — В этот раз от тел избавляешься ты, — вручив Стефану бокал Маргариты, Кэролайн осторожно переступила через тело какого-то парня на свою беду попавшего им на глаза. — Нет проблем, — легко согласился Сальваторе, отбрасывая тело молодой девушки. — Только налей мне чего-нибудь другого. Кэролайн сделала большой глоток из бокала, вознаграждая себя за предусмотрительность — заставить Стефана отключить человечность было гениальной идеей — старого доброго Стефана Форбс любила, а к кровожадному монстру перед ней у Кэр нет никаких чувств. — Что не так с Маргаритой? — нахмурилась Форбс, усаживаясь на барную стойку, небрежно скинув лежащее там тело. — От этой сладкой гадости меня уже мутит, — закатил глаза Стефан. — В конце концов, можем мы выпить напиток для взрослых? — придирчиво осматривая бар, спросил Сальваторе. Кэролайн пожала плечами, отставляя свой коктейль. Ей было все равно что пить — алкоголь есть алкоголь, хотя приторно-сладкий вкус Маргариты навечно останется у нее на языке. Такой же приторно-сладкий, как ее жизнь... Довольный клич Стефана привлек ее внимание. — Что там у тебя? — спросила она сияющего, как рождественская елка, Сальваторе. — Бурбон, 1813-го года. Черт! Не ожидал, что в этой дыре найдется такое сокровище, — открыв бутылку, Стефан понюхал содержимое, блаженно зажмурившись. — Ты похож на нарика, — фыркнула Кэр, отбирая у него бутылку. Без лишних церемоний она сделала большой глоток прямо из горла, чтобы позлить приятеля. Горькая жизнь обжигает горло словно огонь. Его горечь моментально стирает привкус Маргариты. Специфические запах проникает по ноздрям, вызывая смутные ассоциации, от которых потеют ладони и сердце готово выпрыгнуть из груди. Кэролайн хватается за барную стойку, чтобы не упасть. Схватив бокал с Маргаритой, Кэролайн залпом осушает его, чтобы избавиться от горечи, но тщетно. Стефан забирает заветную бутылку, но Форбс плевать — она старается выровнять сбившееся дыхание, унять мурашек, бегающих у нее по спине… Какого Дьявола с ней происходит?! — Любимый напиток Клауса, — как бы между делом обмолвился Стефан. Кэролайн падает на колени. Буря эмоций зарождается у нее в душе, грозя утянуть в бездну отчаянья. Среди урагана обрушившихся чувств и нахлынувших воспоминаний Кэролайн выхватывает серые глаза, смотрящие на нее, как на королеву. Эти невозможные глаза, способные обжечь, а в следующий миг заморозить… И голос… хриплый… с едва уловимым акцентом, шепчет у нее в голове: — Любовь моя… Кэролайн моргает несколько раз в надежде хоть чуть-чуть прояснить разум. Ужас того, что она совершила, обрушивается, словно цунами. Форбс почти готова вторично отключить чувства. Нужно сделать всего пару вещей: избавится от всего бурбона в городе и… превратить Клауса в святого.