Об ошибочных выводах

То, что он влюблён в Торина, Бильбо начал подозревать еще в начале похода, и чем больше проходило времени, тем сильнее он в этом убеждался. Кто знает, может быть, именно в этом крылась причина его внезапно проснувшегося авантюризма? Так или иначе, а хоббит следовал за королём, всегда готовый прийти на помощь и поддержать его… Но только не в этот раз. Чем ближе их небольшой отряд подходил к Эребору, тем более странным становился Торин. Молчаливый, задумчивый, словно находящийся в каком-то совершенно другом месте, он понемногу сходил с ума, и Бильбо винил себя за то, что пропустил момент, когда всё это началось. Родовое проклятие, то самое, о котором говорили Гэндальф и Элронд, настигло его. То, с каким восторгом он смотрел на золото, с каким удовлетворением перебирал каждую монетку, пугало мистера Бэггинса, а то, с какой яростью он отказывал людям в помощи и исполнении обещаний, повергало в отчаяние. Поэтому взломщик не считал себя виноватым за то, что отдал Аркенстон Барду, вовсе нет! Единственное, за что он корил себя, так это за нерешительность, не позволившую сделать это раньше. Возможно, если бы армия Дейна не прибыла бы так скоро после этого, всё было бы по-другому… Бильбо вспомнил, как пытался переубедить Торина, кричал, что нельзя погибать ради мёртвого золота и камней, но разве король его послушал? Впрочем, что толку теперь думать об этом, теперь, когда три народа пошли войной друг на друга? Но что это? Орки! Орки напали на уставших воинов, заставляя недавних врагов объединиться перед общей напастью! И вот уже Бильбо лавирует между ними, помогая, чем может, сокрытый ото всех своим волшебным колечком. Один орк, второй, третий… Это продолжалось до тех пор, пока он не увидел то, что заставило его остановиться, судорожно дыша и сжимая меч. Азог навис над израненным Торином, готовый нанести решающий удар. И в душе Бильбо что-то вскипело, совсем как тогда, на скале, и он, также не раздумывая, бросился на орка, выставив меч вперёд. Уродливая голова упала на землю и откатилась. Впоследствии никто точно не мог сказать, что произошло там, на поле боя. Даже сам Король-под-Горой не помнил ничего после того, как увидел Азога. Но разве мог кто-то иной убить эту тварь, если не Торин? Правду знал только сам Бильбо, и уж он-то никому не собирался её открывать. После убийства предводителя орков, которое он никогда не сможет осознать до конца и понять, как это удалось, он отошёл немного в сторону и потерял сознание. Позже мистер Бэггинс напишет в своей книге: «— Орлы! — еще раз крикнул я, но в этот момент брошенный сверху камень ударил по моему шлему, я упал и больше ничего не слышал и не видел», хотя о помощи орлов он узнает уже после окончания битвы. Даже его племяннику, единственному, кому он рассказал всю правду о кольце, не стоит знать этого эпизода, тем более что Торин, очнувшись, снова стал прежним, но так и не смог простить друга за «предательство». Он даже не вышел провожать Бильбо, когда тот отправился обратно в Шир. Впрочем, другого хоббит и не ожидал. Бильбо понадобилось совсем немного времени, чтобы понять, что он влюбился в Торина. Чтобы понять, что чувства никогда не будут взаимны, времени потребовалось ещё меньше. Бильбо проснулся. Этот сон уже давно не снился ему, с тех самых пор, как он взял на воспитание малыша Фродо, и сейчас словно предупреждал: «Не ввязывайся в это снова!». «Я провожу тебя до Ривенделла», – вспомнил Бильбо свои слова. Не было ли это ошибкой? Но также этот сон напомнил ему и о том, что любая из встреч Торина и орков могла закончиться куда более плачевно, если бы рядом не было дубовой ветви или хоббита. Вот и получается, что если он хочет убедиться, что Торин добрался до дома живым, придётся проводить его до Последнего Приюта. «А дальше пусть его эльфы провожают», – не без злорадства подумал Бильбо, совсем не забывший о неприязни короля к этому народу. Как им прорваться через кольцо орков и остаться незамеченными, он предпочёл пока не думать. Лучшее, чем он мог сейчас заняться – уснуть и набираться сил, впрочем, именно этим он и занялся спустя каких-то полминуты.

***

Когда бывший взломщик вышел из комнаты, Фродо и Торин остались там наедине. После недавних событий их окутало неловкое молчание. Хоббит, пытаясь разрушить его, произнёс: – Ну и как мне теперь вас называть? Глубоко вдохнув, гном ответил: – Ничего не изменилось. Да, я соврал о своём имени - не хотелось, знаешь ли, чтобы меня с порога прогнали. Но Балин – действительно мой друг и наставник, и он просил передать Бильбо привет и попросить его приехать как-нибудь в Эребор, когда узнал, куда я направляюсь. Я приехал сюда, чтобы извиниться перед твоим упрямым… – что-то помешало ему сказать «отцом», — родственником! Поэтому прошу, Фродо, называй меня по имени и обращайся ко мне на ты. Юноша кивнул. Потом, немного подумав, спросил: – Раз уж Бильбо всё равно отдыхает, может, позавтракаем?