Last Man Standing

Пережив травму, нанесенную восстановлением их связи, Кастиэль становится таким, как раньше. В основном. Он снова становится твердым, сильным, хорошо скрывает свои эмоции, и выглядит почти таким же, как в их первую встречу. Уверенным в себе. Но Сэм замечает в нем легкую перемену. Кастиэль выглядит более жестким. Насколько Сэм знает, он не стал ни больше, ни сильнее, но в нем что-то изменилось. Во всем его поведении. В настроении, во взгляде, есть что-то, отчего люди бросают на него опасливые взгляды и стараются держаться подальше. Он кажется опасным и измученным. Дин еще не стал прежним, его пафос исчез, сменившись сгорбленными плечами и постоянным молчанием, которое странно сочеталось с его эффектной внешностью. Он перестал постоянно оглядываться, как делал раньше, когда в его голове постоянно всплывали отзвуки Чистилища. Он не так уверен в себе, потому что постоянно боится снова потеряться в пространстве. Кастиэль выглядит более грозным, чем когда-либо раньше. Он смотрит пронзительным взглядом, его плечи расправлены, руки часто сжаты в кулаки. Он выглядит мужественно даже в своем потрепанном плаще. Сэм сам видел, как люди на улице, взрослые мужчины, замирают при виде Кастиэля. Он предполагает, что они подсознательно чувствуют, что Кастиэля невозможно одолеть. Что он может прийти в ярость, и что ему хорошо знакомо умение проявлять жестокость. И Сэму странно, что Кастиэль смотрит и ведет себя, как Дин. Которому еще более странно видеть его таким. То, что Дин слишком сломан, чтобы вернуть свой самодовольный вид, еще не значит, что он не знает об его отсутствии. Он замечательно осведомлен о том, как легко его можно убить в данный момент, и еще лучше понимает, каким невероятно жестким стал Кастиэль. Кас выздоровел раньше, быстрее него. Конечно, Кас всегда был сильнее. Он не человек, он небесный воин, и поэтому его почти невозможно убить. Но это факты. И Дин никогда не возражал. До этого момента. Потому что до возвращения из Чистилища Дин всегда мог постоять за себя в битве, несмотря на свою смертность. Сейчас… иногда ему страшно. И некомфортно. Он крайне уязвим и понимает это. Дин злится на свою слабость. Его бесит думать об этом. И бесит, что Сэм тоже это понимает. И Кас. Только оставаясь наедине с Кастиэлем, Дин чувствует себя сильным, как раньше, потому что знает, что глядя на него, Кас все еще видит его таким, каким он был в Чистилище. Поэтому Дин решает одолеть Кастиэля единственным доступным ему способом. Шутливая борьба всегда была частью их отношений, и Кас слишком часто одерживал победу. Поэтому Дин хочет напомнить, что он все еще здесь, в этом теле, пытается выбраться на поверхность. Он чувствует непреодолимое желание доказать ангелу, что он не безнадежно сломан. Он хочет, чтобы Кас видел в нем человека, который уничтожил несколько левиафанов, словно они были беспомощными детьми, просто чтобы добраться до него. Дин целует его жестко и требовательно, впивается в его рот и без вступлений стаскивает плащ с его плеч. Он забирается руками под рубашку Каса, беспощадно пробегает пальцами по его груди и ребрам. Дин стонет, услышав сдавленный звук, который издает Кас. Просто целоваться и спать рядом недостаточно – он только что понял, что они очень долго не делали ничего другого. Он не уверен, чего же он ждал. Поэтому срывается с места и прижимает Каса к стене, проводит коленом между его бедрами и жестко надавливает. Он чувствует, как Кас впивается руками в ткань его майки. Дин прижимается к ангелу бедрами и Кас резко вдыхает, выгибаясь навстречу его движению. Дин стягивает с Каса рубашку, и они снова бросаются друг к другу. Дин целует шею Каса, и ангел обнимает его еще крепче. Он опускается ниже и облизывает его сосок, понимая, что раньше у них не было возможности так играть друг с другом, и Кастиэль выдыхает, выгибается вперед, отчего Дин усмехается. Он сжимает сосок зубами и удивляется звуку, который издает Кас. Дин мог бы сказать, что это вздох, но это было бы неправильно. Кастиэль стонет – и в этом нет ничего милого, это по-мужски. Дин впивается губами в рот Каса, сжимает пальцами другой сосок и тянет, наслаждаясь сбившимся дыханием ангела и тем, как он не может сосредоточиться на том, чтобы поцеловать его в ответ. Это дает Дину ощущения контроля над ним. Это вызывает в нем ощущение невероятного, безграничного счастья – видеть Кастиэля таким обессиленным, таким нуждающимся в его прикосновениях. Ему хочется, чтобы Кастиэль хотел только его, чтобы он, со всеми своими ангельскими способностями, чувствовал только его. Дин кладет обе руки на бедра Кастиэля и с силой сжимает их, отчего ангел сдавленно выдыхает и снова прижимается к нему – он знает, что Кас играет по-честному, позволяет себе чувствовать всё, как смертный, и сдерживает свою сверхъестественную силу. Дин усмехается, видя, как Кас закрывает глаза, стонет и откидывает голову. Все происходит именно так, как он этого хочет. Он прижимает Каса к стене, отчего тот резко распахивает глаза. Дин смотрит на него блестящими зелеными глазами, и Кастиэль с трудом сглатывает. Дин удерживает его, выпрямляется в полный рост, больно кусает его губы, а потом кладет руку на его плечо и давит, заставляя встать на колени, пока Кастиэль не оказывается зажат между Дином и стеной. Дин прижимает палец к губам ангела и облизывает собственные, наслаждаясь этим зрелищем. Кастиэль сжимает палец зубами, и Дин усмехается. Он достает палец и легко шлепает Кастиэля по челюсти. Глаза ангела темнеют, зрачки расширяются. Дин расстегивает ремень и джинсы, слегка спускает их, достает член и следит за взглядом Кастиэля, который облизывает губы. Кастиэль тянется вперед, но Дин удерживает рукой его голову, крепко тянет за волосы. Кас поднимает взгляд на лицо Дина, и когда их взгляды встречаются, ангел тихо стонет. Он понимает, что хочет, чтобы Дин делал с ним все, чего ему хочется. И он не так сильно боится этой мысли, как думал. Дин чувствует это. И они оба чувствуют порыв нежности, одновременно. Они понимают, но не обращают на это внимания. Они могут вернуться к этому позже. Сейчас нет времени на романтику. Дин держит голову Каса, видит его бледную шею, в то время как Кас держится за запястье Дина. Дин проводит членом по глотке Кастиэля, оставляя на ней след вязкой жидкости. Он чувствует, как дрожит ангел. Он поднимается к подбородку и шипит от прикосновения щетины к чувствительной головке. Когда Кас приоткрывает губы и тянется вперед, пытаясь взять его в рот, Дин беспощадно дергает его за волосы, лишая возможности двигаться, лишая последнего преимущества. Дин знает, что оттого, как Кас впивается пальцами в его бедра, на коже останутся синяки, но ангел совершенно не думает об этом. Он полностью поглощен моментом – и именно этого хотелось Дину. Дин кладет головку члена на нижнюю губу Кастиэля, чувствует его горячее дыхание, и капелька жидкости стекает на его горячие губы. Дину нравится смотреть на него, и он усмехается, когда Кас облизывает головку языком. Он наблюдает за лицом Дина, делая это, видит, как тот приоткрывает губы, как исчезает с них тень усмешки, и знает, что в этот раз его не остановят. Поэтому тянется дальше и проводит по головке языком. Дин сдавленно шипит и тут же стонет, закрывая глаза. Внезапно он распахивает их и усмехается Касу, на что тот улыбается в ответ. Вот так они чувствуют себя дома. Эта игра так знакома, эта близость – это правильно. Дин не отводит пристального взгляда – он смотрит внимательнее, чем когда-либо в последние несколько месяцев, медленно входя в рот Каса. Ангел стонет от этого ощущения, не понимая, почему это приносит ему такое облегчение. Он видит, как Дин шире открывает глаза и входит глубже, пока не касается задней стенки его горла. Он стонет, мягко удерживая Каса за волосы. Кас позволяет себе поиграть языком, но не сосет – пока Дин не позволит. Это его игра. Дин смотрит на него сверху-вниз, кусает губы и кладет обе ладони на голову Каса, тянет ее на себя. Тогда Кас сжимает губы и сосет, чувствуя, как ноет его собственный член, слышит, как шипит и стонет Дин. Дин хватает Каса за волосы, удерживая его голову на месте, медленно достает член из его рта и снова входит, и тогда Кастиэль понимает, что происходит, и тянется к своему напряженному члену – Дин хочет трахать его в рот, медленно и контролируемо. Он хочет, чтобы Кас позволил ему делать все, что захочется. Кас стонет, когда Дин снова входит в его рот. Часть его сердито рычит, хочет сражаться, подавить Дина и быть сильнее. Но он легко сдерживает это желание. Остальная часть его сознания наслаждается этим. Та часть, которой нравится, что его используют, что берут его – а не он – испытывает невероятное наслаждение. Он очень хочет доказать Дину, что верит ему. Дать Дину понять, что он по-прежнему силен. Он знает, как несправедливо то, что он выздоровел быстрее, и Дин все еще борется с последствиями – поэтому ему очень нравится видеть его таким – все эти усмешки, искусанные губы и самоуверенность. Это дает Касу почувствовать то, что он понимает, то, отчего он сам стонет и хватается за брюки. Хватает нескольких минут, чтобы у них обоих закружилась голова. Кас отстраняется – Дин позволяет ему – и стонет, тяжело дыша: – Дин, – умоляет он хриплым голосом. Дин отстраняется только для того, чтобы расстегнуть брюки Каса, стянуть их вниз и достать его покрасневший член. Кас обхватывает его одной рукой, второй продолжая держать член Дина. Кастиэль прислоняется к стене спиной. Дин опирается об стену руками и смотрит вниз на Каса, который одной рукой проводит по своему члену, а другой направляет член Дина в свой рот. Дин не может поверить, что Кас позволяет ему это, медленно двигаясь глубже в его рот – это так приятно, и один взгляд на него... Дин не уверен, как долго он еще продержится. Дин выскальзывает из его рта и замирает, кончая на ключицу Кастиэля, его грудь – одна струйка тонкой линией ложится на его сосок. Кас прикасается к нему и поднимает взгляд, полный обожания. Он держит Дина обеими руками, лениво облизывая внутреннюю сторону его бедер. Каждое его горячее дыхание, каждое небрежное прикосновение губ к невероятно чувствительному члену Дина вызывает у него дрожь, и он мягко проводит рукой по волосам Каса. Несмотря на дрожащие мышцы, Дин чувствует себя сильным и… нормальным. Внезапно он чувствует себя одновременно человеком по имени Дин, который когда-то жил на земле, и животным, который любил и истекал кровью за Каса в Чистилище. На этой невероятной высоте он соединяет обе версии себя в одного здравомыслящего человека, и он чувствует себя лучше, чем когда-либо после Чистилища. С тяжелым вздохом Дин поворачивается и сползает вниз по стене рядом с Касом, и как только его задница касается пола, ангел разворачивается, устраиваясь рядом с ним. Дин мягко притягивает его к себе для поцелуя. Это невинное, нежное и милое прикосновение. Кастиэль сжимает рукой свой член. Дин знает, что ему, должно быть, уже больно к этому моменту. Он откидывается назад, прислоняясь к стене, и дает Касу возможность сделать все, что ему хочется. Левой рукой Кас задирает майку Дина, не отрывая правую от члена. Дин помогает ему, наклоняется вперед и стягивает с себя майку. Он выгибается, чувствуя, как его горячая спина соприкасается с холодной крашеной стеной. Он пробегает пальцами по бедрам Каса, его плечам и ключице. Кас находится где-то в своем мире, его глаза расфокусированы, щеки покраснели. Дин наклоняется и ловит губами сосок Кастиэля, мягко прикусывает его зубами, относясь к его телу с непередаваемой нежностью. С губ Каса срывается хриплый стон каждый раз, когда Дин проводит языком по соску. Дину нравятся эти звуки – низкие, глубокие, просто охуенно прекрасные. Кас начинает дрожать, прижимает Дина к стене с нечеловеческой силой, теряя контроль – лопатки Дина ударяются об стену. Но Дина это не волнует. Он смотрит, закусив губу, как Кас делает пару последних движений и кончает на его живот. Кончив, Кас не падает вперед на Дина, как тот ожидал. Он просто сидит и тяжело дышит, держа в руке член, смотрит в потолок и улыбается. Пару секунд он успокаивает дыхание и наслаждается одновременно человеческим и ангельским ощущением, разливающимся по телу. А потом он опускает голову и смотрит на Дина с таким выражением, что тот сухо сглатывает и гадает, как он мог так долго знать Каса и никогда не понимать, насколько он прекрасен – он усмехается, в голубых глазах играет опасный огонек. Дин чувствует себя мышью, которая попалась в лапы кошке, понимающей, как можно позабавиться со своей добычей. И ему это нравится. Кастиэль целует его нижнюю губу, и Дин отвечает на поцелуй, обхватив ладонью его шею. Дин не осмеливается поблагодарить его за это – за то, что дал ему возможность почувствовать себя сильным. Ему не нужно произносить это вслух. *** ... *** Дин выходит из комнаты, ухмыляясь из-за своей странной походки – и останавливается, когда замечает сидящего за кухонным столом брата. Сэм бросает на него взгляд, а потом снова смотрит в экран, слегка покраснев. Он встает и подходит к плите, на которой жарится сэндвич. Дин чувствует, как его сознание заливает горячей волной странной вины. Он не знал, что Сэм вернулся, и уж точно не хотел, чтобы он их услышал. Они с Сэмом даже не говорили о… О нем с Касом. Дин смутно догадывался, что Сэм знает, но никогда не хотел, чтобы брат узнал об этом вот так. Сэм прочищает горло, переворачивает сэндвич и изо всех сил пытается говорить нормальным тоном: – Хочешь сэндвич? – Я не знал, что ты вернулся, – мямлит Дин. Сэм долгое время ничего не отвечает. Он не отрывает взгляда от сковородки. – Я позвал тебя, когда вернулся, но… ты не ответил. Я забеспокоился. Дин с трудом сглатывает. – Поэтому пошел в твою комнату… И мысль о том, как Сэм стоит у двери спальни и слышит их с Касом, без сомнений понимая, что между ними происходит, почему-то разбивает сердце. Дин не знает, почему. Видя, что Дин молчит, Сэм отрывисто произносит: – Слушай, все в порядке… – Сэм… – Все хорошо, Дин. То есть… думаю, я и так знал. – Я хотел поговорить с тобой об этом, – тихо говорит Дин. – Но я… – Неважно. Не нужно… делать из этого мелодраму, – пытается улыбнуться Сэм. И Дин издает тихий смешок, хотя не чувствует облегчения. – Так что, – снова начинает Сэм, – ты будешь сэндвич или нет?